Новые приключения мутантов в России

Со времен массового переселения мутантов в Россию минуло долгих пятнадцать лет. За это время в мире мало что изменилось, но для самих мутантов изменилось многое. Наибольшим сюрпризом для всех икс-менов было появление через год после свадьбы профессора… его наследника, а точнее, наследницы, названной Шарлиз Кэрол Ксавье. Внешностью белокурых ангелочек пошла в маму Марьяну, но унаследовала глаза отца, которые многие русские называли не голубыми, а голубущими (что поделаешь, именно кротким взглядом профессор всегда покорял сердца, и, разумеется, дочурка прекрасно научилась точно также строить свои аквамариновые глазки). До трех лет Лиз молчала словно убитая, но родители совершенно тому не испугались и не огорчились, поскольку с первых ее дней прекрасно знали, что их ребенок телепат едва ли не мощнее собственного отца. Проще всего она нашла общий язык, естественно, с Ангелиной Леншер. Разумеется, у Ксавье часто гостили с детьми Саммерсы, чей сынок Чарльз Кристофер решил, как и отец, в перспективе стать сварщиком, хотя вредность мутантам не засчитывалась, ведь работаешь с помощью своих внутренних возможностей. Сестренка Рейчел Грейс, унаследовавшая способности матери, порой слегка ябедничала на старшего брата, но только по той простой причине, что любила его до потери сознания и очень не хотела, чтобы он убился или покалечился. Сам Циклоп привычно цапался с Росомахой, но тут уж аргумент был железобетонный: несмотря на то, что наследник Логана мужеского полу был малость помладше Чарли, именно этот паршивец умудрялся учить сверхправильных Саммерсов плохому. Сам Скотт был не против спорта, а даже активно «за», но не с тарзанки же прыгать! Джону Джейкобу было, естественно, не жарко, не холодно, он регенерацией в папашу пошел, а вот Чарли пару раз чуть ли не ломался. Рейчел исправно стучала, а брату нудила, что даже сам Сорвиголова и то так не сигает, но с парня было как с гуся вода. Парадоксально, но разнять злейших друзей лучше всего удавалось Магниту, хотя тот преимущественно за собственной дочерью следить замучился: тоже в него пошла, большой оказалась любительницей бяку делать тем, кто мутантов не любит (а от Шарлиз знала всех в ближайшем радиусе). Лина уже вывела из строя бесчисленное количество смартфонов, завесила кучу компьютеров, а порой из вредности все «копейки» вытаскивала – и мутантоненавистник вместо маршрутки на работу пешком топал. Монетки, правда, шли на пожертвования, так что за подобную робингудовщину журил ее только Курт Вагнер-младший, тоже весь в папочку-лапочку (хотя вышеупомянутому о шалостях подружки не докладывал). Был он младшим в компании мутантят и всеобщим любимцем. Чарли Саммерсу недавно исполнилось семнадцать, Ангелине было восемнадцать (поймали бы, уже уголовная ответственность в полном объеме), Рейчел и Шарлиз по четырнадцать, Джону тринадцать, а Курту двенадцать. Порой приезжали Маккои со своими тройняшками (Гарри, Магнус и Френсис), и вот тогда уже становилось жарче некуда – «зверята» от отца переняли самое интересное, то бишь «дикие» способности, а потому поймать их было бы нереально, если бы затеяли какое-то безобразие. Чуть что, два парня и девчонка были или уже на потолке, или на дереве, причем чаще всего за счет пряжка с места, так что папаша не справлялся совершенно, он-то, в силу возраста, уже не был столь шустер и подвижен, а ремешка родному дитю лапа не поднималась. Парадокс, но тихой и спокойно матери не составляла труда урезонить четырнадцатилетних паразитов, достаточно было лишь одного строгого взгляда. Однако в школе и общественных местах молодые мутанты вели себя тише воды ниже травы, чем выгодно отличались от человеческих детей, которые, на почве вседозволенности, просто-напросто монстрами стали, причем уже давно. Одним словом, если на мутантов кто и гнал, исключительно по неграмотности или рабской психологии, которая выражается в безоговорочном доверии продажным СМИ. Увы, таких глупых обывателей полно в любой стране, и, как правило, на это стадо всем плевать, оно весьма удобно исключительно в роли электората плюс очень легко управляемо. Хорошо еще, что в терпимой ко всему России «Друзья человечества» веса практически не имели. Нина не переставала писать статьи о мутантах, Марьяна же договорилась с мужем, что будет «рулить» созданным на их совместно нажитые капиталы издательством «Церебро», благодаря которому о мутантах выходило много интересных книг, как научно-популярных, так и художественных. Народ обожал нечто подобное, все же Россия так и оставалась самой читающей страной, не важно, с бумаги или с экрана. Самое главное было в одном – мутантов приняли. Нина порой критиковала тех, кто делал имя и деньги на якобы «борьбе с несправедливостью», даже ядовито их высмеивала в статьях и произведениях. В такие дни Магнит старался не отпускать ее одну или требовал, чтобы поближе к мачехе шнырял Пьетро (тем более, что тот жениться не собирался и романов не заводил, словно все это было до смерти скучно). Словом, независимую журналистку берегли. Жена Росомахи приняла решение рассекретится, объявив, что у них в семье «ты мутант, твой отец – мутант, и мутант твоя мать». Телеканалы слетелись как грифы на падаль, особенно когда она пригласила на свое интервью Мистик, и та наглядно продемонстрировала все свои способности. Падкие на сенсации лохи тоже получили свое. Логан при людях ворчал, а при жене молчал. Ярая активистка Марьяна была на стороне подруг, хотя рекомендовала на рожон все же не лезть. Своих друзей остроумно успокаивала по скайпу Гроза, говоря, что, коль скоро она – королева Ваканды, друзьям королевским всегда есть куда смотать удочки. Мотать не хотелось, но тому, что есть убежище, радовались все. По остальному миру лучше всего обстояли дела в Канаде, хотя там мутанты предпочитали по старой привычке силы свои не афишировать. Неугомонная жена профессора вовсю переписывалась с неким Адамом Кейном, точнее, с хакером Джесси Килмартином, приемным сыном вышеупомянутого. Он писал, что хвалящиеся своей толерантностью американцы все равно дают мутантам понять, что те – второй сорт (молодой канадец «соседей» не сильно любил). «Дамский кружок» старался быть объективен: дома, в России, еще со времен Советского Союза мужчины и женщины равны, а национальность или раса никого не интересуют. Пресса твердит обратное, но верят ей только те, кем легко управлять, а уж ежели своя голова на плечах, то признаешь, что прав Задорнов и что «где глаза мои были». Ныне покойный юморист не лгал ни разу, за что всеми тремя русскими активистками был любим. Ну, дети-то, можно сказать, если и не выросли окончательно, то самостоятельными стали точно, посему женсовет может заняться чем-то еще помимо воспитания… да и отцы у них есть тоже. Марьяна предложила зарегистрировать нечто вроде политической партии по поводу того, что «долой предрассудки – все мы человеки». Ее с энтузиазмом поддержали. Мужчины взялись за головы. Все указывало на то, что могут начаться те еще приключения.