Кто носит латекс по утрам, тот поступает мудро

— Максюш, — напевно протянул ласковый голос Леонидова, лаская слух Макса, — Максимушка… На мужчину сыпались ласковые прозвища, а руки возлюбленного нежно и требовательно гладили его щеки. Максимов нехотя приоткрыл глаза и увидел Лёшу в черном латексном костюме, что облегал его тело от шеи до запястий и стоп. Ткань переливалась от света, что лился из окон. На шее же можно было заметить ошейник с длинной цепью. В руках майор держал кляп и плеть, что являлось классическим набором для подобного случая. — Ого… Доброе утречко, Лёшенька, — Макс приподнялся на локтях и взглянул на своего возлюбленного, осмотрев его с головы до ног, — А ты не перестаёшь удивлять… Максимов, с усмешкой, потянул цепочку на ошейнике Лёши на себя, накручивая её на кулак. Как только он приблизил лицо партнера на нужное расстояние, его губы требовательно прикоснулись к чужим губам, втягивая в страстный и властный поцелуй. Леонидов лишь довольно промычал и ответил на требование Макса. Он плавно переместился на колени перед доминантом, уперев руки, сжатые в кулаки, перед сгибом колен. Принимающий блаженно закрыл глаза, заводясь с полуоборота от обыкновенного, но далеко не простого поцелуя. Комнату постепенно затянула атмосфера близости, сопровождаемая приятным, но в то же время терпким, запахом омеги, который уже через долю секунды перехватил более сильный и громкий запах альфы. Они оба прекрасно понимали что так быстро это не закончится, поэтому уже нет смысла останавливаться. Макс взял инициативу в свои руки. — Кто носит латекс по утрам, тот поступает мудро, — с ухмылкой протянул мужчина, невзначай поправив на чужой шее ошейник, — Но время уже обед, пора его снять… Леонидов густо покраснел, но сопротивляться просто не хотел, поэтому он указал активу на молнию на своей груди, предлагая ему помочь с снятием латексного облачения. Макс не мог упустить такой возможности. Он, не скрывая ухмылку, ухватил застежку и потянул вниз, решая помучать своего «подчиненного». Как только кожа на груди омеги стала видна буквально на пару сантиметров, застежка остановилась вместе с Максимовым. — Максюш… — протянул Лёша, с возбужденной дрожью в голосе, — Почему же ты остановился? Я не могу терпеть… Хочу тебя… Альфа лишь ухмыльнулся и приблизился вплотную к лицу Леонидова, обжигая его кожу своим пламенным дыханием. — Лёшенька, а ты не волнуйся… Я ещё не закончил… Ты ещё будешь просить чтобы я остановился, мой дорогой, обещаю, — прямо в лицо прошептал Максим, не касаясь кожи омеги, отчего тот был взбудоражен лишь сильнее, — Я бы так не спешил на твоем месте… Актив легко и невесомо спустился на слегка открытую грудь Лёши, проведя по открытой части языком. От пассива послышался тихий и вкрадчивый стон, после чего тот отвел голову назад и протяжно выдохнул. Максимова это раззадорило, поэтому он усиленно продолжил. Его ладонь лежала на спине пассива, не давая ему крутиться, а вторая уже начала двигать застежку ниже, сопровождая её движение поцелуями, что покрывали всю открытую кожу принимающего. Вскоре, застежка достигла низа живота, где и закончился её путь. Оставив последний поцелуй в опасной близости от лобка, Макс приподнялся обратно к плечам мужчины, переключив внимание на них. Описав полуокружность на обоих плечах, поцелуи перебросились на ключицы, терзая их. Алексей отчаянно стонал и умолял не тормозить, цепляясь за спину Макса, дабы прикосновения были ближе и плотнее. Сильные руки Максимова властно обхватили латекс на плечах партнера и потянули вниз, оголяя его плечи полностью. — Жарковато… — прошептал актив, сбросив с себя футболку, оголяя мощное тело, он которого тянуло жаром и феромонами, — Пожалуй, пора заканчивать со всеми этими нежностями. Я и так уже долго тяну с этим. Максимов выхватил плеть и слегка стегнул ей по плечу Леонидова, отчего с его губ сорвался громкий стон. — Тихо, Лёшенька… Соседи подумают что я тебя тут убиваю, — спокойно протянул актив, осторожно натягивая на мужчину кляп, — Так-то лучше… Плечо снова настиг хлесткий удар, а после такой же пришелся и по спине. На месте ударов стали появляться алые жгучие следы, которые готовы были начать кровить, но Макс бил не так сильно, чтобы серьёзно ранить своего возлюбленного. Сняв латексный костюм ровно до бедер, альфа повернул Лёшу к себе спиной и стал кусать его лопатки, прижав к себе за талию. После пары укусов, от которых пошла кровь, Макс снова ударил его плетью, отчего тот простонал, при чем ни капли не от боли. Ему нравилась сила и власть Максимова над его телом, он любил когда Макс груб с ним в постели, ведь знал что в жизни он не причинит ему вреда. Не то чтобы Леонидов был мазохистом, наоборот, он любил ту заботу что исходила от Максимова, но как только доходило до близости, он всегда срывался с цепи и просил жестокости. У них не было ни одной близости хотя бы без шлепка. По началу, Макс никак не мог привыкнуть, но со временем, он втянулся и уже его было не остановить. И вот сейчас актив открыто доминирует над омегой, даёт свободу своим самым диким порывам, но только в постели. В жизни, они были гармоничной парой, которой можно было позавидовать, но ведь никто не знал что творится с ними ночью. Сегодня же всё зашло дальше, и вот они теряют приличие средь бела дня. Макс снова, ни капли не теряясь, накрутил цепь ошейника на кулак и начал слегка душить пассива, отчего тот захрипел, но отклонился, усиляя удушье. — Не перестарайся, Лёшенька, ты мне ещё нужен… — в самое ухо прошептал Максимов, укусив его напоследок, — И желательно живой… Рука майора отпустила цепь, давая Лёше воздуха. Он воспользовался этой возможностью и глубоко задышал. Но не успел он отдышаться, как оказался в миссионерской позе, ровно под Максом. Без лишних слов, но разорвал остаток латексной составляющей на теле Лёши, отчего сам Леонидов вскрикнул и выгнулся навстречу альфе, но тут же получил плетью по напряженным мышцам живота. — Место… — с рыком сказал Макс, заставив подчиниться. Альфа провел рукой по вымокшей насквозь ткани разорванного облачения омеги и ухмыльнулся. — Надеюсь и внутри ты такой же мокрый как снаружи… Рука актива ловко скользнула на пах пассива и провела по напряженной, пульсирующей плоти чуть ниже мошонки. От таких касаний, омега закатил глаза и выдохнул, не в силах вздохнуть. Его возбуждение было слишком велико. Настолько велико, что перекрыло способность дышать. Макс заметил это и, дабы облегчить мучения своего омеги, вошел в него на два пальца. Тут же послышался глубокий вдох и стон, подобный рёву. Но это был далеко не последний его восклик. Вторая рука Макса плавно легла на, уже давно окаменевший, член партнера, совершая на нём плавные, но в то же время резкие движения. Леонидов закричал бы, если не кляп, что подавлял его, поэтому оставалось лишь послушно поддаваться доминирующему, стараясь держать громкие стоны в себе. Но это стало невозможно, когда Лёша был поднят на колени перед Максимом. Без лишних слов, Макс указал на ремень брюк, снимая с пассива кляп. Как только злополучный предмет, что не давал полноценно вдохнуть, отстранился от губ мужчины, за ним потянулись тонкие нити слюны, отчего лицо принимающего покрылось алым румянцем. Его руки потянулись к ремню брюк актива, расстегивая его и выдергивая на себя. Ремень отлетел к стене, с грохотом врезаясь в неё. Голодный взгляд Лёши прошелся по линии паха Максимова, а после, уже, не менее оголодавшие руки, потянулись к пуговице и застежке на брюках актива. Пара ловких движений проворных рук и вот, брюки уже на полу, как и боксеры майора, а руки Алексея — на области паха актива. Ловкие длинные пальцы осторожно провели кончиками крайних фаланг по коже от косых мышц живота до мошонки, а после назад по тому же маршруту. Макс не потерпел таких издевательств — не то время чтобы дразнить. По спине пассива раздался сильный хлопок плетью, а после, руки Лёши завели за спину и застегнули наручниками. Руки Макса, что остались свободны, взяли Алексея за волосы и резко натянули глотку Леонидова на свой каменный стояк до самого упора. Лёша прохрипел, из его глаз полились непроизвольные слёзы, но он не хотел вырываться. Максимов потрепал пассива по голове и, ударив его по бедру плетью, стал толкаться в его глотку, вызывая у принимающего хрипы и гортанный рык. Леонидов ёрзал на месте, уже в нетерпении и ожидании большего, но Макс слишком долго тянул сегодня. Достигнув определенного уровня удовлетворения, Максимов отпустил партнёра, заставив его вернуться в миссионерскую, но он ослушался и встал в doggy, за что получил по ягодице, но уже не плетью, а сильной рукой актива. Альфа повалил омегу на себя, входя в него без подготовки. Он усадил Алексея наездником сверху, тут же начав слишком быстрое движение, отчего Лёшенька кричал и падал на грудь Макса. — Макс… Максюш… Притормози.! П-Пожалуйста! — кричал пассив, ещё не привыкший к такому темпу, — Макс! Вместе с криком имени возлюбленного пришел и оргазм, что накрыл мужчину в самый неподходящий момент. Он ослаб и перестал держаться за плечи актива, но тот подхватил его за бедра и продолжил свои действия, продлевая экстаз омеги. Лёша кричал слишком громко, поэтому Максимову пришлось вернуть кляп на его законное место. Через пару десятков толчков, Максимов вышел из омеги и отпустил его. Мужчина дрожал и слабо держался на активе, поэтому тот принял решение, что им стоит сменить позу. Альфа перевернул омегу на кровать, уложив на спину и подняв его ноги к себе на плечи. Макс снова вошел в обессиленного Лёшу, ни капли не снизив темп. Уже через некоторое время оргазм омеги повторился, а Максимов всё ещё держался. — Максим… Макс… Я не могу… Я не могу больше… — прошептал уставший Алексей, сквозь кляп, но Максимов его не слышал, не снижая темп, — Хватит.! Очередной выкрик Лёши сопроводился его оргазмом. Максим решил всё же пожалеть своего пассива, поэтому поставил его перед собой на колени и залил его лицо семенем, размазав его по волосам. Леонидов слегка улыбнулся и потянулся к рукам Макса. Тот усмехнулся и поднял мужчину на руки. — Я думал, что после свадьбы такого уже не будет, — с улыбкой проговорил Максимов, погладив плечо Леонидова, — А ты у меня оказывается не хочешь сдавать позиции, Лёшенька. Лёша же улыбнулся альфе и не нашел слов. Вместо них, он прислонился к его плечу и прикрыл глаза. — Люблю тебя, — почти не слышно прошептал Макс, шагая к ванной. Он осторожно усадил омегу на стиральную машину и открыл штору, что отделяла ванну от комнаты. В самой ванне Макс нашел Пса. — Дядь, я тебя конечно хвалю, ты нам не мешал, но выйди, там комната освободилась. — тихо, думая, что Лёша ещё в дрёме, сказал Макс, на что услышал смешок от Леонидова. — Вы так интересно общаетесь… — с улыбкой, так же тихо и спокойно, сказал Лёша, подходя к Максу со спины и обнимая. Он прижался щекой к его спине и прикрыл глаза. Пёс выбежал из ванной, поэтому Максимов включил воду и повернулся к Лёше, заключив его в объятия. — Я люблю тебя… — прошептал Леонидов, подняв глаза на Макса. Максим же опустил глаза на Лёшу и приподнял на руки, прижав к себе и легонько коснувшись губами губ Алексея. — И я тебя… Давай в душ, Лёшенька, — к тому моменту, ванна уже наполнилась, поэтому Макс погрузился в воду первым, после чего принял к себе Леонидова, усадив к себе на торс. Он стал вытирать последствия их близости с лица омеги, параллельно поглаживая по спине второй рукой. Лёша ластился к нему, прикрыв глаза и мягко улыбаясь. Обручальное кольцо на пальце Максимова иногда касалось кожи Лёши, отчего на том месте оставался прохладный след. Они душевно молчали наедине друг с другом, не замечая абсолютно ничего, не интересуясь тем, который час, какой сейчас год и что происходит на политической арене в данный момент. Их не волновало что было в прошлом, что будет в будущем, их интересовало лишь настоящее. То, как они могут быть близки и искренны друг с другом, их чувства и любовь друг к другу. Между ними повисла такая нежная и хрупкая тишина, что они старались дышать как можно тише. Сейчас они уже не помнили что вытворяли полчаса назад и в этом была их незримая прелесть, суть их отношений. Они были такими разными и противоречивыми, но всегда оставались крепкими и доверительными. Эти отношения перетекли в брак, но от этого не стали лживее, лишь наоборот — крепче и правдивее. Их паре можно лишь молча завидовать, ведь они смогли добиться идеальной гармонии в отношениях, пройдя вместе огонь, воду, медные трубы, брак с одной и той же женщиной, испытание работой в органах и многим чем другим.