figured on not figuring myself out

Пока вы не заметили их в толчее и суете толпы в Disneyworld, один конкретный ангел и один конкретный демон точно не использовали свои божественно-демонические способности к чудесам, чтобы не стоять в очереди на Space Mountain. А потом, после поездки на горке и ещё одной, они точно не заскочили в «Эпкот» за фруктовыми напитками из Мехико. Но даже если так и было — не было — это ничего не значит, потому что они уже в номере отеля. Любой, кто знал эту парочку, точно смог бы указать вам комнату, в которой они остановились. Она была завалена книгами, которые Азирафаэль отказался оставлять в книжном на время их двухнедельного отпуска; на прикроватной тумбочке уместилась обогревательная лампа вместе с грудой глупых солнечных очков; в двух чемоданах в комнате — чёрном и клетчатом — не было запасной одежды. В своей комнате они начинали готовиться ко сну. Азирафаэль предпочитал одно чудо, заменяющее вечернюю рутину, а Кроули нравилось походить на людей в этом отношении. Он прошёлся к ванной комнате и включил музыку, прежде чем зайти в душ. Азирафаэль слышал её сквозь тонкие стены. Это была та эмоциональная музыка, к которой пристрастился Кроули в последние несколько лет. Не сказать, что Азирафаэлю она нравилась, но он замечал, как кивает головой в такт Cobra Starship каждый раз и... Is this the real life? Is this just fantasy? Caught in a landslide No escape from reality. «А, — подумал Азирафаэль, — несмотря на то, что Кроули переместил всю музыку с CD-дисков и кассет в телефон, она все равно находит способ превратиться в Queen». Иногда Азирафаэлю казалось, что это такая современная интерпретация идеи «питания пылью до конца своих дней», только вместо пыли — Queen. Ему нравилось думать, что у Всевышней есть чувство юмора. За пару мгновений довольный Кроули сотворил пижаму и проскользнул на кровать рядом с Азирафаэлем. Волосы у него были влажные, глаза не спрятаны, и Азирафаэль просто не мог перестать смотреть на него. Он ведь был такой чертовски красивый, здесь, в таком виде. Внезапно где-то в 1994 девятнадцатилетний пациент психиатрической больницы, одетый в аляповатую толстовку, пропустил раздачу лекарств из-за того, что перенесся в будущее через Атлантику. Внезапно в 2013 году бородатый шотландский детектив полиции опоздал на встречу по той же причине. То же случилось и с девятисотлетним инопланетянином с бакенбардами в длинном коричневом пальто. И опять же с психопатом-инцелом из другой вселенной. И вот теперь в комнате пять Кроули. Или же Кроули и ещё четверо с таким же лицом. Тишина. — Пожалуй, стоит попросить Изабель увеличить мою дозу, — сказал молодой шотландец с прической из 90-х. Никто не понял, шутка это или нет. — Знаете, — он продолжил, — по-моему галлюцинации не входят в симптомы биполярного расстройства. Но всё ведь когда-то случается в первый раз, понимаете, о чем я? — Я не думаю, что это галлюцинация, раз мы видим друг друга, — заметил серьёзный мужчина в костюме и галстуке-бабочке. — Это именно то, что сказала бы галлюцинация, — ответил тот. — Он в чем-то прав, — подсказал Кроули услужливо. — Ладно, бородатый-я-шотландец прав. Я знаю, что не являюсь галлюцинацией, да и какова вероятность, что она может обрести самосознание? В этом есть смысл, — сказал странный парень в костюме в тонкую полоску. — Весьма эгоистично с твоей стороны считать, что мы всего лишь фрагменты твоего воображения, как... — зловещего мужчину перебил жужжащий звук рядом с ним. Он обернулся и увидел вышеупомянутого странного типа, указывающего на него светящейся палочкой. — Опусти эту штуку, — приказал он, но тот продолжил жужжать ещё несколько секунд. — Ой, в твоей вселенной не существует манер? — спросил мужчина в полосатом костюме. — Манер? Ты даже не представился и начал тыкать в меня своей дурацкой палкой! — И незачем так орать, — начал Кроули, но его перебили. — Я Доктор, — он улыбнулся. — Доктор... кто? — спросил мужчина в галстуке-бабочке. Кроули мог поклясться, что Доктор пробормотал: «Да!» прежде чем ответить. — Просто Доктор. Обычно я берегу эту речь на потом, но в связи с обстоятельствами, наверное, я должен объясниться. Я девятисотлетний Повелитель Времени с планеты Галлифрей в создвез... — Да, нам не интересна история твоей жизни, — прервал его Галстук-бабочка. — Ты вроде бы смышленый. Можешь объяснить, почему у тебя моё лицо? — И почему мы все оказались в этом номере? — добавил юноша. — Без понятия. Пока я выяснил лишь то, что парень в фиолетовом костюме из другой вселенной, — сказал Доктор и пожал плечами. — Ты это понял, посветив на него своей палкой? — растерянно спросил юноша. Доктор кивнул. — Может, мы представимся и все же попробуем понять, как это случилось? — Кроули снова постарался помочь. — Моё имя Кроули. — Просто Кроули? — спросил мужчина в фиолетовом костюме. — Слушайте, у нас уже есть парень, которого зовут буквально «Доктор». По-моему, если мы будем выяснять происхождения имен друг друга, то застрянем здесь надолго, — сказал Галстук-бабочка раздражённо. — Хорошо, можете звать меня Килгрейв, — недовольно сказал мужчина в фиолетовом костюме, помолчав. Похоже, он не привык, что люди разговаривали с ним в таком тоне. — Серьёзно? Тебе не покатило моё имя, в то время, как твоё — «Килгрейв»? Ты типа суперзлодей, или как? — спросил Кроули. — Это может быть семейное имя, Кроули. Это грубо, — проговорил Азирафаэль, сидящий за ним на кровати. Похоже, его никто не замечал, пока он не заговорил. — А вы кто будете? — спросил Галстук-бабочка, так и не представившись. — О, ммм, меня зовут Азирафаэль. И я точно не знаю, почему вас здесь пятеро, так что, пожалуйста, даже не спрашивайте. Последовала небольшая пауза. — Ладно, осталось двое, — сказал Доктор, обращаясь к двоим неизвестным, шотландцам. — О, да, я Кемпбелл. Кемпбелл Бейн. Простите, что кажусь немного психованным. В смысле, не каждый день ты оказываешься в комнате ещё с четырьмя другими людьми, которые выглядят в точности как ты, но при этом англичане. Один из них вообще инопланетянин, или вроде того, у них у всех дурацкие имена. Вообще это, конечно, нормально для некоторых, кого я зна... — Алек Харди, детектив-инспектор, — невозмутимо сказал Галстук-бабочка. — Хорошо, у нас есть Доктор, который выглядит как я, только с бакенбардами и в полосатом костюме, а ещё он инопланетянин, или вроде того. Потом у нас... Килгрейв, кажется? У него есть фиолетовый костюм и нет манер, и он тоже выглядит как я. И Кемпбелл, который умеет разговаривать, тоже выглядит как я, но моложе, и шотландец по какой-то причине. И детектив-инспектор Харди, который опять-таки выглядит как я, но с бородой, опять-таки шотландец и невеселый, — подытожил Кроули. — С этим можно работать, да? Кемпбелл и Доктор кивнули. У обоих в глазах была какая-то детская искорка. Двое других уклончивыми жестами выражали согласие. — Начнём с начала, — сказал Доктор. — Где мы? — О, это я знаю. Disneyworld. У нас с Азирафаэлем отпуск, — объяснил Кроули. — Это интересно. Нас призвало к вам. Какой сейчас год? — допытывался дальше Доктор. — Ммм, 2019? — Хорошо, — Доктор задумался. — А вы не знаете, почему нас отправило именно к вам, мистер Кроули? — спросил Харди, переключаясь в режим допроса. — Абсолютно не представляю, — сказал тот, затем немного подумал. — Вообще, чем больше я об этом думаю, тем увереннее я осознаю, что призывать к себе что-либо — для меня не странность. — Что вы имеете в виду? — спросил Харди. — Ну, это сложно объяснить, но технически... я демон. И я могу творить чудеса вот так... — он щелкнул пальцами, и странная светящаяся палочка Доктора оказалась у него в ладони. — Я думаю, похоже на телепортацию, да? Но я всё равно не понимаю, как это может быть связано. Я делаю так постоянно. Не прошло и пяти минут, как я чудеснул себе пижаму. — Хм, — Алек нахмурил брови и потёр подбородок, как это делается в мультфильмах, раздумывая над новой информацией. — И ты не поинтересуешься по поводу демона? — спросил Килгрейв, врываясь в разговор. — Тебе правда интересно, особенно после того, как мы все очутились здесь, в комнате с четырьмя людьми, которые выглядят в точности, как ты, тот парень с бакенбардами сказал, что он инопланетянин, а твоё имя Килл-Грейв? — сказал Харди. Килгрейв только сильнее раздражился. — А вы когда-нибудь призывали людей раньше, Кроули, или это были только предметы? — продолжил Харди, решив игнорировать прерывания. — Да. Наверное, — сказал Кроули. — Большую часть времени я не замечаю собственные чудеса. Ну, как если я спотыкаюсь в собственной квартире, и мне нужно включить свет, я не задумываюсь об этом, оно просто случается. Но я думаю, что если бы я уже проворачивал что-то подобное, я бы это знал — поднялся бы такой шум, прямо как сейчас. Так что... нет. — Можно сказать, что Адам призывает вещи, правда? — сказал Азирафаэль Кроули. Не допрос, скорее философская беседа за ужином между старыми приятелями. — Да, можно сказать и так. Адам буквально призвал Всадников, как это было предписано. Но он также добавляет в реальность новые штуки каждый день, просто подумав об этом: пришельцы, монахи, всё остальное. Я не думаю, что это дело рук Адама, ангел, — ответил Кроули так, будто это было известно всем присутствующим. — Кто такой Адам? — спросил Харди. — Антихрист. Долгая история, — он отмахнулся. — Ты сказал, что не задумываешься о чудесах, которые творишь. Значит, могло быть так, что ты случайно призвал нас? Сам этого не зная? — предположил Доктор. — Маловероятно. То, о чем я говорил, например, включение света, не тратит много энергии, это ведь просто манипулирование маленьким кусочком реальности. Но большие чудеса... (Он сейчас думал о том, как останавливал время, тот раз, когда он буквально переместил себя и ещё двоих существ в другую грань мира, о смене тел) они требуют многого. И мне нужно было бы хорошо сконцентрироваться, чтобы доставить вас сюда, как сейчас. Харди и Доктор покивали. Снова наступила тишина, пока все думали, что делать дальше. Нарушил её Доктор. — Можно мою звуковую отвертку назад... спасибо, — сказал он, когда Кроули передал её. Их руки были рядом меньше чем на секунду, но Кроули почувствовал что-то. — Доктор, я знаю, это личное, но почему у тебя два сердцебиения? — спросил Кроули. — О, это инопланетянские штучки, — объяснил он. Никто ничего об этом не сказал. Это как Джон Малейни говорил: «Взрослая жизнь всегда была чертовски сумасшедшей». — Может, мы должны узнать, почему у нас одинаковые лица? — предположил Кемпбелл. — Может, будет зацепка. — Я таким родился, — сказал Килгрейв. Харди кивнул. — Я выглядел так с того момента, как впервые появился о-о-очень-о-о-очень давно, так что... вероятно, я оригинал, — сказал Кроули небрежно. — И поэтому мы оказались здесь? — задумался Доктор. — Как давно? — поинтересовался Килгрейв. — О Боже, — сказал Кроули. — Ммм... давай это будет просто «очень давно». Я был в Саду. — В «Саду»? Это как «Доктор»? Ты не можешь просто говорить с определенной интонацией и ожидать, что люди поймут, о чём идёт речь, — парировал Килгрейв. — Ты знаешь, о чём речь, — сказал Кроули. — Сад. Библейский Сад, — он указал на свои ярко-жёлтые немигающие змеиные глаза, на которые никто как-то не обратил внимания. — Для этого обогреватель? — с любопытством спросил Доктор. Кроули кивнул. — Ладно, я в тупике, — подал голос Кемпбелл. — Прямо сейчас я пропустил какао. В мою палату приносят горячий какао каждый день именно в это время. Ох, теперь я хочу какао, — он снова затараторил. Кемпбелл обычно не разговаривал так, если не был в своём «вдохновлённом» состоянии, но ему случалось оказываться в стрессовых ситуациях, и тогда включался защитный механизм. Азирафаэль мягко взглянул на Кроули. Он отвернулся, порозовев, что-то осталось недосказанным... вдруг в его руке оказалась кружка горячего какао. Он протянул её Кемпбеллу. — О, ох. Спасибо! — сказал тот. — Вы тоже можете творить чудеса, мистер Азирафаэль? — сказал Харди. Азирафаэль кивнул. — Ну, очевидно, — начал Киллгрейв. — Они оба демоны. Только демон может носить нижнее белье девятнадцатого века в клеточку, — сказал он с иронией. — Вы ошибаетесь, я боюсь, — объяснил Азирафаэль. — Понимаете, я ангел, — он сказал это с большей убеждённостью, чем Кроули, говоря, что он демон. Ангелам вообще проще в этом смысле, им не надо вечно ходить, пытаясь никого не напугать. — Типа «Ромео и Джульетта», да? — заметил Килгрейв. — Вообще-то, мы на самом деле вдохновили на это Билла, — Кроули спрыгнул с кровати и встал на колени на ковровом покрытии, глядя на Азирафаэля. — Азирафаэль, как жаль мне, что ты Азирафаэль! Отринь же Мать да имя измени... А если нет, меня супругом сделай, чтоб более мне демоном не быть, — он нахально улыбнулся. — Почему Джульетта? — спросил Азирафаэль. Кроули уже хотел ответить, но его снова прервали. — На это нет времени, — сказал Харди без эмоций своим невеселым шотландским голосом. Кроули поклялся, что слышал, как Килгрейв пробормотал: «Мы поняли, у вас здоровые взаимовыгодные отношения, не мотивированные сталкерскими наклонностями или травмами, перенесёнными в детстве...». Это точно не то, что ему нужно было знать. Харди вернулся к допросу. — Мистер Азирафаэль, может ли быть так, что это вы призвали нас как-то, если ваши способности такие же, как у мистера Кроули? — Они примерно одинаково работают. Но, как сказал Кроули, исполнение чудес такого масштаба невозможно случайно, необходимы определённые обстоятельства. — Это какие? — спросил Доктор. — Ну, я не знаю, — ответил Азирафаэль. — В смысле, всё возможно, правда. Я не смогу объяснить некоторые вещи, которые происходят иногда... — Не говори этого, — попросил Кроули. — Это Непостижимо, — заключил Азирафаэль. Он указал вверх. — Всё часть Непостижимого Плана. Большинство людей в номере не было готово размышлять о значении Божественной сущности, так что они просто не спрашивали. — Так, эта Непостижимость... кажется, будто в вашей жизни происходит много необъяснимого, — сказал Доктор. — Ну, это вроде как смысл Непостижимости. Ты не должен задавать вопросы про Непостижимый План или просить объяснения. В общем, он поэтому и Непостижимый... Это достаточно ва-ва... — он нервно усмехнулся, не глядя на Кроули, потому что знал, о чём тот думал: словами Джона Малейни: «Нет! Это то, о чем я переживаю!» Кроули не отреагировал на его слова. — Но да, — продолжил он. — Странная хрень случается с нами постоянно. Мы остановили Армагеддон где-то месяц назад. Любой альбом, что я скачиваю на телефон спустя две недели превращается в «Лучшее из Queen». И это совсем не связано с другим примером. — Это вроде бы причина, по которой у нас отпуск? Армагеддон, в смысле, — вставил Азирафаэль. — Если вам хочется знать почему. У нас самую малость большие неприятности из-за того, что мы остановили его, наши офисы явно недовольны по этому поводу. Нас... уволили, наверное. Потому что мы провели их, заставив считать, что нас нельзя убить, так что они боятся нас... Долгая история. — Это может быть связано, — подумал Харди. — Для вас это новый опыт, да? Он мог стать прецедентом для такого масштабного чуда, как это. На самом деле, я не знаю. — Это вполне возможно, — сказал Кроули, не уточняя. Он все ещё чувствовал себя неуютно после того, что Азирафаэль сказал про Непостижимость. — Знаете, — сказал Кемпбелл с нечитаемым выражением. — Если мы оказались здесь из-за чуда, почему бы вам не чудеснуть нас обратно? Кроули нахмурил брови, словно раньше не задумывался об этом. — Ну... я мог бы. — Но тогда мы не узнаем, как это случилось! — воскликнул Доктор. — Это лучше, чем застрять в отеле с четырьмя версиями себя, — мрачно ответил Килгрейв. Все одновременно кивнули. Они хотели вернуться в свои истории и жизни, вся ситуация была слишком нелепой. — Было приятно познакомиться, — сказал Кроули, и со всей силой, дарованной ему Богом, он поднял руки, и остались только он и Азирафаэль, словно бы других не было вовсе. Пауза. — Это было странно, — заметил Азирафаэль. — Да, — согласился Кроули. — Мне правда интересно, из-за чего всё случилось. Внезапно зрение Кроули затопил чистый сияющий свет. КРОУЛИ, ТЫ ТАКОЙ ЛЮБОПЫТНЫЙ. Я СДЕЛАЛА ТЕБЯ ТАКИМ. Это была Она. ЕСЛИ ТЕБЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ИНТЕРЕСНО, ЭТО БЫЛ АЗИРАФАЭЛЬ. ЕГО ВСЕПОГЛОЩАЮЩАЯ ЛЮБОВЬ К ТЕБЕ В ТОТ МОМЕНТ ОТКРЫЛА ПРОХОД В ПРОСТРАНСТВЕ И ВРЕМЕНИ. «Какой момент?», — выдавил Кроули, и не говоря и не думая, но общаясь напрямую с Ней. КОГДА ТЫ ЗАБРАЛСЯ В ПОСТЕЛЬ И ПРИБЛИЗИЛСЯ К НЕМУ. «Ох», — Кроули понял. ОН ТАК СИЛЬНО ТЕБЯ ЛЮБИТ. ТАКЖЕ ФЛОРИДА ВЕСЬМА ХРУПКА, КОГДА ДЕЛО ДОХОДИТ ДО РАЗЛОМОВ В ПРОСТРАНСТВЕ. УДАЧИ, КРОУЛИ. И Она ушла. Но Её вечное тепло не покидало комнату, потому что у Кроули был Азирафаэль. Они наслаждались остатком отпуска. А другие четверо? Словами Джона Малейни: «Они продолжили жить немного... иначе»