Адъютант командующего

Молодой лейтенант, вчерашний выпускник Андунийской Академии, Гимилзор, вытянулся по стойке «смирно» перед командующим Северного Фронта Авалоизиром. Тот изучал привезённый юношей приказ о назначении адъютантом. Командующий был высок, строен до сухопарости, рыжеволос и застёгнут на все пуговицы, по уставу. Лейтенант был на голову пониже и черноволос, но точно так же худощав и так же подтянут; тот же крючковатый нос, тонкие губы, острый взгляд – они могли бы сойти за отца и сына, но были весьма дальними родичами, конечно. Наконец командующий отложил приказ и воззрился на юношу. – Вольно, – Гимилзор отставил ногу чуть в сторону и заложил руки за спину, как предписывала стойка «вольно», но спина оставалась такой же прямой. – Итак, лейтенант, чего именно вы желаете от своей службы? Взгляд у командующего был внимательный, изучающий и оценивающий, но юноше он казался надменным. Ему не нравился взгляд командующего, не нравилось, что тот не носит наградное оружие, и даже выговор – странный, непривычный – тоже не нравился. Но это не имело значения. Гимилзор чуть приподнял подбородок и как по учебнику ответил: – Служить Нуменору так, как это будет наиболее необходимо, командующий. Как ещё отвечать на подобные вопросы, юноша не представлял. Вернее, представлял полную неуместность любого иного ответа. Зачем командующему его планы, его стремления, его жажда сражаться за Нуменор, научиться всему, чему может и должна научить должность адъютанта командующего? Зачем ему знать, что Гимилзор уже распланировал свою жизнь на ближайшие лет пятьдесят: двадцать пять лет военной службы, звание командующего, начать с Северного Фронта, потом повоевать на Южном; затем – отставка и второе образование в Академии Арминалета (вернее, сразу два, если сумеет – экономика и инженерное дело, хотя бы часть курса); после – десять лет путешествий по провинциям, от Умбара и Пеларгира до дальних форпостов: принц должен знать своё государство, а не только Остров; затем – побывать в тех землях, которые не подчинены Нуменору: в дальних южных городах, как Йирт-Араан и Йирт-Таан, у моря Рун, в эльфийском Линдоне, может быть, даже в Мордоре. Увидеть врага в лицо, узнать его жизнь, понять ход его мыслей. Посмотреть на мир шире, чем с Морского Трона. И потом – возвращение в Нуменор, женитьба, рождение сына. Если повезёт, Ар-Зимратон увидит правнука. Если нет – значит, порадуется Ар-Сакалтор. Гимилзор очень хорошо знал, чем будет заниматься, когда повзрослеет окончательно. Он и сейчас совершеннолетний, он мужчина, но ещё очень молод. Ему ещё многому предстоит научиться. Но своими планами он не делился ни с кем; доложил – сдержанно – Его Высочеству и Его Величеству, что считает целесообразным получить боевой опыт по окончанию Академии. Его решение было одобрено. Командующего всё это не касается. Командующему нужен умный, исполнительный и знающий устав адъютант. Юнец. Принц, много мнящий о себе, как его отец, дед и прадед. И говорит фразами из учебника. Ни одного искреннего слова. Да есть ли они вообще в этой голове, присланной к нему приказом? Ведь не дурак, и окончил Академию с отличием (надо бы наведаться туда – ведь не могли завысить оценки принцу лишь за то, что принц?). – И как именно вы способны служить Нуменору? – Луком, клинком и разумом, командующий, – ещё один ответ из учебника. Что, кроме пустых ответов, сказать тому, кто явился за славой? А ведь здесь война – настоящая, не книжная. И улайри, и выматывающие душу чары. Элендили учились с ними сражаться. А "люди Короля"… Увы. – Разум адъютанту необходим, – холодно заметил княжич Валандил. – Кстати. Вы владеете синдарином? Это не столица, – с еле уловимой неприязнью проговорил он. В столице, при дворе забыли древний язык. А здесь, в войсках, где большинство – от командующего Фронтом до последнего обозника – элендили, обиходный язык синдарин. Разговоры на нём, советы на нём, все документы – и то… Конечно, в Нуменоре два государственных языка, но не будешь же вести разговоры на двух языках сразу, особенно если родной для всех только один? Валандил до сих пор говорил на адунаике с лёгким акцентом. Юнец покраснел и, кажется, растерялся. Или разозлился? – Я полагал, что делопроизводство в Нуменоре ведётся на языке людей, командующий, – невежа и наглец. – Нет, я не владею синдарином. – Очень жаль, – бесстрастно заключил Валандил. – Вам следовало подготовиться лучше. Что ж, поищу для вас занятие. Гимилзор вышел из шатра командующего в бешенстве. Это… низкопоклонство перед Западом раздражало его всегда, но сейчас! В армии Нуменора вести дела на языке, быть может, завтрашнего противника?! И унизительно, как же это унизительно и постыдно – оказаться выключенным из любой возможности делать что-то полезное, чему-то учиться, из-за этого нелепого, архаичного двуязычия! Служба оказалась наполнена рутиной. Гимилзору в самом деле нечего было делать в том, что интересно – ни документов, ни собраний, только некоторая переписка, тренировки с мечом… А хуже всего – его держали в стороне от боёв, хотя вот где язык значения не имел! Бои были успешны, потерь — куда меньше, чем юноша ожидал. Он анализировал, как мог, обстановку, по выученным в Академии принципам, и старался предугадать, как развернётся бой. Его никто не спрашивал, но иногда удавалось предвидеть, а чаще — командующий предлагал нечто неожиданное, что даже шло вразрез с базовыми принципами... Гимилзор молчал, хмурился, запоминал и продолжал анализировать. Если его не учат — он научится сам, не дитя. Дел, впрочем, хватало. Ночами же он читал. Читал всё, что мог, на проклятом языке бессмертных, зубрил грамматику и лексику, составлял кривые фразы и сам же правил собственные вчерашние ошибки. Командующий вполне намеренно поставил его, принца Нуменора, сына Наследника Скипетра и внука Короля, в унизительное и смешное положение. Он хотел посмеяться и посмеялся, но хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Гимилзор выучит синдарин и сможет полноценно исполнять свои обязанности, а через два года подаст заявление на перевод. А когда он станет Королём – когда он станет зрелым, облечённым властью мужем – он рассчитается с нимрузирим, с народом нимри. И лично с Авалоизиром. Нет, на их языке – с Валандилом, сыном Эарендура. Когда он станет Королём, они поквитаются.