Часть 1
29 июня 2020 г., 17:38
Москва заходит в гостиную. Он знает, что за плотно зашторенными окнами сыплется снег. Как знает и то, что холоду не пробиться внутрь. Но теплая атмосфера, да и не только — условность, то, что ассоциируется с домом, с местом, куда хочется возвращаться. И, отчасти, с теми воспоминаниями юности, которые хотелось бы забыть.
Было время, вечера, когда они собирались всей «семьей», в попытках создать уют, которого не существовало на самом деле.
Отличие в том, что здесь и сейчас все было по-настоящему.
— Я так устал, — Говорит Москва.
Он садится на мягкий ковер у кресла и опирается плечом о колени Омск. Та откладывает планшет на подлокотник и мягко ерошит волосы Москвы.
«Ты мог бы не пытаться быть в сотне мест одновременно», — Могла бы сказать омичка, но она молчит.
Они сидят в тишине, только часы уютно потикивают рядом. Ему иногда не верилось, что такие часы, еще существуют в современных квартирах.
— Ты знаешь, на том собрание меня опять спросили, не забеременела ли ты.
Омск смеется.
— Ты так часто об этом вспоминаешь, — Говорит она, — что я начинаю подозревать, что это твой вопрос. Просто произнести его вслух не решаешься.
— Может, и так, — соглашается Москва.
Он хочет сказать: «Я потерял связь со знакомыми». Или, может быть: «Я предал чужое доверие». Или: «Я сделал то, что считал правильным».
Последнее он и говорит.
— Ты всегда так делаешь, — Отвечает ему Омск, без осуждения в голосе, только с усталостью, — когда создаешь что-то новое, когда уничтожаешь что-то старое, когда выигрываешь или проигрываешь, когда решаешь изменить свою жизнь и потом все равно возвращаешься к прежним привычкам.
Москва прикрывает глаза, слушая ее голос, чувствуя пальцы в своих волосах. Он думает о собственных проектах, об иллюзорных идеях, так похожих на реальность, что они помогают справиться с горем, думает о том, что каждая мысль, на самом деле, иллюзия. Да что там, все не больше чем набор случайностей, образов возможного и невероятного.
— Ты до сих пор со мной или это мне снится? — Спрашивает Москва. — Как ты еще меня терпишь, раз я тебя так раздражаю?
Омск опять смеется.
— Я тоже люблю возвращаться к старым и плохим привычкам, — Говорит она. — А ты — одна из них. Кстати, мой ответ — да.
Москва не сразу понимает, о чем речь. Не сразу даже осознает, что Омск сказала последнюю часть фразы.
— Что «да»? — Спрашивает он с замиранием сердца.
И уже знает ответ.
— Я беременна, Москва… И попробуй только спросить: «От кого?».
Москвич не спрашивает. Он просто вскакивает и целует Омск, наклонившись над креслом.
И больше ни о чем не думает.