— Аомине-кун, что-то случилось? — поинтересовался зеленоволосый парень, со смесью удивления и негодования глядя на сослуживца, прошедшего в его кабинет и развалившегося на стуле, словно на своем собственном. Однако, офицер, привычно усмехнувшись, стрельнул глазами в новичка, который старательно изображал покаяние, при этом, не забывая навострить уши. Верно истолковав сей знак, сотрудник лаборатории устало вздохнул:
— Такао, выйди на минутку…
— Ну, Шин-чан, я не буду мешаться… Просто тихонечко посижу вооон там… — лукаво улыбнулся темноволосый, но встретившись с рассерженным росчерком малахитовых глаз, решил не ярить своего семпая, — Хорошо-хорошо, — поднял руки в примирительном жесте новичок, — не надо так на меня смотреть, схожу в соседний кафетерий, там работает такая очароваааательная бариста, — промурлыкал парень.
— Такао!!! — прорычал лучший сотрудник отдела, ответом ему послужил заливистый смех, раздавшийся из-за закрывающейся двери.
— Фьють, какие страсти, тут, однако кипят, — присвистнул невольный очевидец событий, — ты, брат, давай, смиряй свою ревность, а то так и до первой семейной ссоры недалеко.
— Аомине-кун, ты по делу зашел или мое терпение проверить? — сквозь зубы процедил Шин-чан. Дайки усмехнулся, вспомнив, почему бывший одногруппник его так недолюбливает. Дело было даже не столько в характерах или привычках, сколько во взаимоотношениях кошек и собак. Точнее волков, к которым, собственно, и относился криминалист. Впрочем, пусть пантере и нравилось его дразнить, но Мидорима Шинтаро был бесценным кладезем информации. Поэтому темноволосый поспешил заверить коллегу:
— По делу, по делу, не кипятись, — с тонких губ слетела привычная ухмылка, — что ты знаешь о бракованных? — тонкие зеленые брови приподнялись в немом вопросе, — Ну, блин… попалось одно дело… — Дайки покрутил рукой в воздухе, мол, сам понимаешь, запутанное. Поверил ему Мидорима или нет, по непроницаемому выражению его лица было непонятно, но обойдя письменный стол и отпихнув приятеля, зеленоволосый уселся рядом и застучал по кнопкам клавиатуры, попутно начиная свое повествование:
— Не так много, как хотелось бы. Изначально, их называли неудачным экспериментом или грязнокровками. Общеизвестно, что человеческое ДНК полностью или частично отторгало код животного. В связи с чем, они могут иметь уши, хвос… Эй, ты там спишь что ли? — ощетинился волк, услышав подозрительное сопение над ухом.
— Да не сплю, я не сплю… Крути экскурс дальше… Это я и без тебя знаю.
— Гхм, ну так вот, но ты наверняка не слышал, что, помимо этого, грязнокровки поистине уникальны. То есть около десяти процентов из них обладают практически паранормальными способностями.
— Например? — чуть более заинтересовано, чем следует.
— Вообще, грязнокровки, обладающие необычными способностями, делятся на несколько категорий: большинство из них эмпаты — их сила напрямую связана с эмоциями и они могут останавливать либо ускорять время…
— Ты что, сказок перечитал? — хохотнул синеволосый, но друг на подначку не повелся и таким же менторским тоном продолжил.
— Вернее, они несколько видоизменяют пространственно-временные границы, ускоряя или замедляя движение частиц в радиусе видимой действительности. А, поскольку, это занимает доли секунды, то никто особенно этого не замечает. К тому же, в экстремальной ситуации это может спасти жизнь человека.
— Прямо супергерои, а что другие? — сон как рукой сняло и, придвинувшись ближе к монитору, парень попытался вникнуть в информацию.
— Так называемые провидцы или оракулы способны увидеть будущее. Но для этого нужен большой запас энергии, поэтому грязнокровки с такими способностями встречаются еще реже и составляют примерно два процента. Около трех процентов составляют, так называемые, проводники. Они способны увеличивать и уменьшать способности того с кем взаимодействуют. Физически они очень слабы и выносливость низкая.
— А регенерировать? — офицер провел языком по пересохшим губам и весь обратился вслух.
— Не регенерировать, а исцелять. Пожалуй, встреча с таким человеком сродни чуду. Таких насчитывается всего один процент. Они могут вылечить даже смертельно больного или раненного человека, но вот себя исцелить они не в состоянии. И все же насколько бы гениальными они не были, за использование своих сил они расплачиваются. Эмпаты из-за эмоциональной нестабильности могут сходить с ума, оракулы — ослепнуть, проводники страдают белокровием и часто болеют. Но самую высокую стоимость платят целители. За спасенную жизнь они расплачиваются собственной.
— Что за чушь ты несешь, а, Мидорима? — синеволосый по-свойски закинул руку приятелю на плечо. Тот только быстрее застучал пальцами по клавиатуре в попытке отыскать необходимые сведения.
— Верить мне или нет — твое дело. Но посмотри сюда, — найдя, наконец, необходимую информацию, Мидорима кликнул по выбранному файлу два раза, открывая изображение, точнее фотографию, разделенную на две части. С одной задорно улыбалась миловидная девушка-зайка лет шестнадцати-семнадцати. Вторая являла изумленному синему взору умудрённую жизненным опытом женщину лет восьмидесяти, так же относящуюся к так называемым бракованным.
— Вот оказывается, кто тебе нравиться! Ничего не скажешь, она и правда очень миленькая, но вот ее бабка может стать проблемой…
— Баканэ… Неужто не понял, это один и тот же человек. Мизуса Юкине. Она была целителем. Как я и говорил раньше, за чужую жизнь они расплачиваются собственным временем. Например, если они исцеляют, скажем, царапину, то теоретически, этот процесс отнимает несколько секунд от их жизни. Залечивание раны, требующей хирургического вмешательства, может отнять от нескольких дней до нескольких лет. Ну, а продление жизни умирающему человеку, ты и сам видишь: Мизуса-чан превратилась в пожилую даму за несколько минут.
Аомине невидящим взором уставился на свою ладонь. Получается, Кисэ тоже целитель? И мелкий помог ему ценой нескольких секунд своей жизни? В памяти некстати всплыли воспоминания об улыбающемся золотоволосом малыше, его искренней улыбке и счастье, засиявшем в светло-карих глазах, когда Дайки дал ему имя. Почему-то осознание, что он, пусть и не специально, отобрал время этого солнечного лисенка, тисками сдавило горло. Сославшись на неотложные дела, юноша спешно покинул лабораторию. Войдя в туалет, сержант не сдержался, ударив по стене и, ссаживая кожу на костяшках. Гадство. Полицейский подошел к раковине и засунул голову под кран с ледяной водой, в глупой надежде, что это поможет успокоиться и прийти в норму. Пантера простоял так несколько минут. Успокоиться более и менее получилось, сгрести мысли в кучу — нет. Они точно блохи перескакивали с воспоминаний о маленьком лисенке, к которому темноволосый уже успел привязаться и к тому, что услышал несколько минут назад в лаборатории.
По коридору прошли сослуживцы, из-за потока воды страж порядка уловил только что-то про ребенка, которого пришлось отдать в детский дом. Детский дом… В голове мелькнула одна единственная мысль, что если он не может позаботиться о малыше, то пусть этим будут заниматься те, кто может ему дать еду и кров. Те, кто смогут о нем позаботиться лучше, чем он… Да, так будет правильно…
Выпрямившись во весь рост, Аомине посмотрел на себя в зеркало. Право слово, ведет себя как тряпка! И что на него нашло? Отряхнувшись от воды совершенно по-звериному, Дайки направился в свой отдел. Если у кого-то и были вопросы, коллеги предпочли оставить их при себе. Парень был полностью сосредоточен на рабочем процессе: заполнил отчеты, поинтересовался, у капитана, будут ли еще поручения, но когда тот отрицательно покачал головой, сержант не сбежал домой, а к всеобщему удивлению, остался на рабочем месте, методично что-то изучая в базах данных на рабочем компьютере…
***
Всю дорогу парня терзали сомнения. Вроде бы информация проверенная и специалисты там высококвалифицированные. Анкету он заполнил. Да и мальчишке будет лучше среди своих сверстников… Среди таких же, как он. Там о нем позаботятся. Да, так будет правильно… — словно мантру твердил юноша. Однако, подойдя к дому и посмотрев на «неспящее» окно собственной квартиры, принятое решение уже не казалось полным абсолютом. Дом встретил пантеру несколько непривычным теплом, уютом и даже запахом чего-то очень вкусного.
— Аомине-чи, добро пожаловать домой! — радостно воскликнул выбежавший на встречу лисенок.
— Угу, я дома. А что это на тебе? — Отозвался хозяин квартиры, взирая на домочадца. Малыш, облаченный в синюю юкату, казался еще милее.
От пристального взгляда сапфировых глаз ребенок несколько смутился и, разрумянившись, выпалил:
— Это мне Момо-чи сегодня купила, мне идет? — Кисэ покрутился, демонстрируя обновку.
— Пф, ты прямо как девчонка, — усмехнулся офицер полиции.
— Бу, — маленький проказник сложил ручки на груди и отвернулся, всем видом демонстрируя, как он обижен. На деле же найденыш был похож на хомячка, который даже за щеки попрятал еду. Увиденное настолько умилило и развеселило Дайки, что он, присев на корточки перед грязнокровкой, осторожно обхватил ладонями личико, призывая посмотреть на него:
— Не обижайся, мелкий, я пошутил, тебе очень идет, — от такого комплимента у лисенка горели не только щечки, но, Дайки готов был поклясться, даже ушки стали оранжевого цвета.
— Так, мужчины, у меня все готово! — подошедшая Сацуки держала в руке поварешку, — Пойдемте к столу. А потом мы покажем, что я купила Кисэ.
— Пойдем, Аомине-чи! — Кисэ тянул своего спасителя за руку.
Молодой человек подхватился со своего места, но на ужин шел, как на каторгу. Ибо зная способности Момои… Ей можно было смело давать черный пояс по кулинарии. К тому же, перспектива схлопотать несварение желудка в лучшем случае и отравление — в худшем, оптимизма отнюдь не добавляла. Но опасения молодого человека оказались напрасными, так как подруга решила ограничиться сегодня полуфабрикатами, а их можно испортить только при большом желании. Вкусный аромат, что Аомине слышал при входе в квартиру — был персиковый пирог, приготовленный Момои-сан.
— Аааа… Понятно… Твоя мама готовила… — лениво протянул сержант, развалившись на стуле, — Я-то уж испугался…
— Чего ты испугался? — на стража порядка внимательно взирали две пары глаз.
— Ну, подумал, раз ты научилась готовить, то и свадьба не за горами, — к удивлению молодого человека, подруга разрумянилась:
— Ну… не то чтобы замуж, но просто у меня есть человек, который мне очень нравится… Понимаете, он такой… Красивый… Умный… — девушка мечтательно закатила глаза, в мыслях возвращаясь к предмету своего обожания. Полицейский поднес ко рту чашку с кофе, ожидая услышать длительный монолог, и мысленно делая себе заметку, поискать по базам данных информацию об этом субъекте.
— А как далеко вы зафли? — поинтересовался Кисэ, откусывая десерт.
— Пфф… — синеволосый выплюнул любимый напиток, и во все глаза уставился на подопечного. Где этот малец успел такой похабщины нахвататься?
— Ась? — глаза Сацуки стали похожи на две рисовые плошки.
— Я просто хотел спросить, целовались вы или не… — продолжить ему не позволил взрыв хохота. Дайки покатывался от смеха, едва не падая со стула, а Момои, вытянувшись в струнку, зарделась так, что диво, как из ушей еще не валил пар, — А я что-то не то спросил? — невинно поинтересовался лисенок, переводя взгляд с одного взрослого на другого.
— Все… то, — сквозь смех выдавил офицер, — Ну, так как далеко вы зашли?
— Извращенец, ты чему ребенка учишь? — возопила девушка и, подорвавшись со своего места с полотенцем в руках, устремилась в сторону приятеля. Тот, ловко уходя от малейшего касания, спасался от аналитика, бегая вокруг стола — Глупый, Дай-чан, а ну стой!
***
Уже вечером, когда страсти поулеглись, и ребята проводили Сацуки домой, Кисэ робко поинтересовался, может ли он и сегодня спать вместе с Аомине. На что тот, после недолгих раздумий, но скорее для вида, милостиво уступил половину кровати новому жильцу. Раньше это и самому Дайки показалось бы странным, но сегодняшний вечер… Он, наверное, чувствовал себя таким счастливым только в далеком детстве… Уже уплывая в царство Морфея, офицер почувствовал, как маленькие пальчики лисенка обожгли теплом руку. Приоткрыв глаза, юноша увидел, что ссадины на костяшках затянулись… И вновь страх мерзко заскреб когтями, не давая уснуть всю ночь.
