Breaking his will

      Эрику всегда было абсолютно похуй на чувства людей. Эти твари были недостойными ни то, что сострадания - они были недостойны этой жизни. Каждый из них был полон дерьма, и у Харриса просто чесались руки выбить его из них. Благо хватало сил сдерживаться, чтобы весь его план не обрушился крахом. Эрик никому не показывал своих истинных чувств, кроме, разве что, Дилана. Ему можно. Ведь только Дилан будет беспрекословно выполнять все его приказы и пожелания, как послушный пес.       Они сегодня засиделись, играя в Doom на слабеньком компьютере Клиболда. Была очередь Дилана, поэтому Эрик разлегся на его кровати, бездумно пялясь в потолок. До его слуха доносились яростные клики мышки, которые заставили его раздраженно вздохнуть. В такие моменты ему хотелось думать о чём-то приятном. Чтобы контролировать свой гнев, Эрик представлял каких-нибудь горячих сучек из школы, которых он мечтал грубо трахнуть в гадком школьном толчке.       — Бля, Водка, может будешь немного потише? Башка и без того болит. — Прошипел сквозь зубы Эрик.       — Прости, чувак. Я, пожалуй, уже буду заканчивать. — Дилан выключает компьютер и, допив остатки газировки, стоящей на столе, присаживается к другу на край кровати.       Он старается улыбаться, что выходит весьма неудачно. Дилан ненавидит свой большой подбородок, ему казалось, что из-за этого его улыбка выглядит слегка безумной. Он забито опускает свой взгляд и принимается разглядывать длинные узловатые пальцы. Потирает жесткую мозоль на среднем пальце правой руки - он натер кожу, когда они с Эриком тренировались в стрельбе. Эрик. На самом деле, Дилан редко видел друга таким счастливым, как тогда, когда они ездили на окраину города, и тяжелый ствол тянул его руки к земле, а на губах расцветала самая настоящая улыбка. Клиболду хотелось верить, что ему ещё не раз выпадет честь увидеть нечто подобное.

В своем дневнике Дилан пишет о их богоподобных образах. Но в душе Клиболд знает, что Эрик всегда будет на ступень выше него.

      — Пиздец. — Это всё, что выдает Эрик, нарушая паузу молчания.       В их отношениях была некая немая договорённость. Иногда они просто могли подолгу находиться в тишине, слушая тиканье часов на стене и думая каждый о своём. В этом Дилан видел нечто очень особенное и интимное, поэтому, когда на душе было совсем херово, ему нравилось просто приходить домой к Эрику и прокручивать в голове свои мысли. Это давало парню некую отдушину, и он был благодарен Эрику за возможность коротать бренное время таким образом в его компании.

Порезы на запястьях нещадно саднят и чешутся, но Дилан предпочитает перетерпеть.

      Тишину прерывает громкий, но не настойчивый стук в дверь: — Мальчики, я принесла вам фрукты.       Сью Клиболд аккуратно, придерживая дверь, входит в комнату и ставит фрукты на прикроватную тумбу. На блюдце лежит несколько абрикосов и дольки нарезанного яблока.       — Эрик, на улице уже темно. — Беспокойно проговорила женщина, глядя в окно. — Не хочешь остаться на ночь?       — Благодарю Вас, миссис Клиболд, вы очень любезны. — Эрик приветливо ей улыбается. А у Дилана что-то вновь закололо в сердце от вида этой фальшивой улыбки.       — Не стоит, Эрик. Спокойной ночи, мальчики.       — Спокойной, мам. — Кричит ей вслед Дилан.       Сью покидает комнату, не до конца прикрыв за собой дверь. Дилан встает, чтобы закрыть её, а спиной он чувствует на себе какой-то пытливый взгляд Харриса.       — Твоя мать меня пиздецки бесит, Ви. — Выдает он совершенно спокойным тоном, протягивая руку, чтобы стащить что-нибудь с тарелки. — По-моему, она слишком льстит мне. Я, конечно, хорош, но это явно перебор. — Отшучивается парень.       — Ой, блять, заткнись, чувак. — Дилан возвращается на кровать и слабо толкает его в плечо. — Она довольно хорошая. Мне жаль, что ей приходится терпеть кого-то в роде меня.       — Что это ты имеешь в виду? — Недоумённо вопрошает подросток, приподняв бровь. Его язык проходится по губам, слизывая сок абрикоса.       — Мне сложно объяснить это, так что просто забей.       — Без проблем.

Клиболд привык видеть на лице Эрика маску безразличия. Но даже у монстров есть чувства. Наверное.

      Потушив свет, парни улеглись в кровать. Дилану казалось, что Эрик уже давно уснул, и только он до сих пор ворочается с бока на бок, не в силах погрузиться наконец в сон. Попытавшись в очередной раз повернуть голову, Клиболд встречается с другом взглядом. С минуту они просто смотрят друг на друга, пока Эрик, как обычно, первый не нарушает тишину.       — Мне тоже не спится. — Шепчет он, поджав губы и слегка хмурится.       — Ты блять представить себе не можешь, как бы я хотел уснуть. — Дилан переворачивается на спину, уставившись в потолок, и тут же трет пальцами переносицу.       Эрик следует его примеру и комната снова погружается в тишину. Но ненадолго. Кровать предательски громко скрипит, когда Харрис пытается подняться с неё как можно тише. Сначала он просто роется в кармане своей куртки, а затем достает из неё сигареты. Вытащив одну, он протягивает пачку Дилану, но тот отрицательно машет головой.       Подойдя к окну и распахнув его, Эрик берет зажигалку, лежавшую на подоконнике и подносит ее к кончику сигареты. Когда та наконец задымилась, парень отложил зажигалку и глубоко затянулся.       Дилан приподнялся на кровати и стал вглядываться в силуэт Эрика, облокотившегося на подоконник.       — Слушай, Дилан. Я устал ждать.       — Ждать чего? — Брови Дилана изгибаются в жесте непонимания.       — Ждать, когда сдохнут все эти ублюдки. — Эрик с силой сжимает кулак, стараясь контролировать себя.       — Скоро, очень скоро мы их всех уничтожим. — Дилан произносит это тихо и неуверенно. Его тон сильно разнится с тоном друга.       — О, да, Водка, ты даже не представляешь, что я мечтаю сделать с каждым из них. — Эрик снова делает затяжку, а затем выдыхает в окно едкий сигаретный дым. — Я хочу, чтобы они умоляли меня о пощаде. — Продолжил Эрик. — Но я никого, блять, никого не пощажу. Эти тупорылые выродки заслужили гнить в сырой земле.       Сгорбленная спина Эрика резко расправляется. Он стряхивает пепел с сигареты и тушит её пальцем. Он выкидывает в окно бычок, а затем резко приближается к кровати. Дилан немного отпрянул в испуге. Когда у Эрика случались порывы гнева, Клиболд старался не беспокоить его, а порой и вовсе делал вид, что его нет.       Но парень не собирался причинять другу вреда. Он просто устало ложится на кровать, раскинув в стороны руки. Тыльная сторона правой руки ложится на Диланово запястье. Клиболд тихонько дергается, но руку не убирает.       — Так вот, на чем я остановился? — Эрик устало выдыхает, а затем продолжает свой почти монолог. — Ви, нам нужно работать ещё быстрее. А еще было бы неплохо закупить побольше патронов.       — Да, неплохо. — Дилан старается поддержать беседу, но у него не выходит.       — Ты такой отвлеченный, чел. О какой такой важной херне ты думаешь, если даже не можешь нормально обсудить со мной NBK?       — Я думаю о смерти, Реб. Что значит смерть? Будет ли у нас новая жизнь или всё это бред? А может быть мы обретем вечный покой. Или наши души отправятся гнить в Аду за наши грехи? — Дилан переводит на друга обеспокоенный взгляд.       — Перестань думать об этом. Чего бы там ни было, я все равно не отступлюсь от NBK. — Твердо произносит Эрик. Его рука с силой сжимает запястье Дилана.       — Я тоже, Реб. Я тоже. — Тихо шепчет Дилан, стараясь не зашипеть от боли, потому что хватка у Харриса была крепкая.

Дилан не любил показывать слабости, но Эрик обожал видеть его слабым.

      — Вот и отлично. — Эрик придвигается к другу и буквально выдыхает эти слова ему в лицо. Он ухмыляется, и Боже, Дилан готов поклясться, что в такие моменты он реально боится за свою безопасность. Эрик все еще сжимает руку Клиболда. — Завтра мы продолжим собирать бомбы. Времени мало, так что придется попотеть.       Хватка ослабевает так же внезапно, как и появилась до этого. Эрик отодвигается на свою сторону кровати.       — Спокойной ночи, Водка.       — Спокойной, Реб.