Снег на песке

— Почему? — Амрен буравил изменника пристальным взглядом. — Почему ты предал меня, Ибрагим? Сколько тебе дали за мою жизнь? Тот стоял на коленях на грязном полу. Его лицо выглядело болезненно зеленоватым, по лбу катились крупные капли пота, а подбородок трясся так, что было слышно, как зубы отбивают дробь. — Это ложь! — завопил он, отчаянно дергая связанными за спиной руками. — Как ты мог поверить женщине? Она врет. Бьянка не пошелохнулась. Бледная как мертвец, она безучастно привалилась к стене, а светло-желтый шелк ее платья был сплошь измазан кровью девушки из борделя. — Не отпирайся! — гаркнул Амрен. — Отвечай! — Я не понимаю, о чем ты говоришь! Она клевещет! Эта гадина хочет нас поссорить! Мощный удар ногой отбросил предателя в угол. Скорчившись у стены, он надсадно закашлялся. — Я не виноват! Почему ты мне не веришь? Ты променял нас на бабу! Эта ведьма околдовала тебя! Ярость вскипела в жилах, ноздри раздулись от бешенства. Раскроить бы ублюдку череп, да рано — он еще не все рассказал. Амрен схватил его за шиворот и резко поставил на колени. — Говори, паскуда, сколько тебе заплатили? Тот долго молчал. Круглые блестящие глаза лихорадочно бегали по сторонам, разбитые губы что-то беззвучно шептали. Наконец он решился. — Тебе этого не понять, Амрен, — злобно оскалился он. — Не все меряется деньгами. — Да ну? — ощерился тот. — И что же тебе такого пообещали? — Если бы ты сдох, мне помогли бы устроиться писарем в канцелярии. Я стал бы наконец приличным человеком. — И на кой тебе это сдалось? — сквозь зубы процедил Амрен. — Разве я мало тебе платил? Разве ты в чем-то нуждался? — На что мне твои подачки, — желчно огрызнулся Ибрагим. — Думаешь, я до конца жизни собирался лизать твои сапоги? Знаешь, каково это — рвать жопу, чтобы выбиться в люди, и каждый раз обламываться, потому что тебя угораздило родиться в семье рыбака. Я поклялся на могиле матери, что выберусь из этого дерьма. Все заработанные гроши я тратил на книги, сидел за ними ночи напролет, а утром надо было снова выходить в море. Думаешь, служить твоим пушечным мясом — это предел мечтаний для такого человека как я? Амрен презрительно сплюнул. — И чего ты добился? Ты поплатишься за свое предательство. Скажи, кто тебя нанял, и ты умрешь легко. Иначе… — Я не знаю его. Сапог с размаху врезался в солнечное сплетение. Ибрагим отлетел к стене и сполз на пол, судорожно хватая воздух ртом. — Не лги мне, пес! — рявкнул Амрен. — С кем ты встречался в борделе? — Его имя тебе ничего не скажет, — прохрипел Ибрагим. — Он всего лишь посредник. — Говори! — Он назвался Джадиром. Не знаю, на кого он работает, но его хозяин жаждет твоей смерти. — Кто его хозяин? — Я не знаю, клянусь! — Почему он хочет убить меня? — Не знаю. …Последующий допрос не принес никаких результатов. Когда Амрен понял, что больше ничего не добьется, то прекратил бессмысленные истязания. — Что-нибудь еще? — напоследок спросил он. Ибрагим с трудом поднял залитое кровью лицо. — Отдай мое тело родным, — просипел он. — Пусть меня похоронят возле могилы матери. Амрен вынул кинжал и, схватив изменника за волосы, запрокинул его голову. — Будь по-твоему, — он приставил лезвие к его шее. — Прощай, Ибрагим, да упокоит Бурхан твою душу. Резким движением ножа он перерезал ему горло. Предатель с утробным бульканьем повалился на пол. Амрен безмолвно смотрел на то, как Ибрагим сотрясается в мучительных конвульсиях. Собаке собачья смерть. Кто бы мог подумать, что изменником окажется именно он. Все ему было мало. Вот что с людьми делают алчность и гордыня! Через несколько десятков секунд тело неподвижно застыло на полу — предатель был мертв. Несмотря ни на что, сердце кольнуло сожалением. Эх, Ибрагим, что же ты наделал! Амрен поднял глаза на возлюбленную. Их взгляды встретились. Она подошла поближе и сочувственно сжала его руку. — Идем, — сказал он. — Здесь нам больше делать нечего. Они поднялись на первый этаж. Одежда Бьянки была залита кровью, на его рубахе тоже виднелось несколько пятен. — Пойдем в баню, — предложил он. — Нужно помыться. — А что будет с телом? — Парни позаботятся о нем. — Что ты им скажешь? — Правду. Что он нас предал. — А они поверят? Поверят, не поверят — какая разница? Или они безропотно принимают его решения, или пусть катятся ко всем чертям. — Куда они денутся. В предбаннике Амрен и Бьянка скинули испачканную одежду и, обмотавшись полотенцами, вошли в парную. Горячий воздух наполнил легкие свежим ароматом хвои. Может хоть баня поможет развеять напряжение и снять камень с души? Амрен задвинул засов и тяжело опустился на мраморную скамью. Плечи устало поникли. Он сыт по горло всем этим дерьмом. Где он допустил ошибку? Почему Ибрагим так поступил с ним? Бьянка ласково погладила его по щеке. Он прижался к ее мягкой ладони. — Кстати, а кто был второй? — поинтересовалась она. — Тот, за кем ты следил. — Назир. — Назир? Он тоже предатель? — Нет, он просто баран, — криво усмехнулся Амрен. — Знаешь, куда он пошел? — Куда. — К Лейле. — Что? Зачем? Амрен пренебрежительно хмыкнул. — Этот дурачок, кажется, всерьез на нее запал. Я поймал его, когда он шатался под ее окнами. Вот уж не знаю, на что он рассчитывал. — И что же ты сделал? — Прописал ему пару зуботычин и погнал домой. Только время зря на этого ишака потратил, пока ты там жизнью рисковала. Прости. Не нужно было отпускать тебя одну. Бьянка легонько коснулась губами его лба. — Не переживай. Зато мы наконец-то знаем кто предатель. Теперь ты можешь спать спокойно. — Да уж… — вздохнул Амрен. — Что-то не так? — Ибрагим был мелкой сошкой, а мы так и не узнали, кто его нанял. — Ты прав, — встревожено протянула она. — И что же делать? — Не знаю. Надо разыскать этого Джадира, кем бы он ни был, и попробовать выйти на его хозяина. Бьянка судорожно вцепилась в его ладонь. — Давай спасем Мию и уедем в Хейдерон, — с жаром заговорила она. — Там тебя точно не достанут. Амрен поднял голову. Бежать, как трусливый шакал? — И что я буду там делать? — Да какая разница? Главное, что ты будешь в безопасности. — Сидеть на шее твоего отца? — едко уточнил он. — Ну что ты за упрямый осел! — с досадой бросила она. — Для хорошего воина всегда найдется занятие. Амрен и сам постоянно задавался вопросом, что будет после того, как они спасут ее сестру. И верблюду понятно, что Бьянка уедет к себе на родину. А что делать ему? Ехать с ней? В качестве кого? — Я не знаю, — вздохнул он. — Мы ведь ни разу не говорили о нашем будущем. — Нет, — встрепенулась Бьянка. — Ты ведь дочь короля… — А ты — сын султана. — Был когда-то, — горько усмехнулся Амрен. — Теперь я никто, и мне нечего тебе предложить. — Мне ничего не нужно, кроме твоей любви, — твердо заявила она. Если бы все было так просто. Она — принцесса, привыкшая к роскоши и богатству, а он — изгнанник, которого вышвырнули из рая. Зачем он ей? Что он может ей дать? Амрен поднял голову, всмотрелся в ее прозрачно-серые глаза с маленькими свинцовыми крапинками, и вдруг с болезненной ясностью понял, что пойдет ради нее на все. Понял, что весь мир положит к ее ногам, только бы эти глаза никогда не затуманивались слезами. — Как ты думаешь, — он взял ее ладони в свои, — твой отец согласится на наш брак? Бьянка вздрогнула и ошеломленно уставилась на него. — Не знаю. — Тогда я украду тебя… — он помедлил, ощупывая взглядом каждую черточку такого родного лица. — Ты выйдешь за меня замуж? — Да, — тихим выдохом сорвалось с ее губ. Грудь наполнилась искристым теплом. Амрен поцеловал Бьянке ладони. Он был готов за нее умереть. — Тогда мне больше нечего желать, — поднявшись со скамьи, он крепко прижал возлюбленную к себе. Несколько чудесных мгновений они простояли в объятиях друг друга. — Мы, кажется, пришли сюда купаться, — наконец лукаво заметила Бьянка. — Точно. Амрен потянулся за ковшиком, но она остановила его. — Давай помогу. — Ладно. Он сел на теплую скамью, а Бьянка набрала в чашу воды и вылила ему на волосы. Капнув на ладонь жидкого мыла, она принялась намыливать ему голову. Ее пальцы неспешно взбивали благоухающую пену, мягко терли виски, нежно массировали затылок. Как приятно! Глаза сами собой закрылись от удовольствия. Амрен расслабленно откинулся назад. — Ты просто чудо! Теперь мне намного лучше. Бьянка довольно хмыкнула, снова наполнила чашу и смыла пену с волос. Склонившись над Амреном, она поцеловала его макушку. Густые черные пряди упали ему на лицо, и он с наслаждением вдохнул их цветочный аромат. Теплые ладони опустились ему на плечи, мягкие губы коснулись шеи. У него сбилось дыхание, в паху стало горячо. — Иди ко мне! — он схватил Бьянку за руку и рывком усадил к себе на колени. Их губы слились в жарком поцелуе, а его пальцы тем временем ловко развязывали узел, скрепляющий ее полотенце. Бережно, словно драгоценный подарок, Амрен высвободил Бьянку из махровой ткани и накрыл ладонью влажную упругую грудь. Поцелуй стал обжигающе страстным. Амрен никак не мог насытиться сладкими губами возлюбленной, напористо проникая языком в ее соблазнительный рот. Бьянка с пылом отвечала ему, жадно зарываясь пальцами в его волосы. Отвердевший член беззастенчиво оттопыривал полотенце, настойчиво упираясь в ее бедро. Амрен стал целовать ее шею, упиваясь чуть солоноватым вкусом прохладной кожи. Затем добрался до маленького ушка, очертил кончиком языка изящную раковину, втянул в рот нежную мочку. Бьянка тихо застонала, в изнеможении склоняя голову ему на плечо. В следующий момент ее рука бесстыдно нырнула под полотенце. Острое удовольствие разлилось внизу живота. Откинувшись назад, Амрен закрыл глаза. О, Бурхан всемогущий, что она вытворяет! Дыхание стало тяжелым и прерывистым, возбуждение накатывало раскаленными волнами. Еще чуть-чуть, и он не выдержит. Амрен перехватил ее запястье. — Хватит, — простонал он. — Ты сведешь меня с ума! — Я этого и хочу, — шепнула она. — Не так быстро. Бьянка поднялась с его колен, а он остался сидеть на скамье. Ладони медленно прошлись по ее телу. Плавный изгиб талии, крепкие округлые ягодицы — она само совершенство! Сгорая от нетерпения, Амрен притянул любимую к себе, и нежная девичья грудь, покрытая серебряными капельками воды, оказалась прямо перед глазами. — Что ты со мной делаешь, Бьянка! — он обвел языком набухший розовый сосок и втянул его в рот. Она запрокинула голову, с губ сорвался протяжный стон. Рука скользнула ей между ног. Да она вся течет! Бьянка порывисто подалась вперед, насаживаясь на его пальцы. — Какая ты мокрая! — заворожено выдохнул он. — Это ты во всем виноват, — в полузабытьи пробормотала она. Амрен не мог больше ждать. Мысли путались, тело пылало от возбуждения. Страсть сжигала его дотла, и он хотел только одного — взять ее здесь и сейчас. Он поднялся с лавки, развернул Бьянку задом и крепко прижал ее к себе. О, это мягкое податливое тело! О, эти густые смоляные волосы, нежный изгиб шеи, тонкие ключицы под кончиками пальцев… Он хотел ее до безумия. Здесь и сейчас! Одной рукой он обхватил ее под животом, второй слегка надавил между лопаток. Покоряясь его желанию, Бьянка забралась коленями на застеленную полотенцем скамью, оперлась на локти и призывно выгнула спину. До боли соблазнительное зрелище мигом заставило вскипеть в жилах кровь. Он вошел в нее и чуть не задохнулся от удовольствия. — Какая ты горячая! — он на миг замер. Этот потрясающий момент слияния в единое целое! Первые толчки были плавными и неспешными. Ладони упоенно гладили тонкую талию, ненасытно скользили по шелковистой спине. Смуглые татуированные руки четким контрастом выделялись на фоне алебастрово-белых ягодиц… — Моя. Вся. Без остатка! Бьянка с готовностью подавалась ему навстречу, чуть заметно вращая бедрами, и это доводило его до исступления. Он ускорился. Через несколько секунд она застонала, и Амрен ощутил внутри нее жаркие, ритмичные, всепоглощающие волны. Он почти потерял над собой контроль. Крепко обхватив ее бока, он стал вбиваться в нее на всю глубину, а она кончала снова и снова, страстно подчиняясь его напору. Сердце бешено колотилось, пах сводило от сладкого напряжения. Быстрее! Еще быстрее! Да! Да! О, да-а! В животе будто сжалась, а затем резко лопнула тугая пружина, посылая по всему телу мощные заряды блаженства. С хриплым стоном он стиснул ее бедра и рывком притянул к себе, глубоко насаживая на член. Еще несколько рваных толчков, и Амрен, задыхаясь, упал на нее сверху. — Я буду любить тебя до конца своих дней, — прошептал он, осыпая благодарными поцелуями ее спину.