***
В их покоях после того, как Адора оделась в свою ночную рубашку, а Катра переоделась в свои одежды (отдельно и отворачиваясь друг от друга), Адора снимает кольцо и бросает его в угол комнаты. Есть некоторые вещи, которые они просто не могут заставить ее сделать. Катра удивленно поднимает бровь, выглядя скучающей от её выходки. — Ты закончила? — Ты можешь забрать мой замок, — начинает Адора, выпрямляя спину и гордо поднимая подбородок, как всегда делала её мать, когда произносила речь своим людям, — моё имя, мою свободу, но не моё сердце. — Мне не нужно твоё сердце, леди Адора, — говорит Катра со злобной улыбкой на лице. «Леди» звучит так издевательски из её рта. — Ты можешь оставить его себе, мне все равно. Затем она фыркает, отодвигая одеяло с правой стороны кровати. Адора смотрит на это с растущим презрением. — Вы, дворяне, все одинаковые. Такие из себя важные. Адора воздерживается от указания на то, что она называет себя лордом, что, технически, делает ее дворянкой, пусть и не по праву рождения. Конечно, теперь их брак только закрепил подлинность ее титула. — Оправдывает ли это то, что ты берешь, что хочешь и не задумываешься о последствиях для окружающих? — Выживает сильнейший. — Катра пожимает плечами, садясь на подушки. — Если ты не можешь защитить то, что принадлежит тебе, действительно ли это твоё? Я работала, чтобы получить то, что у меня есть сейчас. Что ты когда-либо делала, чтобы заработать этот замок, кроме того, что тебе повезло родиться в благородной семьё? Адора с возмущенным звуком кладет руки на свою талию. Это просто нечестно. Возможно, она родилась в этом, но не то чтобы она не работала тоже. Она изучала историю, географию, политику, искусство войны. Она обучалась фехтованию на мечах — умение, которое от нее даже не требовалось. Она серьезно относилась к своим обязанностям, потому что хотела однажды стать лучшим правителем для своих людей. Катра не могла просто ввалиться сюда, взять то, что было ее, захватить ее замок, заставить Адору на ней жениться, а потом еще иметь наглость, чтобы судить ее за это. — Ты даже не знаешь меня. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Адора ожидает ответного оскорбления, но неожиданно, после молчания, Катра смеется. — О боже, тебя так легко разозлить. Ты бы видела свое лицо. — Прости… ты, это… серьезно? Катра пожимает плечами, делает невинное выражение лица и невозмутимо спрашивает. — Да, моя леди? Адора едва ли верит в происходящее. Катра врывается в ее замок, как будто она уже владеет им, держит ее в плену в ее собственной темнице в течение недели, одевает ее в свадебное платье для их импровизированной свадьбы, и теперь у нее еще находится наглость дразнить ее, как будто они старые друзья. Видимо, у Катры хватает наглости делать много вещей. Адора не уверена, как к этому относиться. Это было бы почти достойно восхищения, если бы она не была так зла. Импульсивно, она идет к кровати и бросает подушку в лицо Катры. — Ты можешь спать на полу. Катра отодвигает подушку, недоверчиво щурясь на Адору. — Серьезно? Адора пожимает плечами, когда она натягивает одеяло на свою сторону кровати. — Тебя так легко разозлить.***
Покуда замок был занят солдатами Катры — это своего рода невысказанное предупреждение о том, что любой акт восстания будет стоить жизни ее народа. Кажется, Катра инстинктивно знает, что Адора не будет рисковать — или она просто слишком небрежна и глупа — потому что она не заботится об ограничении доступа Адоры вокруг замка. Адора думала, что она, по сути, будет пленницей в своем собственном доме, но Катру это, кажется, не заботит. Ее не беспокоит меч, который всегда висит у Адоры на талии. Она ест свою пищу, не думая, что ее отравят. Она спит в их постели, не задаваясь вопросом, собирается ли Адора нанести удар ей в спину. (Иногда это заманчиво, особенно когда она храпит так громко, что Адора не может заснуть, но она уговаривает себя случайно ударить Катру в голень.) Постоянные споры и резкие замечания Катры — уже почти что комфорты. Это знакомые мелочи, которые поддерживают Адору в здравом уме, пока начинается поиск принцессы Глиммер. Замок Грейскалл тоже хорошо прочесан, будто дело в том, что Адора скрывает пропавшую принцессу, но они ничего не могут найти. Война на паузе, сражения временно прекратились, так как все, кроме Ледяного Королевства, пали. С наступлением зимы король Хордак не может рисковать перемещением своих войск без дополнительных ресурсов. Все внимание смещается на поиск Глиммер, которую, без сомнения, казнят, и Адора беспокоится каждый день, каждый раз ее сердце выскакивает из груди, когда из Яркой Луны приходит сообщение адресованное Катре. Катра бросает на нее нечитаемый взгляд каждый раз, когда Адора с тревогой встает на носочки у стола Катры, желая пожертвовать своей гордостью и умолять о каких-либо новостях о своих друзьях. К счастью, Катра не заставляет ее умолять. Это маленькое проявление милосердия, которое Адора не совсем понимает. Катра читает письма, и прежде чем Адора успела произнести хоть одно слово, она качает головой и говорит ей: «Никаких новостей о принцессе». Адора кивает и уходит без слов. Она не хочет, чтобы это прекратилось, поэтому она не ставит это под сомнение. «Спасибо» каждый раз горит на ее языке, но она думает, что это может заставить Катру прекратить. У них не такие отношения. Они чуть меньше врагов. И после всего, через что Орда провела ее, Адора думает, что она обязана этой добротой только от самой Катры. Но она не может позволить себе быть доброй в ответ; ее ненависть — ее единственное оружие. Затем, в четвертый раз, Катра останавливает ее у двери, зовя ее по имени. Адора оборачивается, задаваясь вопросом, ожидает ли Катра благодарности. Но, глядя на нее, кажется, что благодарность — самая последняя из мыслей в ее голове. Катра нахмурена, и когда она говорит, кажется, что ей трудно выговорить слова. — Мне нужна услуга. Адора почти смеется. Наглость. — Ты серьезно? Катра скрещивает руки на груди, сердито, но она не совсем встречается с глазами Адоры. Адора почти падает на пустом месте, когда понимает, что Катра смущена. — Конечно, моя жена не отказала бы мне в простом одолжении. Теперь Адора заинтригована. — Это зависит от того, чего желает моя лорд-жена. Катра вздыхает, смущенно, и Адора наслаждается этим слишком сильно. Приятно снова чувствовать себя у власти. — Пообедай со мной завтра. И хорошо, это не то, чего ожидала Адора. — Что? Зачем? Не то чтобы они никогда не ели вместе, но… большую часть времени они этого не делают. Адора ест в столовой с прислугой, как она всегда делала, а Катра обычно остается в ее покоях. Возможно, она не хочет вызывать чей-либо гнев своим присутствием. Она знает, что никто ее не любит в замке. Иногда она показывает свое лицо, как положено хозяйке замка, но эти вечера всегда напряженные и тихие. Адора признается, что предпочитает отсутствие Катры этому. — Послушай, у меня гости. Было бы странно, если бы моя жена не поприветствовала их со мной, верно? Адора знает, что гости Катры — это люди, связанные с Ордой. Она не хочет больше принимать их, но она не будет запугана в своем собственном замке. Пришло время вернуть себе некоторый контроль. — Хорошо, — кивает Адора, наблюдая, как Катра падает на свое место. — Я пообедаю с тобой.***
На следующий день, когда они стоят у ворот, чтобы поприветствовать гостей, Адора внимательно смотрит на Катру. Катра поворачивается, медленно моргая. — Что? — Это действительно то, как ты хочешь одеваться в середине зимы? Катра удивленно поднимает бровь. — Твое пальто не кажется очень теплым. — Оно как раз нормально. Адора пожимает плечами и оглядывается на приближающуюся на расстоянии карету. — Как хочешь. Гости Катры не такие, каких ожидала Адора. Кажется, что это тема Катры — обманывать ожидания. Может быть, ей уже пора перестать удивляться. Тем не менее, когда она впервые встречается лицом к лицу с леди Скорпией и леди Энтраптой, Адора злится. Они этирийское дворянство, как и она, но они вступили в союз с Ордой и помогли им победить войска королевы Анжелы. По мнению Адоры это почти хуже, чем то, что сделала Катра. Она не может понять их мотивацию и не может простить их предательства, поэтому она готова быть с ними настолько же враждебной, насколько она враждебна и с Катрой. Но когда они прибывают, Адора в шоке наблюдает, как Скорпия приветствует Катру восторженным восклицанием ее имени, втягивая последнюю в объятия, с которыми Катра едва пытается бороться. На лице Катры застывает раздражение, когда она похлопывает Скорпию по спине, но Адора думает, что видит нежность, скрытую под всем этим фасадом. Когда Скорпия отпускает ее (после того, как Катра очень строго говорит ей сделать это), она поворачивается к Адоре с блеском в глазах. — Оооо, и это, должно быть, твоя жена! Внезапно Адора начала чувствовать себя как жук под микроскопом: и Скорпия, и Энтрапта с любопытством смотрят на нее. У нее нет причин желать оправдать их ожидания, но они друзья Катры (она не знала, что у Катры есть друзья), поэтому они должны иметь хоть какие-то знания об их договорном браке. Адора неловко переходит с ноги на ногу, сопротивляясь желанию взглянуть на Катру с просьбой о помощи. — Добро пожаловать в замок Грейскалл… Выражение лица Скорпии меняется от любопытного к радостному, и внезапно она также обнимает Адору. Адора издает тихий шокированный звук, когда Скорпия окутывает ее гигантским медвежьим объятием, крепко сжимая. Это неожиданно и странно, но Скорпия теплая и сильная, и Адора постепенно принимает его. Это… довольно мило. Никто давно не обнимал Адору. Никого, кто мог бы, рядом не было. А Скорпия — хороший обниматель, неохотно признается Адора. — Прости за это, — неловко говорит Катра, избегая взгляда Адоры, когда Скорпия отпускает ее. — Без проблем, — Адора качает головой, непроизвольная улыбка на губах. Черт возьми, она не хотела, чтобы они нравились ей. — Так приятно познакомиться, — говорит Скорпия, все еще держась за руку Адоры. Затем она тоже хватает Катру за руку и дергает ее поближе, чтобы она была рядом с Адорой. Катра спотыкается, а Адора моргает. — Ах, посмотри на этих двоих. Я не могу поверить, что наша Катра жената. Жаль, что мы пропустили свадьбу. Адора странно смотрит на Катру и последняя закатывает глаза, пожимая плечами на невысказанный вопрос Адоры. Когда они начинают входить внутрь, Адора приостанавливается, шепча Катре. — Эмм, они же знают, что мы были вынуждены жениться, верно? — Не упоминай об этом. Скорпия — романтик, — она выплевывает слово, словно это мусор, затем ускоряет шаг, чтобы оставить Адору позади, не оглядываясь назад. Адора следует молча.***
Ужин это… событие. Скорпия задает много вопросов, намереваясь познакомиться с женой своей лучшей подруги, а Энтрапта иногда помогает, даже если кажется, что она потерялась в своем собственном мире. Катра явно самая ворчливая из трех, но Адора может сказать, что между ними искренняя любовь. Ее продолжают удивлять все эти новые стороны Катры, о которых она никогда бы не догадалась, что они существуют. От безликого большого плохого генерала — к невысокой тощей женщине — к жене, которая делится с ней своими письмами — и к простой девушке, кажущейся моложе, чем когда-либо, раздраженной поддразниваниями подруги. Адора радует Скорпию, отвечая на все вопросы, которые последняя подготовила для нее, рассказывая о том, как она росла в замке, и рассказывая Энтрапте о том, как работает их канализационная система, когда последняя присоединяется к разговору. В свою очередь, Скорпия развлекает ее, рассказывая ей истории о Катре — тех времен, что были до того как она стала самым доверенным генералом Хордака. — Потому что твоя жена должна знать, откуда ты начинала, — рассказывает Скорпия Катре, когда последняя возражает. Катра фыркает, скрестив руки на груди с убийственным выражением лица, и Адора усмехается, когда Скорпия начинает рассказ о ночных приключениях, паутине и Катре. В то время пока Скорпия говорит с энтузиазмом, Адора пользуется возможностью и смотрит на ворчливо хмурящуюся Катру, которая сидит, подперев подбородок рукой. Кажется, она смущена тем, что Скорпия разрушает страшный и крутой образ, который она культивирует сама для себя, но Адора не может скрыть своего смеха, когда слышит, как Катра заходит в паутину и сходит с ума в течение целой минуты. Ее лорд-жена, самый ужасный генерал Хордака, кричит из-за паутины. Это абсурд, это удивительно, это… так человечно. И хотя Катра злится, кипит и ведет себя крайне раздраженно, Адора видит ее в новом свете. Она не понимает, что улыбается Катре, пока Скорпия не дразнит ее подмигиванием. Затем улыбка замирает, и Адора ест ужин, не глядя на Катру снова.***
Два дня спустя Адора просыпается, как обычно, чтобы заняться дневными делами, а Катра стонет и остается в постели. В этом нет ничего необычного, Катра обычно задерживается в постели немного дольше, чем Адора, прежде чем сварливо выбирается из одеял и направляется в гардеробную, пока Адора завтракает. Поэтому сначала Адора не обращает на нее внимания, хотя и замечает, что то, как Катра натягивает одеяло через голову, немного странно. Пока она купается, одевается и завтракает, Катра все еще остается в постели, и Адора подходит к ней. — Хорошо, в чем твоя проблема? Катра стонет, очень драматично и гортанно, и бормочет из-под простыней. — Я умираю. Адора почти смеется. Большой плохой генерал, больной в своей супружеской постели. Как человечно для нее. Она стягивает одеяло, игнорируя недостойный вопль Катры, и смотрит на нее, жалко разваленную в постели, несчастную и лихорадочную. Адора прикладывает руку ко лбу. — Ты больна. Я говорила тебе носить теплую одежду. Несмотря на ее состояние, у Катры есть энергия, чтобы невозмутимо пошутить. — Да, мама, ты говорила. Адора закатывает глаза. — У меня нет теплой одежды, хорошо? — Катра ворчит, хватая одеяла и притягивая их обратно на себя. — Зима никогда не бывает такой холодной в Зоне Страха. Какая тебе-то разница до этого? Хороший вопрос. — Никакой, — Адора пожимает плечами с безразличным видом. — Лежи и умирай тут от пневмонии, мне все равно. Для меня же лучше. — Безжалостно. Мне нравится. — Хмпф, — говорит Адора, затем, вопреки своему здравому смыслу, выходит, чтобы попросить повара приготовить горячий куриный суп. Не то чтобы она должна что-то Катре, она рационализирует, пока идет туда. Но она ее жена или что-то в этом роде. Адора вспоминает, как ее мать приносила ей горячий суп, когда она болела в детстве, поглаживала ее волосы и рассказывала истории перед сном. Она помнит, как мадам Разз суетилась из-за леди Мары, приносила ей чай и помогала ей сесть, чтобы выпить его, и помнит, как она говорила леди Маре, что ей нужно носить теплую одежду. Адора вздыхает, переплетая пальцы рук. Это просто доброе дело.***
Адора считает, что глаза Катры могут вывалиться из глазниц, когда она приносит суп в их комнату. Она ставит поднос на тумбочку и помогает Катре сесть, игнорируя недоверчивый взгляд, который кидает в нее Катра. Обнаженный шок и уязвимость оставляют Адору чувствовать себя неловко, но она мысленно отталкивает его и ложится в кровать рядом с Катрой. — Тебе не нужно этого делать, — говорит ей Катра, без вопросов и благодарностей, просто потянувшись за самой ложкой. Но она бледная и потная, ее рука дрожит, и суп проливается на поднос, прежде чем Катра может поднести его до самого рта. Адора смотрит на нее. — Да, но я не хочу, чтобы наша кровать была покрыта куриным супом, поэтому я думаю, что помогу, если ты не против. Катра поднимает брови. — Наша кровать, а? — Это так, — просто говорит Адора и подносит ложку ко рту Катры. Катра подчиняется, к счастью, воздерживаясь от указания, что горничная тоже может это сделать. Некоторое время она ест молча, только звон и грохот столового серебра заполняют комнату. Когда супа почти нет, Адора вбрасывает вопрос, который был в ее голове уже несколько недель. Атмосфера между ними сегодня другая. Когда Катра болеет и сидит так близко, что их руки соприкасаются, чувствуешь себя безопасно, настолько, что можешь опустить свои стены и поговорить о вещах, о которых они никогда не говорят. — Почему ты всегда рассказываешь мне о Глиммер? Катра замирает, глотая последнюю ложку. Некоторое время она молчит, а Адора ждет, наблюдая за ее профилем, пока Катра смотрит вперед. — Должна ли я быть излишне жестокой по отношению к своей жене? — наконец она говорит. Адора пожимает плечами. — Я не удивилась бы. Хотя, может быть, сейчас, спустя два месяца, она удивилась бы. Немного. Катра вздыхает, затем бросает на нее острый взгляд. — Почему ты заботишься обо мне? У Адоры нет ответа на это.***
Той ночью Адора приказывает слугам найти для Катры какую-нибудь подходящую по сезону одежду: пару шуб, шарфы, теплые брюки. Она бесцеремонно бросает их на кровать Катры, когда Катра наконец чувствует себя лучше. Никто из них никогда не упоминает об этом, но Катра носит свою новую одежду и больше не болеет.***
Несколько месяцев в их браке-который-только-на-словах-брак, когда зима оттаяла и первые цветы начинают цвести, Катра находит Адору во дворе, когда последняя практикует фехтование с капитаном стражи. Поначалу Адора не замечает ее (у Катры есть способность тихо появляться в некоторых местах), но когда они делают перерыв, чтобы выпить и отдышаться, ее лорд-жена там, наблюдает с выражением, которое Адора может описать только как напряженное. Она не уверена, что оно значит — любопытство, неодобрение, уважение? Возможно, Катра не хочет, чтобы ее леди-жена была такой непохожей на леди. — Хочешь, чтобы я не практиковалась в фехтовании, мой лорд? — Адора спрашивает, надменно и насмешливо, пока делает реверанс. Катра пожимает плечами, безэмоциональное лицо все еще остается, странный блеск в ее разноцветных глазах. — Я не думала, что такая леди, как ты, заинтересована в фехтовании. Адора почти фыркает. — Ты думала, что меч на моей талии висит просто для вида? — Если говорить откровенно — то да. — Пфф. — Адора оглядывается, охранники и слуги занимаются своими делами, и в ее мозгу появляется импульсивная идея. — Хочешь сразиться со мной? Катра приподнимает плечо, качая головой. — Не хочу прерывать твою практику, продолжай. Она поворачивается, чтобы уйти, но Адора воодушевленно зовет ее. — Я вызываю тебя. Это останавливает Катру и даже слуг. Все ждут и смотрят, как Катра медленно поворачивается назад, с непроницаемым взглядом. Адора скручивает губы в смелой улыбке. — Конечно, такой генерал, как ты, мог бы научить меня нескольким приемам. По правде говоря, Адора знает, что Катра не солдат, а скорее стратег. Конечно, она сражалась в битвах и выигрывала их, но она предпочитает руководить, а не сражаться. Адора готова поспорить, что в фехтовании она лучше, чем Катра. Но Катра этого не знает. И она не отказалась от вызова перед всем двором. Катра делает шаг вперед, маша руками в сторону меча Адоры, который она держит в руке. — А потом ты перерезаешь мне артерию и называешь это несчастным случаем. Умно. Определенно стратег. Адора усмехается. — Прошу. Если бы я хотела убить тебя, я поступила бы умнее. Катра поднимает брови, как будто говоря: «О, правда?», но она подходит все ближе, ни на секунду не отрывая взгляда от Адоры. Капитан бросает ей меч, и начинается бой. Это как танец, который они никогда не практиковали. Они знакомы с движениями, но у них еще не было шанса узнать ритм друг друга. Поэтому они экспериментируют, толкают и тянут, проверяют границы друг друга. Катра размахивает мечом, и Адора отступает. Адора бросается вперед, а Катра уклоняется. Катра атакует и Адора блокирует. Их мечи встречаются снова и снова, но им никогда не удается дотронуться до кожи. Катра проворная и ее трудно поймать. Такова ее стратегия. Она маленькая и легко перемещается на ногах и движется таким образом, что Адора не успевает реагировать. Ее меч тяжелый и не двигается так быстро, и Адора знает, что Катра стремится ее утомить. Но годы практики также означают, что Адора не устанет так легко и, по большей части, кажется, что они равны. Адора признает, что Катра может дать хороший бой. В конце концов, если вас не поймают — вас не ударят. На мгновение кажется, что они зашли в тупик. Но потом — Адора нарочно делает неверный шаг, и когда Катра попадается на эту приманку, Адора выворачивает меч и выбивает меч Катры из руки последней. Катра спотыкается и теряет равновесие. Двор в одно мгновение задерживает дыхание. Когда Катра падает на землю, Адора подставляет лезвие под шею и понимает, как легко было бы его порезать. Но, может быть, мысль больше не так привлекательна. Она осторожно поднимает лицо Катры острием меча и встречает взгляд Катры своим собственным. Прилив власти чувствуется приятно. Знакомо. Немного самодовольно, немного оправданно. «Я возвращаю себе контроль», — думает она с опрометчивой скоростью. В глазах Катры нет страха, но Адора клянется, что ее глаза немного темнее, когда она смотрит на нее. Уважение. Может быть, это уважение, которое она видит отраженным в глазах Катры. Адора позволяет мечу упасть через секунду и отступает. Двор мгновенно возвращается к жизни, хлопая и шепча между собой. Катра все еще на земле, смотрит на нее, и через мгновение Адора смело предлагает ей руку и поднимает ее. Между ними тяжелая пауза. Затем Катра впечатленно кивает и отпускает ее руку. Адора смотрит на нее уходящую слишком долго.***
— Ты играешь грязно, — комментирует Катра той же ночью, пока они готовятся ко сну. Адора пожимает плечами, скрывая улыбку нейтральным выражением лица, когда она разворачивает одеяла. — Мне пришло в голову, что ты не единственная, кто может так делать.***
Это, должно быть, рассвет, когда Адора моргает, и немного бодрит себя этим. Свет, проникающий сквозь шторы, слишком мягкий, чтобы быть утренним. Растерянная, она переворачивается, пока тихий разочарованный стон не останавливает ее. Внезапно она ощущает, как рука обхватывает ее талию, медленные потоки воздуха щекочут ее шею, а что-то теплое прижимается к ее спине. Адора медленно поворачивается, почти напуганная, сталкиваясь лицом к лицу с Катрой. Она тихо вздыхает, когда понимает, что ее движения не разбудили ее. Катра безмятежна во сне, грудь поднимается и опускается с каждым ровным вдохом, и Адора смотрит мгновение, затаив дыхание. Этого никогда не случалось раньше. Оно застает ее врасплох, заставляет чувствовать себя тепло, нервничать и смущаться, и впервые она думает: «Возможно, мы сможем сделать это». Править вместе. Может быть, они могут быть командой. Ее веки кажутся тяжелыми. Она слишком устала, чтобы понять, что это значит. Это просто приятно. Может быть, утром у нее будут ответы. Адора вздыхает, закрывает глаза и снова засыпает.***
В то утро Катра встала раньше Адоры, впервые в их так называемом браке, и она ничего не говорит об их случайном объятии, поэтому Адора ничего не говорит тоже. Но Адора замечает, в течение следующих нескольких дней, долгие взгляды, общие улыбки, легкие подшучивания. Катра начинает ходить вместе с ней в главный зал, и их подданные больше не пялятся на них в напряженной тишине. Катра делает гнусные, но дразнящие шутки, и Адора улыбается себе, когда поворачивается к Катре и ловит ее быстро отводящую взгляд. Это хорошо. Это почти идеально. Затем Катра отправляется в поход на север, а Адора не знает, как себя чувствовать. Или как действовать. Ночи длинные без нее. Ужинам не хватает ее дерзкого духа и гнусных замечаний. Тренировки с мечом без ее бдительных глаз и менее чем полезных комментариев, и чтение в их покоях без ее раздражающего присутствия чувствуется одиноко. Адора знает, что она не должна надеяться на безопасное возвращение Катры. Она знает, что Катра все еще враг. Но в последнее время она чувствовалась не так, а скорее как подруга. Возможно, как партнер. Кто-то, на кого она могла положиться. И все же Адора не может отрицать, что Катра, отправляющаяся покорять земли для Хордака, является жестким призывом к пробуждению. Зимой они стали мягкими, комфортными, забыли о реальности своего положения. Теперь Адора вынуждена признать тот факт, что Катра по-прежнему и, возможно, всегда будет генералом Орды. Врагом ее народа. Правой рукой человека, который превратил эту страну в зону боевых действий. Кто-то, кто ищет силы для собственной выгоды, кто заботится только о себе, кто хочет убить ее лучшую подругу и с радостью откажется и от Адоры, если он сможет. Адора считает, что больше не может игнорировать это. Но она, несомненно, рада, когда Катра возвращается домой невредимой и без победы. Тебе следовало молиться, чтобы она пала в бою, ты, лицемерная дура. Вместо этого ты ходишь по этажам до ее прибытия и выбегаешь из внутреннего двора, чтобы приветствовать ее раньше времени. Что бы Глиммер подумала о тебе сейчас? Адора засовывает этот стыд поглубже в своей голове, наблюдая, как Катра спешивается с лошади и идет к ней. Адора сглатывает, смутно замечая, что ее сердце колотится как сумасшедшее. Каждый шаг, который Катра делает к ней, ощущается как вечность, пока они не встают лицом к лицу, молча, напряженно и с неопределенными возможностями. Катра нарушает тишину изгибая губы в ухмылке. Горло Адоры по-странному сухое. — Хэй, Адора. Катра прекрасна, понимает она. Адора полагает, что часть ее всегда это знала, но она никогда не позволяла себе думать об этом. Это неоспоримо сейчас, когда она смотрит на ее лицо — такое же слепящее как солнце. И прежде чем она успела хорошенько это обдумать, Адора обнимает Катру и шепчет ей на ухо. — Добро пожаловать домой.***
Адора не дура, она знает, что что-то изменилось между ними с того утра во дворе. Что конкретно или что это значит — более сложный вопрос, на который у нее нет ответа. Но она знает, что это что-то значит: напряженные взгляды между ними и маленькие улыбки. Случайные прикосновения. Почти флирт, если она будет достаточно смелой, чтобы признать это. Адора не знает, что с этим делать или что Катра хочет с этим делать. Она тоже должна это чувствовать, но может и не захотеть. По правде говоря, Адора не уверена, что тоже хочет. Они на разных сторонах войны, женаты или нет, Адора не отказалась от Этирии. Когда Глиммер вернется, чтобы занять свой трон, она готова сражаться рядом с ней. Она просто выжидает, пока они снова не нападут. И если выбор встанет между ее королевством или Катрой, Адора знает свой выбор, ясный как день. За ее мать, за ее королеву, за ее лучшую подругу, за ее людей. Что бы там не происходило между ними — не может… не помешает этому. Но Катра ведет себя по-другому после окончания компании на север. Адора замечает мелочи: долгое молчание, угрюмое состояние, меньшее количество ее шуток. Что-то случилось. Что-то, что оставляет тень беспокойства в ее глазах, что заставляет ее задумчиво смотреть в окно каждый раз, когда они обедают вместе. Может быть, это был позор ее поражения. Возможно, это растущее нетерпение Хордака по поводу исчезновения Глиммер. Может быть, это что-то совсем другое. Адора знает, что Катра сама не расскажет ей об этом, и Адора не знает, где даже начать спрашивать об этом. Так что это остается невысказанным, только упоминается мимолетными взглядами за обедом, как и многие другие вещи между ними. Затем однажды ночью, когда Адора не ожидает этого, Катра нарушает тишину. Она сидит напротив Адоры за столом, притворяясь, что поглощена официальными документами из Яркой Луны, а Адора читает книгу, рекомендованную мадам Разз. Для них это обычная ночная рутина, но Адора замечает, что Катра не переворачивала страницу в течение десяти минут. Она смотрит вперёд задумчивым взглядом и Адора почти соблазняется мыслью узнать об этом, когда Катра говорит. — Ты имела это ввиду? Адора удивленно подымает взгляд. Свеча освещает лицо Катры теплым оранжевым светом, отбрасывая темные тени по полу. — Ты о чем? — Добро пожаловать домой. Воздух в одно мгновение покидает легкие Адоры. Она удивленно смотрит на Катру. Это все те вещи, что они оставляют невысказанным, все, о чем они не говорят. Но видимо, Катра больше не хочет оставлять их невысказанными. И Адора не знает, что с этим делать. Она прочищает горло, отводя взгляд. Она пытается отвести разговор в другое русло, потому что это проще, чем говорить об этом. — Ну, ты живешь здесь сейчас, не так ли? Так что это твой дом, твой замок. — Нет, — Катра качает головой, и странное задумчивое звучание ее голоса заставляет Адору оглянуться на нее, — этот замок всегда будет твоим. Адора не совсем понимает, что пытается сказать Катра, но она знает, что сегодня вечером что-то по-другому, что-то во взгляде Катры более значимо и искренне, чем когда-либо раньше. Тяжелый момент оседает между ними. Адора едва дышит, неуверенно глядя на Катру. Она так же ошеломлена, как и Адора? Ошеломленная этим волнением, пронизывающим ее вены? Ее сердце тоже бьется слишком быстро? Адора задается вопросом, было ли это неизбежным с самого начала. Затем Катра разрывает их взгляд и смотрит в окно во тьму ночи. — Знаешь, я была неправа. — Да, я знаю… подожди, правда? В чем? — В тебе, — пожимает плечами Катра, и это может означать тысячу вещей. Адора ждет ее уточнения. Ее сердце сейчас точно не выпрыгивает из груди. — Ты заработала этот замок. — О, — глотает Адора, и вот оно снова. Тонко завуалированные комплименты, завернутые подсказками. Что она пытается сказать? Адора испускает смех, который больше напряжен, чем беззаботен. — Что это с тобой и с твоей лестью сегодня вечером? — Я не льстила тебе. — Катра закатывает глаза, и это такой насмешливый и знакомый жест, он ослабляет напряжение в желудке Адоры. — Это правда. — Хочешь знать мою правду? — Адора спрашивает после паузы, принимая решение за доли секунды. Катра поднимает брови, жестом показывает, чтобы Адора продолжала. — Я думаю, ты знаешь, что Орда — злая. Катра останавливается, и Адора осматривает ее лицо в поисках признаков гнева. Там нет ничего, кроме заинтересованности. Сейчас уже слишком поздно отступать, а Адора этого и не хочет. Она хочет, чтобы Катра увидела ее точку, потому что, если она это сделает, то, может быть… может быть… — Ты знаешь этих людей. Мой народ. Ты была здесь уже некоторое время. Ты видела их боль, их страдания. Ты могла уже даже полюбить их. — Адора делает паузу, глядя в глаза Катры, умоляя ее увидеть это с ее точки зрения. Понять, что Этирия борется с Хордаком и дальше будет только хуже. Чтобы Катра поняла, что она может изменить все это. — Тебе не нужно этого делать, — продолжает Адора уверенно, но осторожно, чтобы не давить слишком сильно. Это ненадежный баланс. — У тебя есть выбор. Катра фыркает, но звучит скорее сардонически, чем пренебрежительно. Когда она смотрит вниз на свои ноги, Адора обнаруживает знакомый проблеск страха в ее глазах, и внезапно Адора понимает, что хватит с нее ходить вокруг да около этой проблемы. — В чем дело? — наконец напрямую спрашивает она. Если это ночь правды, возможно, Катра наконец скажет ей, что ее беспокоит. К ее удивлению, Катра выпрямляется на своем месте и смотрит Адоре в глаза. — Король, — говорит она — и в этих словах есть удивительное презрение от кого-то, кого люди называют самым верным генералом Хордака, — решил, что ты нам больше не нужна. Адора шокировано останавливается. — Что? Катра пожимает плечами, но не так небрежно, как она, вероятно, хотела бы. — Ты не можешь этому удивляться. Это всегда был временный брак, пока от тебя не было безопасно избавиться. «Что ж, приятно узнать, что ты чувствуешь по этому поводу», — горько думает Адора, глотая слова. Внезапно в комнате становится холоднее. — Он хочет меня убить? — она требует, осторожно нейтрально. Катра молчит. Она не смотрит Адоре в глаза, и через мгновение ей приходит мысль. — Он хочет, чтобы ты убила меня? — Адора спрашивает, нейтральность исчезает, шок и гнев окрашивают ее голос. Слова чувствуются как яд на ее языке. Катра вздыхает, но все еще не смотрит на Адору. — И сделать это похожим на несчастный случай, да. Или болезнь. Он не хочет, чтобы люди восстали. Адоре требуется время, чтобы обработать это. Она полагает, что если бы она не была так занята, думая, что у нее будет будущее с Катрой, она бы предвидела такой исход. Хордак не планировал держать ее так близко всегда, она знала это. Он тоже выжидал. И теперь, когда прошло уже несколько месяцев с момента их свадьбы, было безопаснее избавиться от Адоры и сделать это похожим на несчастный случай. Ее люди начали чувствовать себя комфортно, опустили свои подозрения, перестали ожидать худшего. Если бы Адора умерла сейчас, не было бы так очевидно, что ее смерть имела какое-либо отношение к Орде. Просто несчастный случай, преждевременная болезнь — никто бы об этом не подумал. Умно. И плохо. Очень плохо для нее. — Это был мой план, — выпаливает Катра. Адора поражена. — Простите? Катра не смотрит на нее, когда говорит, и проводит пальцами по деревянным узорам стола. — Он хотел убить тебя сразу же. Я сказала ему, что это была не самая умная идея, по крайней мере не так скоро после смерти королевы Анжелы, и что это только приведет к восстанию. Я предложила подождать, пока твои люди не успокоятся, а затем избавиться от тебя… по-тихому. Наконец она поднимает голову, держа взгляд Адоры, не вздрагивая, разноцветные глаза будто впиваются в ее душу. — Это была моя идея. Адора не знает, что сказать. Ее грудь почти разрывается от всего, что она чувствует. Она качает головой, борясь за слова, пока в конце концов не выпаливает. — Я… почему ты мне это говоришь? Это не имеет смысла; если Катра собирается ее убить, она наверняка должна знать, что Адора не собирается сдаваться без боя, и даже если Катра преуспеет, Адора по крайней мере убедится, что ее люди узнают правду… Но Катра только горько смеется. — Потому что я не собираюсь этого делать. И если я собираюсь сменить стороны, то думаю, что мне может понадобиться поддержка моей жены. У Адоры перехватывает дыхание. Она смотрит на Катру, внимательно рассматривая ее, пытаясь понять, имеет ли она это в виду, серьезно ли она относится к этому. Она не видит ничего, кроме правды, отображенной на лице Катры. Это может быть хитростью, предупреждает логическая часть ее разума, но Адора заставляет ее замолчать. Ее сердце знает, что Катра не лжет. Адора расплывается в улыбке, и через мгновение Катра повторяет за ней. Она выглядит почти застенчиво, глядя на Адору из-под ресниц, что-то мягкое и теплое в ее взгляде. — Катра, — начинает Адора, не зная, что хочет сказать, но зная, что больше не может молчать. Слова на кончике ее языка, чувства переполняют ее, она переполнена всем, что держала взаперти. — Да, леди Адора? — спрашивает Катра, застенчиво, и вдруг «леди» больше не чувствуется таким насмешливым. Что-то теплое искрится в животе Адоры. Она понимает, что они обе знали, что этого не миновать. Адора наклоняется, взгляд Катры следует за ее движениями, и она говорит. — Поцелуй меня. Так вот к чему это сводится. Катра бросает вызов приказам и бросает вызов Орде. Возможно, думает Адора с ухмылкой прямо перед тем, как Катра целует ее, они должны были убить ее в конце концов. Но Хордак сам вырыл себе могилу, приказав им пожениться, и теперь он должен лежать в ней.***
Она носит их обручальное кольцо, когда через два месяца врывается в Зону Страха. Неудивительно, что Орда не воспринимает предателей слишком любезно. Слухи ходят, и когда Хордак узнает о дезертирстве Катры, он ставит награду за ее голову. Месяц спустя Орда забирает Катру у Адоры, но Адора не позволит им удерживать ее. Она идет в Зону Страха, женщина на тропе войны, и она не одна. Скорпия, более преданная Катре, чем она когда-либо была Орде, сопровождает ее, и Энтрапта, преданная своим друзьям, следует за ними. Они отвлекают охранников на первом этаже, а Адора врывается в комнату, где они держат Катру. — Я хочу забрать свою жену назад, — небрежно объявляет она, когда солдаты смотрят на нее в неподвижном шоке. Катра поднимает руки на заднем плане, связанные веревкой. — Она говорит обо мне. Адора самодовольно смотрит на нее перед тем, как охранники нападают. Три минуты спустя они лежат без сознания у ее ног, пока Адора развязывает Катру и отшатывается от силы ее поцелуя. Катра отодвигается с усмешкой, указывая на их окружение. — Это было впечатляюще. Адора смеется, и даже в самом сердце вражеской территории она чувствует себя легко, как перышко. Они могут найти Глиммер, они могут победить Хордака, они могут восстановить трон. У Катры впереди еще долгий путь искупления, но Адора доверяет ей. Вместе они будут неудержимы. (Когда они таки находят Глиммер три недели спустя, она крепко обнимает Адору, Боу обнимает их обоих, и на секунду все в порядке. Затем Глиммер отстраняется и бросает на Адору глубоко обеспокоенный взгляд. — Я слышала, ты должна была выйти замуж за этого ужасного-ужасного лорда Катру. Я не могла в это поверить, я была так зла. У тебя все нормально? — Она поворачивается к Катре. — И кто ты? Катра поднимает брови, выглядя одновременно удивленной и обиженной. И все же немногие ожидают, что Катра будет лордом Катрой. — Ужасна дважды? — спрашивает Катра, усмехаясь, и Адора вздыхает. Это будет долгий разговор.)