Порванные стихи

Я… Я любил… Я любил ее... Я любил ее до потери рассудка. Я любил ее до потемнения в глазах. Я любил ее до дрожи в коленках. Я любил ее… Никогда не забуду нашу первую встречу. Она зашла в аудиторию, остановившись у первого ряда, застыв, словно статуя. Никогда не забуду ее позу. Она замерла, будучи полу боком ко мне, чуть склонив голову набок. Взгляд поистине больших серых глаз скакал по лицам присутствующих, губы – поджаты, а тонкие брови то и дело взметались вверх, как будто она не могла справиться с удивлением, захватившим ее. Темные локоны струились водопадом по хрупким плечам. Изящные руки прижимали к ее груди несколько тетрадей. В тот день она была одета в простое белое платье, доходящее ей до коленок, обтягивая ее и подчеркивая точеную фигуру. Почему?.. Почему, когда она посмотрела на меня, так тепло улыбнулась? Почему подошла? Почему села рядом, представившись Бэлой и начав разговор? Почему именно со мной,самым заядлым ботаном всего университета? Тогда я не знал ответов на эти вопросы… Что изменилось в моей жизни после встречи с Бэлой? Абсолютно все… Мы начали больше общаться, проводить вместе время, делать даже какие-то совместные проекты. Казалось, это самое лучшее время в моей жизни. С каждым новым днем я узнавал о ней все больше и больше. Например, она ненавидела осень, но очень любила зиму. Ее раздражали слабые духом люди. Она любила комедии и ужасы, но терпеть не могла боевики и мелодрамы. Много, великое множество вещей я узнал о Бэле, не веря, что это происходит со мной, не веря, что она обратила на меня внимание, не веря, что это правда, не веря… Бэла сама предложила встречаться, осчастливив меня на несколько недель. Столько всего произошло за то время…И, знаете, что? Я начал писать. Писать стихи. Писать стихи в ее честь. Конечно, сначала они были простые, лишенные красивых эпитетов и метафор, но позже, тренируясь по несколько часов в день, стало получаться лучше. Когда я решил, что выходит очень даже неплохо, я прочитал одно из своих творений Бэле. Она была в восторге, что воодушевило меня на дальнейшую работу. Я исписал кучу тетрадей, все их показывая ей. Каждое ей приходилось по душе, и она улыбалась такой улыбкой, какую больше не показывала никому, кроме меня: такую искреннюю, чуть робкую… Я наблюдал за ней, ловя каждое движенье, откладывая в памяти, чтобы запечатлеть в своих стихах. Столько всяких мелочей я подметил: вот она, когда нервничает, покусывает кончик карандаша, а когда ей скучно – барабанит пальцами по своей коленке, продолжая улыбаться. Я впервые за долгое время поверил, что наконец-то нашел свое счастье… И, когда это произошло, Бэла разбила его на мелкие кусочки… Никогда не забуду наше расставание. Если это, конечно, можно так назвать. Она попросила меня принести все свои стихи, немало удивив меня. Но, естественно, я исполнил ее просьбу. Бэла зашла в пустую аудиторию, мельком взглянув на коробку в моих руках, подходя ко мне и негромко фыркая. Она выхватила мою ношу, переворачивая ее и высыпая все мои тетради. - Что…ты делаешь? – ошарашено спросил я, опускаясь на колени и растерянно глядя на нее снизу вверх. - Это тебе больше не нужно, - усмехнулась Бэла, опускаясь и молниеносно беря в руки одну из тетрадей, беспощадно вырывая листы, вставая и бросая их куда-то позади себя. - Почему? – негромко спросил я. - Я выиграла спор, - холодно проговорила она, - я влюбила в себя даже такого неудачника как ты, не видящего ничего, кроме учебников. - Но ведь нам было весело, - не сдавался я. - Весело?! – с иронией переспросила Бэла, - да я чуть не умерла со скуки. Сколько сил нужно было прикладывать, чтобы не сорваться на тебя. Но… я ведь победила, остальное неважно, - она наступила на простые альбомные листки, испещренные моим мелким почерком, туфлей, пачкая в какой-то грязи. - Ну…зачем? Я бы хоть на память оставил, - обреченно вздохнул я, принимаясь собирать бумажки. - Мне, конечно, безумно приятно, что ты ползаешь у меня в ногах, но не стоит так унижаться, - снисходительно сказала она, наступая на один из листков второй ногой и с силой отводя ее, разрывая тонкую бумагу, разрывая вместе с тем и мое сердце. - Ты жалок, Кирилл, - напоследок небрежно бросила Бэла, гордо удаляясь, громко цокая каблуками. Я же дрожащими руками собрал свои стихотворения все в ту же коробку, просто окаменев, даже не поднимая голову. Было ли мне больно? Не знаю. Как может болеть то, чего уже нет? Бэла растоптала мое сердце, вдавив в грязь, ни о чем не заботясь. Не помню, как вышел из помещения, как шел по улице, как добрался до дома. Помню лишь капли на своих щеках. Был ли это дождь или же мои слезы? Не могу ответить… Теперь неожиданный интерес Бэлы ко мне не казался загадкой: спор, просто спор, ничего больше… Что было дальше? Конечно, я не думал о суициде или еще чем-то подобном. Депрессия. Она поглотила меня, съедая душу изнутри, не оставляя надежды на светлое будущее. Наверное, громко сказано, но не могу иначе. Говорю то, что думаю, что чувствую. Нет, мне казалось, что я перестал чувствовать: больше ничто не радовало меня. Друзей у меня не было, как и родителей, следовательно, никто не мог помочь мне справиться со всем этим. Да я, в принципе, и не хотел ничего. Зачем? Все равно все закончится разочарованием. Тогда, когда я был на грани, в мою жизнь, будто ураган, ворвалась Саша, которая почему-то просила называть себя Алекс. Я не помню, как мы познакомились, каким образом стали общаться… Девушка не могла похвастаться хорошими формами или симпатичным личиком. Она просто появлялась перед вами, и вы уже просто не могли забыть ее лучистых голубых глаз и доброй улыбки, как бы ни хотели. Саша отличалась от Бэлы всем: поведением, одеждой, манерой разговора… Она не была королевой, приковывающей внимание, Алекс просто была. Была самой собой: без фальши или притворства, поражая всех своей детской непосредственностью и открытостью. Саша завоевывала сердце каждого, просто подходя и доверчиво заглядывая собеседнику в глаза, тем самым ассоциируясь у меня со щеночком. Поразительно, но этого «щеночка» предавали множество раз. Когда я спросил у нее, почему же она до сих пор доверяется людям, то просто впал в ступор от ее ответа: - Я не так наивна, как ты думаешь. Просто я верю, нет, я знаю, что пусть мне попадутся пять, десять, двадцать нехороших людей, все же найдутся те, кто никогда не бросят меня. Тогда и я пересмотрел свою ситуацию: если так получилось с Бэлой, это ведь не значит, что так же произойдет с кем-то еще. После этого простого вывода, на душе стало легче, а позже жизнь заиграла новыми красками. Думаете, слишком банально? Пусть так… Я не скажу, что у меня все хорошо и я действительно счастлив, я просто живу… И не перестану жить, а просто функционировать, просто из-за какой-то там Бэлы… Возможно, на моем пути встретятся более мерзкие личности, но ведь теперь я не сдамся?..