РОК–&–РОК

Другие виды отношений
PG-13
Завершён
43
Momoryca бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
6 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
43 Нравится 25 Отзывы 9 В сборник Скачать

***

Настройки текста
— Ро-о-обик! Ты что, пизданулся, дорогой? Где деньги? Я счета проверил — там всё по нулям! — менеджер с яростью влетел в гримёрку и готов был придушить молодого парня, сидящего у зеркала. — Шиздец какой-то! Ты куда бабло слил? Мне за аренду «Крокуса» чем завтра платить? — Возьмёшь из сегодняшних, — с явным пофигизмом ответил обвиняемый. — Спасибо, Соня, можешь быть свободна. До завтра. — Робик улыбнулся визажистке, скинул с груди накидку и был готов к продолжению выступления. Красавчик. Про таких говорят: «Далеко пойдёт». Он сам это знал, поэтому внешность свою ценил, фигнёй всякой не портил. Результат — обложки его любили, издания боготворили. Натянул любимую кожанку, по привычке провёл пальцами по клёпкам — радуют. Вторая часть выступления всегда давалась сложнее, но и плюсы тоже были — публика раскачана, все в едином порыве и заданном темпе. Треки самые горячие, слова всем знакомы — почти хор. Поклонники восхищались неугомонностью и яркостью Рока, обожали необычного музыканта и следовали за ним по пятам от концерта к концерту. Совсем юный, никто не мог поверить, откуда у вчерашнего мальчишки такой сильный голос. Голос, как будто специально выкованный для идеального звучания современного рока с любых площадок. «Можно было и без микрофона иногда обходиться», — шутил Фома, один из новых менеджеров, появившийся недавно и уже успевший во всё вникнуть, со всеми поладить. Одного пока не понимал: «Куда, сука, деваются бабки?» Причём очень большие бабки. — Рок, ну серьёзно? Ты не колешься, бабы-баблососа у тебя нет. Это еботека на небоскрёб? — Фом, отстань. Всё нормально. Долгов нет, на организаловку хватает. Меня ждут, я не должен опаздывать! — Удачи… — стукнулись плечами почти дружески и разошлись. — Не, ну пиздец какой-то. Ничего не понимаю. Робик обернулся, как маленький волчонок, шутливо оскалился, взъерошил свои отросшие волосы и с хитрым прищуром вкрадчиво отрезал: — Много будешь знать — скоро разоришься. — Да ёпт, не знавши, тоже туда дорога! — крикнул Фома уже в захлопывающуюся дверь. Софиты, бешеный ритм, световуха на уровне, зал в экстазе — почти ежедневная картина. Концертов много, спрос есть. Несколько композиций на бис — никогда не отказывает публике. Все довольны. А сегодня ещё и умудрились стащить его в море из подставленных рук, качали и подкидывали. Но что-то пошло не так, кто-то потянул за рукав. — Братва! Хорош! Отпустите!!! — почти взмолился сквозь уходящий смех и приближающуюся тревогу. Не сразу вняли. Закончилось лёгкой потасовкой, еле выбрался. Стаф помогли — никого не повредили, отгородили стеной, вывели из толпы. — Куртка! Куртку вернуть немедленно! — выпалил старшему из охраны. — Башкой отвечаешь! — Сейчас найдём, — мужчина «Шварц» уверенным голосом отчеканил в ответ и пропал из виду. Минут через десять принёс в гримёрку. — Пацанва… Ты только глянь! Клёпки на сувениры хотели оторвать, дебилоиды. Робик схватил куртку в руки и приблизил к себе, внимательно изучая ущерб. — Сука… Семь штук, — погладил по раскуроченным дыркам. — Фома, до завтра надо всё исправить. — Надень другую, у тебя их вон сколько… — Эту!!! — грубо оборвал. В глазах огонь и слёзы, губы дрогнули. — Эту! Эту восстановить. — Да что ты за неё так трясёшься? Сто штук можно купить, — непонимающе всплеснул руками и впялился сверлящим взглядом. — Мне нужна только эта, она со мной с первого концерта. Дорога мне по-особому. Тебе не понять. — О’кей, будет к завтрашнему. Ещё что? — Машину. Готова? — Да, как обычно, режим ожидания. — Я ушёл. — Кивнул высокому парню на входе. — Гриша, выведите меня. — Хорошо, — чётко ответил тот и связался по рации с парковкой. — Можем идти, Роберт, наши готовы. Всё чисто. — Всем спасибо. До завтра. — Пока, — менеджер махнул рукой. — Что не так с этой грёбаной курткой? Ну не герыч же в этих железках?.. — помял немного, принюхался, решил всё же по-тихому проверить у знакомого спеца. С утра приехал в отделение, вызвал к машине. — Привет, братан! Можешь одну штуку дать Гертруде на прочуй? — Здорово, Фома! Тебя подставили? — протянул здоровенную руку для приветствия. — Очень надеюсь, что нет. Но нужна уверенность. Ну? — Ща приведу. Стой тут. Минуты через три вывел свою красотку — взрослую овчару с понимающими глазами. Обошла тачку, ткнулась носом в чужую руку, послушно прошла к раскрытой двери. На заднем сиденье замерла носом у брошенной кожанки. Сосредоточилась, поводила туда-сюда своим влажным «тестером» и вернулась к хозяину. — Нет ничего, чисто всё. И парфюм не мажорский, от того она чихает. — Гарантия? — Естественно. Моя псинка никогда не ошибается. — А если закладка в железках? — Точно нет, такое от неё не скрыть. — Значит, можно спать спокойно? — Спи! — заржал в голос полицейский. — Но на шипах бы я не советовал, — кивнул на куртку, — синяков много останется. — Добро, братан. Будем искать дальше. — Что искать? — Да я так, мысли вслух. — Удачи! «Фома Ильич, простите, забыл совсем, клёпки на кожанку Рок ставит только у нашей Вики, костюмерши с Театральной. Контакты сейчас скину…» — СМС провибрировало в кармане. «ОК, жду». «Хренота какая-то, к чему столько возни? — менеджера раздирали на части сотни вопросов, и ни одного правильного ответа к ним он не находил. — Вика так Вика, хрен с вами». Девушка встретила милой улыбкой и чашкой крепкого кофе. — Угощайтесь, Фома Ильич. Я сейчас, быстро. Робик мне уже позвонил. Полчасика, не больше, и всё восстановлю. — Милая красавица, — а там реально стояла красавица — глазки кукольные, локоны, ноги длинные, всё как полагается, — может, вы мне раскроете секрет этих особенных железяк? — Хм, клёпки как клёпки, заказываем в Италии. Ну, так сейчас многие делают. Форма разная, соглашусь, но именно она больше всего подходит по дизайну для этой вещи. — А что в ней особенного? Или в вас всё дело? — наклонился чуть вперёд и продолжал допытываться с лёгкой иронией. — Околдовали нашего парня и счастливы? — Бог с вами! Околдовала?! — кокетливо рассмеялась. — А почему вы этим интересуетесь? Вы же главный менеджер, сами должны всё знать. — А я хоть и главный, но «молодой». — Я бы не сказала… — В смысле не молодой конечно, просто новенький. — А-а, новенький. Но всё хотите знать про Робика? А вы случаем не это?.. Не из… этих? — жестом закончила вопрос. — Нет, причём тут это? У меня сын такой, как он… — осёкся и выдохнул. — Был бы сейчас такой… — Сожалею. Простите! Робик — он хороший, он просто чудесный, и друг замечательный. Он мне помог в жизни очень сильно, я всегда буду ему благодарна. — Деньгами? — Что деньгами? — Деньгами помог? — Нет, помог собрать все документы на личную квартиру и юриста толкового нанял. Я ж детдомовская… Меня тогда уже почти выгнали на улицу, а он подобрал, всё устроил. — А вы с ним... не? — Нет, — широко разулыбалась. — Мы с ним друзья. — И денег он на тебя не тратит? — непроизвольно перешёл на «ты», как будто стал больше доверять. — Нет, что вы! Да и ни к чему это, у меня работа любимая, мне хватает, и всё благодаря ему. Я закончила, кстати, с клёпками. Последняя готова. Держите. — Спасибо, Викуся. — Робику привет! — Передам. Встретились часа за два до выступления. В гримёрке пока никого, даже не накурено. Остатки редкого затишья, мягкий свет, мнимое спокойствие. — Лови, красавчик! Рок на лету поймал свою кожанку. — Спасибо, Фом! Такая же, как и прежде, — внимательно вгляделся в обновлённый декор. — Слушай, мистер Рок, я всё равно никак не могу понять твоей тайны. — Откуда у меня такой голос? — музыкант пребывал в хорошем настроении. — Не-а. «Где бабки, Зин?» — менеджера в Фоме было не убить. — Тебе не хватает? — Мне? Более чем, ты всегда щедр. — Тогда что? — вскинул нетерпеливо подбородок Робик. — Экономическое любопытство. В акции вкладываешь? Ну, я уже все доступные идеи перекрутил, — постучал пальцем по виску, а в глазах ожидание ответа. — В акции? — засмеялся и потёр нос. — Можно сказать и так. В будущее. — В будущее, значит… А это не прошлое, случайно? Родители есть? Может, это они тянут с тебя? — Я не общаюсь на эту тему, — резко ответил и отвернулся к зеркалу. — Они алкаши? Прости. — Нет. Их просто нет. — Умерли? — вполголоса и спокойнее. — Ага. Ещё до меня, — как будто усмехнулся. — Это как??? — Я из детдома. Мы это не афишируем. — Ну и? Это же не значит, что их нет. Ты… — Я! Я — один! — прервал на полуслове. — И весь разговор. Достаточно? — Тебя бросили? Но… ты же не инвалид, — смерил взглядом. — Ты — красавчик, талантище! Молодое дарование. Или я чего-то ещё не знаю про тебя? — Да… Меня бросили. И это охренеть какая тайна, аж государство трясётся и не даёт ничего об этом знать. — А ты сам не пытался? — Пытался и не раз. Когда встал на ноги и появились деньги, я разузнал кое-что. Но это невесть какая история. — И? — Что и? — раздражённым голосом выпалил и, вскочив с места, стал быстро перемещаться по комнате. — Моя мать — инкубатор! — Суррогатная что ли?.. — озадаченно нахмурился Фома. — Да. Сейчас это так называется. — Ты её видел? Нашёл? — приготовился к любому ответу. — Нет, я же говорю, я родился позже. Вернее, я родился, а она умерла. При родах умерла. — А отец? — Отец! Отец — лётчик, у-ле-тел. — Тогда всем детям так говорили… — Не, мой реально улетел. Но я не знаю, кто он. Не нашёл. — А он знает, что ты есть? — Фома, казалось, хватался за какую-то невидимую соломинку. — Сомневаюсь. Тайна усыновления и всё такое, — развел руками в воздухе. — Почему он сразу не забрал тебя? — Смеёшься? Как! Мать суррогатная, у него не было никаких прав на меня. Ему по закону меня не отдали бы. Я узнавал, где угодно отдали бы, только не в России. — В смысле? У нас же разрешено обращаться к суррогатному материнству. — Фома, вот ты вроде такой взрослый, седина уже в висках, а всех законов не знаешь. Мужчины не могут пользоваться услугами таких матерей, только женщина имеет право обратиться, чтобы ей выносили ребенка. — Бред… — Бред, но ничего за двадцать четыре года не изменилось. — Стоп… Двадцать четыре?.. Ты?.. Нет… — впал в лёгкий ступор. — Что нет? — почти въедливо. Устав бесцельно перемещаться, плюхнулся на диван. — Подожди… Он точно... летчик был? — Да. Билет остался в маминых вещах. На нём самолёт изображён и стрелка с надписью «папа». Не ахти какие доказательства, но мне приятно так думать, — казалось, через силу заулыбался и, раскинув руки, откинулся на мягкую спинку. — Блядь… Когда ты родился??? — Мне двадцать чет… — А дата? Дата?! — Двенадцатого сентября. Ты не знал, что ли? — типа удивился. — Двенадцатого… А он разбился десятого, десятого сентября. — Кто разбился? — Друг мой… Очень близкий друг… Но это не ты?.. Нет же. Не бывает так, — слова стали сильно загущать воздух. — Да что не бывает? Ты толком сказать можешь? — Робик взвинтился на максимум. — У него... должен был родиться сын, тогда, в декабре, под Новый год. Точнее... у нас… сын… Он всегда семью настоящую хотел… Ребёнка, собаку… — Ты гей, что ли? — как будто открытие сделал, но отвращения не почувствовал. — Не, ну я догадывался, в принципе. Бабы же у тебя нет. — Не сложилось с бабами как-то. Ладно, забей, чушь это. Столько лет прошло, старая история… — Хорошо, но только с моей датой тоже не всё так просто. У меня кличка в детстве знаешь какая была? — Какая? — «Шестисотый», — усмехнулся. — Все думали: «Как мерс», а нянечка тайком рассказала, что я родился «в неурочный час», весом всего 600 граммов, так и привязалось. — И родственники не забрали? Такого кроху? — возмущённое непонимание и тоска в глазах. — Фома, не тупи. Кому нужен чужой ребёнок, к тому же «инкубаторный»? Экстренные роды по «скорой», вроде как после нервного срыва. Полгода в детской больничке, потом детдом. — Бред. А ещё что-то осталось от матери? — На билете звёздочка была приколота. — Какая? — Вот эта, — показал на воротник своей кожанки. — С неё всё и началось. — Блядь… А он тогда сказал, что потерял её… Пиздец… — Потерял? Именно эту? — Да, это его… с лётной формы… старого образца, сейчас таких нет… Ну... привет, сынок?!.. — Фома ещё до конца не осознал произошедшего. — Бред… Уверен? — Уверен. Ты даже похож на него. Только я дебил, не сразу это понял… Он очень красивым был, батя твой. Они договаривались с той женщиной фиктивно расписаться, но она тогда ещё оформляла развод с бывшим. Не успели… Похороны были, гроб закрытый… Я был сам не свой, всё рухнуло… А потом, когда опомнился, мамку твою искать стал. Понятно, не нашёл, как концы в воду, а оказывается, вот оно как. — Пиздец, я просто в ахуе… Вот так узнать про родителей! И вправду, сон старый вещим оказался… — Ты о чём? — Давно уже, маленькая девочка приснилась и сказала: «От одной звёздочки будет очень много других звёздочек. И все с добром. Когда они соберутся вместе, ты найдёшь отца». Я не поверил, но собирать начал, — Робик говорил как-то по-детски, немного наивно, но мурашки пробежали по всему телу. — Звёздочки с добром? Это как? — Просто. Помог кому-то — заклепал красивую железку на куртку. — Вот эти все??? — охренел, когда представил. — Их же тут тьма! — Да… — Поэтому и деньги?.. — наконец-то дошло, озарило. — Да, — тихим голосом, а улыбка до ушей. — Ты очень похож на своего отца. Такой же безбашенный был чертяга. — Ну, я так понимаю, отец-то теперь ты мне? — подошёл ближе и пристально посмотрел в глаза. — Привет, сынок… Спасибо, что нашёлся, — обнял так, что кости затрещали, и больше не искал ответов на вопросы. P.S. Хотя… — А как ты раскрутился? — Это долгая история и не совсем приятная. — А нам торопиться некуда. Хочу всё о тебе знать. — Даже плохое? — Ты — мой сын. Мне можно знать всё. — О’кей, но тебе это не понравится. — Я готов. — А вот я был не готов, когда меня приёмный отец впервые изнасиловал. — Блядь… — Но я выстоял, вытерпел. Дождался восемнадцати лет и предъявил ему компромат — несколько кадров в телефоне. Фото, как он меня… ну, ты понял. Ему пришлось уступить, отпустить «любимую игрушку». А на неплохую «компенсацию» я и начал развивать вот это всё, — сделал движение головой. — Вы больше не виделись? — Нет. У каждого в этой жизни свой путь. Или свой полёт…
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.