79-ые Голодные игры. От судьбы не убежать.

Яркие солнечные лучи опаляют лицо, до того момента, пока тяжелые зелёные ветви не скрывают наши с Китнисс фигуры в тени леса. Я едва поспеваю за ней, руку немного оттягивают лук и пара стрел. — Не отставай, утёнок, — Китнисс обернулась, перекинув тугую косу на правую сторону и рассмеялась. Я же, пыхтя за её спиной, заметила: — Когда я сказала, что хочу научиться стрелять, я и не думала что нам придётся так далеко тащиться. Несколько светлых прядей выбились из прически и теперь неприятно липли ко лбу, а ворот домашнего платья сдавливал горло. — Мы уже почти пришли. И действительно, всего через пару минут мы оказались на просторной поляне. — Что это за место? Я рассматривала всё вокруг буквально разинув рот, ведь почти никогда не уходила так далеко от дома. Деревья, птицы, все создавало атмосферу умиротворения. Сестра прошлась по округе, внимательно осматривая каждый угол. — Это моё место. Место куда я прихожу подумать о чём-то или сбежать от системы, — она серьёзно посмотрела на меня. — Только никому, ладно? — и ласково дернула за нос. — Эй, ну всё, я ведь уже не маленькая, — неуверенно запротестовала я, а затем, стушевавшись под её взглядом, напомнила: — Ты ведь обещала научить меня стрелять. Я хочу быть как ты. Не дожидаясь ответа, я перехватила оружие поудобнее и уже собиралась вставить стрелу, как Китнисс остановила меня. Зайдя за спину, она надавила на плечи, заставляя расслабиться и перехватила основание поверх моей руки. — Этот лук лёгкий, сделан специально для тренировок. Ты должна научиться правильно натягивать тетиву и вставлять стрелы, дабы всегда стрелять в нужном направлении. — она проделала все вышеозвученые манипуляции вместе со мной. — Запоминай. Теперь тебе придется самой защищать себя и маму. Я не сразу осознала смысл ее слов, все еще с интересом рассматривая тетиву в своих тонких пальцах. Обернувшись на звук, я увидела, как силуэт Китнисс тает, истончается. На глаза навернулись слезы. - Постой! - лук отброшен в сторону. - Не уходи. Я не справлюсь без тебя. Руками попыталась ухватить ткань ее куртки, но тщетно. На поляне остались я и пустота и это чувство давило изнутри, заставляя захлебнуться в отчаянии. Кто-то дернул меня за плечо, от чего я резко села на месте. Сон еще полностью не сошел, а глазам понадобилось пара мгновений, чтобы привыкнуть к обстановке. Где я? Я ведь только что стояла на жатве. Кажется, немой вопрос отобразился на моем лице, так как ко мне резво приблизилась женщина, обычно сопровождающая трибутов. Но, я ведь... - Ох, милая, ты очнулась. Как чудесно, - она едва не пританцовывала. - У нас мало времени. Так, в чем дело? Дорогая мебель, как всегда своеобразно одетая мисс Тринкет, поезд? - Все верно. Ты трибут 79-ых голодных игр. Забавно, правда? Меня зовут Эффи, но ты это и так знаешь. - моя бровь поползла вверх. Кровь застыла в жилах, да и казалось весь мир на мгновение замер, рухнул в одночасье. Что значит трибут? Этого не может быть. Нет, только не снова. Я схватилась за голову. - До Капитолия добираться еще пару дней, зато какие виды, а еда, - сопровождающая мечтательно улыбнулась и повернулась к столику с напитками. - Будешь? - Да. Что делать? Я потеряла сознание? О Боже, мама, наверное, с ума сходит. Потерять еще одну дочь. Смерть Китнисс была напрасной? Вызваться добровольцем, чтобы отсрочить мою смерть на 5 лет? Сама не заметила как осушила стакан с водой. Зубы отбивали барабанную дробь. Я ведь не справлюсь, точно. Ведь я не умею ранить людей, только лечить... - Думаю, сегодня тебе стоит отдохнуть, а завтра нам предстоит многое обсудить. Пойду найду мальчика, кажется он тоже еще не доконца осознал происходящее. Обязательно попробуй клубничный десерт. Солнце исчезло в дверном проеме. Точнее не совсем оно, оранжевая ткань платья Эффи струилась, создавая ощущение бликов заката, а ярко красные локоны, уложенные в высокую прическу, символизировали горячее круглое космическое тело. Создавалось впечатление дотронься ты и обожжешься. Дверь захлопнулась. Хотелось кричать и биться в истерике, но, вместо этого, я с обреченностью уставилась в окно. Вот бы превратиться в птицу и улететь куда-то далеко, за стекло, за пределы Панема, но открывая в очередной раз глаза, я осознавала себя сидящей на мягком синем дорогом диване из красного дерева. Чуда не происходило. В конце концов, устав заниматься бессмысленными размышлениями и стенаниями о своем безрадостном будущем, я забылась тревожным сном. Утро вечера мудренее, как говорится, а в моем случае, нужно ценить это утро как никогда. Другого может уже и не быть.