h a t e

Честер ненавидит себя. Просыпаясь каждое утро, он ненавидит все, к чему прикасается, ненавидит каждый собственный вздох, свои эмоции и свои чувства. Честер ненавидит себя, когда садится на наркоту, ненавидит себя, когда снова напивается вусмерть, ненавидит себя, когда находит очередную нездоровую привязанность, имя которой - Майк Шинода. Честер ненавидит себя. Ненавидит, потому что женат, потому что у него дохрена детей, вообще-то, ненавидит, потому что держаться не может, и сколько бы он не пытался в себе это удавить и утопить - выходит хреново. Честер ненавидит себя. За ложь, за измены Талинде с кем-то еще, которые перемежаются с выдавленной из себя нежностью и смехом, он ненавидит себя, когда упирается ладонью в стену и зажимает пальцем кнопку дверного звонка. Честер ненавидит себя, когда дверь открывается, ненавидит себя, когда Майк смотрит на него, но так и не переступает порог. Ненавидит себя, когда Шинода хмурится и окидывает его внимательным взглядом. - Честер? Черт, ты что пьян? Твою мать. Честер ненавидит себя, когда пожимает плечами, ненавидит себя, когда Майк насильно впихивает ему в руки горячий сладкий чай. Честер ненавидит себя, когда осознает, что, вообще-то, это ни к чему не приведет. Честер ненавидит себя, но не может уйти. Честер ненавидит себя, но молчит. Честер ненавидит себя. Майк садится рядом, смотрит на него дольше обычного и вздыхает вдруг. - Ты угробишь себя. Честер. Посмотри на меня. Честер ненавидит себя. Честер ненавидит себя. Честер... - Все будет в порядке. Хочешь поговорить? - Я не знаю, зачем пришёл, - глухо отзывается Беннингтон и поднимается с места, чуть пошатнувшись. - Мне не стоило сюда приходить. Честер ненавидит себя. Честер оставляет чай на столе. - Слушай, я тебя довезу. Ладно? - Не стоит, - шепчет мужчина, улыбается почему-то и пожимает плечами. - Я справлюсь. Шинода со вздохом смотрит ему в спину. Шинода не знает, что с этим делать. Честер ненавидит себя. Ненавидит за то, что не может отстраниться, ненавидит за то, что пьяный Майк не оставляет ему никакого выбора, хотя удавалось держаться сколько? Месяц? Два? Он почти бросил пить, почти смирился, почти вздохнул свободно. Честер ненавидит себя за то, что отвечает на терпкий поцелуй с горечью, отзывается на каждое прикосновение дрожью и шипит сквозь зубы, когда Майк хрипло матерится ему на ухо, прижимая его спиной к чёртовой стене. Честер ненавидит себя, но не может остановиться, теряется, тонет. Честер забывает обо всем на свете, когда тёплые пальцы очерчивают контур его татуировок. Влажные и липкие от смазки пальцы. - Блять, Честер. - Черт, Майк. Честер ненавидит себя, когда Шинода зажимает его рот рукой, ненавидит себя, когда сдаётся, ненавидит, когда скрипит зубами от возбуждения, ненавидит, когда обессиленно падает на кровать лицом в подушку. Майк вздыхает глубже и осторожно касается кончиками пальцев его спины. - Чеззи. Честер? Майк прочищает горло и ведёт по линии позвоночника вверх ладонью. Честер вздрагивает снова и разворачивается, ловит чужую руку своей, Честер нервно улыбается и просит. - Останься. Шинода остаётся. Честер ненавидит себя чуть меньше, чем обычно когда засыпает, уткнувшись носом в чужое плечо.