Угощение на день рождения

      Остров Уайт. Особняк Плюща.       Из дневника Альбуса Северуса Поттера:       Я проснулся рано утром, чтобы успеть приступить к своим обязанностям ученика, потому что сегодня был день рождения моего Мастера зелий, и я хотел, чтобы все было идеально. Или, по крайней мере, настолько идеально, насколько это возможно. Вчера я не спал до одиннадцати вечера, обдумывая, как сделать день рождения моего наставника особенным. На мой день рождения мама всегда готовила мне особый ужин и мои любимые десерты, и мне разрешалось есть их столько, сколько я захочу. Обычно я ел сладкое быстро, но аккуратно, потому что я не свинья, как мой старший брат Джейми. В мой день рождения мне также разрешали поздно вставать с постели и позволяли делать все, что я захочу, а это обычно было чтение, или приготовление зелий, или игра в волшебные шахматы, или какая-нибудь другая логическая игра. Я люблю логические головоломки, и мой отец всегда заботится о том, чтобы у меня были подходящие книги, чтобы занять меня. «Значит, ты не ищешь неприятностей», — поддразнивает он, хотя я никогда не искал неприятностей. Это была жизнь Джейми. Он ищет неприятности. Я же, напротив, стараюсь избегать их как можно больше, но иногда неприятности, кажется, сами находят меня. Мы с сестрой Лили называли это проклятием Поттеров.       Как бы то ни было, я хотел подарить дяде Северусу, который также является моим крестным отцом и наставником, замечательный день рождения. В этом году ему исполнилось пятьдесят восемь лет, что для волшебника было довольно молодым возрастом. Я так думаю… Поэтому я подумал о том, что любит делать дядя Северус, и о том, как сделать этот день особенным. Папа прислал мне немного денег, чтобы я заказал на них по совиной почте подарок, но я подумал, что этого недостаточно. Я всегда посылал крестному открытку и маленький подарок на день рождения. Я никогда не забывал об этом, так же как он никогда не забывал про мой день рождения. Я был его тезкой и предпочитал, чтобы меня называли Севом, как и его. Моя бабушка называла так моего крестного, когда он был ребенком.       Я решил начать с приготовления нескольких зелий, которые мы начали варить вчера вечером. Это был стандартный набор для Святого Мунго: перечное зелье, противоотечный эликсир, откашливающий отвар и эликсир радости. Последнее было непростое, но дядя Северус сделал все самое трудное прошлым вечером. Процесс варки подошел к концу, и мне оставалось только размешать его шесть с половиной раз белой мешалкой из ясеня и затем сцедить. Остальные требовали добавления некоторых дополнительных ингредиентов, а перечное зелье нужно было варить с нуля, ведь вчера вечером мы приготовили всего двадцать флаконов, а больница запросила тридцать пять.       Я оделся в обычные джинсы, пуловер и черную мантию, которая была заколдована, чтобы защитить меня от ожогов или брызг горячей жидкости, и была устойчива к воде и пятнам. Я на цыпочках прошел мимо комнаты дяди Северуса и услышал, как он тихо похрапывает. Ш-ш-ш! Никогда не упоминай, что я говорил тебе это, он заставит меня вычистить все котлы в его лаборатории. Было около пяти утра, так что у меня было достаточно времени, чтобы закончить для него зелья, а затем приступить к торту.       Я поспешил в лабораторию в тапочках, так как они производили меньше шума на лестнице, чем мои кроссовки. Лаборатория находится в подвале особняка Плюща, и это лучшая и самая современная лаборатория зелий, которую я когда-либо видел. Дядя Северус держит ее такой чистой, что при желании можно есть прямо с пола. Одна из моих обязанностей как его ученика заключается в том, чтобы держать ее в чистоте. Если у меня неприятности, он заставляет меня убираться по-магловски: с ведром, шваброй и каким-нибудь волшебным средством для удаления грязи. Мне пришлось делать это только дважды, и оба раза, потому что я был дерзким и спорил с ним о том, как правильно варить зелье. Иногда я могу быть немного всезнайкой, или, как говорит дядя Северус, «мальчиком, который думает, что он все знает». Но ведь никто не идеален, верно?       Когда я вошел в лабораторию, выкрашенную в светло-голубой цвет, там кипело семь котлов. Пол был выложен серыми мраморными плитками, в глубине стояла огромная раковина, а вдоль стен тянулись полки с ингредиентами для зелий. Некоторые из них были заперты в специальном шкафу — это были очень редкие или ядовитые ингредиенты, и я должен был спросить разрешения, прежде чем использовать их, и получить ключ от дяди Северуса. У нас также были вентиляционные и ветровые чары в лаборатории, так что нам не приходилось терпеть никаких неприятных или едких паров, когда мы варили некоторые зелья. Мои глаза очень чувствительны к сильным испарениям, так что иногда дядя Северус заставлял меня надевать специальные очки, и однажды, когда мы варили пасту от прыщей, в которой был пузырчатый гной, который действительно пахнет, он капнул мне в глаза несколько волшебных глазных капель, чтобы они перестали жечь.       Я быстро подошел к котлу, в котором кипел эликсир радости, и помешал его мешалкой из ясеня, затем осторожно перелил его в уже помеченные флаконы. Затем я упаковал их в мягкий ватин и положил в ящик с надписью «Святой Мунго». После чего перешел к другим зельям, добавляя ингредиенты и помешивая, где это было необходимо. У меня была книга дяди Северуса по зельям, хотя я почти запомнил некоторые из этих рецептов, но я не хотел рисковать, совершить глупую ошибку и все испортить.       Как только я закончил с уже почти готовыми зельями, я быстро собрал ингредиенты для перечного и поставил готовиться сразу три порции. Я мог сварить это зелье во сне — это было первое зелье, которое я варил в одиночку, когда мне было семь лет.       Примерно за полтора часа я все закончил и прибрался в лаборатории. Все зелья были аккуратно упакованы в ящики, дядя Северус запечатает их и отправит в больницу. Вымыв руки в раковине, я направился наверх. Когда я вошел в кухню, Грейс подошла ко мне, мяукая. — Эй, девочка. — Я опустился на колени, чтобы погладить кошку.       Грейс — фамильяр дяди Северуса, красивая черно-золотая кошка. У нее длинная шелковистая шерсть и толстый хвост с золотым кончиком. Она в основном черная, но у нее золотые лапы и золотая полоска на носу. Она полукровка, очень умная, с красивыми зелеными глазами, как у меня. Мой отец подарил ее моему крестному отцу после войны, чтобы поблагодарить его за то, что он помог отцу пережить смерть его совы Хедвиг, которая пожертвовала собой, чтобы спасти его.       Грейс снова мяукнула, и я пошел и принес ее тарелки, наполнив их свежей водой и ее специальным сухим кошачьим кормом, приготовленным из настоящего лосося и трески. Пока Грейс ела, я собрал ингредиенты, которые мне понадобятся для приготовления торта. Это был рецепт моей бабушки Молли — потрясающий торт с совершенно восхитительной глазурью из темного шоколада. Дядя Северус как-то сказал мне, что любит темный шоколад, и поэтому я попросил у бабушки рецепт.       Единственное, я забыл, что это волшебный рецепт, а я жил в магловском доме, с магловскими приборами. Первая часть приготовления прошла нормально, я смешал вместе муку, яйца, молоко, шоколадную пудру, сахар и разрыхлитель. Потом вылил смесь на сковороду. Потом я приготовил глазурь. Я попробовал немного на пальце. М-м-м! Это было восхитительно!       Теперь по рецепту нужно было нанести глазурь на торт и запечь в духовке. Я подумал, что это звучит странно, забыв, что бабушка привыкла готовить еду с помощью магии, используя заклинание. Я включил духовку на 350 градусов, как я готовил с крестным отцом. Затем поставил в нее торт, покрытый глазурью. Рецепт гласил, что выпекать нужно час, и я установил таймер.       Потом я начал мыть миски и ложки, которыми пользовался. После уборки на кухне я решил съесть на завтрак миску хлопьев. Поев, я сварил кофе для дяди Северуса. Я хотел приготовить ему завтрак, но я не был таким хорошим поваром, как папа, поэтому я сделал что-то легкое: сваренные вкрутую яйца, тосты и бекон. Я наложил на еду согревающее заклинание и пошел в душ, так как весь вспотел.       К тому времени, как я закончил, я услышал шаги дяди Северуса и звук льющейся воды в его ванной. Я быстро спустился на кухню, чтобы проверить, готов ли торт, и почувствовал запах чего-то сгоревшего… — Нет! Мой торт! — закричал я, бросаясь к плите.       К счастью, я не забыл прихватить с собой рукавицу, прежде чем открыть дверцу.       Я ахнул от ужаса.       Пирог был клейкий, отвратительный, подгорелый. Глазурь сочилась по бокам и по всему дну печи. Я схватил его и вытащил, и вдруг он взорвался.       Кухня, которая раньше была такой чистой, теперь была покрыта шариками шоколадной глазури и жидким тестом.       И я тоже.       Грейс зашипела на меня и выбежала из кухни, чтобы спрятаться в гостиной.       Я просто стоял в шоке. Как такое могло случиться? Что я сделал не так? И как я смогу убрать весь этот ужасный беспорядок, прежде чем крестный увидит?       Проклятие Поттеров ударило снова. Я был так расстроен, что чуть не закричал. Или не заплакал. Или и то и другое.       Прежде чем я успел пошевелиться, я услышал шелковистый низкий голос позади меня: — Альбус Северус Поттер, что, во имя Мерлина, здесь происходит?       Моя нижняя губа задрожала, и я посмотрел на дядю Северуса.       Он хмурился и выглядел ужасно разочарованным и сердитым. — Я… я пытался испечь вам торт, сэр, — сказал я очень тихим, очень тихим шепотом. — Торт? — На день рождения. — Я начал всхлипывать.       Все было разрушено. Я не знал, где я ошибся, но мое праздничное угощение было испорчено. Я испортил день рождения дяди Северуса.       И вдруг я заплакал.       Я почти никогда не плачу, но на этот раз я почувствовал себя таким глупым и виноватым, что зарыдал, как ребенок. Как Лили в тот раз, когда упала с качелей и оцарапала себе коленки и ладони. — Про-о-о-сти! — завопил я, окончательно теряя самообладание. — Я просто х-хотел сделать твой д-день рождения о-особенным, а теперь он испорчен! — Я не мог смотреть ему в глаза, я знал, что он сердится на меня за то, что я такой тупица. Поэтому я сделал то, чего никогда раньше не делал: повернулся и выбежал на задний двор, довольно большой и окруженный густой живой изгородью.       Ослепленный слезами, я побежал по тропинке к пруду, где мы кормили лебедей и уток, которые там жили. Я оказался в высокой траве, окружавшей пруд, и споткнулся о камень. Я тяжело приземлился на руки, а потом просто лежал и плакал. Я был уверен, что дядя Северус зол на меня за то, что я навел такой беспорядок на его кухне, готовил без присмотра и вообще устроил полный провал его дня рождения. Я был уверен, что это был один из худших его дней рождения.       Не помню, как долго я лежал там, чувствуя себя совершенно несчастным, слезы и сопли стекали по моему лицу в траву. Но вдруг я почувствовал, как чья-то рука снова и снова гладит меня по волосам. Это было очень успокаивающе и напомнило мне мою маму, которая делала это, когда я болел. Рука медленно начала поглаживать меня по спине, и я постепенно взял себя в руки. Мне все еще было стыдно и обидно, но я не собирался превращаться в какого-то рыдающего труса. — Сев, посмотри на меня.       Я почувствовал, как по щекам разливается румянец, горячий, как огонь. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Что он теперь обо мне подумает?       Очень медленно я сел и посмотрел на него сквозь ресницы. Он все еще был одет в пижаму, зеленые длинные брюки и черную рубашку с надписью «Most Potente Potion 'S Master». В его глубоких темных глазах был не гнев, как я ожидал, а беспокойство. — Вы сердитесь, сэр?       Он покачал головой. — Больше нет. Ты ранен? Ты не обжегся, когда… торт взорвался?       Взорвался. Теперь нашлось подходящее слово для описания катастрофы. Торт взорвался, как вулкан. — Нет. Вроде нет, — ответил я. Я был липким и пах жженым шоколадом. Я посмотрел на свои руки, которые были исцарапаны до крови. Мерлин, то еще зрелище, как сказала бы мама. — Дай-ка я посмотрю. — Дядя Северус нежно взял мою руку в свою большую ладонь. Он достал из кармана носовой платок, намочил его в пруду и начал осторожно счищать грязь с моей ладони.       Я поморщился и стиснул зубы. Было больно, но я больше не собирался вести себя как ребенок и плакать из-за этого. — Прости меня, если я делаю тебе больно, но я должен смыть всю грязь, — сказал мой наставник. Он продолжал мыть мне другую руку. — Когда мы вернемся в дом, я наложу мазь и перевяжу их.       Я молча кивнул. — Я приберусь на кухне, сэр. — Не стоит, я уже позаботился об этом.       Я опустил голову. — Мне очень жаль, дядя Северус. Я… Я не знаю, что случилось. Я следовал бабушкиному рецепту. Я… хотел испечь торт на твой день рождения, а вместо этого… все испортил. Кроме зелий, — пробормотал я.       Он положил кончик пальца мне под подбородок и приподнял мне голову, пока я не посмотрел на него. — Какие зелья, Сев? — Те, над которыми мы работали вчера, — ответил я. Я рассказал ему, что делал в лаборатории перед тем, как испечь торт.       Он потерял дар речи. Несколько долгих мгновений он молчал. Затем воскликнул: — Альбус Северус, ты закончил все зелья и сварил еще несколько перечных?       Я не мог понять, сердится он или нет, поэтому просто сказал: — А потом прибрался. Значит, ты не рад? — Не рад? Не рад? Глупое дитя! Я… Я удивлен, что ты так много переживаешь из-за меня. — Но сегодня твой день рождения, и я хотел подарить тебе кое-что еще. Я хотел сделать его совершенным, — печально пробормотал я. — Совершенным? Ах, Сев, нет такой вещи, как совершенство. Но я благодарю тебя за попытку. — Он обнял меня, и я прижался к его плечу.       До моего появления дядя Северус никогда никого не обнимал, так что поначалу у него это плохо получалось. Но теперь у него это получается лучше. Он обнял меня крепче, и я просто уткнулся лицом ему в плечо. От него пахло чистым бельем и каким-то пряным лосьоном после бритья. Когда я достаточно подрасту, чтобы бриться, мне придется спросить его, чем он пользуется, потому что мне нравится этот запах.       Через несколько секунд он похлопал меня по плечу и сказал: — Давай приведем тебя в порядок.       Я встал и последовал за ним в дом, где мы вымыли мои руки, а затем я переоделся. Когда я снова вошел в кухню, то увидел, что она была безупречно чистой. — Я приготовил тебе завтрак, — сказал я, указывая на тарелку с подогретыми яйцами, тостами и беконом. — Спасибо, — сказал наставник, затем сел, съел завтрак и выпил чашку кофе.       Я тоже выпил чашку кофе, правда, с большим количеством молока и сахара, а дядя Северус любит крепкий кофе.       Как только мы закончили, дядя Северус подошел и достал из кухонного шкафа старую потрепанную синюю книгу. Он положил ее на стол передо мной.       Обложка была потертой, буквы выцвели, но я все еще мог разобрать название.       «Голубая Лента. Рецепты на все случаи жизни». — Кулинарная магловская книга, — заметил я. — Она принадлежала моей матери, она часто пользовалась ей в моем детстве, — сказал мой крестный. Он перелистывал книгу, пока не наткнулся на потрепанную страницу. — Вот торт, который она всегда пекла мне на день рождения.       Я посмотрел на рецепт. Это был рецепт торта с шоколадной глазурью. Он был почти такой же, как у бабушки. — Мы приготовим его вместе, — спокойно сказал наставник. — Хорошо, — сказал я, думая, что он не доверяет мне, чтобы я снова не взорвал кухню.       Но потом он добавил: — Точно так же, как я готовил его с моей матерью.       Я улыбнулся и пошел за ингредиентами.       Мы вместе испекли торт, и Северус объяснил, что причина, по которой мой первый торт не получился, заключалась в том, что у меня не было специального заклинания, как у бабушки Молли, и что глазурь не предназначалась для выпечки в обычной духовке. На этот раз мы все сделали правильно.       Торт получился идеальным.       Когда он остыл, дядя Северус убрал его в холодильник, чтобы он окончательно застыл.       Остаток дня мы провели отдыхая. Дядя Северус читал роман на диване, и я тоже. Он читал классическую книгу Джона Мильтона «Потерянный рай». Грейс свернулась калачиком у него на животе, урча, как мотор. Я читал сборник рассказов Редьярда Киплинга «Просто так». Я читал их много раз, когда мне было около семи лет, и они были моими старыми любимыми книгами. Я только начал читать «Кота, который гулял сам по себе», когда за окном послышалось тихое уханье.       Дядя Северус тут же поднялся и осторожно положил Грейс мне на колени. Это был магловский район, поэтому мы не хотели, чтобы кто-нибудь заметил сову. Он подошел к окну и открыл его. Влетела большая пятнистая серая сова. Я узнал в ней Серену, сову моей мамы. В когтях у нее был довольно большой сверток.       Северус взял его и скормил сове маленький кусочек лакомства из куриной печенки; он держал маленький мешочек для сов, которые иногда прилетали. Серена проглотила его, проухала слова благодарности и улетела, доставив посылку. — Это от твоего отца, — сказал наставник, прежде чем я успел спросить. — Интересно, что он тебе прислал? — Меня просто распирало от любопытства. — Увидишь после ужина. — После ужина? Почему ты так долго ждешь? — Потому что тогда у меня будет еще кое-что, кроме десерта. — О. Думаю, в этом есть смысл. — Я плюхнулся обратно на диван.       Должно быть, я заснул, потому что в следующее мгновение дядя Северус потряс меня за плечо, и настало время ужина.       В пакете был полный ужин, а также завернутый в яркую серебристую бумагу подарок. Мама и Лили приготовили нам ужин как часть подарка и сохранили его с помощью магии, так что на вкус он был только что приготовленным, хотя и был сделан несколько часов назад.       Мама приготовила маленьких уточек, фаршированных диким рисом, изюмом, миндалем и малиновым соусом. Там были намазанные маслом зеленые бобы и маленькие булочки с маслом. Она даже упаковала бутылку медового вина, уменьшенную в размерах. Дядя Северус позволил мне выпить маленький бокал, чтобы отпраздновать день рождения вместе с ним.       Ужин был чудесный, мама отлично готовит, хотя и не так хорошо, как мой папа.       Я поставил на торт свечи, хотя смог уместить только двадцать пять штук. Потом зажег их и спел «С Днем рождения». Грейс присоединилась ко мне, фальшиво мяукая. Мы с наставником рассмеялись, а она посмотрела на нас с обидой. Потом мы съели торт и выпили еще кофе. Только на этот раз дядя Северус велел мне выпить молока с моим кусочком, потому что иначе я бы не спал всю ночь. Я не стал спорить, хотя был уверен, что кофе на меня так не действует.       Я никогда не ел ничего вкуснее, чем этот торт. Прости, бабушка. Мы оба съели по два кусочка.       А потом пришло время подарков. Дядя Северус первым открыл мой.       Сначала он вынул бумагу из плоского пакета. — Книга стихов Роберта Фроста. Один из моих любимых поэтов. В красивом кожаном переплете. — Книга была переплетена в мягкую синюю кожу с золотым тиснением названия и автора на обложке. — Ты слишком хорошо меня знаешь, мальчик. Я очень люблю классическую литературу. — Я знаю. — Я разделял его любовь к книгам. — Я не видел этот сборник на твоей полке. — Это потому, что однажды вечером отец в пьяном виде уничтожил мой экземпляр, — тихо сказал он. — Я всегда хотел его заменить, но так и не нашел времени. Спасибо, Сев. — Вот еще, — сказал я, указывая на другой сверток, длинный и тонкий. — Новая черная дубовая мешалка для зелий. — Он развернул ее и осмотрел. Она была сделана из черного дуба лучшего сорта и была изготовлена Мастером-резчиком, который также был Мастером зелий. — Очень симпатичная. Но книги было бы достаточно. — Ты дал мне больше, чем это, — мягко возразил я.       От папы оказалась прекрасная рамка из серебряного дерева. На ней был изображен юноша в зеленой с серебром хогвартской мантии, улыбающийся стройной рыжеволосой девушке в красной с золотом мантии. Мальчик засмеялся, а девочка повернулась и захихикала. Вздрогнув, я узнал в мальчике своего крестного отца и понял, что девочка — это моя бабушка Лили, которая училась с ним в Хогвартсе. Папа приложил записку с фотографией. Он сказал, что нашел эту фотографию в коробке, когда убирался на площади Гриммо много лет назад, и всегда собирался отдать ее Северусу, но до сих пор все забывал.       Мой крестный посмотрел на фотографию и улыбнулся. Его улыбка была чем-то средним между счастьем и печалью. Я понял. Фотография вызвала у него хорошие воспоминания, но в то же время напомнила о той, которую он никогда больше не увидит. — Я помню тот день. Нам было четырнадцать, и стояло прекрасное весеннее утро. Хагрид сделал эту фотографию, когда мы шли вдоль озера. Я и не знал, что она ее сохранила. — Наставник отнес фотографию в гостиную и поставил на каминную полку. Затем он повернулся ко мне и сказал: — Это был самый незабываемый день рождения, Сев. — Даже несмотря на то, что торт взорвался? — спросил я. Я все еще мучился из-за этой глупой ошибки.       Его губы скривились в усмешке. — Отчасти это и делает его незабываемым. — О, Мерлин! — Я застонал. — Я действительно хотел, чтобы все было идеально. — Так и было, Сев. — Почему ты так говоришь? — Потому что я разделил его с тобой, крестник. И это все, что мне нужно, чтобы считать свой день рождения идеальным.       Я ухмыльнулся. — С Днем рождения, дядя Северус!       Мой отец учил меня, что лучше дарить, чем получать, но мой крестный учил меня, что лучший подарок — это не то, что ты покупаешь, а то, чем ты делишься с тем, кого любишь. Это был урок, который я никогда не забуду. Но на всякий случай я его записал.