Архипелаг Гей-Флаг

      Сентябрьское утро в Ростове-на-Дону выдалось особенно жарким. Теплые лучи только что восшедшего солнца прорывались сквозь иней стекла и освещали своим теплым свечением лицо шестнадцатилетнего Саши. Это утро было действительно особенным - Саша проснулся до звонка своего черного будильника, подаренным ему отцом. Саша лениво потянулся и резким движением сорвал с себя одеяло. Член Саши был слегка набухшим после бурной ночи с его другом - комсомольцем Лумумбой, приехавшего защищать интересы компартии из далекой Африки. Лумумба мило спал рядом, его 30-ти сантиметровый член даже в обычном состоянии выглядел впечатляюще. Саша провел по кудрявой груди своего друга нежными пальцами, поцеловал его в лоб и отправился в душ - ему предстоял важный день.       Саша зашел в ванную и закрыл за собой дверь. Он посмотрел на себя в зеркало и решил что ему необходимо сбрить отросшую за ночь щетину. Побрившись, Саша включил воду и зашел в душ. Намыливая паховую область, он подумал о Лумумбе. Его член стал набухать, кровь побежала по паховым артериям и венам, орган начал медленно подниматься. Саша взял его в руку и медленным движением открыл головку. Поступательными движениями он водил по своей пипиське и думал о Лумумбе, ускоряясь с каждой мыслью. Фантазия о черном друге полностью охватила его разум и он даже не заметил, как чья-то рука коснулась его писюна. Саша ощутил на своем плече жаркое африканское дыхание - это был Лумумба. Негритос стал целовать Сашу в шею и надрачивать его болт. Через некоторое время Саша почувствовал, как что-то твердое уперлось ему прямо в очко. Это была огромная елдобина африканца. Плюнув на жопу русскому другу, Лумумба резким движением вставил свою левую палочку твикс прямо в жопу будущему писателю. Саша вскрикнул, но Лумумба заткнул ему рот кулаком и начал фистинговать его горло. Саша застонал и негр ускорился. Он вводил свою леворадикальную хуёвину все глубже и глубже. Струя теплой спермы извергнулась из члена Саши, но интернационалист Лумумба был неприклонен. Он уже без проблем вводил свой хуй по самые яйца. Через минуту Саша кончил снова, на сей раз одновременно с негрилой. Лумумба вытащил свой хуй и по вылезшей от такой центрифуги прямой кишки Саши потекла черная африканская сперма. Негр посадил Сашу на колени и вставил свой член ему в рот. Африканский Архимед все продумал - от горлового фистинга глотка Саши настолько расширилась, что Лумумба спокойно ввел в Сашино горло свою мраморно-черную залупу. Африканец не хотел кончать во второй раз, поэтому просто пустил струю мочи напрямик в Сашкин желудок. От такого будущий писатель кончил в третий раз. Закончив ссать в рот Солженицыну, негр успокоился и молча удалился из ванной, оставив своего партнера обоссаным и довольным.       Отмывшись от Лумумбиных жидкостей, Саша оделся и вышел на улицу, прихватив скрученную Лумумбой с вечера самокрутку с непонятной травой. Закурив, Саша пошел на площадь - должен был приехать важный гость и Саша не собирался упускать шанс поглазеть на знаменитость. По пути он решил заскочить на рынок - Саша все утро думал о пирожке из свежих совершеннолетних младенцев. Это была новая разработка Сталина, которой он собирался уничтожить последствия голодомора. Найдя глазами среди рыночных рядов нужный прилавок, Саша отправился к нему и встал в очереди за статным человеком в зеленой шинели. Запах мужчины Саше сразу понравился и он почувствовал необъяснимое влечение к этому человеку. Когда подошла очередь шинельного и он сделал заказ, Саша очень разозлился - мужчина купил все пирожки с совершеннолетними младенцами. Солженицын возмутился и высказал свое возмущение в спину человеку. Тогда шинель развернулась и члены Саши и мужчины столкнулись. Саша сразу понял по члену, что перед ним грузин, в этом деле будущий писатель был тёртый калач. Оторвав взгляд от члена, Саша уперся глазами в густые усы. Волоски на усиках колыхались от знойного дыхания грузинского Гачи. Подняв голову, Саша был ошеломлен - перед ним стоял вождь. Солженицын сразу в него влюбился и это было взаимно. "Расстрелять бы, да слишком смазливая рожа", подумал Сталин в этот момент. У генсека давно не было секса, поэтому он сразу возбудился. Повернув Сашу резким движением, он прижался своим членом к его жопе. А у Сашки то стоял уже хуёк так что мама не горюй. Бросив Сашу на прилавок, Сталин разорвал его штаны, расстегнул свою ширинку и вставил огромный стосантиметровую дрочёную винтовку Мосина прямо в жопу Саше. Он водил своей винтовкой по бритой жопе писателя и случайно нажал на курок. Сашину жопу, что называется, порвало. Испугавшись общественного резонанса, Сталин приказал отвезти Сашу в больницу, а чтобы не оставить свидетелей расправы, лично изнасиловал и убил каждого человека на рынке, а затем сжег тела и из пепла сделал соус карри, приготовил индийский рис и скормил его Берии.       Обычно Иосиф не переживал по поводу чьей-то пробитой жопы, но в этот раз все было по-другому - генсек даже не прикоснулся к любимым пирожкам с совершеннолетними младенцами. Переживая за судьбу Саши, Сталин вызвал дирижабль на топливе из угольных совершеннолетних младенцев и отправился в больницу к Солженицыну.       Жопа Саши горела не только из-за действий возлюбленного, но и из-за пули, которая в этой жопе и застряла. Выплакавшись, Саша уснул. Через несколько часов зашёл Сталин. Генсек сел на левую сторону кровати Солженицына и плюнул ему на жопу. Так Иосиф Виссарионович выражал сожаление. Он сожалел за дырку в жопе у будущего писателя, поэтому захватил с собой надежный советский клей БФ-6. Им он заклеил рану Саши и поцеловал в левую ягодицу. Затем вождь достал пакетик советского кокаина, сделал дорожку на Сашиных яйцах и снюхал все до последнего кристалла. Надышавшись яиц, Сталин возбудился. Его 30-сантиметровый пистолет-пулемет уперся в заклееную жопу спящего Саши. Сталин любил миссионерскую позицию - так он отдавал должное своей учебе в детстве. Он начал входить в Сашу, но тот не просыпался. Тогда Сталин ускорился и Саша открыл глаза. Перед собой он увидел пылающие страстью глаза тирана - так Солженицын ласково называл Иосифа и поверьте, звал он его так отнюдь не за его любовь к диктатуре. Сталин вошел в Сашу без смазки, он любил устраивать своим любовникам красный террор. Отиранизировав розовощекие писательские булочки до состояния второй степени геморроя, Сталин, ловким движением волосатой руки, поставил Сашу раком, взял прямую кишку любовника и завернул ее в морской узел. Саша забился в конвульсиях, забился в верхний угол комнаты и изверг струю горячей и жидкой спермы, как свежевыдоенное овечье молоко. Одна капелька попала на ультралевый усик Сталина и стала медленно стекать вниз. Но на этом вакханалия не закончилась. Солженицын упал на колени с потолка морским узлом к бровям генсека и, прокричав что-то про ГУЛАГ, выстрелил Сталину прямо в лицо своими фекалиями. Брызги от пылающего синим пламенем высера(см. Архипелаг ГУЛАГ) замарали все лицо тирана и произведение Солженицына смешалась с его спермой, оказавшись у Сталина на языке. Генсек проглотил спермофекальный соус и на секунду ему показалось, что он напоминает ему вкус детства - вино Атени Мцване. Еще в детстве он убегал из родного Гори в другое село, Атени, к своему другу Ладо. Дядя Ладо, Вацок, делал из винограда сорта мцване вино, который Сталин пил все детство. Однако, эта мысль быстро отступила от генсека, когда он понял, что его усы теперь пахнут омерзительными экскрементами. Саша лежал на полу без сознания. Сталин, хоть и жутко злился на Солженицына, все же взял его на руки и положил на кровать. А затем, ударил его оказавшейся неподалеку кувалдой, сломав будущему писателю два ребра. Саша лишь перевернулся с одного бока на другой и продолжил спать. На секунду Сталин улыбнулся. В эту секунду генсек был по-настоящему счастлив: не было для него милее зрелища, чем голый Саша, с вывернутой наизнанку прямой кишкой, весь обгаженный и с кровоподтеком на ребрах. Сталин накрыл юношу чистым пледом, взял свой крепкий член в руки и закончил начатое прямо Саше на лицо. Он улыбнулся во сне и продолжил спать. Ударив комсомольца кувалдой еще несколько раз, вождь оделся, выключил свет, и, закурив из своей любимой трубки, отправился гулять по ночному Ростову.