Угасающее пламя

Взгляды задерживались слишком надолго, пересекались, не могли найти сил, как и смысла уйти. Они говорили больше, чем слова. Эти маленькие паузы, прежде чем развернуться и сбежать в гостиную, краткие фразы, в которых так много на самом-то деле того самого скрытого. Или смысл был затерян где-то в этих паузах — не знаю. Знаю, что не стала бы какая-либо из жён командоров дарить чёртову шкатулку своей служанке. Мне нравилось твоё внимание, Серена. Оно было не таким явным, как от Ника или Фреда. Первый был по уши влюблён, а второй попросту, как самый маленький мальчик, увидел игрушку, и в нём проснулось желание её поиметь. Что-то новое, да, командор Уотерфорд? Что-то не такое скучное, как ваша жена, которая грезит о детях, кто-то, кто мог выйти за рамки закона, и если его поймают, будет не жалко потерять, ведь в Галааде много других игрушек. Целый, мать твою, игрушечный магазин. И я крутилась перед ним, как та самая балерина из твоей, Серена, шкатулки. Да, я не была так же грациозна, как она или ты, но... ты же знаешь этих мужчин. Нужно лишь залезть в постель. Не так, как с тобой, когда ты держала мои запястья, а я то и делала, что наблюдала за тобой: ты сильно сжимала зубы и отводила глаза, ты не могла смотреть, как это чудовище(так в мыслях ты его называла?) насиловало меня. Смирись, Яснорада. Тебе было больно — не мне даже! — видеть эту картину. Ты ревновала. Осталось только понять — кого и к кому. Наверное, ты всё же осознала это, когда мы с Ником...ну, ты знаешь. Он, восхищённый парнишка, и ты, холодная и, вроде бы, жестокая. Но снова сжимала зубы и закрывала глаза. Не будь глупой, я понимала, что между нами несколько сантиметров (пропасть?), ты же — понимала, что нас повесят, и никто не будет разбираться, была ли ты женой влиятельного мужчины или простым инкубатором, как мы. Грешница. Тебе не выжить. И ты всё равно пошла на верную казнь. Серена Джой, твою налево, зачем ты уносишь нас в могилу одним своим поцелуем? Ты же могла бы... могла бы сделать ещё так много всего, найти себе хорошую плодовитую, и главное, послушную служанку. Но нет. Ты целовала меня сейчас, а я думала только о том, что не будет этой добродушной женщины, которая сетовала на вязание и свой "любимый" сад. Ты труп, Серена. Как и я. Ну, по крайней мере, мы будем на одной стене — ты плакала от моих слов. Ты запуталась(или всё же я?), я понимаю. Любовь к мужу обычно нивелировала твои сбивчивые чувства ко мне, в тебе сейчас играло желание сделать хоть что-то, добиться ясности, но... Приди сейчас Фред с обещаниями в вечной верности — и ты бы, не раздумывая, прыгнула в его объятия. Потому что такова ты. Бесконечно преданна ему. Кажется, это называется предвзятость. И нет ничего ужаснее в отношениях между людьми, вспомни об этом, когда он снова придёт с запахом какой-то девицы на его воротнике. Забудь, Серена. Во мне уже давно нет ничего, кроме материнского инстинкта. И последнее, чего бы я хотела — висеть в петле рядом с тобой, потому что тебе одиноко.