***
Холодный ноябрь и белые стены палаты.
Холодный ноябрь — его последние дни, он в этом уверен, и белые стены палаты — его предсмертное видение. Темное небо в окне, мерное тиканье часов на стене и смиренное ожидание конца, стремительно близящегося конца. Едва слышное дыхание и приглушенное гудение аппарата ИВЛ и кардиомонитора. Дайчи медленно моргает, смотря на качающиеся на ветру верхние ветви дерева, что растет под окном его палаты. — Как думаешь, за сколько мы доедем до пляжа? — Сугавара улыбается своей очаровательно-нежной улыбкой, поблескивает наполненными счастьем глазами и смотрит на несущего тяжелую сумку Дайчи. — Часов за семь, — отвечает Савамура, улыбаясь ему, открывает багажник и ставит сумку рядом с другими. — Долго, — тянет Коуши. — Так долго. — Ничего, — Дайчи смотрит на него, призывно вытягивая руку. — Зато мы на три дня едем, и к тому же ты можешь поспать в дороге. Сугавара протягивает свою руку в ответ, и Савамура аккуратно сжимает его небольшую ладонь, притягивая его к себе, и обнимает, оставляя на его щеке почти воздушный поцелуй, что пропитан его чувствами, его любовью. Коуши смеется, прижимается сильнее и подставляет щеки под новые поцелуи. Ветер бушует, Дайчи хоть и не слышит, как он завывает, но он видит, как тот поднимает и бросает ветки, как полумертвые желтые листья срываются и падают вниз — он видит их последний полёт. Дорога стелится серпантином по склонам холмов, а дождь бьет по крыше и стеклам — не лучшая идея ехать на закате дня, но Сугавара хотел видеть море на восходе. Он хотел видеть, как небесное светило поднимается из воды, окрашивая ее в спектр различных оттенков желтого и оранжевого, он просто хотел этого, но в место этого — скользкий асфальт и страшный обрыв за ограждением. — Не переживай, — Савамура берет Коуши за руку, крепко сжимая её, и улыбается, не отрываясь от дороги — пытается успокоить его. — Всё будет хорошо. Но хорошо не будет, грузовик появится из-за поворота и, не успев затормозить, на полном ходу врежется в автомобиль Дайчи. Его протащит по дороге, и он слетит в обрыв, перевернувшись несколько раз. Сугавара погибнет на месте, а Савамуру в тяжелом состоянии доставят в операционную и сделают несколько операций — соберут некоторые кости по кусочкам и заштопают как следует. Дайчи проваляется в коме вплоть до ноября, до холодного, серого ноября, до ноября, в котором нет Коуши, до ноября, в котором больше незачем жить. Дайчи прикрывает глаза, а губы растягиваются в безмятежной улыбке — перед глазами Сугавара — его улыбка, его смех. Коуши — свет, и Савамура, словно молодой росток, тянется к нему, он тянется к свету. — Я люблю тебя, — беззвучно раздается в палате. Аппарат пищит, и кривая зеленая линия пульса на мониторе вытягивается в сплошную полосу. — Савамура-сан, я принесла ваши анализы, — медсестра, скрипнув дверью, заходит в палату и замирает на входе. — Срочно доктора сюда!