*
на стадионе много людей, небо голубое. раскинулось над макушками, ни о чём не сожалеет. подрагивает бесконечный зной, в немногочисленных тенях высовывают языки собаки. уён высовывает язык тоже — дотягивается аж до носа. сан, конечно, смеётся вместе с остальными. но ему не смешно. его даже не заводит. тут другое. уён дурачится. сан поддерживает. он немножко хочет утонуть. на компанию друзей — одна бутылка. вода чистая, но уже согревшаяся. рюкзак — не холодильник. — это она нагрелась, потому что я горячий, — шутит уён. поигрывает бровями. юнхо бессовестно ржёт, не представляя, как на самом деле уён прав. но он не горячий, он испепеляющий. он — ярчайшее светило. сан то ли щурится, то ли улыбается при взгляде на него. сан чуть-чуть боится ослепнуть и больше этого не увидеть. сану — немножко это надо. уён неловкий, промахивается. капли стекают по губам. с подбородка срываются. сан ловит их кончиками пальцев. прямо на губах, от нижней до уголков. очень краткое движение. секундное. уён не успевает даже улыбнуться. — какие вы милашки, — ехидничает ёсан. ёсан с уёном дружат пять лет. уёна никто не знает лучше, чем ёсан. сан старается не завидовать. старается. честно. — не от тебя такое слушать, увуня! — откликается уён. ему что ни фраза — повод для смеха. чаячий, гиений, дельфиний гогот. очаровательно. сан смеётся тише, но синхронно. уён опирается ладонью на его плечо. они разойдутся уже с осени. — нам остаётся только ценить это время, — говорит сонхва. он не любит майки, он в рубашке. не переоделся. правильность и опрятность как замена имени. в фамилии должен быть слог "забота". сонхва пьёт из бутылки и передаёт уёну. после — сан. сан пытается не думать, что этого горлышка только что касались опаляющие губы. — говоришь как старик, — шутит сан. надо участвовать в беседе. эти люди ему дороги. они не уён, уён важнее. но они тоже ценны. сонхва треплет его по волосам, как кровного сына. уён тянет сана в тенёк резковато, чуть не роняя в заросли одуванчиков. серёжка отражает лучи. до скрипа в зубах — коснуться бы. не серьги, уха. провести бы по краешку. — мы же не обязаны расставаться только из-за поступления в универы, — ворчит уён. сан его слышит и слушает. сан — знает, что обязан уйти. он рано или поздно сгорит. и пепла не останется. уён — пленяющий и жаркий. уён — пылкость и убийственная страсть. любовь сана соткана из восхищения, уважения, страха. сан больше чувствует, чем боится. но пределы осознавать приходится правдиво. "больше всего на свете я хочу, чтобы ты был моим". но солнце никому не принадлежит, и сан любуется, не прикрывая глаз. не насмотреться. не вырвать. ничего уже не сделаешь.*
ночи пахнут пряностями. приезжает иностранный фестиваль. уён вешает на окно бумажный фонарик. — внутри огонь, а он не плавится, — удивлённо. радостно. по-детски. его хочется зацеловать с ног до головы, и сан отводит взгляд, лишь чтобы посмотреть вновь. — бумага защищает, — делается предположение. — хотя, наверно, это невозможно. — она только кажется хрупкой! — уён не соглашается. — а на самом деле прекрасная. вся красота фонаря — в ней. огонь — всего лишь мотивирующая энергия. аромат топлёной карамели. окно широкое, можно высовываться вдвоём без риска упасть. в семье уёна сан считается практически вторым сыном. — этот фонарь — мы с тобой, — мечтательно улыбается уён. забавно смущается. он фантазёр. сану неловко. хочется пошутить. уён не даёт, сам говорит: — если бы не объятия бумаги, огонь бы всех вокруг ранил. а она защищает. — она красивее меня, — сан качает головой. душно. ночь очень тёмная, но улица полна искр. ладонь уёна поверх его пальцев — привычка. не более. — ничуть. ты — самое красивое, что я видел. — уён говорит серьёзно, и уши у него цвета китайских гирлянд. сан принимает через силу. ему жарко настолько, что впору воском растечься, как зароздавшая свечка. сан не умеет дышать.*
небо ясное, но ветер ужасно сильный. бьёт по вихрам и кидает чёлкой в глаза. уён листает журнал и зачитывает смешные моменты. держит обоими пальцами страницы, чтоб не разлетелись. сан запрещает закрывать окно. — нас самих так сдует, — ворчит хонджун. он забирается на подоконник с ногами. к его коленям прислоняется сонный ёсан. сан не может сказать, что если они закроют окно сейчас, то запрут навсегда этот ветер. он больше не отвяжется от солнца. не сможет противостоять его жару. сан не может попросить его отпустить. он ведь на самом деле не хочет, чтобы солнце его отпускало. но когда это вселенная слышала человеческую мольбу? уён кладет голову на колени сана. трогай не хочу. сан — трогает. зарывается пальцами в волосы. шёлковые. уён — будто бы спит. чонхо предлагает минги поставить в комнату кондиционер. это не то, говорит минги. — любые замены — это не то, — солидарно бормочет уён. его дыхание опаляет колено. на сане джинсы из плотной ткани. нельзя заметить. — нам нужны только оригиналы. такого, как уён, сан нигде не найдёт. он понимает. как и то, что к солнцу своему не прикоснётся, не посмеет. воспоминания о школе будут окрашены светом. и для уёна — невинностью. для сана — беззаветной влюблённостью и огнём. ветер трепещет в грудной клетке. сан надеется, что сумеет это пережить.*
— ты что, вот так сбегаешь? — голос уёна ввинчивается во все рецепторы. чувствуется — на каждом уровне. сан — всё ещё не научился отводить взгляд. — это будет что-то новое, — он пожимает плечам. он не умеет лгать. умеет увиливать. — новые люди. — а я что, уже тебе не нужен?! уён в отчаянии. у уёна влажные глаза и такая злость в зрачках, что сану становится ещё больнее. лето пляшет в закрытых стенах. пришли попрощаться с классом. одни в кабинете. снова. на краю доски жёлтым мелом нарисована звезда. — ты всегда мне нужен. я не могу жить без тебя. — сан не шутит, но и не признаётся. он всё равно уедет совсем далеко. другой конец страны. не страшно. тяжело. — почему? — выкрикивает уён. рубашка расстёгнута на верхней пуговице. жарко. светило в ярости. сан сегодня сгорит дотла. ему всё ещё есть, что терять, но страха нет среди сокровищ. сан забывает все внутренние условия. забывает — хоть на миг. улыбка выходит слишком нежной для друга, но сан это не замечает. касается. ладонью — по щеке. от уголка глаз до подбородка. кожа тёплая. нет. горячая. — солнышко, — произносит сан, и его тон звучит как в последний раз. влажность перерастает в осадки. от уголка глаз — крохотная слеза. у уёна подрагивают губы. — не уезжай, сан-и, — зовёт он севшим голосом. — я люблю тебя, дурак, не уезжай. диагностика солнечного удара — ложь. солнце бьёт — иначе. сан смотрит широко раскрытыми глазами. уён краснеет и пыхтит. серьёзен. не в шутку. не как должен друг. — и впрямь дурак, — вторит сан не менее сипло. солнце ему улыбается. дрожащая рука гладит по волосам, краешку уха, несмело и пока робко. сан собирается с мыслями. сан больше всего страшится ошибки. уён чувствует ответ раньше, чем тот рассекает воздух. уён — широко улыбается. притягивает к себе. ожог на губах. очень горячо. и мокро. и на вкус как лето. сан обнимает своё солнце, точно хрупкий пергамент, защищающий огонь от всего, от чего огонь не защитит бумагу. может, и правда — красиво. сану не до того. лето ещё не закончилось. лето — не бывает завершённым. сан в это верит.