***
Начались их странные отношения еще зимой прошлого года. Инженер в очередной раз случайно попал в глупую ситуацию, а Железный немного ошибся при выборе жертвы. Или ребята его, Кеша уже не помнил таких деталей. Важным он считал лишь то, что Рома тогда после долгих извинений неловко признался в чувствах, а после, получив смущенный положительный ответ, поставил условие. Ну не был бы он самим собой, если бы не строил из себя денно и нощно неприступную скалу. Условие заключалось в том, что лидер периодически должен был переодеваться в девушку и изображать из себя инженерову Особу. Кеша удивился, но, как говорят американцы, работу и личную жизнь лучше разделять на две совершенно разные части. Вот и бегал Рома за Кешей с пушкой по работе, а на тет-а-теты ходил и лукаво глазки строил по любви. И смех и грех.***
Уставший мужчина осторожно подошел к расшторенному окну, переступая через крупные осколки и особенно выделяющиеся пятна сгущенки, и открыл форточку. На улице пахло свежестью и свежескошенной травой, кричали стрижи и медленно тянулись по уже слегка мутному небу облака. Легкое дуновение ветерка подхватило мягкие кудряшки Инженера, и он прикрыл глаза, задумываясь о торте для Особы — ведь он так и не успел сделать "Сгусток событий". И изюм не купил...***
— Алё! — Алё, Особа? Я сейчас приду. — Алё-о! Кеша поправил шапку и зашагал по плохо освещенной скользкой дороге. В правой руке аппетитно расположилось эскимо, а в левой размеренно покачивалась из стороны в сторону авоська с продуктами. — Эй, отец! Время не подскажешь? Кеша остановился и удивленно обернулся. Позади стоял один из Железных рукавов, буравя мужчину взглядом через темные очки. Инженер сначала поднял руку, чтобы посмотреть и ответить, но неожиданно вспомнил: — У-у меня нет часов... — договорить ему не дали два точных удара и горячие капли, падающие на вчерашний потускневший снег, слегка поблескивающий при свете фонаря. Инженер грустно и совсем немного рассерженно дома высказал лидеру ОПГ все, что он думает, пока второй заботливо обрабатывал рану и виновато поглядывал на него снизу вверх. Рома до утра поглаживал по спине дергающегося Кешу и шептал извинения и оправдания. И пообещал больше не поднимать руку своих ребят на Инженера. Слово свое Железный сдержал, но гоняться за Кешей не перестал. Разве что каждый раз бегал чуть помедленней, чтобы позволить ему уйти, а потом совсем не наигранно серьезно и грубо ругать ребят за то, что упустили.***
Хлопнула входная дверь, и Инженер с удивлением отметил, что за окном уже стемнело. Он так погрузился в свои мысли, что потерял счет времени и провисел на окне около полутора часов. За спиной послышались тяжелые шаги, а затем тишину прервал голос Железного: — Опа, отец, ты чего тут устроил? А, или это... — Сгущенка в-вот... переварилась к-кажется, — Инженер повернулся к нему и развел руки в стороны, показывая на осколки и коричневые пятна, — Р-ромочка, поможешь? — Помогу, — Лидер ОПГ глубоко вздохнул и поднял тряпку, — Ты, Кеш, извини за сегодня. Перестарался. Я тебе примирительный подарок принес. — Д-да это пустяки, чего уж... ничего не подел-лаешь с этим, ну, карьер... с работой твоей. — Завтра я снова твоя Особа. Води по музеям хоть весь день, выходной я взял. — Ой, Р-Ромочка, как хорошо! Тогда можем сегодня и посидеть подольше... Так они потихоньку прибирали разгромленную кухню, строя планы на следующий день и слушая прерывающиеся пьяные крики Катамаранова и успокаивающий бубнеж Жилина, доносящиеся с улицы. Когда помещение было приведено в порядок, а большущий паук над холодильником, сопровождаемый нервным лепетом Инженера, героически выкинут Железным в окно, мужчины сели за стол. Лидер Железных рукавов пощипывал виноград, а Инженер делал небольшие глотки теплой воды из чашки, воровато поглядывая на любовника. Роман перехватил один из таких взглядов и, моргнув, поднялся из-за стола. На немой вопрос ответил: — Подарок забыл вручить, — и ушел в коридор. Вернулся с кассетой, на которой иностранными буквами было выведено непонятно что, и отдал Инженеру, — Давай, Кеш, выключим свет с тобой. В невзрачной пятиэтажке погас свет в одном из окон. Из открытого окна лилась тихая мелодия, а двое мужчин, обнявшись, смотрели на звездное небо. — Р-ромочка, а давай зав... — Кеша почувствовал чужие губы на своих и вдохнул носом побольше воздуха. Через некоторое время Железный прижался лбом ко лбу Инженера и едва заметно улыбнулся. — Все что угодно. Главное вместе. Как бы я ни разделял отношения и работу, все равно ты всегда со мной. — Я-я же не спец... Ну, ты же сам всё... — Я люблю тебя. Кеша округлил глаза. Это был второй раз, когда Роман говорил ему эти слова. Инженер притянул Железного к себе ближе и снял свои очки, отвечая на грани слышимости в самые губы: — И я тебя люблю. Больше, чем сахар. Над Катамарановском мерцали белые звезды, из окна пятиэтажки тихонько пел магнитофон, а Кеша счастливо целовал Рому, попутно придумывая, куда же завтра поведет свою Особу.