По опустевшим к вечеру коридорам Академии разливается тишина, чем больше времени проходит от конца занятий, тем плотнее она становится.
С каким энтузиазмом и восторгом Артём рвался когда-то (почти двадцать лет назад) в Звёздный Флот… Настолько же он рад сейчас, что их мальчишкам не приходят в голову (пока) мечты о бескрайних звёздных просторах.
Его блестящая, но недолгая карьера заканчивается должностью преподавателя в Академии Звёздного Флота. В тридцать пять он сидит в кабинете, перепроверяет базы
с оценками и файлы к следующей лекции и абсолютно счастлив. Чуть дальше по коридору в точно таком же кабинете, разве что с огромным неземным цветком у окна, к будущим занятиям готовится Игорь.
Игорь, который чуть не погиб на
той последней миссии. Потому что капитан последним покидает корабль, потому что капитан отвечает за экипаж. И плевать было этому молодому, как говорили, самому талантливому за долгое время, капитану, что его любят и не смогут без него жить. Время уходило стремительно, секунда за секундой утекало сквозь обожженные пальцы. А ведь Артём никогда не думал, что их мирные миссии, часто совсем не примечательные, могут закончиться так. Но они выжили и это было чудом. На этом свой запас чудес капитан и первый помощник израсходовали и в тридцать с небольшим навсегда вернулись на родную планету.
И пусть они пригодны к службе хоть сейчас, но не готовы к повторению подобного сценария.
Болящее на погоду, что с ним ни делай, колено Игоря и седые виски самого Артёма остались им напоминанием об оборотной стороне славы капитанов Звёздного Флота.
Почти все уже разошлись и им пора, мальчишек из сада забирать. Артём выключает компьютер, закрывает кабинет и проходит по коридору с приглушённым освещением до кабинета мужа. Дверь открывается совершенно бесшумно, но Игорь всё равно оборачивается.
Так же бесшумно открывались двери кают на кораблях.
— Я уже закончил, — компьютер тут же гаснет, а Игорь встаёт, собираясь, убирая что-то со стола в сумку.
Небольшие заметки на бумажных листах, как и многое другое, всегда заставляют Артёма улыбаться. Любовь Игоря к старинным вещам, как бумажные книги, и его редкая привычка писать от руки, разве в него такого можно не влюбиться.
— Сегодня Саша опять приходил, уже третью лазейку в моей программе нашёл.
— Вот вундеркинд, — Артём смеётся.
— Да, похоже в каждом выпуске должен быть свой русский вундеркинд. Я говорю, сходи с ребятами куда-нибудь, с Федей, с Костей же общаетесь, что суткам перед монитором сидеть, — они выходят из здания, сбегая по ступеням, словно мальчишки-курсанты, раньше положенного отпущенные с занятий в честь пятницы, — а он «что я там буду, как третий лишний».
— Может он и прав, — Артём, улыбаясь, качает головой.
Эти первокурсники Кучаловы, как их успели окрестить, ему нравятся. Не в последнюю очередь потому, что все их выкрутасы не его головная боль. Умные, неразлучные, энергии через край, они оба будущие научники. Артём с Игорем отвечают больше за тех, кто в будущем наденет форму с золотыми знаками отличия.
Осенний вечер ветреный и сырой. С затянутого тучами неба срываются им на головы первые капли дождя.
Вот чего не хватало в космосе. Переменчивой погоды, осадков, ветра. Там были только звёзды за экранами обзорной палубы, бесконечные и прекрасные, но такие чужие и далёкие, какими не казались даже с земли. Красок не хватало. И совместных выходных тоже. В увольнительную на базу или планету не могут одновременно уйти и Капитан и его Первый помощник. Ладно выходные, у них и смены не всегда совпадали, а значит и время отдыха. Да и в эти редкие часы им мешали поразительно часто.
***
Искусственный, приглушённый процентов до пятидесяти свет в каюте напоминает пасмурное питерское утро.
— Доброе утро, мой Капитан.
— Утро, — Игорь сладко потягивается.
Простыня сползает ниже, Артём тут же облизывает взглядом всю открывшуюся красоту и собирается сделать это буквально. У них в кои-то веки достаточно времени на ленивое утро. Вчера они с положительным результатом провели сложные переговоры (на минуточку, никто из них не является дипломатом) и, отчитавшись командованию, завалились спать. Сегодня их ждала гамма-смена, но до неё было ещё, Артём покосился на циферблат, шесть часов. Вылезать из постели не хотелось, рядом тёплый разморенный долгим сном Игорь, и хоть на секунду выпустить его из рук казалось совершенно немыслимо.
— Тём, в ванную-то пусти.
Только привели себя в порядок (Игорь отказывался целоваться, пока не почистит зубы) и возвращаются в исходную точку, как на всю каюту противным писком орёт комм.
— Черт. Да, слушаю, — Игорь уже отвечает, а Артём ещё слабо надеется, что это ошибка и Капитан никому не нужен на мостике прямо сейчас.
Его надежды оправдывались слишком редко. Он встаёт и принимается одеваться, найдя их золотые форменки небрежно брошенными на спинку стула. Меньше чем через минуту к нему присоединяется Игорь.
— Надо идти, — вопреки своим словам Игорь первым тянется поцеловать его, прежде чем дверь каюты отъедет в сторону и начнётся новый безумный день.
***
— Артёём, — Игорь повернулся к нему.
— А? — Артём наконец будто очнулся. — Прости, задумался.
— Приехали. О чём задумался?
— О том, как сильно люблю тебя, конечно, — и через паузу спросил, — ты не скучаешь по космосу?
— Нисколько. А вот Никита с Даней наверняка уже соскучились по нам. Пошли.
Бескрайний космос прекрасен (и опасен), но зачем он, если видишь звёзды в глазах любимого человека.
