Альфа

Колёсико зажигалки срывается с пальца, и Саске шипит сквозь зубы. Проще было бы сделать небольшой катон, крохотный, величиной – чуть меньше шарика данго, но в подобный период Учиха не слишком доверяет своей чакре и организму в общем. К тому же, борьба с зажигалкой помогает отвлечься. Как и едкий запах табачного дыма. Просто Саске – слишком чувствительная альфа. Вообще-то, он не курит. Но в сочетании с дополнительной порцией таблеток, едва ли не на коленях выпрошенными у Шизуне - самое оно, чтобы не думать о сексе. Это Шикамару подсказал. Шикамару – бета, самый обычный человек, ему очень повезло, что проклятие многих шиноби обошло его стороной, но Нара, сука, умный, и Нара, как обычно, был прав. Табак действительно хорошо глушит запах феромонов. Временами, глядя на окутывающую его дымку, Саске думает: а не альфа ли он, этот Шикамару? Ну не пользуется выдаваемыми медиками препаратами для глушения инстинктов, и не пользуется, но может у его клана свои штучки есть против подобного? Просто Учиха очень хочет, чтобы плохо было не только ему. Просто Саске – до отвращения чувствительная альфа. Особенно по весне. Саске чихает от смешения сигаретного дыма и цветочной пыли. Сейчас – тёплый апрель страны Огня. Вообще-то, дело не в весне. Не в цветении. Просто омеги, они как кошки – самые сильные и ароматные течки у них после долгожданного потепления. Затягиваясь, Учиха пялится на облака – пушистые кристаллы воды – и думает, что это все из-за неожиданно холодных зим. Раньше в Конохе таких не было. Саске думает, что если омеги – кошки, то альфы – самые настоящие мартовские коты. Разве что не орут. А беты... Беты – самые счастливые люди на свете. Которые не будут хотеть трахаться с врагом лишь потому, что его густой запах блокирует сигналы здравого смысла. Парень дёргается: отвлекшись на чей-то заманчивый запах с соседней улицы, он не заметил, как сигарета кончилась, и жар от скуренного до основания бычка на секунду обжёг пальцы. Из-за поворота показывается Анко. В её тонких губах – грубоватая незажженная самокрутка. Шикамару, сколько людей ты подсадил на никотин и в чём суть твоего социально-наркотического эксперимента? Митараши скалит белые клыки, напоминает, что Хокаге вызывала его к себе, и протягивает изящную, но мозолистую от оружия руку за зажигалкой. Передавая её, Саске пялится на голубые вены, особенно сильно выделяющиеся на бледном литом запястье, и испытывает смутное желание его, это запястье, с хрустом переломить; от перцового запаха альфы ему делается плохо. В носу свербит, голова кружится, и хочется совершить смертоубийство. Лучше всего – слишком близко подошедшей Анко. Но Учиха знает, что Митараши издевается, знает же, как двое свободных альф реагируют друг на друга при слишком близком контакте. Вот ведь змея. Благо, их обоих не привлекает один и тот же конкретный человек. По деревне вообще поползли слухи, что Анко не устояла перед молочно-сладким запахом меланхоличного Ируки, обогнав Какаши, и они теперь пара. Но, возможно, эти лишь слухи. Думать об этом не хочется. То есть, лично он весьма смутно понимает тонкости отношений между альфой-женщиной и омегой-мужчиной. Слишком путано и сумбурно. Змея выплёвывает окурок, вдавливает его в землю, гася и растирая об утрамбованную ногами людей почву, и, напомнив, что он опаздывает, в очередной раз показывает зубы. Когда она уходит, Саске прикидывает: есть ли в её дёснах, у корней зубов, ядовитые железы? А в клыках – каналы для отравы, как у кобры. Всё может быть. Учиха почти уверен, что да, и искренне сочувствует Ируке. Но допуская правдивость болтовни об их отношениях, можно так же допустить, что Митараши дала своей омеге противоядие. Весь этот бред в голове – это мешанина омеговского запаха. За-па-хов. Воздержание, как следствие железных личных принципов, родившихся из-за полузабытого желания походить на брата, зудящее раздражение на мир и почему-то Орочимару... Просто злость. Саске неподобающе для его мегаважного статуса «Последнего члена клана Учиха» ругается сквозь зубы, плюёт на обожженные пальцы и идёт в направление ближайшего проулка, надеясь безопасно срезать путь до резиденции. Безопасно срезать не вышло. В тот момент, когда Саске решил, что ему везёт, он натолкнулся на омегу. Причем, натолкнулся в самом буквальном смысле – кто-то низкий, хрупкого телосложения по неосторожности налетел на него и врезался в грудь. Впав в ступор, Учиха глотнул сладкого, манящего запаха, потом, не удержавшись, ещё раз – жадно и глубоко; возбуждение крохотными коготками вцепилось в пах, и парень едва не потерял над собой контроль. Саске и сам не знал, какие силы заставили его вынырнуть из жаркого омута и не зажать у ближайшей стены несчастную омегу, зато, очнувшись, он по уже заученным переулкам добежал до ближайшего узкого канала – аппендикса реки – и с разбегу рухнул в холодную воду. Это помогло, в голове прояснилось. А когда он выбрался на берег, то даже не смог вспомнить пол не состоявшейся жертвы насилия. Учиха стоит возле дверей в кабинет Каге и ждёт, пока с него обтечёт вода. Пачка сигарет в кармане безнадёжно испорченна, но он не выбрасывает её: к мягкому картону липнет вымоченный не в самой чистой воде табак и тонкая бумага, перспектива выковыривать данное месиво его не прельщает. Парень чувствует на себе невидимые из-за масок укоризненные взгляды двух охранников-АНБУ. Наверное, им не нравится натёкшая лужа на полу. Шиноби снимает отяжелевший жилет и стучит им о стену, выбивая воду. У АНБУ нет запаха. В смысле – вообще нет. В периоды обострений альфа вполне способен почувствовать запах обычного человека, а у этих – пустота. Как и у других из Корня, например, у чересчур улыбчивого Сая. Стерилизуют их там что ли? Из-под двери сочится смешанный запах омеги и альфы. Саске знакомо подобное переплетение, это – счастливые омега и альфа. Кто-то неизвестный счастлив со своим партнёром и будет счастлив всю жизнь: связь в подобной паре гораздо более глубокая, чем может казаться постороннему. Это – щедрая награда за перенесённые страдания. Любовь на всю жизнь, связь настолько сильная, что если умрёт один – то вслед за ним отправится и второй, наложив на себя руки. Неугасающая страсть, чувство, ставшее физиологией, и нежность, рождённая из животного влечения. Такой запах его не тревожит, Учиха реагирует спокойно, хоть в нём и есть смутно-знакомые нотки. Как ни странно, он искренне радуется чужому счастью. - Саске, заходи. Цунаде говорит негромко, но её голос всё равно слышно так, будто Сенджу стоит впритык. Пятая Хокаге отлично владеет психологическим и ментальным аспектами аппарата власти. Самое интересное – власти, полученной честным путём. Дверные петли чуть скрипят, и Учиха догадывается, что это не просто так – рама на окне издаёт похожие звуки. Их падкая на алкоголь Каге может прикорнуть от выпитого прямо здесь, но перед тем всегда закрывает окно. Цунаде реагирует на побудку от верной и активной помощницы лишь через минуту, но мгновенно протрезвеет от малейшего подозрительного скрипа. Саске точно это знает, Саске как-то удостоился чести на вылазку во вражеский лагерь, когда во главе отряда Тень Огня была лично: трудный был год, шиноби катастрофически не хватало. Ещё с порога взгляд сразу натыкается на светло-розовую макушку. Сакура. А уж потом вторая макушка, тёмная, волосы длинные и блестящие – Хината Хьюга. Девушки синхронно оборачиваются в его сторону: Харуно сухо кивает, Хьюга искривляет даже на вид мягкие губы в своей ласковой, известной на всю Коноху, манере, но в её серых глазах мелькает нечто настолько острое и холодное, что Учиха невольно вздрагивает. Мгновение, если не меньше – всё исчезает, по беззрачковой ровной радужке доджитсу невозможно что-либо прочесть. Это не скрытность, Хината хоть и скромная, но открыта другим; клановая особенность. Весьма удобная, надо сказать. Здесь, в кабинете, запах сильнее; парень думает, что это остаточный запах предыдущих посетителей. Цунаде обращается к девушкам: - Можете быть свободны, будет вам увольнительная, - женщина тепло улыбается, в карих глазах плещется топлёный молочный шоколад. Цунаде говорит: - Гуляйте. Густое приторное лакомство для ценителей-бет. Хьюга вспыхивает, сияет и быстро кланяется, несколько раз повторяя слова благодарности. По тому, как шуточно хмурится Сенджу, как усмехается Сакура, глядя на подругу, Саске понимает, что это происходит не первый раз. И когда только они успели так сблизиться? И не разговаривали же раньше... - Спасибо большое, Цунаде-сама, - Харуно более сдержана; он уже давно её не интересует. Более того – почти убийство Удзумаки Сакура ему так и не простила. Очень надо. Внезапно Учиха замечает, что девушки держатся за руки. Тонкие девичьи пальцы были переплетены в естественном жесте беспросветно влюблённых. Озарение бьёт по голове тяжёлым молотом. Не то, чтобы ему было до этого дело, но... Сакура Харуно – омега. Наверное, поэтому он был рад тому, что их общение не возобновилось – парень не хочет себе лишнего геморроя. Сакура Харуно – резкая и очень агрессивная омега. К порою – во время течек - болезненно манящему запаху её тела всегда примешивается ягодная нотка, то ли смородина, то ли малина. Но чтоб Хината, Хьюга Хината, была альфой?.. Вообще-то, это всё не зависит от пола, характера и прочих мелочей. Чакра влияет на организм в независимости от психологических и физических характеристик человека. Чакра, дар и проклятие, немыслимо меняет организм; чакре всё равно, кто её хозяин. Вероятность альфы – 48%. Вероятность омеги – 48%. Ни больше, ни меньше. Остальные четыре – хитрые везунчики беты. Везунчик Нара Шикамару. Везунчик Рок Ли. Везунчик Удзумаки Наруто, хотя последнее выпадает из рамок мутной логики этого извращенского феномена. Но Хината... Это уже слишком. Да ещё и с Сакурой. Пожалуй, лесбийские отношения между альфой и омегой ему понятны ещё меньше. И вникать во всё это - гиблое дело. Саске, разумеется, не выдаёт своего удивления, однако, ему остро хочется курить. Недостаток никотина отзывается чувством пустоты под рёбрами, но сигареты сдохли ещё минут десять назад. Одежда: форменные чёрные брюки, форменная водолазка, форменный жилет, - всё холодное, тяжёлое и липнет к телу. Из сандалий сочится вода. По коже бегут мурашки и оккупируют замерзшие ладони и пальцы ног. Харуно проходит мимо к двери у него за спиной, не смотрит. Учиха думает, что курить в кабинете Каге – это что-то абсолютно не то. Хината поворачивается к нему, лопатками и затылком к Цунаде. Когда она равняется с ним, в нос ударяет перец и терпкий мускус. Не смягчённый – обострённый. Это банальная ревность. Необоснованная, но замешанная на инстинктах и феромонах. Хьюга улыбается, как давече Анко, и уходит, напоследок громковато хлопнув дверью. Саске уверен, что при случае, за Сакуру Хината – слабачка Хината, плохой боец - выцарапает ему глаза и не поморщится. Впрочем, он её отчасти понимает, всю эту враждебность... Альфа же.