Думаю о тебе

      — Ого-о-о! — изумлённо протянул Эдвард.       Цветы. Сотни, тысячи, миллионы растений! Это была огромная поляна, вдоль и поперёк усеянная различными яркими соцветиями; тёплые закатные лучи мягко обволакивали и согревали каждый бутон; множество насекомых кружило над ними, поднимая негромкий гул и стрекот. Эдвард застыл, оказавшись пленённым этим видом и ароматом.       — А я тебе говорила, что тут очень красиво на закате! — Уинри отпустила руку Альфонса и побежала вперёд, попутно собирая понравившиеся растения.       — Братик, давай тоже соберём маме букет, — предложил младший и потянул Эдварда за рукав кофты, — нарвём много-много цветов, чтобы она обрадовалась!       Эдварду ничего не оставалось как согласиться и последовать за девочкой, взяв ладонь младшего брата в свою руку.       Уже через несколько минут Ал и Рокбелл увлечённо собирали букет недалеко от Эдварда, который не был так воодушевлён этой затеей; он лениво срывал сине-фиолетовые колокольчики — они оказались единственными, что смогли привлечь внимание мальчика, и ему удалось собрать в руке небольшой букетик.       — Братик, братик! — воскликнул Альфонс, на всех порах бегущий навстречу старшему. Он едва не упал, зацепившись за вьющееся растение, но Эдвард успел его поймать, однако сам чуть не полетел на траву вслед за неуклюжим братишкой.       — Будь внимательнее, Ал! — строго попросил Эдвард, поправляя футболку младшего, и, взъерошив его светлую макушку, спросил: — Куда ты так спешил?       В янтарных глазах Альфонса Эдвард уловил искринки хитрости и детского любопытства, и хотел было списать это на восторг и восхищение от цветочного луга, как вдруг младший предложил:       — Подари их Уинри, — он указал пальцем на букет колокольчиков в руке Эдварда.       Старший Элрик в миг почувствовал, как его щёки залились румянцем, который не скрывали даже длинные пряди волос у лица; он невольно замер от удивления, и стоило ему осознать услышанное, как тут же начал возмущаться:       — И почему я должен это делать? —Эдвард спрятал цветы за спиной.       — Ей будет приятно, как нашей маме, она же тоже девочка, — Ал вновь хитро улыбнулся и принялся толкать брата в сторону подруги, которая и не думала обращать внимание на громких мальчиков — она уже успела привыкнуть к их частым шумным перепалкам и играм.       Эдвард не стал долго сопротивляться, ведь он и до просьбы Альфонса подумывал над тем, чтобы вручить собранные колокольчики Уинри. Не то, чтобы он очень хотел этого, но сделать приятно подруге он бы не отказался. Мама любила шутить о том, что в будущем они поженятся, но для пятилетнего Эдварда это не было чем-то имеющим большое значение, но он бы не отказался дружить с Роклбелл всю жизнь. Элрик частенько задумывался о том, что ему нравится проводить время с Уинри и Алом: играть вместе и ходить куда-то как тогда, на цветочную поляну. Весёлая и жизнерадостная девочка не давала маленьким братьям грустить и вешать носы после ухода отца год назад.       — Уинри, — неуверенно позвал Эдвард, подойдя к подруге на трясущихся ногах.       «Почему я так волнуюсь?» — подумал он, стараясь унять дрожь в руках.       — Чего тебе, коротышка? — светловолосая даже не стала поднимать голову на друга, продолжая срывать самые красивые цветы — таких у неё собралось немало, что они едва помещались в маленькую руку.       — Я не коротышка! — возмутился он, но обижаться не стал. Он немного постоял рядом, собирая обратно свою уверенность, что так легко спугнула Уинри. Мальчик ещё раз позвал подругу, обратив её внимание на себя, и протянул маленький небрежный букет, цветы в которым уже помялись и слегка завяли. — Вот, держи, это тебе.       Он старался не встречаться взглядом с Рокбелл и надеялся, что та не заметит его розового от смущения и неловкости лица. Сердце колотилось так быстро и его ритм отдавался по всему маленькому телу мальчика, и он испугался, что даже стоящий поодаль и следящий за развитием событий Ал услышит его беспокойное сердцебиение.       Поначалу девочка молчала, не веря своим глазам и ушам, а потом неожиданно воскликнула, чем заставила Элрика вздрогнуть:       — Ты дурак?! — завопила она. — Зачем ты даришь их мне!       — Как это зачем?! — возмутился в ответ мальчик. — Я хотел… Я хотел сделать тебе подарок!       Он засмущался ещё больше и хотел было выбросить цветы и уйти, как вдруг Уинри выхватила букет из руки Элрика и негромко поблагодарила:       — Спасибо, конечно, — теперь пришла её очередь краснеть и отводить взгляд, — но ты хоть знаешь, что колокольчики означают на языке цветов? Нам бабушка ещё вчера рассказывала!       «Цветы умеют говорить?» — промелькнула мысль в голове Эдварда. — «И она их понимает?!»       И тут он вспомнил, что весь вчерашний рассказ бабушки Пинако он прослушал, предпочтя размышлять о чём-то более важном, чем значение каких-то там растений. И, похоже, это сыграло с ним злую шутку.       — Не помню я, — честно признался мальчик, виновато бормоча под нос.       — Они означают «я думаю о тебе», — ответил вместо Уинри Альфонс, заливаясь звонким смехом.       Теперь пазл в голове старшего Элрика собрался воедино: Ал тоже был вчера в доме Рокбеллов и слушал бабушку Пинако вместе со старшими; даже хитринка в его глазах тут же приобрела смысл.       — Ах ты… Мелкий засранец! — закричал Эдвард и поспешил за уже убегающим братом, оставив Уинри наедине с непониманием и ноткой разочарования.