Один из телефонных звонков

Как правило, звонок в три с лишним часа ночи означал, что Снарту опять ударила в голову очередная гениальная (читай – долбанутая) идея нового ограбления, и все должны срочно явиться и засвидетельствовать эту гениальность (долбанутость) воочую, обязательно восхититься (иначе криопушку в задницу засунут) и минимум до полудня участвовать в обсуждении, предлагая свои поправки, но продолжая восхищаться изначальным планом. Но нет, вызов исходил не с номера Снарта, и ещё через пару секунд Хартли опознал цифры. Помнил их наизусть, сотню раз пытался дозвониться с самых разных номеров, так как после каждого вызова, контакт блокировался. Блокировался после того, как отец сообщал, что слышать ничего от него не желает, и что сына у них нет. И вот теперь звонок. Хартли вздохнул, под трель мобильника попялился в тёмный потолок и сбросил вызов. Ну его нахрен, будет тут Хартли выслушивать вместо сна тирады, о том какой он неправильный и позор для семьи. Не то чтобы раньше отец звонил для этого, но кто его знает, напился может, вот и засвербело у него что-то в его прогнившем нутре. Телефон зазвонил ещё раз, и ещё, и ещё... В итоге пришлось трубку взять, иначе это никогда не закончится. – Чего надо? – рыкнул он. – Хартли, сынок, – голос отца странно дрожал. – С каких пор я для вас «сынок», а не мерзкий пидор? – удивился Хартли. – Хартли, прости нас, – послышался голос матери, тоже дрожащий, даже сильнее. – Вы там подыхаете или что? – спросил он подозрительно. Самолёт падает или ещё какая-то хрень подобная, вот и решили перед смертью облегчить душу? Будто подобное могло растрогать. Будь не мудлом в обычной жизни, а не вспоминай о собственных косяках в последний момент, надеясь на прощение. – Н-нет, Хартли, нам правда очень-очень жаль, – чуть ли не рыдая продолжила мать. – Очень-очень, – подтвердил отец. – Мы были ужасными родителями, ты – лучшее, что было у нас, но мы этого не ценили. Мы просим прощения за то, как поступили с тобой, и... – Так, – перебил Хартли и до боли сжал двумя пальцами переносицу. – Кто из этих придурков там вас держит на прицеле? – чуть задумался. Кто там обладает тщательно скрываемой от посторонних тягой защищать близких и при этом совершенно извращённым понимаем этой самой защиты, чтобы выражать её так? Ага, есть один такой. – А, не отвечайте. Мик, трубочку возьми и объясни, какого хрена ты творишь, – повысил голос Хартли, понимая, что раз слышит обоих родителей, то телефон явно на громкой связи. – Эй, ну я ж ради тебя, – смущённо пробасил Мик на той стороне сотовой связи. – Ты ж хороший парень, а эти двое так говнисто поступили с тобой... – Мик, сейчас полчетвёртого ночи, я спал, между прочим. Нафига мне выслушивать отчаянный скулёж этих двух, которые даже под дулом огнемёта не поймут, что они засранцы, а просто будут лепетать что угодно, боясь за свои жалкие жизни? – Ну это... Я думал, тебе приятно будет. Хартли вздохнул. Приятно, и правда. Но не от фальшивых извинений, а скорее потому, что его новая семья делает ради него такие широкие жесты, пусть они и... в духе Мика. – Оставь уже этих ущербных, – наконец объявил Хартли. – У них, кстати, под телеком на кухне на первом этаже в шкафчике лучшее бухло хранится. Если решишь заглянуть, возьми мне коньяка. – Лады, – ответил Мик и повесил трубку. А Хартли решил, что попытается опять заснуть.