Последний шаг.
Чисто символически, конечно. Смоляной пояс Оби-Ван преодолел. Было жутко, так как пришлось натравить на себя тварей*, чтобы возник кусочек из прошлого* и он мог добраться до последней точки. К счастью, он уже тут, в личной комнате распределителя. Ему нужно отдохнуть и идти дальше, чем он и займется в ближайшие пару часов. Оби-Ван — талантливый и успешный курьер, надежда Америки. Изначально ввязываться в авантюру, по понятным причинам, он не хотел. Однако узнав, что Энакин, человек которого он вырастил с самого детства в опасности, то он немедля согласился. его не волновала судьба Америки, он не был заинтересован в объединении, был уверен что ее уже ничего не спасет. Весь «Бриджес» волнуется, ведь планете подготовлен новый Выход Смерти*, никто не знает когда это произойдет, но все знают что это будет в последний раз. Оби-Ван прошел огромный путь. Черт возьми, только из-за Энакина. Чувство того что он был в опасности пугало, обездвиживало, заставляло прервать весь этот путь. Между ними была особая связь, очень крепкая, нерушимая, но между тем неосязаяемая, очень странная и запутанная, тяжелая. Он не помнит его в живую. Помнит его маленьким, почти что сияющим от счастья, помнит его плачущим, помнит те моменты когда он его успокаивал. Он видит его только по галограммам. Он много раз передавал сообщения и связывался через галограммы с ним лично, он умолял найти его, освободить. Он был беспомощным, почти что плакал навзрыд, моля о освобождении. Он говорил, что он может опоздать. Он вырос. Расцвел как цветы до Выхода, тогда они еще цвели, он отчетливо помнит. Темпоральные дожди* сейчас сжигают все живое, все, что некогда было живым. Оби-Вана терзают воспоминания. Он не может сидеть, лежать, спать. Он полностью погружен в свои мысли. Однако появление Энакина все меняет. — Оби, — Энакин фантомно подходит к кровати, садиться на корточки, аккуратно, как будто не хочет его задевать (прекрасно зная, что он не сможет) — Ты должен меня найти. Мне плохо, Оби. — Его голос дрожит, просит о помощи, вымаливает эту самую помощь. — Ты же знаешь, что я на финишной прямой. — Он не смотрит на него. Либо не хочет, либо не может. Энакин задумался. До этого он пытался посмотреть ему в глаза, а сейчас он отвел взгляд в сторону. Он хотел было что-то сказать, но прервался. -Знаю, -Он тяжело вздохнул и попытался взять его за руку, забыв о том, что сейчас это нереально. Энакину было больно. Он медленно встал, попятившись назад. — Ты должен меня найти. — Его голос дрожал из-за слез, которые он не смог контролировать.Энакин исчез.
У Кеноби сердце защемило. Снова ощущение того, что ему плохо. Он страдает. Он видел его слезы когда ему было 9, это было не то. Как бы странно это не было, но его слезы отличались, было менее больно и как то.Иначе. Кеноби резко захотел спать. Не пытаясь сопротивляться этому желанию, он лег на кровать и буквально сразу заснул.***
Он был на берегу*, что нормально, но он выглядел странно и.пугающе. вдали виднелась земля, которая медленно, медленно разрушалась. Красный закат и мертвые киты, да и не только киты.Этого, черт возьми, не может быть! НЕТ, НЕТ И НЕТ!
Вдали виднелся силуэт. Знакомый, но отдаленный; пугающий, но до жути родной.Он обернулся.
— Привет, — он пытался улыбнуться, но слезы выдавали его. Это абсолютно точно был Энакин. Настоящий. — Что с берегом? — Оби-Ван не хотел верить в это. Улыбка спала. Скайуокер не хотел обсуждать этого, избегал и боялся. он начал медленно подходить, а слезы все капали и капали.Кап, кап, кап, кап.
— Я не хотел об этом говорить, — он тяжело вздохнул и набрал побольше воздуха перед разговором — В ближайшие часы планета будет уничтожена шестым, последним Выходом Смерти. — Он мялся, не желая рассказывать подробности, хотя очень хотел это сделать. Кеноби был прав. Все самые жуткие его кошмары воплотились в жизнь. Но он хочет предотвратить это. — Этого можно избежать?Энакин смотрел ему в глаза.
Энакин усмехнулся, после чего отошел от Кеноби и начал блуждать туда сюда. — Увы, этого нельзя было избежать с самого начала, — слезы лились неконтролируемо, а голос предательски дрожал. — Это мое предназначение, Оби-Ван. Он резко остановился и смотрел прямо на него. Сзади творилось что-то страшное, камни и глыбы взмывали вверх, Энакин был по особенному красив на фоне этого. — Что? — Кеноби замер Энакин пугал. Он был страшен в своем отчаянии, он был жутким. От него хотелось бежать сломя голову, оглядываться и прижать к себе, жалеть до потери сознания. — Я.Я все объясню. — Он продолжил ходить, но уже более нервно. — Я — Фактор Вымирания*, это мое предназначение. Меня.Меня даже не существует, черт возьми! — он сорвался на крик, пытаясь выплеснуть свои эмоции. — Они.Не только они, я тоже, они обманывали тебя. Они говорили что я в опасности, что меня держут на краю Америки, что если ты найдешь меня — Америка снова станет великой, но я. Он захлебывался в слезах, не мог остановить поток мыслей которые, кажется, терзали и терзают его все это время. А Оби-Ван не перебивал, он слушал внимательно, не давая себе права перебить или заткнуть его. Вокруг все становилось только хуже, вместо воды было.что-то странное. Что-то пенное, похожее на кровь. Все разрушалось быстрее, не понятно от чего. — Я не жил, понимаешь? Я всю жизнь тут находился! Я хотел, чтобы все было иначе. я пытался спасти вас от себя. Но мне было скучно и одиноко, меня нет, черт возьми! Ты наверняка помнишь «меня», да? Мужчина беззвучно кивнул. — Это даже не я! Это тело, оболочка. «Я» был в клинической смерти после первого выплеска. Душа и тело разделились. Тело умерло не выходя из смерти, — Он тяжело вздохнул и отвернулся к горизонту. — Тогда то я и оказался тут. Кеноби все понял. — Меня мучали кошмары в детстве, — Кеноби подсознательно искал связь между детством и событиями, которые происходят сейчас. — Твои кошмары — мои грезы, Кеноби. Все сошлось в единую картину, которая не радовала никого. Было жутко и плохо от понимания что все закончится сейчас, именно здесь. — Но знаешь, — Скайуокер быстро воодушевился, подошел к Оби-Вану и обнял его. — Я могу отгородить нас… Тебя. Мы будем здесь, смотреть как все разрушается, на начало и конец, я выстрою целую стену для тебя. — Одежда мужчины начала мокнуть в месте соприкосновения лица юноши и его. — А как же остальные? Энакин выпустил его из объятий, медленно отходя назад. — Они не выживут. Никто не выживет. Кеноби было больно, но он не хотел терять его. Все это делалось ради и для него, для его блага. Он надеялся на то, что он встретится, вытащит его оттуда (которого даже не существовало на самом деле) и будет долго говорить обо всем на свете, что случалось, как он взрослел и счастлив ли он сейчас. Однако он понимал что ни его, ни мечт уже нет. Никогда не было и не будет.Все это - хорошо созданная, четко спланированная иллюзия.
— Ну, что? — Я так не могу. — Он говорил эти слова сквозь барьер, переступая через себя же. Он расстроился. Это было видно по его лицу. Он до этого был поникшим, но сейчас внутри него что то сломалось, хотя по настоящему он никогда и не существовал. — Хорошо. Энакин начал идти в море, постепенно тонуть и спотыкаться. В снах Кеноби это означало одно — он уходит. - Стой! - Кеноби хотел было побежать, но его что-то сдерживало, он не мог пошевелиться. Энакин уходил все дальше и дальше в море, не оборачиваясь, спотыкаясь и постепенно погружаясь ко дну.Внезапно Энакин повернулся.
Его лицо было слишком расслабленным, не выражая абсолютно никаких эмоций. Кеноби казалось, что он смотрит ему буквально в душу.До него поздно дошло, что по его лицу стекают кроваво-красные слезы.