Bloody Nightmare

Она не приходила в себя слишком долго, он даже начал переживать, не переборщил ли с препаратами, ведь её вес оказался намного меньше, чем он ожидал. Он всегда выбирал хрупких, невысоких девушек, но сейчас холодная осень, и все закутались в объёмную одежду, так что, когда он её раздел, то понял, что она слишком худенькая. Но пульс был ритмичным, дыхание глубоким, так что оставалось только ждать её пробуждения. И у него уже всё было готово к этой встрече. Маска скрывала его лицо почти полностью, оставался открытым только рот и подбородок, по таким признакам она его никогда не узнает. Фигура у него достаточно среднестатистическая: рост чуть выше среднего, размах плеч тоже, развитой мускулатурой он не отличался — обычный мужчина средних лет, не молодой, но и не старый. Никаких шрамов или татуировок, или даже приметных родинок, хотя в почти полной темноте подвала она не сможет их разглядеть. Пульс чуть ускорился, сердце забилось сильнее, значит, действие препарата ослабевает, скоро она очнётся. Мужчина встал с кровати и пошёл включать небольшие светильники по всему периметру холодной чёрной комнаты без окон. Темноту разбавлял кроваво-красный свет ламп, и белая девушка на темной постели теперь выглядела особенно невинной и нежной. Её руки и ноги были затянуты ремнями так, что только он мог регулировать её движения. Распятая на кровати, полностью обнажённая, она казалась жертвой на алтаре. Почти так оно и было: это его очередное подношение богам похоти и наслаждения. Девушка пошевелилась и мгновенно открыла глаза, видимо, осознание того, что что-то не так с её телом, быстро привело её в чувство. Ох уж этот взгляд, полный паники и непонимания! Возможно, всё затевалось только ради него? Именно поэтому он сам надевал маску, а их глаза и лица оставлял открытыми? Чтобы наслаждаться их ужасом. Она бы закричала, или хотя бы что-то спросила, но кляп во рту превратил её попытки в нелепое мычание. — Тише-тише, тебя всё равно никто не услышит, — мягко сказал мужчина, присаживаясь на край кровати. Он тоже был полностью голым, так что девушка сразу же поняла, зачем она здесь, и начала мычать ещё громче и вырываться активнее. — Если ты не успокоишься, мне придётся сделать тебе очень больно. А ты ведь не хочешь этого? Она замерла, в очаровательных, округлившихся от страха глазах уже появились слёзы, но ей хватило ума отрицательно качнуть головой. — Вот и умница. Если будешь послушной девочкой, то тебе даже понравится. Я обещаю, — прошептал он хрипло прямо ей на ушко и закрепил слова, легонько прикусив мочку уха. Девушка сжалась ещё больше и зажмурилась, отвернуться она боялась. Он это заметил и наотмашь ударил ладонью по белому нежному бедру, где сразу же появился алый отпечаток. Девушка заплакала, не пытаясь больше сдерживать слёзы. — Не смей закрывать глаза! Смотри мне в глаза, иначе я начну всё сначала. Но пока он ещё ничего не начинал, только почти ласково гладил её тело, изучая каждый изгиб: тонкие ключицы, маленькая грудь с торчащими розовыми сосками, плоский живот, лобок с немного отросшими волосами, нежное мягкое бедро, которое так хотелось укусить. Она была необычайно аппетитной. Самое оно для этой ночи. Вот только тонкая кожа покрылась мурашками, от страха или от холода. Что ж, можно её немного согреть. Девушка не спускала с него глаз, следила за каждым движением. А в его руках появилась широкая горящая свеча. — Смотри, сколько воска натекло. Всё для тебя! Она попыталась выгнуться, чтобы избежать горячих капель, но ремни сильно оттягивали руки и ноги, оставляя её неподвижной. И только мышцы сжимались в ответ на жгучий чёрный воск. Он начал с живота, наслаждаясь, как он ходит волнами в попытках избежать боли. Но боль была необходимой, поэтому чёрные капельки шли дорожкой от лобка до груди и обратно. Соски он не хотел задевать, оставил их для себя. Девушка отчаянно извивалась, выкручивая себе руки, что-то жалобно мычала через кляп, но это было ещё только начало её сегодняшнего кошмара. И поэтому он разозлился: слишком нежная жертва ему попалась, слишком плаксивая. — Прекрати скулить, — он снова ударил её, на этот раз по другому бедру. — Всё ещё впереди, а ты уже разнылась! Удар оказал нужное влияние: она вздрогнула, но затихла. Так-то лучше. И всё же её нежная кожа его возбуждала, хотелось делать ей ещё больнее, до синяков и крови. Было у него кое-что наготове для такого случая, да и она немного затихнет. Они все затихали, когда видели это. Он отошёл в угол, где в темноте притаился небольшой столик, а вернулся с чем-то в руке. Девушка следила за ним, но не сразу поняла, пока нож не блеснул в тусклом свете. Её глаза округлились ещё больше, дыхание стало глубже и чаще, но она не проронила ни звука. Умница какая. — Я не убью тебя, только чуть-чуть поиграю. Лежи спокойно и не дёргайся. Мужчина оседлал её, уложив член на её удивительно пухлый при её комплекции лобок, и только теперь девушка почувствовала кое-что опаснее ножа. Он понял это по её исказившемуся лицу. Да, хоть телосложение его лишь немного было «выше среднего», зато член существенно превышал среднестатистические показатели, как в длине, так и в обхвате. Так что эту малышку ждало приятное продолжение ночи и, возможно, очень кровавое. Но пока он сел на неё не для этого, а для того, чтобы насладиться запахом и вкусом её кожи. Девушка замерла и не издавала ни звука, терпела и ждала, когда всё закончится, а он только начинал. С её лица, солёного от слёз, аккуратного ушка и тонкой длинной шейки. О, на шее он остановился надолго: щекотал языком, легонько целовал, или впивался сильно и долго, оставляя большие засосы, и чуть прикусывал кожу — здесь она была слишком тонкой для страстных укусов. А вот ниже было где разгуляться. Первыми привлекли внимание небольшие грудки с острыми сосками. Один он захватил жадным ртом, другой принялся выкручивать и щипать свободной рукой. Девушка уже не терпела — стала извиваться, но он её не останавливал, так было даже интереснее. Поэтому первый сильный укус остался на груди вокруг соска, второй — чуть ниже, почти на животе, а дальше уже не было смысла считать: чередуя, он усыпал следами зубов и засосами живот и грудь, не забыл и о тонких руках. По её лицу бежали слёзы, но взгляд был прикован к насильнику, она боялась, что в ход пойдёт нож, и он не сдержит обещание. Боль была пока что терпимой, хотя тело давно уже затекло и жалобно ныло, что только усиливало отчаяние. Мужчина отстранился от неё, но не слез, зато в руке появился нож, готовый к действию. — Не дёргайся. Она и не могла, нож напугал её до оцепенения. Но когда он провёл первый раз по животу, и под лезвием показалась кровь, она попыталась закричать. Видеть на себе алые капли было страшнее, чем испытывать боль от пореза. Насильнику же это понравилось, он провёл пальцем по порезу и слизнул кровь. — А ты вкусная. Я хочу ещё. И он продолжил наносить хаотичные порезы по бокам, животу, груди, плечам, неглубокие, но кровавые. И каждый раз он слизывал капельки крови. Девушку трясло от страха и отвращения. Он точно маньяк и убьёт её! Но он не спешил её убивать. Зато поспешил к самому вкусному. Она попыталась выгнуться и отползти, когда он оказался между её ног, но ремни не давали ей такой возможности. А он продолжал игру. Провёл пальцами по её губам, помассировал клитор, и только потом чуть царапнул ножом бедро слишком близко к нежным местам. Девушка поняла намёк и замерла, стараясь даже не дышать. Жадный рот добрался до нежной кожи возле лобка, оставил красные следы, и принялся за розовую мякоть губ. Об удовольствии девушки он не думал, но не мог устоять перед такой нежной плотью. Она не была девственницей, он уже успел это проверить, пока она была без сознания, но по вкусу и запаху она казалась ему совсем юным нетронутым цветком. При этом он не забывал о ноже, требующем крови: следы появились на лобке, на бёдрах, и даже прямо возле губ. Капельки крови, стекая, сливались в тонкие ручейки, но он их уже не слизывал — оставил на десерт. Пора было приступать. Член и так уже стоял, налитый кровью, с блестящей от смазки головкой. Он не дал своей жертве опомниться, просто отшвырнул нож и навалился на её нежное истерзанное тело, но всё же решил немного поиздеваться. Поэтому приблизился к её лицу как можно ближе, чтобы видеть каждую секунду боли, и сначала едва коснулся головкой губ, медленно их раздвигая. Девушка всё поняла, отчаянный крик превратился в мычание, но мужчина только улыбнулся и сделал первый, но сильный и резкий толчок. Она запрокинула голову в рвущемся крике, забилась под ним, натягивая ремни, но это не помогло ослабить разрывающую боль. Мужчина вытащил член нарочито медленно, ощущая, что он стал мокрым от крови. Но за первым толчком последовали следующие, такие же глубокие, до самых яиц, жёсткие и болезненные. Он наслаждался тёплой упругостью тканей, расходящихся и разрывающихся под его напором, и слезами и криками девушки, брыкающейся под ним. И чем больше она сопротивлялась, тем сильнее он придавливал её, и тем быстрее и яростнее двигался. Но вскоре уменьшил темп, отдыхал на ней, не забывая, впрочем, добавлять ей боли засосами. Он не хотел, чтобы это закончилось слишком быстро. Толчок, ещё толчок. Поза была удобной, хоть и скучноватой, но сейчас не до разнообразия. Он дождался, пока девушка затихнет, понадеявшись, что он уже скоро её отпустит, и стал наращивать темп, всё яростнее впиваясь в её тело, вжимая её своим весом в постель. Чем ближе был оргазм, тем жаднее он следил за её взглядом. В какой-то момент она закрыла глаза, но получила звонкую пощёчину и после покорно смотрела ему в глаза. Покрасневшая от истерики, с перекошенным от боли лицом, она была прекрасна. И он уже не смог сдержаться — ещё несколько толчков, и он заполнил спермой её узкое влагалище. Потный и уставший, мужчина не спешил выходить из неё и тем более отрываться от её тела. Вот теперь пришло время десерта: лёжа на измученном теле, он собирал капельки крови и слизывал их с пальцев. Девочка оказалась слишком хорошенькой. Может, стоит оставить её себе? Шприц уже лежал на столике, готовый снова вернуть её в бессознательное состояние. Если немного поиграть с препаратами, её можно сделать покорной, и играть с ней без ремней и кляпа. Об этом стоило подумать, ну, а пока его устраивало лежать на своей юной жертве и вдыхать запах её кожи и крови.