Гроза посреди кровавых цветов Хиганбаны

      Когда Такемиказучи спросил Киуна о прошлой жизни, ему не захотелось отвечать. Это была больная тема, и Киун не из тех, кто любит рассказывать о своих проблемах другим. Особенно Такемиказучи. Когда-то Бог Грома был юн, и поэтому Киун был приставлен к нему. Их совместное времяпровождение сблизило их, как бы не хотел этого один из них. Киун не имел привязанностей, но Такемиказучи стал исключением. "Такой трудный характер", — думал Киун, когда ему поручили заботу о юном Боге. Но проведя время с Таке, Киун понял, что на такое поведение Бога, были причины. Шинки не знал каким было прошлое воплощение Такемиказучи, но считал, что Старейшие поступают плохо, взваливая грехи прошлого воплощения на детские плечи нынешнего. Но и их тоже можно было понять. Киун оказался между двух сторон: ему было жалко юного Бога Грома, но с другой, если он станет таким же, как его прошлая версия, шинки должен был что-то сделать. Киун держал эту мысль у себя в голове многие века. Но время многое меняет, изменилось так же и отношение к Такемиказучи. Поначалу Шинки лишь только сочувствал юному Богу Грома, что ему выпала нелёгкая судьба, но чем больше Киун знакомился с Таке, тем больше привязывался к нему. И вот уже через какое-то время, он не мог представить себе день без непоседливого Бога. Киун не хотел этого призвать, но все мысленные клятвы, что он дал для себя, были уже давно недействительны. Шинки просто не смог бы убить Такемиказучи, даже если бы тот вытворял ужасные вещи. Такемиказучи был единственной привязанностью Киуна, и потому, когда Бог Грома начал отдаляться от своего Ведущего, это опечалило его. Шинки не понимал, что делал не так, ведь его отношение к Таке было такое же, и потому Киун решил, что дело в самом Такемиказучи, он изменился, стал взрослее, у него появились свои интересы и желание, он не был больше тем ребёнком, которого Киун, когда-то носил на руках. Они отдалились от друга друга, и потому сейчас Киун не чувствовал, что может поделиться с Такемиказучи своими переживаниями. — Киун? — позвал его Такемиказучи. Молчание Киуна напрягало. Но в какой-то степени Бог Грома понимал из-за чего оно. — Киун. — Таке сделал ещё одну попытку позвать. Но шинки до сих пор не откликался, тогда Такемиказучи положил ладонь на плечо Киуна. — Киун, прошу не молчи. — Голос Таке подрагивал от внутреннего напряжения, он еле держался от того, чтобы с силой сжать чужое плечо. Киун поднял свои карие на Такемиказучи. Его Господин никогда так не вёл себя, в обычный день он бы накричал на Киуна, за то что тот не отвечает. И такая реакция была привычнее. Но то что происходило сейчас, сбивало с толку. Такемиказучи вёл себя так осторожно с Киуном, стараясь говорить спокойнее, будто пытаясь не тревожить и без того плохое стояние шинки. Неужели ему и вправду было дело до Киуна? Эта мысль немного порадовала шинки. Если это было так, то для Киуна не всё было потеряно и он сможет снова наладить свои отношения с Такемиказучи. — Это довольно долгая история. — Заговорил Киун. Такемиказучи вздрогнул, услыша наконец голос шинки. — Я готов выслушать. — ответил Таке. Он присел рядом к Киуном. — Это началось с тех пор, как Вы мне дали отпуск. — Такемиказучи напрягся. — В один из дней я сидел в саду, а потом почувствовал негативную энергию. Это оказался аякаши. — Таке не стал перебивать Киуна, но мысленно задался вопросом этого ли аякаши он видел рядом с Киуном сегодня. — Он привёл меня к поляне хиганбан. Такемиказучи удивлённо вскинул глазами на шинки. Поляна кровавых цветов, как из его сна! — Почему ты не убил аякаши? — Бог Грома задал логичный вопрос. Ведь если так подумать, не будь того аякаши, то некому было бы провести Киуна к той поляне. — Я... — Киун замолк. Такемиказучи испугался, что шинки больше ничего не скажет. — Мне казалось, что если я убью, то потеряю что-то важное. Это было максимально странно. Одна из обязанностью шинки была помогать убивать Богу аякаши. Но Киун не сделал этого, при том, что этот густок эмоций был на земле Богов! При этом оправдываясь этим! Такемиказучи захотелось ударить Киуна. Какой же его Ведущий был глупый, нормальный бы не церемонился и убил бы аякаши, а этот нашёл проблем на свою голову, и на голову Такемиказучи тоже! Таке сильно сжал кулаки от негодования. Как бы ему не хотелось ударить этого тупица, но в данной ситуации этого лучше не делать. Киун с опаской посмотрел на Такемиказучи, он ожидал, что сейчас его ударят. Но ничего не произошло. Это была нетипичная реакция для его Хозяина. — Продолжай. — Голос Таке звучал спокойно, но всё равно проглядывались нотки гнева. Киун ещё раз взглянул на Бога Грома, не веря своим ушам, но всё же продолжил: — Аякаши указал мне на место на этой поляне. Там я откопала дневник. — Киун поднялся, чтобы взять дневник и протянуть его Такемиказучи. Таке с интересом взглянул на тетрадь, мысленно окрестив источником проблем. Тетрадь была очень потрёпанной. Либо с ней очень плохо обращались, либо она очень старая. Такемиказучи открыл дневник, замечая стёртое имя владельца тетради. Ещё немного пролистав, он понял, что это были обычные записи дней одного человека. Но как эти каракули привели к тому что Киун начал что-то вспоминать о земной жизни? — Это.. это мой дневник. Был когда-то... — внезапно сказал Киун. Такемиказучи замер, а потом резко перевёл взгляд на Киуна. Если это было правдой, то это была катастрофа. В дневнике могло упоминаться его настоящее имя, не говоря уже о том, что там были записи способные оживить воспоминания. Такемиказучи резко стал пролистывать страницы, смотря есть ли тут имя Киуна при жизни, но ничего не нашёл. Таке вспоминал что в самом начале было написано имя владельца дневника, но потом успокоился, как только ещё раз увидел, что было частично стёрто, но это тоже пугало. Надо было замазать и остальные иероглифы от греха подальше. Такемиказучи открыл конец дневника. Было видно, что он не закончен, оставались несколько пустых страниц. По крайней мере в дневнике точно не будет записи о смерти Киуна. Киун вёл себя более или менее обычно, но кто знал, как долго продлится это состояние? Надо было что-то делать. Секрет Бога никогда бы не раскрылся, если бы не аякаши. Значит кому-то нужно было, чтобы Киун узнал прошлое, а это равносильно смерти. Кто-то хочет смерти его Ведущего. Подозреваемых было много. Киун очень сильный шинки, и даёт Такемиказучи огромное преимущество. Так желающие могли бы найтись. Но кто из Богов бы стал использовать аякаши? На ум приходил только Эбису, но то было прошлое воплощение, навряд ли маленький ребёнок будет что-то предпринимать. Но была ещё одна личность использующая аякаши. Маг. Но тот использовал маски для приручения этих сгустков негативных мыслей, но на том аякаши, что видел Такемиказучи не было ничего подобного. Неужели Маг научился управлять аякаши без масок? Тогда это доставляло ещё больше проблем. Только вот какой мотив? Киун силён, чтобы стать помехой для Мага, но тогда было логичнее нацелиться на хафури. Это надо было обдумать. — Ты сказал, что это началось с тех пор, как я отпустил тебя в отпуск. Это довольно долго, почему ты скрывал от меня? — Такемиказучи никогда не думал, что Киун может делиться своими переживаниями, но эта ситуация была чрезвычайный, и не сказать об этом своему хозяину, это значит принести вред. Киун молчал. И Такемиказучи захотелось его ещё раз ударить. Натворил проблем, а ему теперь всё разхлёбывать. Такемиказучи надо было наблюдать за Киуном, но как показал опыт, чтобы это делать, в одном доме жить недостаточно. — Собирай вещи, ты переезжаешь в мою комнату. — Так будет проще приглядывать за Киуном. Тем более пока Такемиказучи будет рядом, аякаши не должен подобраться, чтобы создать новых проблем. — Ч-что? — ошеломлённо взглянул Киун на Таке. Он был сегодня таким странным, но и сам шинки не лучше. — Ты будешь жить в моей комнате. — повторил Такемиказучи. Киун ещё несколько минут в ступоре стоял, прокручивая слова Такемиказучи, но потом всё же начал собирать все необходимые вещи. Таке терпеливо ждал своего Ведущего. Как только сборы были занесены, они направились в покои Такемиказучи.