Роман

Вечер. За окном лил дождь. Капли воды с грохотом разбивались о стёкла. Казалось, что те вот-вот разобьются, и в комнату пробьётся ледяной ветер. Громыхал гром. Из-за того, что ровно полтора часа назад во всём районе выключили электричество, многие пользовались свечками. Фёдор же тоже поступил подобным образом. Он же писатель. А если писатель отвлечётся от своей работы хоть на минуту, то может расстаться со своими мыслями и идеями. И так как Достоевский это понимал, он в момент того, как выключили свет подозвал Гоголя, дабы тот зажёг свечи. Всё время ожидания тёмноволосый продолжал излагать свои мысли на бумаге в темноте. Что не поделаешь, ради нового романа. Да ещё и какого! О любви! Мужчина хотел разнообразить своё творчество, поэтому решил попробовать написать роман на тему любви и романтики. Но так как сам писатель не имел с девушками никаких отношений, получалось у него плохо. Всё он брал из головы или рассказов Гоголя, который тоже нередко надумывал. И вот, Фёдор сидел при свечах и продолжал написание романа. Николай сидел неподалёку, на постели Достоевского. Это потому, что больше присесть ему было негде. Хотя нет, он скорее не сидел, а валялся на кровати. Находился же златовласый здесь по простой причине: Если свеча начнёт догорать, то он должен будет заменить её. А свечи сгорали быстро. Благо в запасе было достаточно восковых источников света. Голубоглазый лежал на постели и глядел Фёдору в затылок, будто бы сверля взглядом. Он ожидал того момента, когда Достоевский вновь отложит исписанный листочек в сторону, а Гоголь сможет его утащить и прочесть продолжение сей истории. Уж очень он был нетерпелив. Захватывающий сюжет произведений тёмноволосого всегда привлекал Николая. И вот, писатель наконец отложил этот несчастный листочек. Златовласый увидев это резко подскочил с постели, подошёл и взял новый отрывок произведения в руки. От нетерпения прямо на месте голубоглазый принялся за чтение сего отрывка романа. Водя глазами по листочку, Гоголь быстро прочёл рукописный текст, после положил страницу на место. –Хех, сразу видно, что об отношениях ты вообще не имеешь ни малейшего понятия,–с широкой улыбкой произнёс Николай, уходя на своё место. –Ты то больно много знаешь,–неохотно и не отрываясь от работы ответил Фёдор. Голос его был слегка недовольным. –Хотя да, согласен. Достоевский примолк. За ним и златовласый. Комната погрузилась в гробовую тишину. Тёмноволосый откинулся назад, на спинку стула, и прикрыл глаза. Нет, вдохновение не пропало. Просто такая мелочь, как описание, не могла отпустить писателя. А точнее описание поцелуя. Пропустить данный момент? Не вариант. Ведь как же так: Всё произведение автор описывал всё, до мельчайших деталей, а тут просто быстро упомянул и забыл. Прошла минута, другая. Гоголь заметил, что работа остановилась. Тут раздался тихий голос Фёдора, который прервал тишину. –Коль, не мог бы ты помочь? –Что теперь? Как пригласить девушку на свидание? Что делать, если девушка пригласила на свидание!?–со смехом выстраивал догадки Николай. Крайнюю фразу он произнёс громче, с ещё более задорным смехом. –Да нет, идиот! Дошёл до момента с поцелуем главного героя и его возлюбленной, а описать этого не могу. –Дос-кун, сожалею, но помочь тут ничем не могу. Я никогда не целовался. Достоевский задумался. Мысли на ум приходили не самые приличные. От этого тот заметно покраснел. Но что не поделаешь ради романа. Он встал из-за стола и подошёл к златовласому. Тот взглянул в его аметистовые глаза. У шута было странное предчувствие, поэтому улыбка с его лица мгновенно пропала. –Так. Ты что удумал?–серьёзным тоном спросил голубоглазый. Писатель молчал. Не обронив ни слова он присел рядом с Гоголем и взял его своей худощавой и бледной рукой за подбородок. Лицо полыхало. Николай, наблюдая за этим, потерял дар речи. Уж чего-чего, а этого от своего товарища он не ожидал. На щеках златовласого появился яркий румянец. –Так! Нет! Ты не посме-...–успел чуть ли не выкрикнуть мужчина до того, как был пленён поцелуем. Фёдор прикрыл глаза, дабы полностью окунуться в ощущения и понять, о чём ему писать. Голубоглазый же ошеломлённо глядел на Достоевского. На удивление тёмноволосого, тот не сопротивлялся. Хотя ему это было только на руку. Как никак, но писателю всё же пришлось отстраниться от поцелуя. Лица обоих полыхали ярким огнём. Гоголь глядел на товарища с шокированным взглядом. Он не знал, что и сказать. Иной же широко улыбался. Глаза его сияли. Он был рад, что есть, о чём писать. Фёдор встал с постели и вновь сел за свой стол, продолжив написание романа. Николай же сидел на месте и до сих пор переваривал то, что произошло почти только что. В его голове было ни единой мысли, кроме той, что напоминала о том, что было не так давно.