Дождь. Просто дождь и немного соукоку.

Дождливый ноябрьский вечер. Осаму Дазай всегда любил дождь. Любил смотреть на капли, что стучали по стеклу. Любил смотреть на прохожих, спешно открывающих свои зонтики и бежавших домой. Дождь всегда понимал его, удивительно точно угадывая его настроение. Он мог быть задорным и веселым, мог быть теплым и ласковым, мог быть тяжелым, холодным и безжалостным. Сегодня дождь был грустным, равнодушным и чуточку меланхоличным. Ливень становился все сильнее и сильнее, капли уже не просто стучали, а барабанили по окну, по карнизу, по крыше дома. Осаму планировал провести этот вечер в компании алкоголя и одиночества. Стакан виски со льдом уже давно стоял на журнальном столике, должно быть, лед уже начал таять. Но Дазай не беспокоился об этом, сидя на подоконнике и наблюдая за ручейками, стекающими по стеклу. И тут в дверь постучали. Осаму повернул голову в сторону двери, пожал плечами и развернулся обратно, к окну, прислоняясь лбом к прохладной гладкой поверхности, стараясь успокоиться. Он настолько ушел в себя, что теперь ему являются галлюцинации в виде родного голоса и стуков в дверь. Надо же. А ведь он еще даже не пьян. -Если ты, - звук удара. – Сейчас же, - снова стук. -Не откроешь мне эту демонову дверь, - и снова фраза сопровождалась ударом. Теперь, видимо, ноги. – Я сначала ее выломаю, а потом уйду и больше не вернусь, клянусь всей Йокогамой! Внутри Осаму что-то щелкнуло. От апатии, которой он собирался добросовестно придаваться этим вечером, не осталось и следа. Он вскочил с подоконника и направился к двери, стараясь за какие-то жалкие десять секунд привести себя в порядок: потуже затянуть бинты, причесать пальцами волосы, унять головную боль несколькими прикосновениями к вискам. -Прошу, - шатен отворил перед бывшим напарником дверь. – И что же тебя привело ко мне, Чуя? - Он подождал, пока гость разуется, чтобы провести его в гостиную, выполненную в спокойных бежево-коричнево-черных тонах.

***

Они сидели на низком диване. Дазай положил голову на колени к этой невозможной рыжей бяке, а исполнитель Портовой Мафии перебирал каштановые пряди. По щекам Накахары текли слезы и некоторые капли, которые он не успевал вытирать падали на лоб Осаму. А тот просто лежал, закрыв глаза и пытался поверить в то, что это не сон. Чуя рядом. Он сидит с ним вот так вот впервые за несколько лет. Двойной черный снова вместе? Нет, наверное, нет. Но зато снова вместе, пускай и ненадолго, два одиноких человека, на руках у которых слишком много крови, на совести которых слишком много трупов. Они оба неспособны признаться в своей слабости, но они также слишком долго лгали даже самим себе для того, чтобы отрицать то, что их тянет друг к друг. Может быть когда-нибудь кто-нибудь из них сможет пересилить себя. Сможет признаться. Может быть... А пока есть дождливый осенний вечер, яркие городские огни за окном и чувство облегчения. А еще слезы Накахары, который делают этот вечер еще более мокрым. Да, исполнитель мафии определенно похож на осенний дождь, который так горячо и нежно любит Осаму.