Исповедь

      Прихожанин покинул исповедальню, отец Константин облегченно выдохнул, потёр уставшие глаза, провёл рукой по волосам, ослабил воротник. Вереница желающих очиститься от грехов, наконец-то, закончилась. Скоро год, как провели церемонию рукоположения его в пресви́тера, а он так и не привык к потоку чужих историй: они иссушали разум и высасывали силы.       Отец Константин опёрся рукой о стул, готовясь встать, когда за перегородкой мелькнула тень. Священник с трудом подавил стон. — Святой отец, душа моя отягчена грузом бесчисленных согрешений, — раздался бархатный голос за окошком с решеткой. — В каких грехах ты хочешь исповедоваться, сын мой, — он старался сделать свой голос располагающим. — Согрешил неприличными шутками, рассказами и греховными разговорами.       Дыхание опалило кожу отца Константина за правым ухом. Он вздрогнул и оглянулся, но не увидел ничего, кроме потёртого дерева кабинки. “Сквозняки” — фыркнул про себя, прикрыл глаза и расслабился. — Согрешил греховными мыслями, — продолжал прихожанин.       Тёплые губы нежно охватили мочку левого уха. Священник дёрнулся вправо, ударился плечом о деревянную клетку и тихо зашипел. — Согрешил жаждой удовольствий, — исповедующийся словно не слышал шума.       Острые коготки прошлись по правому бедру, слегка царапая кожу. Волна забытых ощущений прокатилась по телу святого отца. Он хлопнул по ноге и суетливо поправил рясу. “Нужен выходной: нервы подлечить” — Согрешил вожделением и похотью, — голос сочился мёдом, он проникал сквозь решётку, опутывал мысли.       Невидимая рука скользнула по груди и схватила священника за горло, вторая двинулась вниз по животу. Раскаленный воздух обжёг лёгкие. Он вскочил, ударил дверь кабинки и вылетел прочь. — Святой отец, что с вами?       Из-за перегородки вышел молодой прихожанин, тёмные волосы собраны в хвост. Отец Константин впервые видел глаза подобного цвета: чёрные с серыми вкраплениями. — Вы дрожите, — лукавая улыбка изогнула губы брюнета.       Священник пытался выровнять дыхание и взять себя под контроль: — Мы можем провести исповедь завтра? Я неважно себя чувствую.       Прихожанин сделал шаг навстречу, он оказался на голову выше отца Константина: — Что вас взволновало? — Ничего. Я спокоен, — отец Константин не смотрел на него. — Лгать не хорошо. — в голосе брюнета зазвучал металл: — особенно в церкви.       Он придвинулся ещё ближе, шумно втянул воздух, усмехнулся и шепнул на ухо: — Я чувствую ваше возбуждение.       Священник отшатнулся и с ужасом заметил алый огонь в глазах. Он сжал распятье до боли в пальцах, зажмурился и затараторил молитву. — Вам не спрятаться от себя за словами.       Прохладный ветер коснулся лица, отец Константин осмотрелся: он остался один, по распятию медленно стекала кровь. — Увидимся на исповеди завтра, — прозвучало под сводами церкви.