Желай-место

В предчувствии чего-то значительного время всегда тянется очень долго, и для Себастьяна это было настоящим мучением. Любой отряд, посланный по особому заданию короля, не часто возвращался домой с успехом, и Себастьян опасался, что станет очередным потерпевшим поражение гвардейцем. Король Акжет, как и его предшественники, не мирился с тем, что его земли могли населять не только обычные люди и животные, но и другие сущности. С последними особые королевские отряды и боролись. Когда Себастьян поступал на службу, он думал, что будет защищать людей от посягательств недруга, нападавшего извне, но вместо этого его призвали атаковать первым, выдворяя чужаков за пределы королевства. Себастьяну и его соратникам предстояло проверить несколько прибрежных городков близ границы с землями Пяти Океанов и избавиться там от любых иных сущностей, кроме человека. Гвардейцу было жаль существ, которым сегодня ночью, возможно, придется или погибнуть, или бежать прочь. Но приказ есть приказ, и Себастьян, верноподданный своего короля, обязан был его выполнять. Отряд Настоящих Людей, как гордо их именовали, приближался к Чайному городу, где, по донесению местных жителей, обитало целое семейство говорящих котов, а один конюх держал у себя крылатых лошадей. В то время как остальные с нетерпением ожидали грядущей расправы, Себастьяну уже было стыдно перед этими животными, если они действительно находились в Чайном. Само описание – коты, наделенные человеческой речью, лошади с крыльями – казалось ему нелепым и надуманным. Другие говорили, что встречались и не с такими чудесами, а Себастьян, впервые получивший подобное задание, даже представить не мог, как в обычном прибрежном городке скрывались такие диковины. Отряд вступил на улицы города под покровом ночи. Дома на нескольких указанных в донесении улицах были перевернуты вверх дном, пойманы были десятки обыкновенных кошек, домашних и бездомных, и всех их надлежало проверить. Крылатые лошади вовсе не были обнаружены, чего и следовало ожидать. Многие хозяева домов покорно предоставляли свое жилище для обыска: слава о беспринципном Отряде Настоящих Людей летела впереди него, сталкиваясь со слухами, что земли Пяти Океанов скользкими щупальцами оплетают ближайшие поселения простых людей и отравляют окрестности своей невидимой силой, с которой было тяжело, но необходимо совладать. Но некоторые обитатели Чайного города справедливо возмущались, когда к ним в дом пытались ворваться среди ночи королевские гвардейцы. Один такой человек встретил Себастьяна шпагой, не желая пропускать его внутрь. – Имя! – рявкнул Себастьян, собрав всю свою грозность. В такой момент неповиновение должно было вызвать подозрения, но Себастьян прекрасно понимал чувства стоявшего напротив него человека. – Мое имя Фельдзис Рудман, – раздраженно ответил тот, – и я не позволю, чтобы кто-то… – Домашние животные есть? – Нет, поэтому выметайся отсюда! – Я обязан… Не желая затягивать препирательства и словно не заметив нацеленной на него шпаги, Себастьян оттолкнул Рудмана в сторону и прошел в дом. На первый взгляд в тесной комнате, где проживал этот человек, не было никого и ничего подозрительного, но откуда-то сверху вдруг раздался едва различимый писк и копошение. Не обращая внимания на ворчание Рудмана, оставшегося на пороге, гвардеец направился по лестнице, ведущей на второй этаж, и оказался на захламленном чердаке. В свете луны и огней в открытом слуховом окне вырисовывался кошачий силуэт, зашипевший на Себастьяна. Тот несмело подошел к нему и увидел, что на полу, в пыли, затаились еще несколько зверьков: взрослая полосатая кошка и три маленьких котенка. Стоявший в окне черно-белый кот выгнул спину и выпустил когти, а кошка прикрыла собой детей. Оба родителя смотрели на человека осмысленно, с холодной решимостью в круглых глазах. Себастьян нутром почувствовал, что это были те самые кошки, о которых им донесли неделю назад. – Только попробуй притронуться к ним, и я выцарапаю твои глаза, – обыкновенным человеческим голосом пригрозил кот, и Себастьян отшатнулся от него, как от огня. – Вы, глупые люди, что вам сделали такие, как мы, что нас решено уничтожать на каждом шагу? Что моя семья сделала тебе?! – Ничего, – тихо ответил Себастьян. Он думал, что если и натолкнется на этих кошек, то они будут молить о пощаде или притворяться обычными, но никак не говорить открыто о подобных вещах. Он сделал еще один шаг назад и отвернулся, разглядывая чердак. Всего один вопрос, и он смущен тем, что кот взвывает к его совести. Старшие товарищи предупреждали его, что другие сущности могут идти на любые уловки, чтобы сберечь свою жизнь, но Себастьян не мог теперь отделаться от мысли, что намерен причинить вред живому разумному существу, ничем не хуже или опаснее его самого. Его взгляд упал на прибитый к дальней стене чердака гвардейский камзол старого образца. От мысли, что Себастьян заявился в дом к бывшему королевскому воину, он почувствовал себя еще хуже. – Несправедливо лишать жизни этих малышей, – проговорила кошка нежным голосом, никак не подходившим к ее всклокоченному виду. – Я не ощущаю в тебе жестокости. – Не говори с ним, Сказка, – прошипел кот, – он ждет удобного момента, чтобы напасть. Себастьян встрепенулся, услышав имя матери-кошки. «Сказки не будет, – так говорил командир Отряда новичкам, озвучив им задание, – вам не о чем сомневаться. Все ясно, как белый день: это Людское королевство, и оно принадлежит людям». Грубо сколоченная истина пошатнулась, явив Себастьяну Сказку. – Я вас не трону, – выдохнул он неожиданно для самого себя. – Если хотите, уходите, но в домах вам не укрыться. – Крыши, – мяукнула Сказка, и ее спутник кивнул. – Не возлагайте вину на человека, в чьем доме нашли нас. Он ничего не знал. Себастьян выглянул в окно и увидел, что с этой стороны дом Фельдзиса Рудмана стоял так близко к соседнему, что кошки могли без труда перебраться на его крышу вместе с котятами. Кот взял первого котенка, белоснежного, в зубы и вместе с ним перепрыгнул на соседнюю крышу. Потом он забрал пушистого серо-полосатого, а последнего из них, черно-белого, Сказка подхватила сама и, с благодарностью посмотрев на Себастьяна, покинула чердак. Себастьян не выполнил приказ. Он спустился с чердака и лицом к лицу столкнулся с Рудманом, нетерпеливо ожидавшим его возвращения. Себастьян пристыженно отвел глаза. – Нашел что-нибудь интересное? – хмыкнул мужчина. – Нет… Простите меня. Он поспешил покинуть дом и, едва не забыв, куском мела, выдаваемого каждому гвардейцу, размашисто нарисовал на входной двери крест, чтобы никто другой не потревожил хозяина проверенного дома. Заметив его действия, Рудман высунулся из-за двери и крикнул напоследок: – На себе поставь крест! Остаток ночи Себастьян, прячась от взглядов соратников, помечал двери еще не проверенных домов меловыми крестами, даже не пытаясь зайти внутрь. К рассвету обыски в Чайном городе закончились. Другие члены Отряда отчитались, что среди кошек не нашлось говорящих, а все лошади на конюшнях также были обыкновенными. Командир отдал приказ покинуть город для перемещения в следующий. Себастьян думал, что ночь, постепенно уступавшая права утру, не может стать хуже. Со стороны рыбацкого порта пришло предупреждение о приближении пиратского корабля. Как с говорящими котами, так и с пиратами ему еще никогда не приходилось встречаться, но его долгом было защищать владения Акжета от врагов, так быстро менявших личину. Здесь сомневаться не приходилось: эти люди, прибывшие с берегов Пяти Океанов, определенно не желали местным жителям добра, хотя выбор такого скромного города своей целью не казался логичным. Отряд Настоящих Людей направился к порту, чтобы встретить там неприятеля, отправив одного гвардейца за подмогой в соседний городок, где завершала обыски еще одна часть их Отряда. По сравнению с рыбацкими лодками, пиратский корабль казался огромным, гораздо больше, чем представлял себе Себастьян, и полным головорезов, которые моментально сломили защиту королевского отряда и ворвались в городок, стоило им ступить на сушу. Себастьян был одним из первых, кто погнался за ними следом, но, очень быстро оказавшись в одиночестве, скоро растратил запал, не зная, что предпринять. Все его товарищи разделились, а пираты, подобно призракам, растаяли в темноте. Только лязг оружия и крики то гвардейцев, то перепуганных жителей раздавались неподалеку, и Себастьян побежал к ближайшему источнику шума. Тот самый Фельдзис Рудман, рассерженный вдвое больше прежнего, сражался с пиратом. Несмотря на очевидный боевой опыт, Рудман уступал ему в силе и проворстве. Молодой пират, не переставая размахивать саблей и ловко отражая удары Рудмана, успевал при этом отпускать колкости и унижать своего противника. В итоге он с силой оттолкнул горожанина к двери его же дома и убежал, а спешивший на помощь Себастьян последовал за пиратом, намереваясь отомстить за честь бывшего гвардейца. Пират выскочил на небольшую городскую площадь, где вдруг принялся отсчитывать узкие улочки, уходившие от него вглубь городка. – Росс! – неожиданно раздалось откуда-то из-за спины Себастьяна, и тот нырнул в тень. Старик прошел мимо него к победившему Рудмана человеку. Он зажимал рукой рану на плече и хромал, но его будто ничуть не беспокоило свое состояние. Росс посмотрел на него безумными глазами, и Себастьян с содроганием подумал, что он накинется и на этого старика. – С запада к ним уже идет подкрепление, вот-вот нагрянут, – крикнул тот. – Сагали его нашел? – спросил Росс, расправляя плечи и успокаиваясь. – Еще нет. Взгляд Росса снова потемнел, он с рычанием вернулся к подсчету улиц и ткнул в сторону одной из них саблей. Оба пирата заторопились в указанном направлении. Себастьян выбрался из своего укрытия, чтобы возобновить преследование, но его тут же ударили по затылку чем-то тяжелым. Гвардеец с тихим стоном повалился на землю, ему почудилось, что это Росс пробегает мимо него, снова устремляясь на улицу, по которой он убежал несколько мгновений назад.

***

Утро встретило Себастьяна пульсирующей головной болью, но он с облегчением признал, что это было единственным последствием тяжкой ночи. Отряд Настоящих Людей, пополнившийся подкреплением с соседнего города, теперь нес стражу на той же самой площади, где несколько часов назад Себастьян следил за пиратами. Держась ближе к краю площади, сейчас он наблюдал за приготовлениями к публичной казни пойманного ночью пирата. Себастьян с непонятной тоской узнал в нем того старика, с которым говорил Росс. Товарищи бросили разбойника на произвол судьбы, забрав скудную награбленную добычу, и теперь попавшегося в руки гвардейцев пирата после скоротечного суда должны были прилюдно казнить в назидание другим. Он уже стоял на деревянном помосте, ему зачитывали приговор, горожане одобрительно галдели, но Себастьян обратил внимание только на выдержку пирата, невозмутимо смотревшего прямо перед собой. Гвардеец невольно восхитился спокойствием старого разбойника. Едва городской представитель дочитал приговор и сошел с помоста, как из толпы выскочил человек, взлетел на помост, спихнув с него палача, и одним взмахом сабли перерезал веревки, связывавшие руки пирата. В разных частях площади вспыхнул огонь, и перепуганная толпа зевак пришла в движение, разбегаясь от взявшегося из ниоткуда пламени и отрезая гвардейцев от помоста. Себастьян видел, как прятавшиеся в толпе пираты теснят его соратников, пробивая дорогу для старика и его спасителя, видел, как они рвутся к улочке, в начале которой он оставался все это время. Еще один огненный шар вспыхнул совсем рядом с Себастьяном, и часть горожан вытолкнула его на улицу, по которой побежали пираты с помоста. – Ну, десятый раз, сдержишь обещание? – со смехом спросил молодой, свободной рукой он поддерживал прихрамывающего старика. Себастьян не без удивления признал в нем Росса, теперь вовсе не похожего на того жестокосердного человека, которым он предстал ночью. Сейчас он выглядел беззаботно, и в его глазах не было той черной злобы. Себастьян последовал за пиратами. – Десять раз сбежать с собственной казни, ха! – воскликнул на ходу старый пират. – Отныне точно зовите меня Плахой! Несколько событий произошло одновременно. На каменной изгороди, уводившей к рыбацкому порту, Себастьян заметил полосатую кошку, которой, он почему-то не сомневался, была Сказка, посмотревшая на него с тревогой. Кто-то из Отряда, также преследовавший пиратов, крикнул своим товарищам, что обнаружил беглецов. Росс, держа саблю наготове, резко развернулся, выискивая глазами кричавшего. Перехватив взгляд Сказки, Себастьян споткнулся и полетел вперед. Острый холод сабли криво пронзил его внутренности. Он смотрел прямо в глаза Росса, полные смеси ужаса и сожаления, пока тот выдергивал саблю из еще державшегося на ногах Себастьяна.

***

Себастьян решил, что ему еще никогда так не везло в жизни. Задание Отряда было бесславно провалено, но на это теперь никто не обратил бы внимания. Все были заняты одним лишь нападением пиратов на Чайный город, во время которого разбойники явно что-то разыскивали с рвением не меньшим, чем Отряд Настоящих Людей за несколько часов до них пытался выявить другие сущности. Тем не менее, никто не сообщил о краже чего-то из ряда вон выходящего. А для Себастьяна было важным, что он оказался жив после двух встреч с пиратами. Его возмутило то, что он очнулся на том же месте, где его ранили во второй раз. Никто не убрал его с дороги, не взялся привести в чувства, не справился о его состоянии. Под ребрами у Себастьяна все болело и жгло, но он никак не мог рассмотреть рану, которая, судя по ощущениям и воспоминаниям, должна была быть достаточно глубокой. «Нужен врачеватель», – вяло подумал он, с кряхтеньем поднялся на ноги и, шатаясь, пошел обратно к площади, глазами выискивая соратников или спасительную вывеску врачевателя. В центре площади, возле помоста, где так и не свершилась казнь, в ряд лежали тела погибших, и Себастьян, повинуясь неожиданному порыву, решил проверить, кому пришлось оставить этот свет. Он увидел нескольких горожан, павших от рук пиратов при нападении или погибших в панической давке на несостоявшейся казни, гвардейца и пирата. А потом Себастьян наткнулся на человека, при виде которого ноги его примерзли к земле. Лицо этого человека застыло в недоумении, голубые потускневшие глаза были открыты, в разорванной ткани камзола виднелась запекшаяся кровавая корка, закрывшая рану. Это был он сам, и он был убит. Себастьян отшатнулся в сторону. Это было невозможно, ему показалось, вот же он, стоит, мыслит, чувствует! Гвардеец потянулся к своему сердцу, изо всех сил прижал ладонь к груди, но сердце не выдало ни одного удара. Он задержал дыхание и не испытал никакого неудобства. Он и в самом деле стоял возле своего мертвого тела. Себастьян истошно закричал, надеясь, что проснется наконец от собственного вопля или привлечет к себе внимание людей на площади. Но только чайка, севшая на голову одному из мертвецов, с обиженным клекотом взмыла в воздух, потревоженная криком. Он очнулся только на пороге дома Фельдзиса Рудмана, куда ноги сами вынесли его со злополучной площади. Будто бывший гвардеец мог что-то разъяснить ему и успокоить. На закрытой двери все еще виднелся полустертый меловой крест. Себастьян провел по нему рукой, но ничего не изменилось, будто он и не прикасался к изображению. Он еще сильнее надавил на полосу мела, и его рука прошла через дверь. Не готовый к такому, Себастьян провалился внутрь и растянулся перед лестницей на второй этаж. Волна страха снова накрыла гвардейца с головой. Он неуклюже поднялся и, сделав шаг назад, с глухим ударом уперся спиной в дверь, хотя мгновением ранее та не была для него преградой. С ним происходило что-то необъяснимое, и Себастьян втайне надеялся, что все еще видит долгий жуткий сон, вызванный серьезным ранением. – Кто здесь? – раздраженно крикнул Фельдзис Рудман, ковыляя из своей спальни. После стычки с пиратом он выглядел неважно, пострадавший и телом, и духом, а его глаза все так же были полны недовольства и подозрения. Он в упор посмотрел на Себастьяна, открыл дверь и окинул пристальным взглядом улицу. Снова заперев дверь, он поплелся обратно в спальню. – Господин Рудман, это я… – пролепетал гвардеец, но хозяин дома и головы не повернул в его сторону. – Господин Рудман! Он подскочил к мужчине и схватил его за плечо. Рудман, вскрикнув, развернулся и посмотрел сквозь своего гостя, потирая плечо, даже махнул рукой перед собой, но так ничего и не обнаружил. Его пальцы только едва коснулись Себастьяна и, что ужасно, вошли в его ребра. Гвардеец отпрянул от Рудмана. – Если здесь кто-то есть, советую проваливать, – заявил хозяин дома, – у меня нет настроения. Тут бы Отряд пригодился, – проворчал он себе под нос. Отряд Настоящих Людей! Вспомнив о своем командире, Себастьян кинулся ко входной двери и с отвращением к своему состоянию вновь прошел сквозь нее. Его командир за годы службы видел достаточно чудес, он сталкивался с другими сущностями и со многими боролся. Возможно, и подобное было ему знакомо. Себастьян, бежавший по улице, резко остановился. Его командир боролся с тем, чем стал его боец. Сила земель Пяти Океанов, о которой со страхом говорили простые люди, невидимой рукой вытащила из его тела дух и заставила его существовать отдельно от оболочки. Но если он и вправду умер и вернулся к жизни, то командир, не задумываясь, попытается избавиться от него. Себастьян одним своим новым состоянием навлекает позор на Отряд Настоящих Людей. – Мне это привиделось, – пробормотал Себастьян себе под нос. Он уже никуда не бежал и только стоял в переулке, прижимаясь к стене, когда рядом оказывались люди. – Я жив, болен. Серьезно ранен, и мне мерещится всякое. Он коснулся рукой того места на теле, куда вошла пиратская сабля. Под порванным камзолом он явственно чувствовал дыру в коже, но не решался проверить дальше, ощутит ли он боль, если будет ощупывать рану. По правде говоря, он не чувствовал никакой боли с того момента, как увидел самого себя на площади. Себастьян решил вернуться туда и проверить, до сих пор ли там лежат тела убитых. Он определенно бредит. Если он умер и стал призраком, то другие тоже должны были воскреснуть. Не мог же он остаться один? А если были и другие призраки, но все они так же оставались невидимы и неслышимы? Себастьян определенно ничего не знал об этой сущности, он не готовился к встрече с призраками, когда шел в Чайный город. Его заботой должны были стать говорящие кошки, а не собственная полусмерть. Даже размышлять об этом было странно и неудобно. – Я едва нашел тебя, гвардеец, – раздался рядом знакомый голос. Себастьян обернулся и в тени переулка увидел черно-белого кота, чью семью отпустил ночью. Гвардеец нахмурился, пытаясь понять, зачем кот искал его. А тот, тонко мяукнув, когда с ними поравнялась женщина, проходившая мимо и наградившая зверя мягкой улыбкой, засеменил вниз по улице. Себастьян оторвался за стены и поплелся за котом, подчиняясь всему, что происходило с ним с прошлой ночи. По дороге, поглядывая, куда идет кот, гвардеец больше смотрел на свои руки. Его тело будто потускнело, утратило краски жизни, а с приближением вечерних сумерек Себастьян и сам постепенно переставал видеть самого себя. Он обреченно думал, что растворяется, чтобы исчезнуть навсегда, но кот, иногда проверяя, следует ли за ним гвардеец, всегда смотрел точно на него, будто видел человека отчетливее всех в городе. Они почти добрались до рыбацкого порта, но перед ним свернули на боковую улицу и вышли к трактиру, который кот обогнул с левой стороны, деловито приблизившись к заднему выходу из здания. Под дощатым забором, возле нагромождения мешков и мелкого мусора, кот наконец остановился и повернулся к Себастьяну. Из-под мешков наружу выбралась Сказка. – Здравствуй, гвардеец, – прежним ласковым тоном проговорила она. – Я рада, что Свет смог тебя разыскать. – Зачем вы меня искали? – Себастьян перевел взгляд с одной кошки на другую. – Что со мной произошло? – Ты умер, – Сказка вздохнула, – я видела, как тебя убили. Я попросила Света проследить, где тебя похоронят, думала, будет правильным поступком поблагодарить тебя в последний раз. Но Свет сказал, что ты превратился в призрака. Земли Пяти Океанов дали тебе второй шанс. Тебя захлестнул океан жизни, это большая честь. – Но почему я? Где другие? Почему меня видите только вы? Себастьян пытался не обращать внимания на то, что его догадки оказались верны. Он все еще не был не готов принять свою обновленную жизнь, но прямо сейчас говорил о своей смерти с двумя кошками, и ему приходилось делать вид, что в этом не было ничего необычного. – В этом любой зверь превосходит простого человека, мы всегда можем видеть призраков. – И выглядишь ты неважно, – добавил Свет. – В твоей голове слишком много вопросов, – продолжила Сказка, – но тебе стоит задаться лишь одним: как использовать второй шанс. Не каждый возвращается к жизни, это всегда значит, что человеку дается шанс сделать что-либо важное для другого живого существа. – И после помощи кому-то другому я снова стану человеком? – с сомнением спросил Себастьян. – Меня даже никто не видит, как я могу помочь? – Наши знания не безграничны, мы всего лишь говорящие коты, – фыркнул Свет. – Тебе стоит отправиться в земли Пяти Океанов, там ты, может, хотя бы станешь видимым. Или найдешь ведьму, которая придумает, как… – Это еще что такое? Себастьян оглянулся на говорившего и нос к носу столкнулся с мужчиной, стоявшим к нему почти вплотную и смотревшим прямо на кошек сквозь гвардейца. Тот поспешно сделал от него шаг в сторону. Свет тут же вздыбил шерсть и боком оттеснил Сказку к их укрытию под мусором, где они, должно быть, прятали котят. Огни из открытой двери трактира превращали округлившиеся кошачьи глаза в яркие искры. Мужчина скрестил руки на груди и сощурился. – Неужто люди короля искали вас? Cвет утробно зарычал, выгнув спину, его глаза полыхнули злобой, как при первой встрече с Себастьяном, но он остался на месте, ожидая первого шага от человека. – Меня это, признаться, не беспокоит, – хохотнул мужчина. – Я сам родом из Радталии, слышали о таком месте? – Свет пригладил шерсть. – Мне интереснее, кому вы советуете уйти в земли Пяти Океанов? – Здесь мертвый гвардеец, – сказал Свет. – Ого! – мужчина замахал руками перед собой и прошелся через шею Себастьяна, отчего тот вздрогнул и возмущенно воскликнул. – Ваш Отряд разбил двери моего трактира. – Он сожалеет, – заявила Сказка, хотя гвардеец ничего не говорил. – Если бы вы знали, кто я, вы бы и меня из города вышвырнули, – продолжал мужчина, даже не повернувшись к Сказке. – Теперь твоя очередь проваливать из Чайного города, гвардеец. – Он пощадил мою семью, – нехотя признал Свет. Трактирщик окинул взглядом пространство, где должен был находиться Себастьян. На миг тому показалось, что мужчина посмотрел точно на него, но в следующую секунду его глаза продолжили изучать площадку за зданием трактира. Этого человека и в самом деле не смущало, что кошки, стоящие перед ним, умеют говорить и что здесь стоит невидимый призрак. Себастьян задумался, сколько же всего невообразимого может происходить в землях Пяти Океанов, если радталийский трактирщик оставался так невозмутим. Из-под мешков вылез серо-полосатый котенок, и мужчина при виде его протяжно вздохнул. Сказка обвила малыша пушистым хвостом. – Вот что, комки шерсти, – трактирщик указал на них пальцем, – предлагаю вам сделку. Вы – определенно первые крысоловы, с которыми я мог бы договориться. Еда и кров взамен на кое-какие услуги, которые будут вам под силу. Я вас не выдам. Кошки переглянулись между собой, обдумывая предложение человека, а затем Сказка повернулась к Себастьяну. – Это и твоя заслуга, – мяукнула она с благодарностью. – А теперь ты волен катиться на все четыре стороны, – сказал трактирщик, снова махнув рукой в его направлении. – Ни от королевских гвардейцев, ни от призраков ничего хорошего не жди. Кивнув кошкам на прощание, Себастьян впервые намеренно прошел сквозь человека, и тот тихо вздохнул, почувствовав наконец его присутствие. Гвардеец вышел к рыбацкому порту и уставился на темнеющее море. Солнце уже зашло, и Чайный город погружался в темноту, забываясь неспокойным сном. Себастьян снова посмотрел на свои руки и уже ничего не увидел, с наступлением ночи он исчез даже для самого себя. Земли Пяти Океанов, повторил он это название, края, куда вытеснялись все, отличные от простых людей. Края, куда теперь его изгоняли неожиданные обстоятельства.