Ангел

      Если б не было тебя…       Если отвлечься от текста песни, то суть всего мною сказанного можно понять очень легко. Почему я решила написать это именно здесь, а не сказать тебе в лицо? Почему я промолчала об этом, упоминая о подобных мыслях сотни раз? Мне и самой неведомо, если быть откровенной. Возможно, на бумаге всё излагать намного проще, намного проще, чем бросить в лицо ошмётки, обрывки никому не нужных слов. Монолог заики слушать не интересно никому, даже из жалости, а посему мои слова будут немы. Лишь твоё богатое воображение будет обладать силой наделять их звуком, тембром, тоном. Так определённо будет проще для тебя. В первую очередь для тебя.       Моя милая, я знаю, что ты не любишь всю эту тривиальность в романтических отношениях, но позволь тебе как можно более красиво донести до самых глубин твоего сердца все те чувства, что ты пробудила во мне. Твой проницательный ум, твои глубокие мысли не смогли оставить меня равнодушной (ещё бы оставили). Иногда невольно, раз за разом я продолжаю тобою восхищаться, прокручивая в голове каждое твоё метко пущенное слово, остроту. Как можно так красиво и по делу говорить? Только с таким не в меру широким кругозором и довольно большим жизненным опытом, который есть у тебя. Да даже когда мы с тобой познакомились, ты сразу же, не дав времени на раздумья, покорила, подчинила меня себе. А я только и рада этому. Всё сижу перед окном, перед экраном и вспоминаю твои слова.       Твои слова — твои сокровища, солнце.       Помнишь, как у нас всё началось? Спонтанно, неожиданно, но легко, как водевиль или мазурка, как очередной аккорд цоевской песни. И потекли минуты, часы и фразы. Мы сблизились так скоро, что я уже не поспевала за собой. Во всех смыслах не поспевала. Я даже стала опаздывать за своими чувствами, которые пробудились ко мне, выныривая из старых ран. Ты же всё помнишь… Я говорила тебе об этом и не раз. Вспомни последние строфы «Чудного мгновения» и ты сразу всё поймёшь.       Я всем сердцем и душою полюбила тебя, мой ангел, моя муза, моя сердечная агония. Вроде бы я и старше тебя, а сил с собою бороться больше нет. Нет и больше не будет, наверно. Осталось лишь подобно сражённому мечом воину рухнуть у ног твоих и в исступлении прижаться к ним, моля о прощении, о милосердии. Да так и делает моё сердце, когда ты пишешь мне что-то ласковое, нежное. Каждый раз обморок, каждый раз падение в никуда. Каждый. Чёртов. Раз. Улыбаешься — падаю, смеёшься — падаю, что-то рассказываешь или пишешь — падаю. А могу ли я стоять рядом, когда целое море эмоций бушует и толкает меня в разные стороны? Нет. И никогда не смогу боле.       А когда уже нас начинает растягивать в разные стороны суета дней, перебирая секунды в темпе мышиного бега, всё становится каким-то серым, смятым, сырым. Мечусь, как безумная, в душном сумраке дней, глотаю лекарства, листаю тетради, от которых горько пахнет чернилами. А ведь летом и трава зеленее казалась, и птички пели громче. Раньше было так привольно и так хорошо мне с тобою, а теперь без тебя тоскливо. Хочется изменить всему, убежать, скрыться, смалодушничать — ан нет. Не отпускают, подавляют.       Ангел мой, как мне больно! Как мне больно и плохо без тебя!       Быть может, моя очередная исповедь и не впечатлит тебя, любовь моя, но я лишь хочу, чтобы ты навсегда поняла: я навеки неразрывно связана с тобою. Если ты будешь небом, позволь мне стать твоим облаком или звездой. Если ты будешь огнём, позволь мне стать твоей искрой. Если ты станешь дождём, позволь мне стать твоей каплей. Всё что угодно — лишь бы стать частью тебя навеки.       Ты теперь моя кровь. Ты бьёшься во мне. Я живу тобой, каждым твоим ударом живу. Прошу только: береги себя, родная. Береги. Я не смогу без тебя никогда. Люблю. Отныне и навек. Однажды и навсегда.       Твоя, Д.