Театральный поцелуй

Вы знаете, что такое театральный поцелуй? На сцене нет необходимости в натурализме, это не кино. Достаточно обхватить ладонями лицо партнерши, положить большой палец ей на губы и прижаться к нему, развернувшись спиной к залу. Голова перекроет обзор и зритель не заметит обмана. Простая штука, не сложнее любого другого сценического контакта. Так почему же из всего разнообразия касаний, трений, тычков и подъёбов, я застрял именно на нем? Я вышел из дома и направился в сторону шумного перекрестка. В Питере моросило, но так невесомо, что прохожие и не думали доставать зонты. Я только плотнее застегнул куртку и натянул капюшон. Идти было недалеко. Прямо за углом располагалось кафе, куда я заходил иногда выпить кофе и бездумно поглазеть на суровый питерский люд, снующий за окном. В кафе было пусто и сумрачно, негромко играла музыка. Подождав у бара пару минут пока готовился кофе, я забрал со стойки поднос и сел за столик в углу. Для меня никогда не было проблемой касаться, драться, обниматься на сцене. Быть агрессивным или нежным - я не испытывал стыда за свою чувственность. Что ж не так с этим гребанным поцелуем? Не то, чтобы это было обязательным! Никто не стоял надо мной с дулом у виска, принуждая к интимности. Нет. Но... это моя работа, и меня беспокоили эти переживания. - Арс, тебе не кажется, что ты усложняешь? - Дима смотрел на меня поверх очков, - просто представь свою бабушку или прапорщика, и сосись на здоровье! - Смотрите, какой нежный! Тебе бы потрахаться, все как рукой снимет, - озвучил свой фирменный рецепт Серега, отпивая из банки редбулл. Я ждал, что скажет Антон. Тот слегка пожал плечами. - Похуй, Арс! Просто сделай это, я не сахарный. Ведь мы же сейчас говорим обо мне, правда? В глубине кафе раздался грохот, посыпались ложки, послышался смех и проклятия. Оживлённые голоса вернули меня к реальности. Воображаемые друзья растворились в воздухе, оставив меня наедине с мыслями. *** - Слушайте, я ведь стопроцентный гетеро, это доказано годами упражнений, - я злился, сжимая в руках телефон. Психоаналитик смотрела внимательно, но лицо ее было совершенно непроницаемым. - Арсений, Вы хотите кому-то позвонить? Вопрос застал меня врасплох. - Нет, - я отложил телефон. - Я сейчас не оспариваю вашу ориентацию. Но мне кажется, что Вы столкнулись с чем-то, что противоречит вашему мнению о себе. Дело ведь не в том, что Вы не можете что-то сыграть. Кажется, что Вы боитесь своей реакции, или последствий этой реакции. Арсений, я не открою вам тайны, все люди боятся быть отвергнутыми. Но если вы не попробуете сделать шаг навстречу своему страху, вы так никогда и не узнаёте, какие чувства за ним стоят. Я разозлился ещё сильнее. - Слушайте, вы говорите так, будто я собираюсь попробовать секс с мужчиной! Меня интересует исключительно моя работа, давайте не будем искать в чёрной комнате несуществующего кота! *** Мы уже отсняли два мотора, остался третий, заключительный на сегодня и в серии. Пока мне поправляли грим я наблюдал в зеркало за шумной возней в комнате. Дима с Антоном боролись за мяч, запинаясь о разбросанные по полу кроссовки и пустые банки от редбулла. Серега в одном носке флиртовал со стилисткой, которая пыталась впихнуть в него булочку с корицей. Это армянская суперсила, каждая женщина считала своим долгом накормить его. Я какое-то время следил за лицом Антона, блестящим от пота, пока гримёр грозно не призвала их с Димой к порядку. Я закрыл глаза и оказался в темном колодце, куда едва проникал смех и далёкая музыка. Не хочу ничего знать. Ни о себе, ни о ком другом. Я просто хочу с удовольствием делать свою работу и радоваться жизни с друзьями. Неужели я много прошу? Последний мотор, играем «Опоздание». Слово «любовница» у нас уже есть, остались эпитеты. Серега прыгает за спиной Антона и тычет в него пальцами. - Так кого вы встретили, Тиктоков? - спрашивает Антон. - Любовницу, Инстаграм Инстаграмыч, - невинно хлопает глазами Дима. - Чью любовницу? Серега продолжает тыкать пальцам в спину Антону и имитировать рога - Вашу, Инстаграм Инстаграмыч, вашу гулящую любовницу! В зале хохочут и свитят. Антон с ругательствами вскакивает на ноги, нависает над Димой. Серега тычет пальцами в футболку Антона и изображает звезду. - Красную! Красную любовницу! Любовницу красного комиссара! - ору я осипшим голосом. В глазах Антона плещется смех, он кричит в ответ: - Телеграмов, ща пойдёшь собирать чемодан в Сибирь! Какого красного комиссара?! Что Вы делали с его любовницей?! - Да, сосались, конечно! Я крепко обхватываю его лицо ладонями, выставляю большие пальцы и прижимаюсь к ним губами, заваливаю его всем телом в бок. В зале визжат, хохочут и хлопают. Я чувствую под пальцами щетину, влажную от пота, слышу запах сигарет и мятной жвачки, чувствую руки Антона, вцепившегося в меня, чтобы удержать равновесие. - Сатаны! - орет Дима, получивший возможность наконец разобраться с Сергеем, - любовницу Сатаны!! Раздаётся звонкая трель зелёной кнопки и я отпускаю Антона. Мир не рухнул, даже не остановился. Мир сияет вокруг разноцветными софитами. Я норм. Я совершенно норм. Мы с Димой ржем, обнимаемся и прыгаем по сцене. Я не узнал о себе ничего нового. Я не узнал ничего нового об Антоне. Я любил его до этого, могу продолжать любить и дальше. Работе это не мешает.