Тёплый приём

— Отдайте мне приказ, Мастер.       Голос Люцифера был тих, вкрадчив и наполнен таким количеством едва сдерживаемого желания, что голову Эбельфет заволок тёплый туман. Подобное она испытывала не в первый раз, но в этот раз её завела явная покорность и подчинение её воле, как контрактору. Это не означало, будто она собирается так быстро всё прекращать — они не видели друг друга столько времени, что одного голоса ей было мало, чтобы удовлетворить себя.       Пальцы опустились на пояс, легко развязали его и, перейдя на пуговицы рубашки, начали расстёгивать их одну за другой. Взгляд Люцифера стал почти умоляющим, но он не пытался отдалиться. Ей явно стоило поблагодарить тот афродизиак. Возможно, не лишним будет и заказать парочку бутылочек того соуса для личного пользования. — Эбельфет, отдай… — Нет, — та притянула свободной рукой демона за шею, на некоторое время заткнув его нетерпеливым поцелуем. — Разве на нашей последней встрече ты не сказал, что можешь меня ещё многому обучить? Разве ты не признавался, что желаешь трахать меня дальше, пусть и сходя с ума от ревности после каждого раза, когда ты заставал меня со своими братьями?       Она понизила голос, жарко зашептав на ухо возлюбленному. Тот сглотнул, глядя в холодные серые глаза. Действительно слишком покорный. — Может, мне стоит рассказать, как настойчиво меня домогался Асмо или прижимал к кровати Бельфи, чтобы ты окончательно поддался воздействию афродизиака? Или небольшая сессия с Сатаной чуть больше подстегнёт тебя?       Эбельфет прислонилась к столу, почти садясь на него и заставляя Люцифера сделать шаг вперёд, чтобы снова нависнуть над ней, дрожать от малейшего прикосновения и сходить с ума от того, чтобы с ним делал этот дьявольский соус. — Хватит, — он силой заставил себя прикрыть глаза в тщетной попытке вернуть утраченный контроль. — Почему? Я только начала, — с этими словами Эбельфет расстегнула штаны старшего брата и сжала член, отметив, что демон уже на пределе, и от подобной наглости возбуждается ещё сильнее. На секунду в её душе вспыхнуло сочувствие. Не помешавшее, впрочем, заставить его наклониться снова, чтобы она вновь зашептала в это прелестно краснеющее ушко. — Я была почти готова отдаться твоему белокурому созданию прямо на стопке книг, чтобы он жёстко трахал меня в задницу, и вряд ли бы остановился даже если бы его любимый старший брат нанёс ему визит, — холодные бледные пальчики обожгли разгорячённую грудь. Люцифер ещё сильнее приблизился к своему Мастеру. Он оскалился, но всё ещё не мог заставить её замолчать, перестав раздразнивать его таким ужасающе действенным способом. — Интересно, не стал ли бы он только напористее? Он же так хочет доказать своему противнику, насколько он, демон гнева, лучше в качестве любовника.       Хватка стала сильнее. Люцифер почти стонал, впиваясь в край рабочего стола и стараясь перестать непроизвольно двигаться в её руке. Это было настолько мило, что девушка не удержалась от смешка и поцелуя в шею. — Вижу, ты уже достаточно завёлся, чтобы я могла начать.       Она опустилась на колени под одновременно умоляющим и предвкушающим взглядом алых глаз, стянула штаны и нижнее бельё демона. Член стоял, истекал предсеменной жидкостью, и это было её заслугой. Люцифер за послушание был одарён лёгким поцелуем во внутреннюю часть бедра и словами «Помоги мне заглотить глубже», сказанными одновременно жёстко и нежно. Так, чтобы донести, что это приказ, но также и то, что она искренне хотела этого.       Эбельфет принялась осторожно заглатывать, мягко лаская головку языком, но жестоко вцепившись в упругие ягодицы Люци, который издал тихий болезненный вздох. Скорее всего, она случайно задела оставленные Дьяволо синяки после очередного ночного собрания. К счастью, боль всегда заводила Люцифера, и неважно, причинялась она ему или наоборот, он всегда выглядел слишком радостным и просящим большего, даже если его охаживали плетью или надевали ошейник с шипами. Эбельфет не застала такого лично, но Дьяволо был рад поделиться некоторыми фотографиями в ответ на те, что прислала она после их первой и, к несчастью, последней ночи. Иногда ей начинало казаться, что титул «Аватара похоти» должен был получить Люцифер либо Дьяволо, но кто знает — возможно, чем старее демон, тем более извращёнными становятся его вкусы. Да и не сказать, что она знает так много о личной жизни самого Асмо.       Люцифер ласково перебирал пряди девушки, полуприкрыв глаза и полностью сосредоточившись на долгожданных ощущениях. Он соскучился по Мастеру не меньше остальных, но разве могла его гордость позволить ему хоть как-то это выразить, помимо парочки формальных слов? То, что он позволил себе небольшую вольность в виде так называемого обыска уже было чудом. Не меньшим, чем возвращение Эбельфет. Он ещё заставит её раскаяться в подначках, но вряд ли она когда-нибудь сможет изменить своей язвительной и слегка агрессивной натуре.       Рука в чёрной перчатке легла на затылок девушки. Эбельфет прижалась ещё ближе, и Люцифер, воспользовавшись поводом, вдавил её голову в пах, продолжая, правда, держаться одной рукой за стол.       Стоило Эбельфет расслабиться и дать войти члену Люци в горло, как её пронзил разряд тока. Несколько секунд она не могла взять себя в руки и начать дышать, но размеренные и плавные движения демона помогли ей сконцентрироваться на своей главной задаче. Она позволила отыметь себя в рот всего один раз, но Люцифер был слишком хорошим учителем, чтобы позволить ей забыть базу.       Язык продолжил ласкать ствол члена, пока головка тёрлась о стенки глотки, а запах чужого тела наполнял лёгкие, ещё больше поднимая желание и повторить первый урок, и выучить нечто новое.       Движения стали яростнее, пальцы сильнее вцепились в бёдра, грозя оставить новые следы. Глаза Эбельфет наполнились слезами, но, на самом деле, боль ей нравилась не меньше, чем её любовнику, и утопать в ней было невероятно волнующе.       Ещё несколько минут, наполненных тихими стонами и пошлыми хлюпающими звуками, и Люцифер излился ей в горло. А после замер, переводя дыхание и продолжая прижимать к себе голову человека. Наконец, облизав губы, он медленно произнёс: — Это не то, как я представлял наше воссоединение, но это всё ещё достаточно неплохо.       По щеке Эбельфет прошлась рука в перчатке, заставляя её поднять взгляд немного выше. Так, чтобы можно было заглянуть в тёплые, почти нежные глаза и застать тот момент, когда улыбка Люцифера стала ещё шире и обольстительнее. — Добро пожаловать обратно, Эбельфет.       Слегка нелепую, но в определённой мире милую картину нарушал только тщательно приглушённый рукавом истеричный смех Асмодеуса, который хотел запечатлеть несколько аппетитных кадров для себя любимого, но был вовремя замечен Люцифером. К счастью для себя, Асмо остался жив и теперь мог скорбеть над расплавленным экраном его верного соратника. Можно было не сомневаться, что этим его неприятности не закончатся.