Юра, не режь, подумой

Фиолетоволосая девушка призналась в своей одержимости Eblan (надо было дать какое-то имя). Она спросила, хочет и согласен ли он провести вечность с ней. Парень, конечно же, был за, не смотря на её порезы, общую зачуханность и коллекцию ножей, которую она кичилась когда-нибудь показать. “Да, не идеал, но хотя бы лучше остальных”, думал наивный парень. - Да, я согласен быть с тобой и тоже люблю тебя. – Ответил парень. - Ха, - ответила она, - хахаха, - по-чёрному она отвечала и, после нескольких “ха” достала нож. Уже было она приняла двуручный хват лезвием на себя, как парень вспомнил все свои уроки ОБЖ и БЖД. Быстрым и резким движением, на сколько позволяло тело обычного парня из литературного клуба, он вывернул ей кисть, заставив бросить нож, а затем заломив руку до упора, развернув её спиной к себе, техничным угловым моментальным движением заставил её лечь на пол. - Ай. – Вскрикнула Юра. – Больно. - То есть пырнуть ножом себя тебе было бы не больно, да? – Логичный логик задал риторический вопрос. - Ну… - Привычно недоумённо пыталась увести взгляд, но лёжа это не выходило. – Это же ради любви… - Многозадачно и бессмысленно она промямлила. - Ради любви, да? – Негодовал школьник, предотвративший только что трагедию. Свободной рукой он приподнял рукава пиджака Юры, смотря на множество свежих и не очень порезов. – Это тоже? - … Это чтобы не тревожить тебя. – Оправдывалась девушка. – Я не достойна твоей любви, и вот признавшись, я хотела умереть от своей бесполезности, но даже этого не смогла, ты слишком добр. – Будто какое-то кратковременное заклятие спадало с разума Юры и та, уткнувшись лицом в пол, тихонько заплакала. Парень немного переварил сказанное и начал действовать. - Ладно, я тебе поверил, а теперь вставай. – Потянул парень за заломанную руку девушку, той пришлость подыграть и опершись сначала на одну ногу приподняться, но под силой тянущей руки она встала полностью, а позиция оставляла её согнутой. - Ай, мне больно, но если тебе это нравится… - Юри немного начала сходить с ума. Парень же игнорируя её, сопроводил тело, на голову выше героя, к ближайшей парте, и не двусмысленным языком боли прибил торс к парте, оставляя девушку на прямых ногах. Рука девушки уже начинала ныть, но парень не отпускал и ничего не делал, будто собирался с мыслями, или, быть может, с духом для решительного поступка? Юра же молчала и просто постанывала то ли от боли, то ли от наслаждения болью. Сложно было понять мысли обоих. - Мы ведь навечно вместе, да? – Открытым сарказмом говорил парень. - Да, Eblan, я люблю тебя. – Ещё раз девушка начала входить в психоз, пытаясь вырваться, причиняя себе необязательную боль. - Ты ненормальная. – Констатировал школьник. - Нет, не говори так, я нормальная. – По-чёрному говорила девушка. - Знаешь, что делают с нормальными школьниками за такое поведение? – С планом в глазах говорил парень. - … - Немного упокоилась Юра. Парень же лёгким движением свободной руки размашисто ударил ладонью по жопе, защищённой юбкой. Звук был глухой, а удар, очевидно, декоративным. От таких шлепков скользящих по броне даже ощущений нет. Но он всё-равно довольно продолжил: - Их наказывают. – Улыбнулся глазастый парень и сильнее ломил руку. На пол со звоном упал нож, который деффка умудрилась подобрать, пока поднималась. Этой второй рукой она теперь цеплялась за край парты достаточно сильно, но не ногтями а пальцами, будто пыталась отломать кусок. - Х-хватит, - стонала она, - не дразни меня. - Плохим девочкам следует получать наказание молча. – Говорил парень, касаясь низ её ляжки. - Мфхм. – Сдерживалась девушка то ли от психоза, то ли от желания. Парень же начал неспешно, но в темпе, ползти вверх, касаясь некоторых твёрдых зон на внутренней стороне ляжек. Он ловко пропустил внутреннюю зону бедра, и вскользь ласкал противоположное от себя полужопие, поднимая при этом юбку. Попка была прикрыта фиолетовыми трусиками широкого охвата на стандартной талии. Цвет красиво переводила белая полоска по границе к бледноватой коже девушки. Чуть ниже, впрочем, были достаточно мерзкие и глазу, и ощущению шрамы разной свежести. Эта фанатка “сдерживать эмоции” и правда сильно “сдерживалась”. Парень старался туда не смотреть, быстро убедившись, что вся плоть сросшаяся и не собирается кровоточить. А тем временем девушка затихла. Парень же был погружен созерцанием попки той, которой он пусть и безвыборно, но всё ещё был увлечён. Раздался удар. Звонкий, но не идеальный из-за широко покрывающей брони в виде трусиков. Тем не менее, это уже можно было назвать ударом. И снова тишина. Удар, удар, удар. Парень даже внимания не обращал на реакцию Юры. Он полностью вложился в наказание, будто бы это была его родная кровушка. Когда он всё же закончил, то его рука осталась при нём, порядочно устав. Края кожи попки, которые были видны, были красны с обеих видимых сторон. Налюбовавшись проделанной работой, он перевёл взгляд на лицо Юры. Она смотрела абсолютно неподвижно. Её глаза… они были такие… сумасшедшие. Если можно так выразится, они были слишком реалистичны, и смотрели прямо на парня. Их взгляд был так силён, так напряжён, что парню казалось, будто сейчас он потеряет сознание. Сердце билось всё громче и он коснулся мокрого места на трусиках. - Ах. – Глаза её закрылись, а спустя секунду открылись жалостливыми, как у первой раз насилуемой девушки. Тело вернулось под контроль героя. Тот не вдавался в подробности произошедшего, его мозг был занят развратом. Стоило парню немного отдалить палец, как от него до трусов тянулась прогибающаяся под своим весом серебряная эластичная природная смазка Юрка, которая пропитала трусики явно насыщеннее, чем могло показаться. Нить эту парень решил не обрывать и вернул палец на место с характерным звуком девушки. Палец нежно жмякал бронированную киску, водил, разминал, одним словом – дразнил. А зона потопа всё увеличивалась, то ли от прикосновения новых частей трусиков к киске, то ли от увеличения выходящего лубриканта, медленно но верно распространяющегося по площади. Так или иначе, парень ловко расстегнул штаны и вывалил свой хер. Юра, как человек литературный, по звуку молнии поняла, что произошло. Безуспешно она попыталась вырваться в очередной раз, но ловкий парень заломал и вторую руку, опираясь на её большую, но всё же хрупкую спину. - Нет, Eblan. Так нельзя. – Застонала шизоид. - Почему? – Спросил парень. – Это не так вредно как резать себя, к тому же, мне будет о-очень приятно. - … - Смирилась Юра и перестала трепаться, рискнув получить вывих руки с секунды на секунду. Парень же хотел уже было убрать мешающуюся полоску тёмно-фиолетовой ткани, но вдруг понял, что у него нет на это свободных рук. Но наш ёбырь был не самый глупый. Он сконцентрировался на будущем, а именно, на том как же он будет её сладко ебать, как же наслаждаться. Как он жёстко затем разодрёт ей одежду, прикрывающую её грудь и вцепиться в эти молодые, огромные, ещё не отвисшие сиськи. О, как она будет стонать, как он её заставит стонать наслаждением или болью, потому что её звуки тоже возбуждали и без того школьный разум. В итоге, имея каменный стояк класса “Овердрайв”, он ткнул им в край просака, ровно в белую полоску, и умудрившись хуём приподнять плотно прилипшую ткань, резким движением отодвинул треклятые трусы, открывая доступ к обоим дырочкам, которые, впрочем, были в крайней степени неухоженные. Волосы, запашок, ай, герою было без разницы, мозг его поглотил спермотоксикоз. И сейчас был выбор его судьбы. В писю или попу? Пися была готова и, наверняка принесла бы больше наслаждения. Но с другой стороны – анал. Запретный плод и важный пунктик в разврате девушки для любого парня. Когда выбор был так прост, даже Eblan понимал, что пропустить серию квестов на анал это дорогого стоит, впрочем, о шоколадных последствиях его мозг тоже как ни странно подозревал. С горем пополам, боясь зафаршматиться, член начал тереться о киску, смазывая верный клинок одинокого самурая, одновременно играясь с клитором девушки. И вот, не дожидаясь реации он хотел вставить и, даже не успев на головку присунуть в горячую писечку, он понял. Вернее вспомнил. Только Моника. Время пошло вспять. Чёрное “ха”. Три удара ножом, девушка падает замертво. И парню предстояло все выходные оплакивать свой не состоявшийся секс. Только Моника. Только Моника.