***
В обеденный перерыв, как и обычно, Дерек идёт в парк, расположенный в паре кварталов от его офиса. Он не знает, почему, но его тянет сюда с тех пор, как он перебрался в Нью-Йорк. Не было ни дня, что бы Дерек пропустил эту прогулку. Он привычно бредет по мощеной дорожке в сторону небольшого пруда, где любит обедать, сидя на траве, но в этот раз он ощущает что-то непонятное, странное, сердце бьётся намного быстрее обычного, привычное удовольствие от единения с природой сходит на нет, хоть Дерек и пытается не обращать внимания на свое состояние, списывая все на усталость от бесконечной работы. Всё становится хуже с каждым шагом, чем больше Дерек удаляется вглубь парка, тем больше его накрывает невыносимая тоска. Совсем скоро становится даже трудно дышать, и Дерек останавливается, пытаясь успокоится, понять, что происходит. Нутро разрывается на части от необъяснимой боли, настолько сильной, что Дерек даже сгибается, оперевшись руками на свои колени, чтобы хоть как-то прийти в себя. Проходит несколько минут, он делает пару глубоких вдохов, пытаясь успокоить сердцебиение, и уже всерьёз подозревает у себя сердечный приступ и подумывает вызвать службу спасения, но внезапный удар по голове резко обрывает его панику. — Извините, я не хотел! — слышит Дерек искренний детский голос. Дерек мотает головой, словно смахивая удар, и поднимает пластиковый диск для игры в фрисби, лежащий возле его ног. Он поднимает взгляд на подбежавшего мальчишку, чьи извинения слышал пару секунд назад, и задыхается от неожиданности. Мальчик на вид четырех-пяти лет смотрит на него в упор широко распахнутыми глазами, очень знакомыми глазами изумрудного цвета, с тёмными, густыми ресницами, точно такими, как у Дерека. Лицо мальчика кажется ему до боли знакомым, даже родным. Ребёнок тянет руку в попытке забрать свою игрушку, но Дерек настолько ошарашен, что просто стоит, застыв на месте. Его необъяснимое состояние в корне меняется, сердце бьётся чуть быстрей, но не доставляет пугающих ощущений, напротив, по венам будто пускают квинтэссенцию нежности, и доза увеличивается с каждой секундой, наполняя Дерека безграничным счастьем. — Эрик! Я же просил, осторожнее! — слышит Дерек позади себя и сразу узнает этот голос. — Прости, пап, я случайно, — тут же отзывается мальчик и виновато опускает глаза. — Извините, Вы не ушиблись? — Дерек чувствует, как на его плечо опускается чужая рука, и оборачивается. — Стайлз… — еле слышно выдыхает Дерек, не веря в происходящее. Стайлз испуганно отдергивает руку и делает шаг назад. — О, Боже, Стайлз… — шёпотом повторяет Дерек, сглатывая взрыв эмоций. На него шокировано смотрит красивый, молодой мужчина, неверяще мотая головой и делая еще один шаг назад. — Эрик, давай, идем, — Стайлз берет ребенка за руку и поспешно уводит в противоположном направлении. — Нет, Стайлз, пожалуйста, подожди! — Дерек срывается с места и быстро идет за ними. — Оставь нас в покое! — рявкает Стайлз, и, подхватив сына на руки, переходит почти на бег. — Умоляю, остановись, — просит Дерек, преследуя их. — Нет, проваливай, — прикрикивает Стайлз, не оборачиваясь, еще больше ускоряя темп. — Нам нужно поговорить, — настаивает Дерек, догоняя и хватая Стайлза за локоть в попытке остановить его, но Стайлз тут же отдергивает руку и со всей злостью пихает его в грудь. — Папа? — в панике зовет Эрик и цепляется руками за шею родителя еще сильнее, не понимая происходящего. — Стайлз, я… — Ты пугаешь его, разве не видишь? — строго, но сдержано говорит Стайлз, чтобы не усугублять ситуацию. — Прости, я не хотел, но… — Просто уходи, — тихо произносит Стайлз, глядя ему в глаза, и Дерек видит в его взгляде дичайшее отчаянье. Дерек недолго смотрит им в след, а потом решается. Он не отпустит его, ни за что на свете. Дерек аккуратно идет следом, держит дистанцию так, чтобы Стайлз его не заметил. Он видит, как они садятся в машину и выезжают с парковки. Дерек тут же ловит такси и, передавая пару стодолларовых купюр водителю, просит догнать старенький внедорожник синего цвета. На счастье Дерека впереди небольшая пробка, и нужная ему машина стоит чуть дальше их самих. Он успокаивается — теперь в любом случае он его не потеряет, он сделает всё, чтобы Стайлз его выслушал.***
Дерек не решается постучать в дверь его дома до самого вечера. Он просто стоит рядом, осматривая тихую улицу с однотипными домами, и подбирает слова, но ничего не выходит. Мысли путаются, он хочет сказать так много, но микс охвативших чувств и эмоций не дает сформулировать даже банальное извинение. Он представлял эту встречу миллион раз, он знал все возможные развития событий, однако реальность оказывается пугающе другой. У Стайлза есть ребенок. Его ребенок, Дерек уверен в этом. Он почувствовал свою кровь, как только мальчик оказался в его поле зрения, и теперь Дерек наконец понимает, что натворил пять лет назад. Его сердце в очередной раз болезненно сжимается, когда он осознает, через что заставил пройти свою беременную омегу. Поэтому, спустя шесть часов, он все еще стоит у дома Стайлза, не в силах признаться ему, что он настолько отрицал свою природу и инстинкты, что не почувствовал не только свою пару, но и своего ребенка. — Долго ты ещё собираешься тут торчать? — внезапно слышится поодаль него, заставляя обернуться. Стайлз выходит из дома, плотно закрыв за собой дверь, и опускается на ступеньки крыльца. Он пристально смотрит на Дерека, словно изучая. Дерек не отвечает, просто смотрит в ответ, молча сокрушаясь, ненавидя себя, ненавидя весь этот гребаный мир. Он не знает, что сказать, как правильно теперь поступить, что сделать, чтобы исправить эту чудовищную ошибку, сломавшую сразу три жизни. — Что тебе нужно, Дерек? — снова спрашивает Стайлз. Дерек нерешительно подходит к нему и падает на колени к его ногам. Он опускает голову на его колени и вцепляется руками в них, ожидая, что Стайлз его отпихнёт, но ничего не происходит. Стайлз не двигается, не отталкивает и не прикасается в ответ, но Дерек слышит, как бешено бьется его сердце, и чувствует, как его разрывает на части от боли. Он наконец-то чувствует Стайлза, всецело, так, как и должен был почувствовать с самого начала. Сломанный альфа излечился, всё встало на свои места, но слишком поздно. — Прости меня… — хрипло выдавливает Дерек, остро ощущая, как каждое слово, словно плетью, бьет по Стайлзу, как переворачивается всё внутри него. — О Боже, прости… — Это ничего не изменит, — тихо выдыхает Стайлз. Дерек слышит, что его голос дрожит, и позволяет себе поднять взгляд. Глаза Стайлза наполнены слезами, но он сдерживается, не дает волю эмоциям, хоть Дерек и чувствует его состояние, Стайлз находится на грани истерики. — Я знаю, я понимаю, что ничего нельзя вернуть назад, я был идиотом, мудаком, я… — Дерек, зачем всё это? — прерывает его Стайлз. — Прошло уже много лет, я научился жить без тебя, так что… — А я нет! — срывается Дерек. — Я не могу без тебя, Стайлз! Каждый день я жил только надеждой, что найду тебя, что смогу все объяснить, попросить прощения… Я совершил ошибку, ошибку, которая разрушила наши жизни, я не знаю, как это можно простить, но я умоляю тебя… — Я давно простил тебя, Дерек, — признается Стайлз, — но это уже не важно, всё кончено, всё прошло, абсолютно всё. — Я знаю, что сделал тебе очень больно, но не ври, что ничего не чувствуешь ко мне, — осмеливается сказать Дерек. — Ты всегда был очень гордым и упертым, но сейчас это не нужно. — А что нужно? — повышает голос Стайлз. — Рассказать, как я скитался в поисках новой жизни? Как меня разрывало от боли и обиды? Как рыдал ночами, прячась от сына, чтобы он не видел моих слез? Как врал ему о тебе? — Почему ты не сказал мне тогда?! — нападает в ответ Дерек, прежде чем успевает остановить себя. — О, ты хочешь сказать, что не знал?! — взрывается Стайлз и подскакивает с места. — Убирайся. — Нет, Стайлз, это правда, я не знал, я не понимал, что ты тот самый и что ты уже носишь под сердцем нашего ребенка, я понятия не имел… — Как удобно, Дерек, — закатывает глаза Стайлз и разворачивается к двери, намереваясь уйти. — Никогда больше не приходи. Прощай. — Нет, — Дерек хватает его за руку и дергает на себя, прежде чем Стайлз успевает взяться за ручку входной двери. — Пусти меня! — вырывается Стайлз, отпихивая его, но альфа намного сильнее и не собирается ослаблять свою хватку. — Ни за что, больше никогда не отпущу тебя, — говорит Дерек и прижимает Стайлза спиной к стене дома, блокируя все его движения и попытки выбраться. — Посмотри на меня, ты же чувствуешь, что я не вру. Я не знал. Слышишь? Не знал! Стайлз тяжело дышит и смотрит на него в упор, ощущая всё то, что сейчас творится с Дереком. Он говорил искренне, Стайлз почувствовал это сразу, просто не хотел в это верить. — Нет! — снова начинает вырываться Стайлз. — Не говори мне, что это просто нелепая ошибка, шутка природы. Не смей! Я так тебя ненавидел, я ненавидел тебя каждой клеточкой своей души! И только поэтому я выжил. А сейчас ты появляешься со своей правдой и снова переворачиваешь мою жизнь с ног на голову, выворачиваешь меня на изнанку, словно набитую куклу, и я ничего не могу с этим сделать, потому что до сих пор задыхаюсь от любви к тебе. Ненавижу тебя! Ненавижу! Дерек ловит большим пальцем слезы на его щеках, а потом прижимает к себе и обнимает, осторожно, едва касаясь, пока Стайлз сам не вцепляется в его шею, и тогда Дерек сжимает его в своих руках до боли, до дрожи, до собственных слёз, и держит неимоверно долго, просто не в силах отпустить его. — Я всё исправлю, обещаю, — шепчет Дерек на ухо Стайлзу срывающимся голосом. — Как? — так же тихо спрашивает Стайлз и чуть отстраняется. — Мы не можем ничего вернуть назад. — Да, у меня нет машины времени, и нам обоим придется жить с этим прошлым, но мы можем изменить наше будущее и будущее нашего ребенка, — осторожно говорит Дерек, словно боится спугнуть. — Я не… это сложно… — говорит Стайлз, отходя от Дерека. — Дай нам шанс, мы ещё можем стать счастливыми, — мягко просит Дерек, в его голосе нет ни нотки настойчивости, только вера. Стайлз опускает глаза в пол и молчит. Он безумно любит Дерека, всегда любил, и в отличие от него всегда знал, кто они друг для друга. Он с трудом пережил их разрыв, жил только ребенком, частичкой Дерека, которая поддерживала в нём жизнь, придавала силы, вселяла надежду, и теперь, когда старые раны уже не так болят, впустить его вновь в свою жизнь кажется полным безумием. — Я пока не готов, — наконец выдает Стайлз. — Я буду ждать, сколько захочешь, я сделаю всё, что скажешь, — обещает Дерек. — Только не убегай снова. — Хорошо, — кивает Стайлз в ответ и даже чуть улыбается. Он хочет всё вернуть и точно знает, что Дерек жаждет этого больше всего на свете, и он заставит себя поверить, что они смогут это пережить. Стайлз открывает дверь и заходит в дом, борясь с желанием пригласить Дерека, бросится в омут с головой, поддаться чувствам и пусть все идет своим чередом, но пережитое оставило слишком большой след на нём, он больше не может вести себя безрассудно, даже если это кажется самым правильным на свете. — Увидимся? — с надеждой спрашивает Дерек позади него. — Эрик обожает гулять в парке возле того пруда. Приходи завтра в полдень, познакомлю с сыном, — уверенно говорит Стайлз, видя, как Дерек расплывается в счастливой улыбке, и закрывает за собой дверь.