Я не отступлю

      "Есть у меня только ты и я не отступлю."       "Если б только ты знал, что я уже люблю..."       "Бессонница ты моя и это навсегда!"       "Дай мне руку и я счастливым сделаю тебя..." Ацуши корила себя за свою беспечность и пустую наивную влюбленность и не в "абы кого", а в своего наставника. Она корила себя, но понимала, что просто не может не любить эти каштановые кудряшки, эти глаза цвета крепкого кофе, не могла разлюбить и эти шутки про суицид, дурачества, которые равняются на серьёзность в опасных ситуациях. Её галлюцинации во время простуды сводили её с ума. Один раз, после того как пошла с работы под ливнем без зонта, свалилась с температурой, а потом её лихорадило, будто Дазай рядом, будто заботиться, и надо же было случиться такому, что вечно собранная сотрудница даст волю чувствам и поцелуев свой слишком реалистичный мираж, а потом она проклинала себя, ведь её "слишком реалистичный мираж" миражом не был и вовсе. Ей было больно, когда Осаму уходил из офиса с симпатичной шатенкой с пышными формами и смазливым личиком. Она шла по мосту заливаясь слезами и устремляла свой взор на водную гладь из которой, буквально, полгода назад вытащила нерадивого утопленика. Она чувствовала как стеклянные воспоминания трескались, ранили добрую душу и хрупкое сердце. Ещё тогда. Ещё тогда он украл её сердце и похоронил на дне той самой реки, а она потом сожгла его, вместе с их совместными фотографиями. Неприятный осадок. Он появился, когда они остались в офисе одни. То был его день рождения, было далеко за полночь, они были пьяны, но не в хлам. Куникида просил прибраться и они согласились. Белый туман осевший в душе тихой напряженностью, заставлял Ацуши хмуриться и задумываться.       — Дазай-сан, вам кто-нибудь нравиться? Глупо. Это был очень опрометчивый и глупый поступок. Однако... Дазай не ответил, лишь промолчал и закончив работу ушёл.       "И молчание смело сделало своё дело..." А дома, Дазай открыл подарок Ацуши. В подарочной обёртке был альбом. Там были все, но больше всего их совместных фото. Он увлеченно листал расписные страницы, пока не долистал до последней... Там был сложенный лист, судя по всему вырванный из блокнота. Развернув его он увидел аккуратные иероглифы, пара помарок и сердечки, а посреди листа были видны следы от капель, было ощущение, что кто-то сильно плакал.       "Привет, дорогой дневник...

Наверно это глупо...

Мне уже девятнадцать, а я как малолетка пишу в блокнот свои переживания. Может это потому, что я не хочу никого обременять и напрягать своими проблемами, а может потому, что мне стыдно об этом говорить.

В общем, я... Влюбилась. Это, наверно, не было бы стыдно, если бы этот человек был бы обычным, но он... Нет. Он далеко не обычный и зовут его Осаму Дазай. Мой наставник. Это странно и обидно и глупо... Это неправильно. Я не должна так поступать, но ничего не могу с собой поделать. Я не могу не желать потрогать эти мягкие на вид каштановые вихры, а как можно не смотреть в эти карие очи, как можно не восхищаться им? Я не знаю долго ли я буду в ловушке своих чувств, но я хочу чтобы это закончилось, чтобы мне не было больно при виде Дазая с какой-то очередной девицей, чтобы мне стало все равно, хочу просто уснуть и не проснуться, это слишком больно и обидно, я не хочу этого..." Лицо его не выражало никаких эмоций. На следующий день, он подошёл к Ацуши и попросил выйти на крышу. Когда она пришла, он отдал аккуратно сложенный лист и прошептал тихое "Прости..." и прошёл мимо, возвращаясь в офис. Ацуши была ему подчинёной, подопечной, даже маленькой сестрёнкой, но возлюбленной — нет. В нём не было никаких чувств кроме отеческих, он не любил её как девушку, но ценил как человека, но надолго ли это?