Idiots

      Стоит двери лишь чуть-чуть приоткрыться, как в нос тут же ударяет сочетание запаха пота и давно не мытой посуды, скиданной в засорившуюся раковину. Комната была относительно чистой, опять же, если не считать гору посуды и пыльные полки, если хорошо к ним присмотреться.       Тэхен кривит нос, когда взгляд цепляется за сидящего на полу Чонгука. Тот подпирал спиной мятные стены, сидя на полу вразвалку. На голову надеты очки виртуальной реальности, что было совершенно неудивительно для Тэхена, так как Чонгук буквально зависим от мира по ту сторону и совершенно не хочет возвращать себя обратно, где люди живые и более разговорчивые.       Отложив бумажный пакет с продуктами на край пустующего дивана, Тэхен быстро преодолел расстояние до парня, резко нажимая на кнопку выключения. Чонгуку нравилось быть там весь день, тешить свое сердце воспоминаниями о тех, с кем мечтает сейчас оказаться, но с кем быть уже никогда не получится. Тэхену же не нравится видеть своего друга таким: впалые щеки, давно не тронутая бритвой щетина колется на подбородке, руки и ноги заметно уменьшаются в объеме, хотя раньше Чон только и делал, что ходил в качалку и светился в инстаграме своими знаменитыми мускулами. Тэхен на такого Чонгука смотреть не может, просто не хватает сил.       — Хватит с тебя на сегодня, — спокойным тоном произнес Тэ, стаскивая приспособление с головы друга, касаясь при этом сальных волос. — Ты когда в последний раз мылся?       — Три дня назад, — глухо произнес Гук, пытаясь сфокусировать зрение на парне, сидящем перед ним на корточках.       Тэхен внимательно осматривает лицо Гука, хмуря брови и кусая пухлую бледную губу. Взяв очки виртуальной реальности получше в руку, он поднял ее на уровне глаз обоих, призывая смотреть на вещь внимательно.       — Когда-нибудь я выброшу это в окно, — процедил сквозь зубы Тэ, сжимая предмет крепко в ладони.       Он быстро поднялся на ноги, скидывая свое кремовое пальто на край дивана, потому что в комнате было откровенно говоря душно, окно давно не открывали, как и двери. Затхлый воздух, похоже, Чонгука совершенно не волновал, потому что он жил не здесь, точнее мыслями он был где-то там, до куда руками не дотянуться. Чону, казалось, совершенно не было дела до собственного тела, либо он за идеальной жизнью в другом мирке не понимал и не осознавал проблемы собственного цвета лица, волос и потери веса. Тэхену в любом случае было небезразлично то, как себя чувствует и выглядит Гук, по этой причине он готов с ним драться и ссориться, уходить на неопределенный срок, но всегда возвращаться.       Взяв в обе руки бумажный пакет из гипермаркета, Тэхен зашагал в сторону кухни, отделенной от зала лишь барной стойкой. Оставив продукты на столешнице и открыв ногой холодильник, Тэ не на шутку разозлился, когда увидел в нем кучу продуктов, которые самолично закупил четыре дня назад.       — Только не говори мне, что ты почти ничего из этого не ел? — Тэхен даже не собирался поворачивать голову в сторону Гука, все еще сидящего на полу и смотрящего куда-то в одну точку, будто он принял какой-то травы, или выпил лишнего. — К твоему несчастью, у меня все еще есть заметка со списком продуктов, когда я купил все это. Сейчас проверю то, что съел, и что осталось не тронутым. Если результат мне не понравится, то тебе придется не сладко.       Чонгук лишь сдавленно смеется, прикрыв глаза на секунду. Он спит по пять часов в сутки, плохо ест и иногда не чистит зубы, реже умывается, а Тэхен все равно приходит снова и пытается изменить его. На Кима не повлияла даже недавняя ссора, заставившая его покинуть Чона на четыре долгих дня, вынуждая и себя, и Чонгука подумать обо всем, что между ними происходит. Иногда они друг друга не понимают, поэтому дело доходит до драки, ругани и взаимных обвинениях, но это длится не так уж долго.       Открыв тяжелые веки, Гук наблюдает за тем, как Тэхен закатывает рукава карамельной рубашки и садится на корточки, открыв дверцу шкафа прямо под раковиной. Парень привычно вытащил мусорное ведро на свет, начиная капаться в нем грязной вилкой, чтобы проверить, какую еду ел Чон, пока его не было дома.       Дома. Они не обсуждали это между собой, но Тэхену иногда кажется, что скромная обитель Чон Чонгука — его второе пристанище, где его если не ждут, то хотя бы не выгоняют.       — Как ты? — спрашивает Гук через всю комнату, надеясь на то, что парень посмотрит в его сторону.       Тэхен на секунду оставляет свое занятие, выглядывая из-за угла барной стойки, чтобы увидеть худое бледное лицо Чона.       — Если ты сейчас выкинешь одежду в стирку, примешь душ и съешь то, что я принес, то буду значительно лучше… ты, я думаю, тоже.       Гук не собирался противиться, поэтому лишь улыбнулся сам себе, тяжело поднимаясь на ноги, будто бежал куда-то очень долго, только присел отдохнуть на обочине, а его уже снова тянут продолжать движение. Он прекрасно понимал проблему собственных интересов, если можно их так назвать, но не мог избавиться от этого. Все это сродни табачной зависимости или алкоголизму, он понимал, что сейчас его жизнь далека от нормальной, но он не в силах противостоять собственной тяге.       В ванной его встретило не особо симпатичное отражение, но темноволосый предпочитал на нем не зацикливаться, поэтому просто стянул футболку через голову и выкинул прямиком в барабан стиральной машины, вместе с джинсами и нижним бельем. На сушилке уже неделю висит половина вещей из шкафа, поэтому после мытья головы и тела, ему было во что переодеться.       Натянув на ноги широкие в паху и зауженные в голени штаны, Чон взял первую попавшуюся на глаза зубную щетку, не помня его она или вовсе кого-то другого, кто изредка приходил к нему в гости с ночевкой. Он постоянно забывает их выкидывать.       Мокрые волосы лезли в глаза, потому что отросли порядком и полностью закрывали собой уши и серьги-кольца. Со своим отражением он все еще предпочитал не встречаться лишний раз, поэтому опустил взгляд на слив раковины, куда сплевывал пасту перемешанную с кровью. У него давно начались проблемы с кровоточащими деснами, но Киму лучше об этом не знать, иначе он заставит все полки ванной практически бесполезными, но дорогими бальзамами или заставит посетить стоматолога, а Гук их просто терпеть не может.       От самого себя иногда становилось противно, за то, как он выглядит, ему кажется, что в каком-то смысле начинает позорить своих друзей и это, пожалуй, одна из немногих причин, почему он все еще что-то пытается изменить по мере своих возможностей.       Полуголое тело обдавало холодком, потому что дверь ванной осталась приоткрытой по тупой детской привычке, а на кухне вовсю раззявлены окна, проветривающие помещение. Тэхен мог привести весь дом в чувство за какой-то жалкий час, в то время как Гуку на это понадобилось бы минимум день, превозмогая тягу к другому занятию и какую-то совершенно дикую лень.       Когда Чонгук заканчивал умываться, Тэ заглянул к нему, предоставляя услугу в виде бритья новым станком, от чего Чон отказался, предпочитая заниматься таким самостоятельно. Вообще-то они оба не были большими противниками щетины, но понимали, что в данный момент Чона она не украшает точно, только больше тоски нагоняет и даже старит.       — Я очень сильно хочу сказать тебе, что о тебе думаю, но лучше промолчу, иначе мы снова переругаемся, — пробурчал себе под нос Тэхен, но так, чтобы его все-таки слышали.       Тэ подпирал косяк спиной, и опирался рукой в тот, что напротив, разглядывая собственную кисть с красной ниткой вместо браслетов. Иногда ему кажется, что он лезет не в свое дело, но быстро отметает эту мысль, потому что вмешиваться в дела Гука — все равно, что заботиться о нем, ровно то же самое.       — Я принес гамбургеры и колу, сахар тебе не помешает. Когда закончишь — приходи есть.       Не дожидаясь ответа, Тэ уходит обратно на кухню, вымученно зачесывая пшеничные волосы длинными пальцами.       На барной стойке Чонгука ожидал большой стакан из общепита, явно наполненный шипящей колой, а рядом на тарелке лежал сытный гамбургер, который никогда не привлекал Чона своим видом, но очень даже нравился по вкусу.       — Сядь уже! — прикрикнул Тэхен, гремя посудой, которую только что начал мыть.       Чонгук слегка улыбнулся, присаживаясь на высокий крутящийся стул.       — Игра в хорошего парня закончилась? Теперь весь оставшийся день будешь на мне срываться? — он не имел в виду ничего такого, по правде сказать, его такой тон практически никогда не напрягал и не задевал, Чонгук так говорит лишь бы просто что-то ответить.       — Все зависит только от твоего поведения, но обещаю не злоупотреблять своими полномочиями более здорового и сильного в данный момент человека, так что живи пока.       Когда Тэхен поворачивался в сторону Чона, тот смог получше рассмотреть его внешний вид. Тэ — немного дикий для многих знакомых, хотя он ничего слишком эпатажного с собой не проделывал, когда выходил за пределы собственного дома, но обычно не обходился без косметики, которой был завален весь его стол дома. На сей раз на веках лежали персиковые тени, под левой бровью и над ней держалось по две бусины, ровно под глазами — по одной, прямо посередине, едва касаясь ряда нижних ресниц. Не слишком броско, но явно не вписывающееся в привычный образ среднестатистического парня за двадцать пять.       Многие друзья считали это просто каким-то фетишом и замашками гея, чего Тэ не стыдился и не особо скрывал, всегда отвечал прямо, если задавали подобный вопрос, но сам он лично не считал это причиной тяги к косметике. Он не особо умен и осведомлен в делах психологии, что из чего вытекает в конкретно его случае, но Чонгук прекрасно знал, что таким он занимался еще до полового созревания.       Тэхен рос без отца, но мужчин в его доме всегда было достаточно, потому что мать была той еще сердцеедкой, которая все никак не могла принять решение, к какому из ухажёров душа лежит. Тогда и сейчас Ким не винил ее в этом, но в глубине души все же таил некую обиду, потому что на него у нее времени было маловато.       Живя в небольшой квартире, Тэхен с матерью делили одну комнату и спали на одной кровати, поэтому она постоянно выгоняла его в спальню, когда в их дом кто-то приходил на своеобразное свидание. Закрывая дверь и приказывая спать, Тэхену приходилось развлекать себя самостоятельно, хотя в спальне не было совершенно ничего интересного. Женщина жила мыслью, что гаджеты способны погубить здоровье в два счета, с чем на данный момент Тэ иронично согласен, поэтому она оставляла ноутбук и телефон где угодно, но не там, где им приходилось спать. Игрушек тогда уже толком не было, потому что Тэхен вырос, и это было как-то слишком, зато мамин туалетный столик всегда был завален кучей косметики. Чего-чего, а этого здесь было в избытке, потому что она приторговывала дешевыми продуктами в своем офисе, называя себя после этого «бизнес-леди». От скуки и доли интереса, Тэ садился на мягкий стул, смотрел на себя в зеркало, стараясь не слушать глухие разговоры где-то там на кухне, пытаясь развлечь себя самого чтением этикеток на каждом продукте.       Женщина с годами не особо изменилась и принципам своим не противоречила, продолжая частые встречи с мужчинами, которые на самом деле даже и не знали, что у нее есть сын, которого она прячет за дверью спальни. Тэхена это не задевало, потому что понял он это в уже осознанном возрасте, но зато чем чаще находился один на один с собой и своей скукой, тем чаще его тянуло взять в руки какой-нибудь крем и понюхать его, дотронуться пальцем. От мамы всегда пахло чем-то очень приятным, это «что-то» наверняка лежало на этом столике. Они с мамой не были друг на друга похожи слишком уж сильно, но Киму иногда казалось, что если бы он был хотя бы немного похож на девчонку, то в своем отражении видел бы собственную мать, которой часто недоставало.       Прошли долгие годы, и отсутствие матери его уже не беспокоит, но с тех пор он не может избавиться от привычки красить глаза и губы, как делал это раньше, чтобы видеть в зеркале мисс Ким, а не себя самого. За такой длительный срок они успели переехать в дом побольше, поселить Тэ в отдельную комнату, куда он очень удобно и практически незаметно утаскивал косметику, которую подворовывал у женщины. Где-то на затворках сознания он еще в детстве понимал, что это как-то не очень нормально, но ничего поделать не мог. Его руки так поднатаскались, что многим кажется, будто он бывает у профессионального визажиста, который умеет творить магию на чужих лицах, но на деле он всегда все делал сам, потому что привык к этому, потому что ему это нравилось.       Мама все еще не знает об этом увлечении сына, поэтому Тэ старается ходить с макияжем только тогда, когда уверен, что встречаться на улице или где-то еще им не придется. В квартире самого Чонгука он мог позволить себе полную свободу действий, поэтому часто пользовался возможностью. Хорошо иметь комнату, которую не нужно запирать на тысячу замков, чтобы не было стыдно перед кем-то. Благодаря самому Чону у Тэхена появились знакомые, а затем и связи с другими людьми, которые называли эту одержимость косметикой — настоящим талантом и бегали к Киму за услугами визажа, чтобы быть на высоте во время прослушивания, свидания или чего-то подобного. Друзей стало в разы больше, чем раньше, а все из-за Чонгука, который тоже числился среди близких у тех самых ребят, но которых почти всех растерял.       Виртуальная реальность на пользу ему не пошла, как и всем остальным, кто приобрел эту дрянь, когда ее модернизировали. Все друзья шутили тогда о том, что надо было отложить эти деньги на новый iPhone 12, а не на эти чертовы очки для задротов. Было весьма забавно, а сейчас уже совсем не смешно.       Чонгук лениво, но с аппетитом жует гамбургер, откусывая большие куски, чтобы по минуте смаковать каждый из них, пока Тэхен намыливает его тарелки дряхлой желтой губкой. Телефон Кима лежит рядом с тарелкой Чонгука, поэтому он мог увидеть то, кто ему неожиданно начал звонить и писать, что сейчас и произошло. На загоревшемся экране высветилось имя Хосока, как смог прочитать Гук вверх ногами, пока Тэхен не сбросил вызов с помощью пока еще сухого мизинца.       Хосок был тем типом людей, который был везде и сразу, кажется, что его знает весь город, как и тот факт, что он открытый для любых экспериментов как внешних, так и в отношениях. На его ногтях постоянно был маникюр со смайликами разного вида, поэтому Чонгук про себя всегда называл его «парнем со смайликами».       — Почему не ответил? — интересуется Гук, отпивая колу из покупного пластикового стакана.       Тэхен осторожно опустил чистую тарелку на край раковины, чуть повернув голову.       — Сейчас я с тобой, разве нет? Перезвонит, если очень нужно будет, не умрет же он там без меня, к тому же мы не часто общаемся, наверное, как всегда просто волосы лаком сбрызнуть не может без посторонней помощи.       — А вдруг умрет? Ты же не знаешь, как он там.       — Вокруг него всегда толпа людей, можешь быть уверен, ему есть у кого просить помощи, — недовольно кривя губы, проговорил Тэ, вытирая руки сухим полотенцем. — Тебя это вообще волновать не должно, почему ты постоянно пытаешься заставить меня давать ему больше поводов на разговоры со мной? Что ты задумал?       Чонгук вымученно улыбнулся, вытирая рукой крошки с подбородка, стряхивая их в стоящую рядом уже пустую тарелку.       — Знаешь… там вы с Хосоком встречаетесь. Он постоянно о тебе говорил, когда ты не рядом, а потом набрался смелости и сказал прямо, было даже забавно наблюдать за тем, как ты ругался на него по всякому поводу, но так легко сдался после прямого вопроса насчет отношений. Может быть, ты дашь ему шанс? Хосок похож на хорошего парня, по крайней мере мне так показалось.       Тэхен тяжело втянул носом воздух, опираясь рукой о кухонный гарнитур.       Чонгук постоянно рассказывает ему, что создал всех своих друзей в этой чертовой виртуальной реальности и проживает там другую жизнь, которая идет по тому сценарию, которому ему, возможно, хотелось бы больше всего, даже если не все поступки и действия этих "друзей" поддаются его контролю. Тэхену не понятно, это просто стечение обстоятельств или так хотел сам Чон, поэтому стравливал их друг с другом, он же не все ему рассказывает, зато в виртуалке зависает больше, чем в реальном мире, кто знает, чем он там занимается постоянно и как строит общение с другими людьми.       — И, как ты к этому относишься? — прямо и четко спросил Тэ, поднимая глаза на парня.       Гук отвел взгляд и спокойно пожал плечами.       — Я просто рад за тебя. Ты выглядел счастливее, чем сейчас, когда смотришь на меня вот такого. Думаю, его ногти не дадут тебе загрустить, почаще смотри на них, а лучше просто держи его за руку.       Тэхен старался хотя бы немного улыбнуться, но уголок губ лишь предательски дрогнул, выдавая то, что он ни черта не рад и ему на самом деле нисколько не смешно.       — Даже не пытайся меня слить, я от тебя все равно не отстану и буду появляться в твоем доме каждый день, как хреново приведение, — угрожающе постучав пальцем о поверхность столешницы, Тэ отпил немного колы из чужого стакана.       — Я и не хочу, чтобы ты уходил. Просто не хочу, чтобы ты упускал возможность с кем-то позависать время от времени.       Тэ слегка улыбается, но уже не натянуто и вымученно. Его рука вытягивается, чтобы дотронуться до чужой щеки и мягко провести по ней большим пальцем. Чуть склонившись над столешницей, Тэхен хотел приложить и вторую ладонь, чувствуя в этом острую необходимость. Он скучал по Гуку, честное слово скучал, он больше не хочет ругаться с ним. Им трудно понять мысли и намеренья друг друга, так как слова часто противоречат действиям, но почему-то они никогда этому не сопротивляются, отдаваясь моменту сполна.       Ощущая теплые руки на своем лице, Чонгук расслабленно прикрыл веки на секунду, а затем поддался вперед, накрывая губы Тэхена своими. Сейчас он был даже рад, что они не накрашены, хотя в этом что-то было, что-то привлекательное и сексапильное. Они не первый раз вот так просто целуются, но вины за это не чувствуют, как и необходимости об этом разговаривать.       Пробуя Тэхена на вкус, Чонгук хотел углубить поцелуй, для удобства привставая с барного стула, но в этом отпала необходимость, потому что Тэ уже отстранился, оставляя на щеке друга лишь левую руку.       — Ты здесь плохо побрился, — подметил Тэхен, проводя подушечкой пальцев по раздражающим его коротким волоскам, пропущенные лезвием станка.       — У тебя красивые глаза, Тэхен, — глухо проговорил Чонгук, слегка касаясь пальцами чужой кисти.       — Что? — немного ошарашенно прохрипел Тэ, глупо пялясь на парня, который ни с того, ни с сего стал разбрасываться такими банальными и глупыми комплиментами.       — Я про твой макияж сегодня. Хорошо смотрится, тебе идет. Правда красиво, в каком-то смысле мне даже нравится.       — А… да, спасибо?       — Пожалуйста, — глупо улыбаясь, Чонгук поднялся со стула, чтобы уйти в сторону ванной, придирчиво потирая рукой область, про которую только что говорил Тэ, намереваясь пройтись там лезвием еще разок.       — Придурок, — на выдохе произнес Тэ, отворачиваясь к раковине, чтобы взять телефон в руку и ответить Хосоку, который снова начал звонить.       Пусть Тэхен и говорил, что Хосок может перезвонить снова, если это важно, и он ответит в этот раз, но на деле снова сбросил, ставя мобильный на беззвучный. Чонгук намекает дать парню шанс, только Тэхен этого совершенно не хочет, потому что сейчас ему все очень даже нравится и без посторонних людей.       Чонгук не может бросить эту чертову виртуальную реальность, которую создал практически самостоятельно, а Тэхен не может просто так кинуть Чонгука настоящего. Он совершенно не знает о том, чем там занимается его копия, кем работает, с кем спит, помимо Хосока, судя по всему, и что ест на завтраки, но настоящий Тэхен красит глаза, ресницы и целуется с лучшим другом. Даже не зная о иной жизни, эта ему нравится намного больше, какой бы удручающей и непонятной она не была.