расстройство неуточненное

— Давай-давай! Нападай! Кокуро довольно ухмыльнулся и пригрозил кулаком. Дразнился, это здорово действовало Коге на нервы, а взбешенный Кога — лучший, потому что у него сразу такое лицо становилось... Словами не передать. Поджав губы, он резко зигзагом бросился вперед, после чего попытался ударить Кокуро в челюсть. Бил он обычно правой, но сейчас та слушалась плохо, а потому приходилось переучиваться. Этим Кокуро и воспользовался. Их маленькие тренировки проходили в его гараже — Кокуро гордо называл это место спортзалом с модным авто в качестве декорации. На улице была зима, холодрыга, и как раньше на бережку реки поцапаться не удавалось. Ну, то есть, можно было, они так и сделали в первый раз, но потом Акияма позвонила ему и очень настойчиво — Кокуро назвал бы это угрозой смерти — попросила делать это в местечке потеплее. Мол, восстановительные тренировки это, конечно, хорошо, но не когда один из участников шмыгает носом на следующий день и отогревается под одеялом. Она настоятельно порекомендовала дождаться выздоровления окончательно, но Кога взвыл, что ему надоело лечиться и он хочет в бой. Поэтому все их тренировки проходили в тайне, шалости эдакая, и о ней знала лишь Акияма. Возможно, еще и Рюки, но Кокуро об этом не знал, да и насрать ему было. Это все под ответственностью Коги. Их драки были не такими дикими, как раньше, приходилось выкручиваться и не бить по больным местам. Но Кога быстро восстанавливался. А еще быстро двигался. Не быстрее коронного приема Кокуро, но достаточно, чтобы уйти от него в последнюю секунду и вмазать ему пяткой прямо по затылку. Ох уж это каратэ!.. Или что это было, не столь важно. Казалось бы, ну не поедет он на турнир, будут они куковать вместе, но все остальное-то вернулось в норму, да? Однако, была еще одна деталь, которая сильно поменялась. Она была довольно глупой и в принципе безобидной, но мешала знатно. Но не Кокуро — Коге. Это была вещь, которую тому нужно было преодолеть. Кошмары после нападения. Кога не хотел делиться этим, он огрызался каждый раз, когда его жалели — и потому мучился в одиночку, хотя было очевидно, что помощь тут не помешает. Кокуро его не жалел, он игнорировал это, и за подобное Кога был ему благодарен. Иногда он был очень странным, но это жутко забавляло. Может поэтому они и стали приятелями. Она всплыла во время одной из тренировок. Опять. Тогда... Кокуро ударил. Но вместо его кулака Кога увидел острое лезвие. Снова под мостом; темная холодная ночь, люди над ним. Змеиная улыбка китайца, Кашио Тору с холодным взглядом, лужа крови. И куча людей вокруг, жаждущих ему только смерти. Игра на смерть с оружием. Сверкающие в тусклом свете фонарей лезвие ножа... Нож... Ноги у Коги резко подогнулись, и с тихим свистом он рухнул вниз — прямо в ту секунду, как кулак Кокуро прошел у него над головой. Тот замешкался, подумав, что это какая-то техника, и уже хотел было применить свой фирменный прием, но остановился, когда увидел, как тяжело дышит Кога. Тот смотрел в пол, плечи его мелко дрожали, а сам он тяжело с присвистом дышал. Раньше Кокуро бы рассмеялся и назвал Когу слабаком — тот от этого жутко бесился и забывал практически обо всем, даже если был в отвратительном настроении. Это был простой способ отвлечь его от неприятных мыслей, и, как понял Кокуро из их недолгого знакомства, самый эффективный. Но после случившегося... Нет, после встречи с Токитой этот огонь в Коге словно погас. Он стал нервным и дерганным. Совсем не таким, как раньше. Присев на корточки рядом с ним, Кокуро похлопал его по плечу — Кога вздрогнул — после чего спокойным голосом проговорил: — Если худо, давай прекратим. — Ни за что! — взъярился тот и попытался подняться на ноги, но неудачно. Кокуро продолжал наблюдать за этим со стороны, не решаясь предложить помощь. — Останусь слабаком и... В следующий раз уже так не повезет. — Ты на себя наговариваешь, малой. — Ты просто там не был!.. С тихим вздохом Кокуро провел ладонью по волосам. Кенган матчи подразумевали под собой возможность сдохнуть, пусть и было введено правило о запрете убийства участников. До его прихода в Ассоциацию, как он слышал, такого вовсе не было, и куча народу подыхала на ринге на потеху толпе. Но в этом не было ничего страшного или плохого, по мнению Кокуро — издержки профессии. И хотя теперь была страховка, хуевка и прочее дерьмо, которым занимались менеджеры, Кокуро все равно дрался так, словно мог сдохнуть в любой момент. Потому что он был бойцом старой закалки и участвовал в парочке других организаций раньше, с менее строгими правилами. Кога же был другим. Нельзя было, конечно, сказать, что он был слабаком или что-то такое, нормальным он был, понимал, куда ввязался. Но все равно, было различие, между боем на смерть — где ты добровольно идешь и понимаешь последствия, и нападением втихую. Тем более, Кога был херовым бойцом — че он там умел, люлей получать? — и против вооруженных опытных противников выстоять не мог. Ему и правда повезло. Кокуро был немного рад, что подчиненные Мецудо успели хотя бы на самый конец бойни, обнаружить на следующее утро, что этот придурок помер в больнице ему как-то абсолютно не улыбалось. Но такой — нервный — Кога не нравился ему тоже, и Кокуро понял, что перед ним стоит неразрешимая дилемма. Либо Кога жив, и он вздрагивает от каждого скрипа. Либо он мертв, но без этого. То есть, конечно, выбора никакого не было. Кога был жив. Ну да, черт возьми. Тупой вопрос. Постучав пальцем по полу, Кокуро потер подбородок в задумчивости, после чего прямо — в лоб — спросил: — Стремно было? Можно было ходить вокруг да около, но проще было выяснить информацию так. Да и Кога против такого подхода ничего не имел. Сначала Кога замешкался, но затем кивнул. Он понуро уставился в пол, явно ожидая, что сейчас произойдет Поучительная Нотация Номер Пятнадцать о вреде сдерживания мыслей в себе и так далее, но Кокуро лишь назидательно поднял палец — он это умел, Хосэ подтвердит — после чего буркнул: — Так сильно стремно? — Да. — Хуй на. Че нос повесил? Подумаешь!.. Ты же не сдох, ну? — Знаешь, херовый из тебя помощник, — Кога беззлобно оскалился и покачал головой. — Ну выжил я и? Зато посмотри, что в итоге выяснил. Что я ничего не могу!.. А еще грезил об этом сраном турнире, блин... Он ударил кулаком в пол и опустил голову ниже. Время в больничке в одиночестве ему здорово по мозгам вдарило, его так и тянуло поделиться тем, что было на душе — раньше-то никого рядом не было, лишь приятель его этот захаживал. И Кокуро откровенно говоря терялся, потому что поддерживать он не умел, а стоять в сторонке как-то не хотелось. Кога был хорошим пацаном, он там стремился к мечте, делал прочие вещи, за которые его похвалить хотелось, но сейчас этого было мало. Подняв голову к потолку, Кокуро еще раз тяжело вздохнул, после чего как бы невзначай бросил: — Пиво будешь? — Мне пока нельзя. — Ох бля, больной ты наш! — Кокуро отмахнулся. — Значит будешь чай. Это не вопрос. Кухня у него была не из роскошных, мелкая достаточно, и, поставив перед Когой чай — крепкий, тот аж сморщился, словно лимон проглотил — Кокуро уселся на табуретку напротив и задумался. Мысль никак не шла. Надо было что-то сказать... Что-то достаточно мудрое и понятное, чтобы Кога перестал винить себя в том, что проиграл. Я тоже проигрывал. Нет, плохая идея — то бои, а тут резня. Подумаешь, бывало и хуже! А бывало? Сравнил их уровень и свой! Нет, тоже не пойдет. Потерев переносицу, Кокуро поднял взгляд на Когу и, несколько секунд проследив за тем, как тот пытается хлебнуть чая, наконец произнес: — Горячий? — Да пиздец, ты что, кипяток не разбавляешь? — пожаловался тот, и Кокуро хохотнул. — Еще чего, разбавлять чай — для ссыкунов, — когда Кога помрачнел лицом, Кокуро закатил глаза. — Ой, бля, не начинай. Это просто шуточка. Ты типа... Точно не ссыкун. Кто еще бы задержал вооруженных идиотов ради человека, которого ты от силы год знаешь? А ты даже не усомнился. — На самом деле это не так. Когда Кокуро захотел было возразить, Кога остановил его жестом и с вялой улыбкой продолжил: — Я знаю, что ты хочешь сказать. Это имеет смысл. Но давай будем честны, я попросил господина Ямашиту убежать лишь потому, что за ним пошел бы Кашио Тору. Втроем на одного я бы не выдержал. — Разве их там не больше было? — Кокуро недоуменно вскинул бровь. Кога чуть помедлил, но кивнул. Он нервно забарабанил пальцами по кружке. — Потом. Но сначала их было трое. Кашио и еще два. Я поступил не очень честно. — Ну, хочешь жить — умей вертеться. — Ты второй человек, который так говорит... Значит, не только ему Кога высказался? На самом деле, можно было бы пожурить, мол, чего ноешь, соберись! Но одно дело жаловаться на бытовые проблемы, вроде несданного задания в универе, или что лапша быстрого приготовления остыла и теперь ее надо греть в микроволновке, отвратительно, и совсем другое — когда тебя колбасит от воспоминаний о резне. Разные уровни. — Кто еще? — Куреиши. Кокуро знал его очень смутно, кажется, это был тот извращенец, который обожал ломать кости — так говорил о нем Имаи (они пару раз встречались перед боями, и хотя тот высказывался о нем не так, но Кокуро быстро выцепил суть из его слов). Кажется, Кога еще у него тренировался. Ну, как учитель, он свою работу выполнил. — Потому что это очевидно, оболтус, — Кокуро цыкнул и отпил немного из горла. — Ямашита не дурак, сам наверняка понимал. Но ты все равно отвлек их ценой свой шкуры, это похвально. Не каждый согласился бы. — Нет, это... — Кога. Кокуро вообще редко называл его по имени — они не были настолько близкими друзьями, лишь иногда позволял себе, на что Кога шуточно огрызался. И сейчас тот дернулся и взглянул на него с подозрением, словно понимал, что сейчас будет высказана Очень Важная Мудрая мысль... Но Кокуро лишь тихонько застонал: — Слушай, приятель, я не особо силен в советах и подобном. Если честно, я бы тебе посоветовал меня вообще не слушать. Не пойми меня неправильно, я понимаю, почему ты злишься, но это такой тупой повод, что мне даже сказать нечего. Ну скажи, какая разница? Или тебя так задели слова этого Токиты? Помолчав некоторое время, Кога осторожно кивнул. Ага, вот откуда ноги росли. — Ну и забей на него хуй! Слушай, не похуй ли? Ты типа пережил бойню с опасными.... э-э-э... ну пусть будут психопаты, и, в общем, они тебе ничего особо серьезного не сделали! А? — Кокуро развел руки в стороны. — Мог бы и глаза лишиться, или в пузе дырками обзавестись! Слушай, я слышал, что некоторым, кому ножики особо глубоко в ногу втыкают, ее спасти не удается, а ты лишь хромаешь, да и то временно. Вот это я понимаю удача. А турнир нахуй идет, пока там нет меня, он того не стоит! Это, конечно же, была безобидная шуточка — Кокуро еще злился, что не сумел попасть на соревнование, и его точно так же, как и Когу, грызло раздражение, что какой-то сопляк оказался лучше него. Но злиться из-за этого было нормально лишь первые несколько дней, потом уже — бессмысленно. Вяло улыбнувшись ему, Кога рассмеялся. — Больно много о себе думаешь. — Ну, а как же иначе? — Кокуро подмигнул ему. — Я же не закапываюсь в дебри самобичевания, это для тупиц. Волосы осветляют, кстати, тоже тупицы, так что смотри, ты на опасной грани! — Не умничай, — рассмеялся Кога. Он все еще выглядел задумчивым — огромный шок для такого пустоголового, честное слово — но, во всяком случае, уже не настолько подавленным, как во время спарринга. Вот и хорошо, рассудил Кокуро и отпил еще немного пива. Вот и славно!.. И все пиво ему достанется, нечего малявке его пить. Хотя, кажется, он уже точно-точно совершеннолетний? Ему же уже двадцать один, да? От размышлений его отвлек голос Коги — тот смотрел в кружку с прищуром. — Пиздец. Говно, а не напиток. Кстати чай твой похож на ссанину, отвратительно. — Ты что, пил ссанину? Чувак, фу! — Это не то, что я... — Не говори со мной! Извращенец! Меня сейчас стошнит. ... впрочем, даже сейчас Кога выходил из себя так же быстро. Главное было сыграть в дурачка правильно.