***
Февраль, 1999 год — Какие планы на каникулы? — спросил Тео, скинув полотенце с бёдер. — Научить тебя ходить в одежде? — усмехнулся Драко, оторвав взгляд от газеты. Он приподнялся и сел, с насмешкой разглядывая друга. — Нет, ну правда, — Тео подошёл к подножью кровати Малфоя с трусами в руках. — Ну уж точно не поеду к Люциусу с корзинкой презентов от пасхального кролика. Тео поджал губы. Хохотнул. Стал натягивать трусы. — Помнишь порт-ключ, который мы выиграли у Хёрста? Яблоко. В этот момент вошёл Забини. Поперхнулся от картины подпрыгивающего полуголого Нотта. — Воу! Детки, вам повезло, что вошёл я, а не Гойл! — Чего ты там не видел? — отмахнулся Тео. — Ну, знаешь ли! Теперь твой голый член в присутствии Малфоя обретает новые смыслы. — Завали, Забини! — рявкнул Драко из недр зелёного балдахина. Блейз рассмеялся, кинул сумку поверх своего драгоценного одеяла и взял полотенце. — Забини, если ты тоже хотел посмотреть, так и скажи. Я не жадный. Меня хватит на всех! — объявил Тео, натянул трусы и забрался на кровать к Драко. — Что значит тоже? — запротестовал Малфой; он скривился и показательно отодвинулся к изголовью. — Я не хотел на него смотреть! — Все вы так говорите, а потом оторваться не можете. — О, Мерлин! — захохотал Забини, закинул полотенце на плечо и взял банные принадлежности. — Я пошёл! Воркуйте, детки! — Тео, блять, — оскалился Драко, когда Блейз покинул комнату, — Забини, наверное, думает, что мы… — Привыкай, — широко улыбнулся Теодор и резко напомнил, — так вот, яблоко! — Яблоко? — нахмурился Драко. — А! Яблоко! Ну? — Не хочешь свозить нашу принцессу к морю? Раздражение и злоба сменились задумчивостью. А затем лицо Драко расслабилось. Мягкая улыбка коснулась губ. — Классная идея. Мысль о том, чтобы созерцать Грейнджер в купальнике и иметь возможность покинуть стены осточертевшей школы, блеснула озорным огоньком в серых глазах. — Я подумал, что мы бы могли отправиться в ваш прибрежный домик. Драко удивлённо вскинул брови, а затем грустно опустил взгляд. — Мама очень любила это место… — Мне тоже там нравилось, — безмятежно протянул Тео. — Оно ассоциируется у меня с ней. И… голубыми занавесками, которые мы подожгли. Драко хохотнул. Два сорванца были настоящим кошмаром. Гувернантки и управляющий каждый день доносили миссис Малфой о проделках хулиганов. — Да, думаю, Грейнджер понравится. Там сейчас тепло. — Покажем ей все наши злачные места. Подвал, где мы играли в Гринготтс, подводный полосатый камень, чёрный вход хижины Сэма. И маяк! Интересно, Сэм ещё работает? — Тео хлопнул себя по коленям от восторга. — О, и дерево-осьминога! Дерево-осьминога! Обязательно! — И скалу, на которой ты чуть не убился. Тео провёл по подбородку и скривился, вспоминая, как хлестала кровь от «мягкого приземления». — Наверное, именно с того момента я возненавидел мётлы. — Нечего было выёбываться, — веселился Драко. Перед его глазами вспыхнула картина, как малолетний Тео, который, вероятно, хотел впечатлить друга, с разбегу сиганул со скалы. Встречный поток ветра подхватил безумца и закрутил штопором вниз. Последнее, что видел Драко, — необычное сочетание самоуверенной улыбки и перепуганных глаз. — В общем, ты за? — уточнил Теодор. — Да, — кивнул Драко и добавил, — и у меня есть ещё одна мысль…***
Апрель, 1999 год Гермиона скрестила руки на груди и настойчиво посмотрела на парней. Тео и Драко отказывались разговаривать. Она отлевитировала к себе кресло, поставила перед ними и залезла на него с ногами. Зарылась носом в горло высокого свитера. Организовала засаду. — Вы не выйдете отсюда, пока не поговорите, — уверенно сказала она. Времени много. Гермиона не спешила. Вот только носки нужно было надеть потеплее. А ведь Сэм предупреждал её. Сэм был смотрителем морского поместья Малфоев. Жил в маяке. Старый темнокожий мужчина с седой бородой и беспорядочными волосами до плеч. У него был крупный нос, тонкий у переносицы, но расширяющийся к ноздрям, как треугольник. Добрые угольные глаза. Беззубая улыбка. Сэм родился и вырос в этой местности. Истинный абориген. Драко и Тео часто забегали в его домик, пристроенный к маяку, и с упоением слушали истории. Он знал тайные места, пещеры, подводные скалы. Использовал странные местные заклинания. Нередко развлекал мальчишек изготовлением необычных зелий. Старик Сэм обрадовался появлению хозяина Драко. Услужливо улыбнулся чернотой рта, выразил сочувствие об утрате. В шутку поинтересовался, почему хозяин Драко забирает у мистера Теодора еду — ведь поэтому он такой тощий? Тео жалостливо всплакнул и погладил «пустой» живот. Сэм пообещал подать мистеру Теодору дополнительную порцию обеда по старой дружбе. Гермиона, которую Драко представил как свою подругу, понравилась Сэму сразу. Вежливая и обходительная. Редко кто из посетителей обращался с ним на равных. — Одевайтесь теплее, мисс Гермиона, — посоветовал Сэм, когда проводил компанию в дом, — осень нынче выдалась ветреной и влажной, море бушует. Гермиона удивлённо вскинула брови, хотела что-то сказать. — Не переживай, Сэм, — перебил Теодор и хлопнул старика по плечу, — Драко позаботится о теплообмене нашей гостьи. Малфой, избегая взгляда Тео, взял Гермиону под руку и заверил Сэма, что действительно не оставит девушку в беде. — Я не понимаю, зачем мы приехали сюда, — пронзила тишину Гермиона и поменяла позу на кресле. — Если вы хотели отдохнуть, то получается отвратительно. Слизеринцы молчали. Шум беспокойного моря отмерял секунды. Отдыхом это время и правда сложно было назвать. Натянутая атмосфера давила пассивной агрессией. Парни всячески старались избегать друг друга. Оба были непривычно молчаливыми и задумчивыми. А Гермиона металась между двумя. За несколько дней, что ребята провели у моря, ей пришлось по очереди ночевать с каждым. Если она спала с Драко, то Тео старался днём забрать её к себе и наоборот. При этом они не договаривались между собой. Просто ставили Грейнджер перед фактом, и ей приходилось улаживать планы одного с другим. Гермиона чувствовала себя бестолковой игрушечной куклой, которую не могли поделить два капризных мальчугана. — Ладно, — терпение Грейнджер исчерпывало лимит. — Давайте так: каждый из вас по очереди выскажется. Что у вас на душе? Что вы держите в себе? Что вас тревожит? Что бы вы хотели сказать друг другу? Ваша игра в молчанку не может продолжаться вечно. Драко, начинай, — она взглянула на него и напоролась на непробиваемую стену протеста. — Пожалуйста… Малфой нахмурился, сжал челюсти. Казалось, пространство вокруг него вот-вот покроется инеем. Но Гермиону воодушевляла необъяснимая внутренняя уверенность. Она думала, что раз уж парни не отказались от затеи вместе поехать на море, после всего произошедшего, то, вероятно, шанс на примирение был. Иначе зачем они согласились? — Что мне говорить? Нотт чёртов предатель. Точка. — Я же говорил, что сделал это ненамеренно, — процедил сквозь зубы Тео. — Мне нужны были чёртовы детали, и я нашёл самый быстрый способ… — Ты действовал за моей спиной! Ты смотрел мне в глаза и врал! — Да не врал я тебе! — А что? Умалчивал? Какое благородство! — Стоп! — выкрикнула Гермиона. Парни замолчали. Драко резко откинулся на спинку дивана. Тео отвернулся. Его раскаяние постепенно превращалось в злость. — Драко, попробуй уйти от обвинений и скажи, что ты чувствуешь, — мягко попросила Гермиона. Драко закатил глаза. Его безумно раздражала ситуация. Ему хотелось послать всё к чёрту и уйти. А ещё ему хотелось остаться. Противоречия успели стать частью его существования. Медовые глаза требовали ответа. Драко злостно фыркнул. Грейнджер возомнила о себе, что она психотерапевт? — Пожалуйста, — взмолилась Гермиона. — Попробуй. Ради меня. Он тягостно вздохнул. — Я чувствую… — покрутил на языке слова, распробовал. — Обиду. Злость. Даже ненависть. Тео нахмурился, упёрся руками в колени, уставился в пол. Слушал. — Я чувствую себя преданным. В момент, когда жизнь вывернула меня наизнанку… меня предал лучший друг. Человек, которому я доверял, который был рядом с самого детства. Он… — Драко, пожалуйста, говори только о своих чувствах, — осекла его Грейнджер. — Я злюсь… — Драко на секунду прикрыл глаза и буквально выдавил. — Мне больно. — Я не буду больше извиняться! — взвыл Теодор и резко развернулся. — Я сто тысяч раз сказал, что не хотел тебя оскорбить! Я не считаю, что предал тебя! — он сорвался на крик. Паниковал. — Чего ты хочешь, Драко? Чтобы я ползал на коленях?! Я не собираюсь… — Тео, остановись! — едва не вскочила Гермиона. — Ну не могу я изменить того, что сделал! Не могу! — Нужно было раньше думать. — Нужно было! Да! — голос Тео скрипел от отчаяния. Но Малфой даже не изменился в лице. — Тео! — Гермиона предупредительно понизила тон. Но мальчики её игнорировали. — Неужели человек не имеет право на ошибку? — Тео придвинулся к Драко и склонился корпусом. — Разве ты никогда не ошибался? Разве не мы с Гермионой прощали тебе твои выходки, вспышки гнева и всю ту хуйню, что ты творил?! Драко вдохнул, чтобы ответить. Но тут же замолчал. Тео был прав? — Мы все неидеальны. Я поступил ужасно. Признаю. Я не стану больше сотрудничать с Люциусом. Клянусь! Но ты бы мог… — Во-первых, — Драко натянул гримасу надменности, — я не просил вас с Грейнджер меня прощать. — Драко… — умоляла Гермиона. — Во-вторых, мне не нужны твои клятвы и обещания, потому что ты… Драко не смог договорить — его рот закрыла повязка. — Вы достали меня! — вскочила Гермиона. Она заклинанием заставила их замолчать. — Какого чёрта вы меня ни во что не ставите?! Думаете, это конфликт только между вами двумя? — она крепко сжимала палочку и попеременно смотрела на парней. — Поздно! Нас трое! — Гермиона оголила предплечье и ткнула палочкой в созвездие Кассиопеи. Мальчики почувствовали, как жар опалил руку. Малфой попытался избавиться от повязки. — Опусти руки, Драко! — прорычала Грейнджер. — И выслушай! Драко послушался. А сам задумался, в какой момент он стал выполнять приказы Грейнджер? — Я здесь с вами не потому, что вы меня заставили, а потому что хочу быть здесь! Понятно? Я люблю вас! И вы друг друга любите! И знаете об этом! — она сделала паузу, чтобы вдохнуть. Нежнее спросила: — Вы же хотите сохранить это? — Гермиона показала палочкой на них троих. Тео кивнул. Они посмотрели на Драко. Тот помедлил… и утвердительно прикрыл глаза. Гермиона опустилась на колени и взяла мальчиков за руки. — Так дайте же мне шанс помочь! И выключите это мерзкое слизеринское высокомерие! Парни сидели с перевязанными ртами и всматривались в Гермиону. Драко тяжело вздохнул, расслабил плечи. Тео крепче сжал пальчики Грейнджер. Она растворила повязки. Одёрнула рукав свитера. Вжалась в кресло. Повисла тишина. Ветер прорывался сквозь щели деревянной рамы и колыхал огоньки в стеклянных светильниках. На подоконнике лежали книги Теодора и Гермионы. Рядом стояла чашка, из которой Драко пил утром кофе. Окна обрамляли голубые занавески, помнящие поджог. Сквозь них пробивался свет пасмурного дня. Комната, в которой находились ребята, считалась гостиной. Светлый деревянный пол, скрипучий от старости. Камин, книжная полка, картины с морскими мотивами. Дом был крошечным по сравнению с имением Малфоев. Люциус всегда считал этот проект Нарциссы наименее удачным и не соответствующим их стилю жизни. Но миссис Малфой нравилось бывать здесь. Ей удавалось отвлечься от обыденности, наполниться энергией природы, раствориться в тишине. Она часто брала с собой Драко и отпрашивала Тео у отца. Мальчики днями пропадали на пляже, в скалах или сбегали в маяк к Сэму. А она читала, писала картины и наслаждалась одиночеством с привкусом солёного воздуха. Дом словно чувствовал, что его хозяйка больше никогда не навестит любимые стены. Отсырел, покосился, выцвел. Но он с радостью принял в свои объятия троих странников. Готов был стать для них тихой гаванью. Да только тишина оказалась отравленной. Драко упёрся рукой в грубую ткань светлого дивана, перевёл взгляд на Теодора. Тот посмотрел в ответ. Гермионе показалось, что Малфой готов был сказать что-то важное. Но он отвернулся. Теодор уронил голову. — Сегодня я буду спать одна, — заявила Грейнджер, поднявшись с кресла. Она вышла из комнаты, шумно хлопнула дверью. Злость от упёртости парней переполняла. Чувство собственной беспомощности нарастало. Но Гермиона была прирождённой оптимисткой. Засыпая в одиночку в гостевой комнате, она представляла, как две пары рук обвивают её тёплыми объятиями. И снова всё хорошо. И снова они вместе.***
Мокрый ветер трепал и спутывал волосы. Гермиона шагала по кромке воды босыми ногами и думала о том, что к холоду легко привыкаешь. Тёплый свитер согревал верхнюю часть тела, поэтому ноги можно было намочить. Глаза ещё помнили утренние слёзы. Сэм в компании домовых эльфов приготовил потрясающий завтрак, но мальчики не захотели есть в компании друг друга. Драко схватил сэндвич и ушёл в кабинет. Теодор обошёлся чашкой кофе и сигаретой на веранде. От ядовитой атмосферы у Гермионы вовсе пропал аппетит, и она решила прогуляться. Грейнджер поймала себя на том, что испытывает обиду на обоих. На Тео за то, что он подвёл Драко, а в итоге пострадали все. За его безрассудство и скрытность. На Драко за его твердолобость и агрессию. За неспособность прощать и признаваться себе в чувствах. Ей хотелось поскорее вернуться в Хогвартс, повидаться с друзьями, отвлечься на что-нибудь. Она вспоминала последний разговор с Джинни, и в душе снова появился горький осадок. — Я поняла, какие мы с Блейзом разные, когда узнала, что он ничего не рассказал Дафне, — грустно улыбнулась Уизли. — Я была для него просто развлечением. — А он для тебя чем-то большим? Джинни задумалась, размяла шею. — В тот момент да… но теперь… Блейз мне отвратителен. Он снова попытался подкатить ко мне, — Джинни злобно сжала кулак, а Гермиона от удивления раскрыла рот. — При этом всё ещё не собирается расставаться с Дафной! Этот подонок хочет усидеть на двух чёртовых стульях. Мерзкий изворотливый слизеринец! Они все думают только о себе. Гермиона отвела глаза. Часто ли её слизеринцы думали о ней? О друг друге? Или каждый из них искал выгоду для себя? — Я полная дура, Гермиона. Потеряла Гарри из-за этого скользкого подонка! Разочарование в себе стекало слезами по щекам. — Эти чёртовы репортёры, они во всём виноваты! — продолжила Джинни, сдавливая истерику. — В каждой газете писали о том, какая мы с Гарри идеальная пара, что созданы друг для друга. Меня душило это всё! Как будто меня лишили выбора! Как будто вся моя жизнь была предопределена. И мне захотелось… пойти наперекор. Джинни стукнула себя кулаком по ноге. И отрицательно помотала головой. — Правду говорят — счастье любит тишину, — заключила она. — Счастье любит не тишину. Счастье любит, когда вы адекватные, — улыбнулась Гермиона. Джинни расхохоталась сквозь слёзы. — Если ты на самом деле любишь Гарри, борись! — Гермиона, о чём ты?! Он не захочет меня видеть! — Захочет! Гарри только о тебе и говорит. И Грейнджер не врала. Каждый раз, когда она оставалась наедине с Поттером, они всегда говорили о Джинни. — Я понял, что на самом деле хочу, чтобы она была счастлива, — выдал Гарри после полуторачасового спора с подругой. Его грустные зелёные глаза изучали пустую бутылку от сливочного пива. — Гарри… — Гермиона обняла друга за плечи, — Джинни любит тебя. Она совершила ошибку и раскаивается. Попробуй дать ей шанс всё исправить. — Нет. Я боюсь, что если заговорю с ней, то не смогу не простить. Гермиона нахмурилась и огляделась по сторонам. В гостиной Гриффиндора было пусто. — Так… это же хорошо? — Что здесь хорошего?! — дёрнулся Поттер, и диван под ним скрипнул. — Где моя чёртова гордость? Я должен ненавидеть Джинни и презирать! Иначе что я за мужик в конце концов? — Влюблённый… Гарри измученно опустил голову Гермионе на плечо. — Идиот… — Гарри, ты не идиот. Ты имеешь право злиться и расстраиваться. Но, пожалуйста, не лишай себя счастья только из-за того, что ты боишься, что о тебе подумают другие. — Но ты ведь боишься этого, — намекнул на трио Гарри. Гермиона отвернулась, чтобы не поцарапаться об осуждающий взгляд. — Это совсем другое. Люди не поймут, — она сжала край юбки, — отношения втроём — это же так… не принято. — Закрывать глаза на то, что твоя женщина тебе изменяет, тоже не принято. — Гарри! Гермиона по привычке хотела возразить, но аргументов не нашлось. Она измученно вздохнула. Гарри повторил за ней. — Я так скучаю… — печально протянул Гарри. После минутного молчания он твёрдо добавил: — Не смей ей говорить об этом. Пляж заканчивался скалой, которая врезалась в воду. Гермиона злостно пнула камушек, словно он был виноват в её плохом настроении. Как бы ей хотелось, чтобы мнение окружающих её не волновало. Как Луну, которая могла носить разноцветные вещи невпопад и совершенно не реагировать на издёвки и насмешки окружающих, как Тео, который не обращал внимания на выпады в адрес своей ориентации, как Драко, который готов был рассказать всем об отношениях с грязнокровкой… Но на кону была слишком высокая ставка. Министр магии должен иметь идеальную репутацию. Общество не прощает отклонений от канонической нормы. И ей не простит. Гермиона обернулась, чтобы пойти обратно, и столкнулась с любимой улыбкой. Тео шагал к ней, утопая в песке. От неожиданности она забыла о том, что должна была злиться на него, и улыбнулась в ответ. — Не против компании, принцесса? — он чмокнул её в висок. Гермиона ничего не ответила, только уткнулась лбом в его грудь. Как же она устала… Тео обнял её за плечи, и они пошли в сторону высокой травы, которая отделяла пляж от большой земли. Они поднялись на скалу. Ветер на высоте казался сильнее. Зато открывался потрясающий вид на залив, дом и маяк. Серые облака затянули небо так плотно, что сложно было догадаться, где находилось солнце. — Здесь я чуть не убился, — хохотнул Тео, показывая на обрыв. — Я хотел доказать Драко, что круче него летаю на метле. Гермиона закатила глаза и покачала головой. — Но после этого случая понял, что моё место рядом с книгами, — он прижал её за талию, — и красивыми девчонками. Минув пик, ребята пошли вниз по узкой скалистой тропе. Тео поддерживал Гермиону и страховал в особо опасных участках. Ребята прошлись по склону и, немного спустившись, обнаружили огромное одинокое дерево. Оно твёрдо вцепилось в каменные глыбы и раскинуло гигантские ветви, словно пыталось удержаться на ветру. Было похоже на… — Знакомься, это дерево-осьминог, — повёл рукой Тео. — Оно было нашим тайным укрытием. Его не видно со стороны поместья или маяка. Мы сбегали с Драко сюда, чтобы курить и обсуждать глупости. — Какие такие глупости? — Всякие запрещённые заклинания, папины журналы для взрослых, дрочку… Тео ловко запрыгнул на одну из нижних «щупалец» и помог Гермионе залезть следом. Они устроились на стыке ветви и ствола и сели лицом к морю. Гермиона упёрлась спиной в живот Теодора. Он зажал её между ног, чтобы она не свалилась. Тео обвил Гермиону руками и положил подбородок на макушку. В его объятиях было привычно спокойно и очень тепло. Гермиона ощущала сердцебиение Тео даже сквозь одежду. Размеренное, спокойное, в такт волнам. Тео сжимал свою фарфоровую куколку и смотрел на горизонт. Внутри было тревожно. От недостатка сна кружилась голова. Но рядом с Гермионой он чувствовал себя лучше. Тео уткнулся носом в её кудри и глубоко вдохнул. — Ммм, ты так пахнешь… — Чем? Тео вдохнул ещё раз. Спустился к её уху и прошептал: — Домом… Тео давно потерял ощущение дома. Ни мэнор, ни школа, ни даже его новая квартира не дарили чувства уюта, безопасности, того спокойствия, которое он сам излучал. А теперь у него появилась Гермиона. Человек, называя имя которого, он забывал своё. Рядом с ней хотелось мечтать о будущем. О том, во что он сам не верил и отрицал. Сантименты толкали его на мысли о большом доме — семейном поместье у моря. С белым забором, садом и собакой. Во дворе они бы установили качели для детей, и Тео смотрел бы на них из окна своего кабинета. Часами наблюдал бы, как Гермиона возится с малышней: кудрявыми близнецами и белокурой дочуркой. А Драко сидел бы в кресле в тени, что-то читал и искоса недовольно поглядывал. Контролировал, чтобы никто не упал. Да только вряд ли эта картина была осуществима. Малфой не простит его. Что, если они действительно никогда не помирятся? Тогда Теодор уйдёт первым. Он не заставит Гермиону выбирать. Не из благородства или сочувствия. Нет. Тео не был уверен, что она выберет его. Он крепче сжал Гермиону, она поёжилась в его объятиях. Чмокнула в щёку. — Ты не против? — Тео показал на пачку сигарет. Гермиона отрицательно помотала головой. Тогда он достал палочку и поджег сигарету. Тео вдохнул дым и почувствовал желаемую разрядку. Напряжение ослабевало. Гермиона обернулась и протянула руку в желании сделать затяжку. — Ты с ума сошла?! — Нечего так кричать. Это мой выбор. — Нет. Я тебе не позволю. — Почему ты позволяешь Драко, а мне нет? — Потому что… он… — Тео задумался. — Разве не ты мне говорила, что это убивает? — Говорила. — Ну вот. Я не хочу, чтобы и тебя это убивало. — Дай, Тео, — Гермиона потянулась за сигаретой. — От одного раза ничего не будет. — Я тоже так говорил… — пробормотал Тео, отводя руку назад. Гермиона выстрелила настойчивым взглядом. Шутки плохи. — Ладно, — сдался борец за здоровый образ жизни. — Только контролировать процесс буду я. Он обернул её лицом к морю, обхватил одной рукой живот, вторую занёс перед её лицом. Гермиона уставилась на тлеющий огонёк. Секунду помедлила, рассматривая изящно изогнутые пальцы. Всё-таки Теодору удавалось оставаться грациозным аристократом в самых неожиданных ситуациях. Гермиона затянулась и вдохнула дым. Тут же закашлялась. В глотку словно засыпали стекло. Тео тихо рассмеялся. Сам сделал затяжку. Медленно, смакуя момент. Выдохнул вверх. Улыбнулся. И снова поднёс сигарету к губам Гермионы. Она вдохнула и на этот раз задержала дым подольше. С выдохом почувствовала, что ноги словно стали ватными и совсем чужими. Она откинула голову Теодору на плечо. Они оба прикрыли глаза. И стали слушать… Дыхание друг друга. Шум равномерных беспокойных волн. Ветер, который со свистом пролетал между скал. Босые ноги замерзали, носы краснели. Тревоги улетали вслед за ветром. А мысли блуждали. Справа послышался треск. Шорох. Гермиона распахнула глаза и увидела Драко. Тео тут же растворил сигарету. Драко сделал ещё пару шагов и остановился, не вынимая рук из карманов. Он казался очень серьёзным. Брови сошлись на переносице. Глаза сузились в коварном прищуре. Низким угрожающим тоном он произнёс: — Это моё дерево.***
Уместиться втроём на дереве оказалось непросто. Но, к счастью, извилистые ветви дерева-осьминога оказались достаточно широкими и изгибались так, что можно было даже прилечь. Тео по-прежнему упирался спиной в ствол, Гермиона теперь сидела, свесив ноги, между парней; Драко рядом с ней. Они молчали. Не прикасались друг к другу. Драко смотрел на горизонт, Гермиона под ноги, а Теодор — на них. — Я сожалею, Драко, — тихо начал Тео, держа в голове просьбу Грейнджер говорить только о себе. — Я не хотел испортить наши отношения. Ты и Гермиона… вы — самое ценное, что есть в моей жизни. Я никогда не думал, что со мной случится нечто подобное, — Тео широко улыбнулся, словно вспоминал, — и я не осознавал это, когда… — он опустил взгляд, — пошёл к твоему отцу. Драко сглотнул ком. Обернулся к нему и пронзительно посмотрел. Словно пытался прочитать мысли. — Я не хотел… причинять тебе боль, — едва слышно добавил Тео. Драко понимал, что поступок Теодора не заслуживал прощения. Он не хотел, чтобы полные отчаяния синие глаза вызывали в нём сожаление. Но Драко не мог его не простить. Он хотел найти зацепку, чтобы простить. Доказать себе самому, что другого выхода, кроме как отпустить ситуацию и помириться, не было. Драко просто хотел. Хотел сохранить дружбу и… их странные отношения. Хотел верить в то, что Тео имел право на второй шанс. Возможно, умение прощать — это часть взросления? — Я готов отказаться… — Тео очень тяжело дались слова. — Я готов отказаться от работы над формулой… — Не нужно. — Драко, если это всё исправит, я… — Не нужно отказываться от того, что тебе по-настоящему интересно в жизни, — Малфой звучал жёстко. — Я всегда завидовал твоей увлечённости. Твоему азарту, — он задержал дыхание, грозно взглянул на Тео и улыбнулся, — просто давай ты не будешь устраивать заговоры за моей спиной с фанатичными пожирателями смерти. Гермиона расплылась в улыбке облегчения. Замерла. Была безумно горда за Драко. — Ты серьёзно? — переспросил Тео. Его голос подрагивал. Кажется, Теодор успел потерять надежду на прощение. — Я готов помочь тебе в разработке, — Драко решил добить. — Я тоже, — вклинилась Гермиона. — Ну вот. У тебя уже в поддержке два лучших ума человечества, — хмыкнул Драко и притянул к себе Грейнджер, а она потянула Теодора. Глаза Тео поблескивали. Горло сковала невидимая цепь, он не мог ничего ответить. Только улыбался и часто моргал. — Только на этот раз мы обойдёмся без тёмных артефактов, опасной магии и запрещённых связей, — говорил Драко, а сам не верил резкой смене настроения. Ощущение тепла тела Гермионы и улыбка Тео подтверждали то, что он поступает верно. — Всё-таки мы здесь пытаемся новую жизнь построить, а не ищем короткий путь в Азкабан. — Да… Договорились, — пробормотал Тео и протянул руки, чтобы одним махом обнять двоих. Так было всегда. Теодор творил странные, глупые поступки. А Драко прощал. Он выходил из себя, делал больно, доводил до предела. А Тео прощал. Они всегда возвращались друг к другу. Драко раздражало это. Он сопротивлялся, но всегда возвращался. Драко готов был сделать для Теодора всё. Даже изменить своим принципам. А Тео верил в преданность Драко, в то, что их многолетняя дружба имеет для него значение. Он знал, что за вспышками агрессии кроется страх и только ему и Гермионе Драко готов был открыться. Гермиона чувствовала связь мальчиков. Она была рада стать частью их мира, но иногда завидовала их близости. Они впустили её в свои отношения, как идеальный недостающий пазл. Деталь, благодаря которой наступала гармония. Но у Гермионы и парней не было длинной истории, не было множества общих воспоминаний, не было дерева, на котором они прятались в детстве. Грейнджер понимала, что не может изменить прошлое, но она искренне верила, что вместе они построят совместное счастливое будущее на троих. — Пообещайте мне, — прошептала Гермиона, поглаживая пальцы Теодора, — что между нами больше не будет никаких тайн. — Обещаю, — сразу же ответил Тео и постарался как можно незаметнее шмыгнуть носом. — Обещаю, — протянул Драко. — Ещё одна тайна, и меня точно посадят за неконтролируемую агрессию. Они втроём рассмеялись. Гермиона обернулась на Драко, он нежно убрал её волосы и поцеловал. — Грейнджер, ты что, курила?! Гермиона отстранилась и округлила глаза. Она поджала губы. Никаких тайн. Никаких тайн. — Нотт, ты дал ей сигарету?! — Драко, Тео ни при чём! Я настояла. Хотела попробовать. Но в итоге поняла, что это полный кошмар. — Я отговаривал её, но она бывает так убедительна. Истинный политик. Драко проглотил накатившую злость. Он научится сдерживать агрессию. Научится. — Я очень надеюсь, что это было в первый и последний раз, — прогремел он. Гермиона покорно кивнула. — Тебя это тоже касается, Нотт. — Да, сэр, — улыбнулся Теодор. Гермиона примирительно чмокнула Драко в скулу, затем потянулась влево и встретилась губами с Тео. Он крепко схватил её за затылок и повернул голову так, чтобы поцелуй получился особенно глубоким. Гермиона потеряла равновесие и едва не соскочила с ветки. Драко успел её удержать. Грейнджер расхохоталась, Малфой метнул гневный взгляд на любителя страстных поцелуев. — Так странно, — сказала Гермиона. — Я всегда боялась высоты. Но только что чуть не свалилась, а мне совсем не страшно. — Напрасно, — отрезал Драко. Иногда рядом с кудрявой парочкой он чувствовал себя воспитателем младшей школы. — Это всё потому, что вы рядом. — Какая ты сладкая, — кривлялся Теодор, сжимая её бедро. — Страх — полезное чувство. Оно обеспечивает тебе безопасность, — грозно произнёс Драко. — Ну я же бесстрашная Гриффиндорка. — Безрассудная. — Знаешь, Драко, если бы не моё безрассудство, я бы тогда не поцеловала тебя в снегу… — она провела рукой по его волосам и немного сжала в конце. — Когда ты пытался меня задушить, между прочим. — Премного сожалею. — И мы бы не сидели сейчас здесь. — Понял, Малфой, — включился Тео, — чтобы замутить с тобой нужно быть безрассудным, иначе никак. Кто в здравом уме полезет тебя целовать?! Гермиона и Тео хохотнули. Драко фыркнул. — Сломать себе шею ты не боишься, так и запишем. Но хоть чего-то ты боишься? — спросил Теодор у Гермионы. Она задумалась и молча кивнула. — Поделишься? — Я боюсь… — Гермиона запнулась, прикрыла глаза, отгоняя внезапно подступившие слёзы, — потерять вас. Драко едва заметно кивнул. Тео в ужасе распахнул глаза. — Ты не потеряешь нас! Не потеряешь! — затараторил Теодор и крепко прижал куколку к себе. — Мы правда постараемся сделать всё, чтобы это сработало. Правда? — он взглянул на Драко. — Непременно. Если нужно, я свяжу его и посажу на цепь. — Тебе лишь бы связывать, — усмехнулась Гермиона и поморщила покрасневший нос. Драко самодовольно хмыкнул. — Секс без оргазма или еда без вкуса? — безмятежно спросил Тео. — Что? Драко и Гермиона удивлённо уставились на Теодора. — Ну, вы тут устроили серьёзные разговоры, я решил разбавить атмосферу, — он пожал плечами. Драко скептически прищурился. — Я бы хотел ответить секс без оргазма, — он задумчиво провёл по подбородку, — потому что секс с нами будет в лучшем случае ещё пару десятков лет… — Так мало? — возмутился Тео. — Малфой, где твой оптимизм? Мне кажется, ты будешь сексуально активным дедом. — Спасибо за веру в меня. Но всё же еда будет приносить удовольствие дольше. — Какой ты дальновидный, Драко, — подколола Гермиона. — Всегда просчитываешь выгоду. Вперёд, Слизерин! — Но всё же сейчас я предпочту еде секс, — заключил Драко, — потому что давно у меня его не было… Гермиона залилась краской и отвернулась к морю. Тео поиграл бровями. — Еда никогда не была приоритетом в моей жизни, поэтому я выбираю яркий секс и пресную еду. А ты, принцесса? Гермиона прокашлялась. — Есть у меня двое знакомых, которые убедили меня, что секс может быть куда интереснее еды. — Поттер и Уизли? — уточнил Малфой. — Драко! — Гермиона шлёпнула его с размаху по ноге. Тео звонко расхохотался, покачиваясь на ветке. Когда приступ смеха прошёл, он снова спросил: — А что бы вы выбрали: тридцатисекундный крышесносный секс или десятиминутный хороший? — Крышесносный, — без раздумий ответил Драко. — Я бы выбрала десятиминутный. — Да? Как странно. Но почему? — спросил Тео. — Я люблю наслаждаться процессом… — Но за десять минут можно было бы насладиться парой-тройкой крышесносных. — Ну вот ты и наслаждайся. — А я буду, — Тео откинул кудри с лица и задал новый вопрос: — Грудь или попа? — Мне тоже нужно отвечать? — уточнила Гермиона, посмеиваясь. — Тебе разве не нравится моя грудь? — Тео артистично потискал свой несуществующий бюст. — О! Она прелестна! — Гермиона любовно провела ладонью по плоскому торсу. — Малфой? — Тео вопросительно изогнул бровь. — И грудь, и попа. — Нет, выбери что-то одно! — Зачем лишать себя удовольствия? Гермиона обернулась на него и встретилась с озорным огоньком во взгляде. Драко закусил нижнюю губу и подмигнул. Щёки, словно по команде, вспыхнули, и Гермиона тут же приложила холодные руки к лицу. — Нотт? — обратился Драко. — Попа, — твёрдо заявил Тео. — Не то чтобы мне не нравилась твоя грудь… но Грейнджер, ты видела свою задницу? Гермиона расхохоталась и поцеловала мастера комплиментов в щёку. Они просидели на дереве ещё полчаса. Болтали, пока не стало темнеть. Ребята возвращались в дом по пляжу. Они задержались у обломков лодки, которую, судя по степени обветшалости, давно выбросило на берег. Шторм беспощадно разломал деревянный каркас. Ошмётки досок хаотично торчали в разные стороны. Сквозь огромную дыру с правого бока проплывали мелкие рыбки. — Море, захватывающая стихия, прекрасная, — мечтательно протянула Гермиона. — Но когда она выходит из-под контроля, способна разрушать, — добавил Тео и посмотрел на Драко. — Ты что, сейчас меня имел в виду, мистер «подо мной трещит земля, когда я нервничаю»? — Эй! — Тео зачерпнул воду ногой и брызнул на Драко. — Ах ты ж! — Малфой резко достал палочку, и наколдованная волна врезалась в ноги Теодора, намочив его по пояс. Гермиона успела отскочить и с визгом отбежала на пару футов. Тео разозлился, голыми руками поднял над землей огромный шар воды и опрокинул его на Драко. Хохоча он побежал прочь, уворачиваясь от выстрелов магии. Малфой налетел на Теодора со спины, сбил с ног и впечатал в мокрый песок. Развернул негодяя к себе и упёрся руками в плечи. Драко окинул победным взглядом Теодора, лежавшего под ним. Капли стекали со светлых волос прямо на лицо. Тео смеялся, но, встретившись со свинцовыми тучами в глазах Драко, вмиг посерьезнел. Они оба тяжело дышали от погони. Волны намывали песок на тело. Одежда прилипала. Малфой скользнул взглядом по острым скулам. Тео затаил дыхание и с опаской ожидал следующего шага. Драко опустил глаза на губы. Капли солёной воды поблескивали на трещинках. Ледяная вода стала казаться тёплой. Или ему вдруг стало слишком жарко… Драко почувствовал пульсацию. Источник тепла. Ужаснулся. Он с силой оттолкнулся и встал. Подал руку. Тео изогнул бровь, схватился за предплечье. Драко поднял его на несколько дюймов… и снова кинул в воду. — Ну ты и змея, — захохотал Тео, выплёвывая воду. — Эй, что вы тут устроили?! — подбежала Грейнджер. — Вы же замёрзнете! Нужно скорее возвращаться в дом! Парни обменялись косой улыбкой. Тео со всплеском поднялся, и они налетели на Гермиону с двух сторон. Два абсолютно мокрых, испачканных в песке слизеринца зажали её между собой. Гермиона брыкалась и кричала, стучала руками в грудь Теодора, а мальчики только хохотали и сильнее сжимали свою жертву.***
Гермиона распахнула халат и скинула его на пол. Тео ахнул, Драко закусил губу, привстал и подал ей руку. Она коснулась его ладони кончиками пальцев и переступила бортик ванны. Водоём, в котором ребята решили согреться после улицы, сложно было назвать обычной ванной, туда бы с легкостью поместилась половина слизеринского факультета. Горячая вода и пена приятно щекотали кожу. По телу пронеслись мурашки. Соски затвердели и стали более выразительными. Это не осталось незамеченным. Парни с восхищением следили за каждым движением, каждым изгибом, словно смотрели на затмение или комету, которая пролетала раз в тысячелетие. Гермиона стыдливо отводила глаза и сжимала пальцы, но не прикрывалась. Мальчики восприняли это как верх доверия. Тео, не поднимаясь, повернул Гермиону лицом к Драко и провёл пальцем по изгибу её бёдер. Драко целовал пальчики и не отрывал глаз. Гермиона медленно опускалась в ванну. Бронзовое от огня свечей тело дюйм за дюймом исчезало под водой. Ванна располагалась у огромного панорамного окна. На улице было уже темно, и только маяк поблёскивал золотым глазом. Тео потянул Гермиону за волосы вниз, она настороженно напряглась и попыталась обернуться. — Что ты?.. — Расслабься, принцесса, — его интонация выдавала улыбку. Он придержал её голову рукой и опустил в воду, намочив волосы. Затем снова поднял и усадил между своих коленей. Тео выдавил немного шампуня на ладонь. Прежде чем коснуться её волос, он на секунду задержал взгляд на изгибе обнажённой спины. Мокрые змейки кудряшек извивались на коже. — М-м-м... — тихонько протянула Гермиона, когда Теодор начал массировать кожу головы. Это было одно из самых приятных ощущений в жизни. Драко с интересом наблюдал за игрой Теодора. Он был так бережен, словно купал самую драгоценную фарфоровую куколку. Лучшую в своей коллекции. Единственную. Его длинные пальцы исчезали в переплетении мыльных кудрей. Гермиона закатывала глаза от удовольствия и выгибала шею в желании приблизиться к его рукам. Теодор самозабвенно улыбался. Он всегда мечтал играть в куклы. — У вас было такое раньше? — спросила Гермиона. — Совместный приём ванны? — уточнил Драко. — Нет, опыт… втроём? Мыльная пена стекала по её груди, приковывая графитовый взгляд Драко. — Опыт чего? Гермиона нахмурилась. — Давай, Грейнджер, называй же вещи своими именами. Драко немного привстал и потянулся назад за мочалкой. Он тоже хотел принимать участие в купании куколки. Мышцы пресса напряглись и изогнулись. Гермиона не сдержалась и провела рукой по мокрому торсу. — Хорошо, — она закусила щеку изнутри. — Опыт секса втроём. — А у нас сейчас секс втроём? — спросил Тео, поливая волосы из медного черпака. — Ну, Тео, ты понимаешь, о чём я. — Нет, у меня не было, — ответил Теодор, и Гермиона, не скрывая удивления, обернулась на него. Какой же она была красивой… Пар разогрел щёки, губы опухли, ресницы блестели. — Да, вот такой я праведный ангелочек, — сказал Тео и лизнул её щёку. Драко провёл мочалкой вдоль руки Гермионы, минуя созвездие родинок, поднялся к ключицам, шее. Встретившись с ней взглядом, он хитро усмехнулся. — У тебя был?! — её голос стал выше на пару октав. Гермиона знала, что у мальчиков богатый опыт, но почему-то она думала, что любовь на троих у них впервые. Тео тоже казался удивлённым. Он слышал об этом первый раз. — Да, — спокойно ответил Драко и повёл мочалкой по другой руке. — Но не в таком составе. С двумя девушками. — Гринграсс и Паркинсон? — попытался угадать Тео. Драко рассмеялся абсурдности предположения. — О чём ты! Это была бы кровавая бойня. Нет, с итальянками. Как-то я гостил у Забини пару недель летом. Это была его соседка и её подруга… или кузина. В общем, они не смогли меня поделить. — Вот и мы не смогли, — сказала Гермиона, скрывая ревность за насмешкой. — Конечно! Такой ценный экземпляр! — Тео смачно ущипнул Драко за щёку, за что получил удар в плечо. Уворачиваясь от неожиданной драки, Гермиона села между парней и упёрлась спиной в стенку ванны. Вода выплескивалась, пена разлеталась в разные стороны. Окно с видом на маяк запотело, и одинокие капельки прочертили дорожки, стекая вниз. Сражение закончилось попыткой Малфоя утопить Теодора. — Кем мы приходимся друг другу? — непринуждённо спросила Гермиона, забирая мочалку у Драко. Парни вопросительно переглянулись. — Я ваша… девушка? — Никем не приходимся, — задумчиво ответил Тео, выжимая волосы. — Ты ничья девушка. Гермиона нахмурилась. Тео понял, что мог прозвучать грубо, но намерения такого у него не было. Он придвинулся, вытесняя пену между ними, и прикоснулся губами к плечу. — Ты не моя. Я не обладаю тобой, — он чмокнул ещё раз. — Драко не обладает тобой, — и ещё раз. — Ты нам не принадлежишь. Ты же не вещь. Обладание уже само по себе утрата. Драко навис над ней с другой стороны и провёл ладонью от живота к груди. Гермиона сжала мочалку, пена потекла по рукам. — Согласен. Но поверь, Грейнджер, ты самая прекрасная девушка, которой я… — Драко взглянул в синие глаза, — которой мы не обладаем. Гермиона хотела возразить. Ей казалось, что парни просто боялись серьёзных отношений, в которых никогда не состояли, потому придумывали высокопарные фразы о свободе. Но две пары рук скользили по её телу. Думать стало совершенно сложно, когда пальцы Тео встретились с пальцами Драко у неё между ног. Она издала глухой стон, сомкнула губы. Гермиона осознала, что только Тео и Драко заставляли её чувствовать себя такой желанной. — У меня есть одно заявление, — Теодор с радостной улыбкой откинул волосы с лица. — Я передумал ехать в Германию. Хочу остаться в Лондоне и жить с вами. Гермиона взвизгнула от радости, попыталась вскочить, но Драко прижал её к себе. — И, Гермиона, думаю, тебе будет приятно узнать, что в политики я решил не идти. — Что? Почему? — Я хочу сосредоточиться на разработке механизма из чертежа матери, на разгадке формулы. Мне кажется, за этим проектом будущее. Я стану первым, кто поможет обскурам! А если вы поспособствуете, мы же сделаем настоящий прорыв в магическом мире! — Это… здорово, — Гермиона испытывала смешанные чувства. — Но ты уверен? — Абсолютно. Это моя страсть. А будущее министерства в надёжных руках. — Мне будет не хватать достойного конкурента. — Обещаю, что мы всё равно будем спорить каждый день. Гермиона рассмеялась. — Договорились, — она обернулась на Малфоя. — Что скажешь, молчун? — Я знал, что так будет, — самоуверенно и сдержанно сказал Драко. Тео закатил глаза. — Но от этого я не менее рад. Тео зацепился взглядом за Кассиопею, украшавшую шрам Драко. Он внезапно понял, что изгиб созвездия напоминает руну заклинания Роборис Майорис — плавная дуга в виде буквы W. — Мне кажется, мы торчим Хёрсту подарок. — С чего бы? — спросил Драко. — Если бы не он и его идиотское задание, нас бы здесь не было. — Думаю, ты прав, — улыбнулась Гермиона. — Я бы ни за что не стала добровольно проводить время с вами. — И сколько бы ты потеряла… — Драко не убирал руки с чувствительного места. Сильнее нажал. — А что, если бы нам снова нужно было заколдовать сферу. Получилось бы? — задумчиво спросила Гермиона, пытаясь сохранять чистый рассудок. Парни загадочно переглянулись между собой. — А давайте попробуем?— предложил Тео и призвал к себе палочку. — Что за бред? — фыркнул Драко. Ему не понравилось, что Грейнджер вырвалась из его рук и заинтересованно подползла к краю бортика. — Нет, ну давайте попробуем. Правда же интересно! — не унимался Теодор и уже запустил разноцветное заклинание в серебряную сферу. — Может завтра? — ленно протянул Драко, которого разморил пар и жаркие прикосновения. — Давай сегодня, завтра нас уже не будет здесь. — В каком смысле? Мы здесь ещё на три дня. — Я имею в виду нас сегодняшних завтра уже не будет. А мы ведь идеальны здесь и сейчас. — Ладно… — Драко нехотя присоединился. — Что это за заклинание? Я таких красочных не видела раньше. — Шуточное. Детское. Сэм научил когда-то. От него твои глаза и язык становятся разноцветными. Драко прыснул и покачал головой. — Гениально. — Так! Так! Тео, не вылезая из воды, подал палочки ребятам. Сфера расположилась перед ними посреди комнаты. — Подумайте о том, чего мы хотим все вместе. Драко коварно изогнул бровь. Тео довольно усмехнулся. Гермиона поняла их беззвучный диалог и громко цокнула. — Готовы? Они переглянулись. И по команде Теодора одновременно выкрикнули: — Роборис Майорис! Три серебряных луча переплелись и с силой врезались в сферу. Поток магии был настолько сильным, что заклинание внутри стало вращаться с бешеной скоростью, а сама сфера зазвенела. — Что и требовалось доказать! — захохотал Теодор. — Просто Хёрст забыл сказать, что для удачного выполнения задания нужно было устроить групповушку пару раз. — Да, в учебнике такого не было. Я проверяла, — веселилась Гермиона. Тео перегнулся через бортик ванны, открыв прекрасный вид на свою задницу, и отлевитировал сферу подальше, чтобы её не было слышно. Затем он резко развернулся, выровнялся и сел ровно напротив двоих. Вода колыхнулась. Гермиона сидела рядом с Драко, он обнимал её за плечо. — Я кое-что понял, — объявил Теодор. Тео опустил глаза вниз и провёл мокрыми руками по волосам. Он дал себе пару секунд, чтобы собраться и ещё раз увериться в намерении. Внутри роились пчёлы и бабочки. Целая стая неведомых насекомых, которые щекотали живот. Ощущение того, что это был идеальный момент, придавало уверенности. Теодор сделал глубокий вдох, посмотрел в настороженные лица Драко и Гермионы и впервые в жизни произнёс: — Мне кажется, я вас люблю. Он выдохнул, потянулся к Гермионе и провёл ладонью по её щеке. — Тебя… Тео обернулся к Драко. Поднял руку, но в воздухе сжал кулак и опустил. Не решился прикоснуться. Но не скрыл улыбки. — И тебя… люблю. Гермиона тут же обхватила шею Тео и прижалась к его губам. — Я тоже, я тоже люблю тебя, Тео, — шептала она в поцелуе. А он растворился в ней. Малфой молчал, ему было сложно вербализировать или просто осознать происходящее. Он смотрел на нежный поцелуй и пытался понять, что чувствовал. Драко понял, что устал искать во всём смысл. Он потянулся к Грейнджер и поцеловал её в шею. Встретившись глазами с Тео, он не убрал его руку со своего плеча. Драко просто отдался ощущениям и впервые был здесь и сейчас. С ней. С ним. С ними. — Как же хорошо стало! — едва не выкрикнул Тео после поцелуя. — А ведь знаете, я же хотел свести вас и свалить. — Что?! Когда? — Когда понял, что ты заинтересовалась мной, а Драко к тебе не равнодушен. И когда понял, что меня… тянет и к тебе, и к нему. Я подумал, что если сведу вас, то убью сразу всех зайцев. Я же не смогу быть одновременно и с тобой, и с… лучшим другом. Как ты там говорила? Это же отклонение, верно? — Тео осторожно подбирал слова, посматривая на Драко. Тот казался невозмутимым. — Но я не смог уйти… Потому что влюбился по уши. — Я рада, что ты не… свалил. — Как хорошо, что ты эгоист, — насмехался Драко, не выпуская Грейнджер из рук, — и думаешь только о собственной выгоде. — Ох Малфой, не суди по себе, — вернул насмешку Тео.***
Гермиона отлевитировала бутылку вина и три бокала на журнальный столик. После ужина ребята решили провести время в гостиной у камина. Грейнджер обернулась — парни стояли в проходе и о чём-то воодушевлённо шептались. Оба были формально одеты: костюмные брюки, рубашки. Только Драко был без пиджака. Он отдал его Гермионе на обратной дороге домой. Вечер выдался ветреным. — О чём беседуете? — отбивая медленный ритм каблуками, спросила Грейнджер. — Ни о чём, — улыбнулся Тео, и они с Драко тут же прекратили разговор. Гермиона мгновенно поменялась в лице. — Вы достали меня, — прорычала она. — Садитесь! — указала палочкой на диван. Драко неспешно разлил вино по бокалам и сел. Тео растянулся на диване, словно довольный кот, и застыл с вопросительным выражением лица. Гермиона стала ходить перед ними, как тюремный надзиратель. В пиджаке её плечи казались больше, что играло на руку её грозному амплуа. Шёлковое чёрное платье переливалось в такт движению. Она казалась серьёзной, но игривый азарт в глазах выдавал намерения. — У вас постоянно какие-то секреты, тайны и заговоры… — Грейнджер… — попытался прервать её Драко, но она заставила его замолчать, угрожающе нацелив палочку. — Меня это не устраивает, — твёрдо заключила Гермиона. Для пущего эффекта свела брови на переносице. — Мы расскажем тебе, Гермиона, обещаю. Просто не сейчас, — промурлыкал Тео в присущей ему сладкой манере. Он попытался потянуться к ней, но Грейнджер оттолкнула, и Тео впечатался в спинку дивана. Она подошла к нему, упёрлась коленкой между ног и нависла всем телом. — О, Теодор, вы обязательно расскажете. Уж поверь мне… — нежно, но с ноткой коварства сказала Гермиона. Тео провёл рукой по бедру, обтянутому чёрным шелком. Гермиона схватила его за запястье и злобно откинула руку. Поднялась. Резко мотнула волосами назад, оголив шею. — Ввиду последних событий, — надзирательница задумчиво постучала краем палочки по губам. Драко пришлось поправить ширинку. — Вы меня очень расстроили, заставили переживать, нервничать. Разве это годится? — Совсем не годится, — усмехнулся Тео. — Молчи, Теодор, — строго приказала она и направила палочку. Тео замолчал, изобразив жест застегивающейся молнии, но улыбаться не перестал. Драко рассмеялся. Приказной тон Грейнджер ужасно его возбуждал. И эти бёдра в тесном платье, влажные губы, обнажённая шея… — Тебе смешно, Драко? Она согнулась над ним, уперевшись рукой в плечо, и приставила палочку к горлу. Её веса и силы едва ли хватило, чтобы удержать Малфоя, но он покорно замер. — Ты мне нравишься такой, Грейнджер, — низко произнёс Драко. — Да? — она снова разорвала контакт. Дразнила. — А такой я понравлюсь тебе больше? Гермиона прикоснулась палочкой к тонким бретелькам, и они растворились. Тяжёлый чёрный шёлк упал под ноги, оставив хозяйку только в пиджаке, трусиках и туфлях. Парни синхронно вздохнули. — Определённо… Теодор шумно втянул воздух, когда Гермиона отодвинула лацкан ровно настолько, чтобы заинтриговать, но ничего не показать. Стало слишком жарко. Он стянул свой пиджак и принялся расстёгивать рубашку. Мальчики обменялись довольными взглядами. — Сядьте ближе друг к другу, — скомандовала Грейнджер. Парни придвинулись. Но Гермиона разочарованно покачала головой. — Ещё. Тео снял рубашку и пересел так, что их плечи с Драко теперь соприкасались. Малфой вопросительно глянул на друга, но Гермиона тут же развернула его лицо за подбородок. — Смотри на меня. Драко хотел, но внимание переключилось. Её пиджак распахнулся, и Малфой увидел округлую грудь, твёрдый маленький сосок, родинки. Он закусил губу и потянулся рукой, чтобы… — Не смей трогать меня, — прошипела Грейнджер. Но Драко уже обвил её талию и притянул к себе. Тео проник под пиджак. — Иначе что? — дерзил Драко. Гермиона освободилась из лап слизеринцев и грозно взмахнула палочкой. Чёрные тонкие канаты полоснули кожу, обвили запястья, руки и торсы, связав парней между собой. Гермиона заранее продумала план наказания и выучила заклинание, которое позволяло завязать такой узел, что если один заключённый пытался вырваться, второго стягивало сильнее. Им придётся работать в паре. — Если бы я знал, что наказание будет выглядеть так, — подал голос приятно удивленный Тео, — то я бы чаще изводил тебя. Драко посмеялся в ответ. — Теодор, я сказала, молчать! Наглец улыбнулся ей коронной заговорщической улыбкой. Дерзил. Не повиновался. Гермиона зловеще прищурилась, закусила палочку, нагнулась и медленно сняла трусики. Теперь на ней остался только пиджак и лаконичные лодочки на высоком каблуке. Под пристальные взгляды связанных она шагнула к дивану и склонилась над Тео. Требовательно нажала на его подбородок, так, чтобы он открыл рот, и нежно, почти заботливо, затолкала чёрное кружево внутрь. — А мне ты чем рот закроешь? — с усмешкой спросил Драко. Гермиона шагнула к нему, опустилась коленями на диван по бокам от его бёдер. Она прогнулась в спине так, чтобы коснуться его обнаженной грудью, и поцеловала. И Драко правда больше не смог разговаривать. Лаская языком его губы, Гермиона про себя отметила, что щетина Малфоя была мягче, чем у Нотта. Её исследовательский интерес ликовал, когда она подмечала такие маленькие детали. Грейнджер прижалась бёдрами к Драко и стала плавно двигаться. Она чувствовала его твёрдость, и это раззадоривало её сильнее. От активных движений на брюках оставался мокрый след. Она целовала Драко и мучительно медленно расстёгивала пуговицы на рубашке, задевала ноготками кожу, поглаживала. Невозможность прикоснуться убивала Малфоя. Он привык делать то, что хочет, по первому требованию. Член болезненно пульсировал. А она тёрлась… тёрлась… тёрлась… специально мучила его. От вида голой задницы, ёрзающей над пахом Малфоя, которую едва ли прикрывал пиджак, Тео зарычал. Он попытался освободиться. Драко зашипел от боли из-за врезающейся в запястья верёвки. Грейнджер метнула гневный взгляд. Тео извивался и мычал, всем телом показывая, что хочет что-то сказать. Гермиона переползла на него. Аккуратно достала трусики изо рта. — Дай мне палочку, умоляю. Она удивлённо вскинула брови. — Мне кажется, ты не понял правила… — Нет. Обещаю, я не буду освобождаться. Я хочу кое-что добавить в твой образ. Гермиона прищурилась в попытке обнаружить подвох, недоверчиво взглянула на Драко. Тот пожал плечами. Тогда она склонилась над Тео и у самых губ прошептала: — Попроси как следует… — Пожалуйста, принцесса, — жарко выдохнул Тео, — умоляю тебя. Пожалуйста. Грейнджер довольно хмыкнула и, обогнув тело Теодора, вложила в его руку волшебную палочку. — Мерлин, Грейнджер, ты дала ему свою палочку?! — возмутился Драко, но тут же замолчал. Тео дёрнулся в сторону, и верёвки больно сжали руки и рёбра Малфоя. Поза для колдовства была крайне неподходящей, но Теодор кое-как извернулся и произнёс заклинание. На талии Гермионы затянулся чёрный ремешок, от которого по бёдрам спускались ещё два, по типу пояса для чулок, и крепились на ремнях, опоясывающих ноги. Гартеры плотно прилегали к коже, холодили её, добавляли пикантности дерзкому амплуа надзирательницы. — Неплохо, — сказала Гермиона. — Вам такое нравится? Малфой простонал от сочетания прекрасного вида и рези в запястьях. — Да-а-а, — Тео закусил губу и откинулся на спинку дивана. Драко с облегчением вдохнул: верёвки ослабли. — Теперь ты можешь делать со мной всё, что пожелаешь, принцесса. — М-м-м… Правда? — Гермиона игриво склонила голову. Тео утвердительно кивнул и улыбнулся. Гермиона спустилась с дивана и оказалась на коленях. Она расстегнула ширинку Тео, прошлась губами по члену сквозь белье, почти не касаясь, дразня. Тео чуть не сошёл с ума. Игра превратилась в пытку. Он отчаянно подался бёдрами вперёд. Но Грейнджер отстранилась и, словно не замечая бурлящей похоти Теодора, обернулась к Драко: — Что, Малфой, тоже хочется? Её карие глаза были подобны огню пожара. В котором так хотелось сгореть. — Безумно, Грейнджер. — Мне тоже хотелось бы, чтобы вы считались с моим мнением… Но вы привыкли игнорировать меня. Она отстранилась от Тео. Он жалобно простонал, почувствовав, как её тепло растворяется. — Если вы считаете, что можете обойтись без меня, тогда я тоже обойдусь без вас. Она томно очертила ноготком чёрные ремешки и скользнула рукой между ног. Провела ладонью несколько раз и подняла пальчики к лицу Драко. Они блестели от влаги. Драко закусил губу. — Открой рот. Он послушался. Гермиона проникла пальцами внутрь, дав ему возможность ощутить её вкус. От созерцания Тео закатил глаза. Его член болел от возбуждения. Всё тело молило о разрядке. Резко отстранившись, Гермиона села в кресло. Окинула коварным взглядом двух изнывающих слизеринцев и довольно хмыкнула. Они были связаны между собой, зрачки расширены, дыхание тяжёлое, глубокое. Гермиона облизала палец и провела им от подбородка по груди, до живота… Медленно раздвинула ноги и стала ласкать себя. Глаза парней вспыхнули вожделением. — Кто плохо себя ведёт, мальчики, того лишают десерта. Она облизала пальцы и опустила их на клитор. Второй рукой сжала грудь. Раздвинула ноги ещё шире. Добавила нотку блаженного стона. Откинула голову назад и прикрыла глаза. В следующую секунду Малфой оказался у кресла. Руки развязаны, глаза опасно прищурены. Гермиона вздрогнула. Тео подходил следом, потирая запястья. Невербальная магия. Конечно. Они всё это время могли освободиться, но принимали правила игры. Пока не стало совсем жарко… — Знаешь, Грейнджер, говорят, слизеринцы склонны избегать наказаний, — Малфой схватил её за шею и угрожающе навис. — И мы всегда едим десерт. Он резко подхватил её за талию и развернул к себе спиной. Сорвал с неё чёртов пиджак. Грейнджер упёрлась коленями в сиденье, а руками вцепилась в спинку, чтобы не потерять равновесие. Малфой взялся обеими руками за ягодицы, а затем резко шлепнул каждую по очереди. Гермиона вскрикнула. Тео, который обошёл кресло, нежно погладил её по щеке. — Ты правда думала, что нам плевать на тебя? — спросил Малфой, вырисовывая пальцем завитки. С удивительной скоростью он сменял гнев на милость. — Думала, что мы негодяи, звери, подонки? — Тео наклонился и заглянул в глаза. — Ведёте вы себя именно так, — нахмурилась Грейнджер. Она не сдавала позиций. Громкий шлепок прервал её слова. Малфой плотоядно усмехнулся, глядя на ожидаемый результат. След от ладони розовел. Кожа горела. Драко шлёпнул ещё раз. Гермиона вцепилась руками в предплечье Теодора. В какой момент затея с наказанием обернулась против неё самой? — Мы просто ужасные, — промурлыкал Теодор. Он обвёл большим пальцем контур её губ, провожая движения помутневшим взглядом. — Игнорируем несчастную принцессу… Не уделяем внимания… — облизал палец. Вместо ответа она вскрикнула от очередного удара. Боль была резкой, неприятной. Несмотря на то, что шлепки являлись частью игры, кожу саднило по-настоящему. Малфой наклонился. На его шее проявились позвонки, похожие на шипы рептилии. Он едва ощутимо коснулся холодными губами за ушком и произнёс: — Не переживай, сейчас всё наше внимание будет сосредоточено на тебе. Он нежно погладил ягодицы круговыми движениями, а затем снова шлёпнул. Вложил в удар больше силы. И ещё раз. И ещё. Гермиона шипела и скулила. Царапала ногтями кожу Тео. А он наслаждался наказанием своей куколки и видом возбуждённого до предела Малфоя. Подчинение и контроль. Слабость и власть. Актёры любимого театра мастерски играли свои роли. Драко помассировал красную от ударов задницу и скользнул пальцем между ягодиц… и ещё ниже к половым губам. Гермиона изогнулась. Рвано выдохнула. Она была горячей и мокрой. Малфой усмехнулся, прикусил край её ушка, встретился с голодными глазами Теодора и шепнул: — Кажется, тебе нравятся мои методы, Грейнджер? Она утвердительно простонала. Их развязный диалог повеселил зрителя. Малфой звучал как строгий учитель, а Тео подозревал, что Гермиона испытывает особую слабость к учебно-воспитательному процессу. Драко выровнялся и развёл её ноги шире. Гермиона услышала, как щёлкнула пряжка ремня. Сладкое предвкушение щекотало нервы. Тео схватил её волосы и намотал на кулак. Он развернул Гермиону по диагонали и провёл языком по позвоночнику от шеи к пояснице. От этого Грейнджер прогнулась сильнее и в ту же секунду почувствовала член Драко внутри. Он вошёл резко, без предупреждения. Гермиона вскрикнула, попыталась отстраниться. Но Малфой взял её за бедра и насадил глубже. Тео вовремя успел убрать лицо. Натянув волосы так, что Гермионе пришлось изогнуть шею и встретиться с похотью в синем взгляде, Тео второй рукой стянул брюки. Гермиона больше не смущалась как раньше. Она, стараясь сохранить равновесие, прошлась пальчиками по его бедру и потянула резинку трусов. Малфой набирал темп и пристально смотрел, как Тео вводит побагровевший от возбуждения член в её рот. Как она прикрывает глаза, как тихо стонет, как втягивает щёки. Возбуждение друга усиливало желание Драко. Чёртова гриффиндорка так разгорячила их развязными пытками, что оба были готовы кончить прямо сейчас. Он забыл об игре в наказание, откинул голову и, впиваясь в мягкие бёдра, стал вколачиваться быстрее, приближая себя к разрядке. Услышав стоны, Драко открыл глаза и встретился взглядом с Тео. Чёрные ресницы прикрывали расширенные зрачки, синие радужки почти исчезли. Он рвано и часто дышал, раздувал ноздри в такт, с силой закусывал губы до побеления. Драко и Тео оба были в Гермионе… и смотрели друг на друга. Не выдержав напряжения, Малфой разорвал контакт, потянул на себя Грейнджер и резко уложил на ковёр. Он навис сверху, взял её ноги за щиколотки и положил себе на плечи. Не теряя времени, Драко снова вошёл в неё под аккомпанемент звучных стонов. Тео остался стоять у кресла. Он смотрел, как сильная спина Малфоя извивается над хрупкой фигуркой Грейнджер. Наслаждался видом и ласкал себя. Лицо Драко исказилось эмоцией, в которой объединились удовольствие и боль. Он не мог больше терпеть, слишком много дней сдерживался. Драко прижался к Грейнджер всем телом, согнув её пополам, и с гортанным рокотом встретил один из самых долгожданных оргазмов в своей жизни. Малфой перекатился на спину и провёл по лицу рукой. Член даже не думал падать. Гермиона немного приподнялась и поманила Тео пальцем. С лисьей улыбкой тот опустился перед своей куколкой на колени, а затем согнулся, чтобы вылизать её. Отдаваясь удовольствию, Гермиона притянула Драко за шею и потребовала поцелуй. Ей нравилось чувствовать их обоих. Одновременно. Тео обожал вкус Гермионы, его сводило с ума осознание того, что Малфой только что был в ней. Он самозабвенно вырисовывал узоры языком, пока маленькая, но крепкая ладошка не потянула его за волосы. — Иди ко мне, — на выдохе произнесла Гермиона. Тео выровнялся и подполз к ней. Грейнджер ловко уложила его на спину плечом к плечу с Драко, а сама оказалась сверху. Малфой попытался приподняться, но она толкнула его в грудь. — Расслабься. Я хочу сделать вам… Она не смогла договорить. Драко умилило её смущение. Он разочарованно покачал головой. Но как же, чёрт возьми, его заводила её инициатива. Гермиона стала медленно опускаться ниже, попеременно покрывая поцелуями тела. Тонкую, почти прозрачную кожу Драко и более плотную, шелковистую, усыпанную родинками Теодора. Их животы напрягались, и от глубокого дыхания мышцы вырисовывали рельеф. Гермиона коснулась ладонью члена Драко и медленно провела языком по члену Тео, получив в награду бархатный стон. Перекинув волосы на другую сторону, она плавно переползла к Драко, и теперь он получил сладкую порцию ласк. Гермиона подняла глаза на мальчиков. — Возьми его в рот, — не выдержал Теодор, глядя как она дерзко играет розовым язычком. Драко затаил дыхание. Гермиона облизала губы и мучительно медленно погрузила его член на всю длину. Тео так сильно закусил губу, что почувствовал привкус крови. Внутренние органы пылали. Он уже привык, что безумное возбуждение сопровождалось бурной вибрацией чёрной энергии. Тео сжал раскалившиеся руки в кулаки, мысленно жалея, что оставил перчатки в спальне. Сладкая пытка набирала обороты. Гермиона, обильно смочив слюной стволы, ритмично двигала обеими руками. Она переключалась от одного к другому, целуя, облизывая, посасывая. Драко блаженно растянулся и закинул руки за голову, а Теодора трясло от перенапряжения. Ковёр под его руками стал дымиться. — Тебе нужны перчатки? — спросил Драко, когда Гермиона сомкнула губы кольцом вокруг члена Тео. — Да! Блять! — процедил он сквозь зубы. — Сука! Очень нужны! Драко быстро поднялся, схватил палочку и вышел из гостиной. Когда он вернулся с парой чёрных перчаток из драконьей кожи, Грейнджер уже сидела верхом на Тео. Гартеры врезались в её упругие бёдра. Растрёпанные кудри подпрыгивали в такт развязным движениям. Малфой пропустил вдох. Эти двое были чёртовым произведением искусства. Шедевром. Драко опустился рядом и кинул перчатки Теодору на грудь. Тот в секунду их надел и схватил Гермиону за задницу. Насадил так глубоко, что она жалобно вскрикнула. Теодор обязательно подумает о заботе Драко и даже отблагодарит его за этот широкий жест, но сейчас мысли путались, в ушах гудела кровь, а тело неистово требовало разрядки. Опершись на локоть, Малфой потянулся рукой к губам Тео и неожиданно для всех произнес: — Оближи. Будучи на грани реальности, Тео послушался. Гермиону жутко возбудил вид бледных пальцев во рту. Малфой влажной ладонью скользнул на клитор. Стал ритмично и быстро двигать пальцами. Гермиона отстранилась назад, уперевшись руками в бёдра Тео, и прогнулась в пояснице так, что член вбивался в переднюю стенку влагалища, задевая гипер-чувствительную точку. Она запрокинула голову и усилила стоны. Драко ласкал Грейнджер и наслаждался видом. Он переводил взгляд с Гермионы на Тео и обратно. Оба были на пределе. За эти несколько месяцев Малфой открыл в себе необычный талант — он точно знал, что нужно было сделать, для того, чтобы кудрявая парочка одновременно получила оргазм. Драко остановил движения рукой, но усилил давление на клитор. Грейнджер стала активнее тереться об его пальцы, тем самым ускоряя фрикции, подводя Теодора к кульминации. Драко обернулся к Тео. Максимально приблизился к его лицу. Аритмичное дыхание обдало жаром. Глаза Тео были зажмурены, мокрые прядки прилипали ко лбу. Драко на секунду остановился в паре дюймов… …и вжался губами в его приоткрытый рот. Тео замер. Кажется весь мир сконцентрировался на его губах. Ужас прострелил позвоночник. Искра. Он вцепился пальцами в шею Драко и резко отстранил. Перепуганные синие глаза искали ответ на лице Малфоя. Искра подпалила фитиль. Такое уже случалось. И закончилось плохо. Драко приподнял уголок рта и дерзко изогнул бровь. Он… он хочет? Взрыв смелости. Теодор скользнул по затылку и притянул Драко к себе, до того как тот успел передумать. Время остановилось. Нет, время пошло вспять. Драко повернул голову так, чтобы их носы не мешали, и втянул губы Тео снова. Пелена шока растворялась, и слух постепенно стал улавливать громкие, такие непривычные для Гермионы стоны. Грубый, требовательный, ужасно долгожданный поцелуй её парней стал финальным аккордом. Тело зашлось сладкими судорогами. Эйфория проникла в каждую клеточку, словно по телу разлилась радуга. Заветное желание Теодора, которое как пружина сжималось ожиданием и страхом, наконец-то вырвалось на волю. Выстрелило! С каждым мокрым движением языка, с каждым дерзким укусом, с каждым сдержанным, низким стоном мечты превращались в реальность. Драко был на вкус как солёная карамель и… свобода. Спазмы Грейнджер вокруг члена и глубокий поцелуй Малфоя разрывали Теодора на части. Одной рукой он до боли впивался в бедро Гермионы, другой жадно прижимал к себе Драко. И кричал. Кричал от удовольствия, переполняющей любви и бесконечного счастья. Бесконечного. Счастья. Обмякнув, Гермиона упала на мальчиков. Драко вынырнул из-под неё и бережно уложил между собой и Тео. В воздухе смешались запахи морских водорослей, взмокших тел и секса. Тео быстро и глубоко дышал, словно пробежал дистанцию на время. Он, не снимая перчаток, поднял руку к глазам и размазал по лицу проступившие слёзы. Гермиона боялась пошевелиться, чтобы не нарушить идиллию. Её уверенность в том, что всё наладится, не подвела. Она чувствовала бедром эрекцию Драко, слушала, как Теодор приходил в себя, и наслаждалась моментом. Тем самым любимым «здесь и сейчас», о котором рассказывал её синеглазый безумец. Они и правда были идеальными в настоящем. Малфой глядел на плод деяний и был крайне доволен собой. Покалывание на губах отдавало противоречием. Ещё несколько дней назад он был уверен, что хочет вычеркнуть Теодора из своей жизни. А теперь… Драко никогда никого не прощал так быстро. Он не понимал, что с ним происходило. И страннее всего было то, что Драко не жалел о случившемся… Осознание поцелуя постепенно проникало в мысли Тео. Дыхание выравнивалось. Он рассмеялся. Приподнялся на локте, как и Драко, встретился с ним глазами и с ухмылкой спросил: — Лёд тронулся? — Иди к чёрту.