Волчья Кровь

Они сражаются — клинок ложится на клинок, и Ведьме Волчьей крови, кажется, и не спастись. — О ком ты плачешь? — выдыхает Ведьма. И меч в ее руках почти поет. Монах не отступает, бьется он серьезно, но меч — меч проклятый, меч фейри — в руках одной из них танцует словно сам, атаки отражая и удары парируя легко, и словно тело Ведьмы становится и продолжением клинка. — О ком ты плачешь? — повторяет Ведьма. Они сражаются, никто не лезет — ни стрелой, ни словом, ни дружеским, ни вражеским клинком. То битва их. Монах кривит в усмешке губы, отвечает: — А за кого мстишь ты, а, Ведьма Волчьей Крови? — За дом, — она ярится, рубит уж всерьез, — семью, родных, друзей. Но в ярости своей, меча не слыша, она лишь вздрагивает телом всем, когда насквозь ее пронзает меч ее же. Монах придерживает Ведьму, не дав ей соскользнуть с меча, держа и ожидая, когда покинет фейри жизнь, чтобы перешагнуть через ее тело, чтобы отдать оружие монахам, чтобы исполнить долг пред Церквью. — Ты плачешь чужою кровью, не своей, — не утихает в смерти Ведьма, цепляясь с силой за руки Монаха, пытаясь ухватиться и за ворот, притягивая ближе, чтоб шепнуть последние слова. — В крови твоей навеки вплавится цена. — Я заплачу за всё пред Райскими Вратами, меня допустят в сокровенный Сад, — не соглашается Монах. — Ты тенью будешь обречен ходить по миру, — отвечает Ведьма, и на губах ее выходит кровь от смеха. — Ты будешь проклят! Род твой будет проклят! И будет настигать всех вас несчастье, пока в роду не вспыхнет волчья кровь! Смеется Ведьма кровью, умирая, а Плачущий Монах стоит, держа ее в руках и чувствуя, как кровь его пронзает сказанное Ведьмою проклятье. И вот она глаза закрыла, и вот оборвана ее уж жизнь. Монах удара ждет от других фейри. Но те лишь молча расступаются и смотрят. — Он проклят! — шепчут нелюди со всех сторон. И жжет проклятье кровь, Монах же плачет алыми слезами. *** Айзек Лейхи сонно смаргивает. Дерек Хейл укусил его где-то с час назад. И да, он ничего не говорил о том, что глюки — часть обращения, но перед ним стоит призрачный мужик в плаще с капюшоном, мечом на поясе и похожий на него как две капли воды. — Окей, — говорит Айзек. — Это странно. — Прижилась в тебе волчья кровь? — бестелесно шепчет призрак. — Я не уверен, — честно признается Айзек. — Я буду надеяться, что прижилась, — сообщает призрак и садится рядом на кровать. Ждать. Видимо.