Почему так важна первая помощь

Утро в Кингсленде было вполне обычным: рыцари тренировались, а Твинкл наблюдала за ними. Ее взгляд был прикован к занятым спаррингом друзьям, пытающимся достать друг друга тренировочным оружием. Пока что лидировала Руби, но фея поддерживала их обоих. Джин снова был занят: он ковырялся в «кварданном вале». Значения этих слов Твинкл совершенно не понимала, но ей было очень интересно понаблюдать и за ним. Но учёный не был настроен на совместное времяпрепровождение, поэтому фея осталась у деревянного плаца, на котором и шло сражение. Руби сделала особо закрученный пиратский финт, одновременно подсекая и толкая своего противника, и один из солдат короля рухнул на доски, поверженный. Рядом с волшебницей уже собралось немало народу, чтобы поглазеть на бой, но идиллию прервал громкий голос какой-то феи. Она яростно запустила в воздух фейерверк, чтобы все обратили на нее внимание. Фея стояла на земле рядом со странной статуей, ее лицо раскраснелось от злости. — Ваше?! Вот и забирайте этого нахала! Теперь ему никто не поможет! — она топнула ножкой в лёгкой лиловой туфельке, и гулкий стук разнесся по всему королевскому двору. Фея фыркнула, так же громко, и сразу же улетела, оставив людей в непонятках. Алекс спрыгнул с арены, направляясь к статуе. Твинкл полетела следом. Вскоре подтянулись Джин и Руби. Каменное изваяние изображало ни кого иного, как Черного Барона собственной персоной. Он застыл в странной позе, неестественно вытянувшись, глаза его были широко распахнуты от удивления. Твинкл ахнула. — Это… это, — начала она, всхлипывая, заставив ничего не понимающих друзей за нее волноваться, — как они могли! Это проклятие — черная магия! Нельзя превращать человека в каменную статую! Нельзя! — фея провела рукой по гладкому серому камню, во что-то внимательно вслушиваясь, — если ничего не сделать до заката, он погибнет! Умрет, понимаете? — И что? — Руби спросила вместе с Алексом, заставив Твинкл раскрыть рот от удивления, — Барон, между прочим, наш враг. И у нас как раз появился шанс избавиться от него. Любой пират бы такого не упустил! — Я не пират, но поддержу Руби, — принц выражался гораздо мягче, зная, как остро Твинкл переносит подобные темы, — он, действительно, наш враг. И не только наш, но и всего Кингсленда. Он желает зла мне и моему отцу, всему моему королевству. — Но это не повод допустить его смерти! — Твинкл уже плакала, слезы стекали по ее порозовевшим щекам, — разве мы не должны помогать тем, кто попал в беду?! Никто не должен умирать так! Если пройдёт слишком много времени, камень станет холодным, и он… умрет! — фея закрыла лицо ладонями, всхлипывая. — С этим ничего не поделаешь, Твинкл, — Алекс положил ей руку на плечо, поддерживая, — даже если бы мы хотели, никто ведь не знает, как снять это проклятье… — Вот-вот, — подал голос Джин, заканчивая сканирование, — мой голо-таб говорит, что все в полном порядке. Но я ничего не понимаю… — Потому что это магия! — воскликнула Твинкл, прекращая рыдания, — я знаю это заклинание. Но не помню точно, как его снять, — она с грустью взялась за голову, — я не хочу, чтобы кто-то умер. — Не кто-то, а Черный барон, наш злейший враг, — поправила фею Руби. Легче от этого волшебнице явно не стало, — если этот морской окунь напоролся на проклятие, сделав феям очередную подлость, он сам виноват. — Руби! — шикнул на нее Алекс, взглядом указывая на Твинкл. — А что, я что-то не так сказала? — зло фыркнула пиратка, в упор глядя на принца. Фея сжала кулаки. — Если вы не хотите мне помогать, я сделаю это сама, — она прокричала, улетая в сторону главного входа. Кажется, волшебница направлялась в Королевскую библиотеку. Друзья только переглянулись и пожали плечами перед тем, как броситься за ней. Твинкл быстро пролетела мимо красивых дверей, ведущих в библиотеку, ей нужна была лаборатория. Кажется, на втором этаже. Но дверь в нее оказалась закрытой. Весь волшебный мед они истратили на избавление невинных людей от проклятий, не осталось ни крупинки. А времени слишком мало, чтобы успеть что-либо приготовить. Как же снималось проклятие окаменения? Твинкл сжала голову руками, пытаясь собрать в кучу свои мысли. Она вспомнила, что заклинание ускорялось, если человек не был чист душой. А значит, у барона слишком мало времени. Он едва протянет до обеда. Фея не могла допустить, чтобы даже такой, как он, умер. Она слышала лёгкие толчки в недрах каменной глыбы, значит, сердце ещё билось. Как же его спасти? Та фея крикнула что-то про «никто ему не поможет», она, скорее всего, имела в виду, что заклятие может снять только фея. Точно! Твинкл вспомнила. Ее взгляд прояснился, и она, развернувшись, полетела обратно во двор, по пути чуть не снеся друзей. Но ей нельзя было медлить. Фея могла снять проклятие тремя способами, и каждый неверный ускорял бы процесс окаменения. Значит, ей дорога каждая минута. Руби схватила ее за руку, останавливая. — Куда это ты собралась, а? Без нас? — она выглядела рассерженной, — этот спрут не пропадет! — Руби! Мы герои, а, значит, должны помогать всем, кто попал в беду. Даже если они нам не нравятся. Это первое и основное правило, — серьезно сказала фея, между ее бровями пролегла недетская морщинка. Но она всё-таки замедлилась, позволяя Алексу и Джину их нагнать. Они подошли к статуе вместе. Твинкл снова оглядела ее со всех сторон, к чему-то нервно прислушиваясь. — Я вспомнила, что проклятие снимается тремя способами, — она задумчиво посмотрела в голубое небо, — это пыльца феи, кровь феи и поцелуй феи. — И какой из них нужный? — друзья задали вопрос одновременно, обеспокоенные странным, чересчур взволнованным состоянием феи. — Я… я не знаю, — сокрушенно ответила она, сминая подол платья, — могу сказать только, что каждый неверный способ отнимает у проклятого драгоценное время. Так что нужно начать сейчас. Твинкл сурово посмотрела на каменное изваяние, крепко сжимая кулаки. Фея взлетела в воздух, громко стуча крыльями друг об друга, выбивая из них блестящую пыльцу. Камень пошел золотистыми трещинами, но свет, исходивший изнутри, тут же погас. Она ошиблась. Волшебница побледнела, вспоминая второй способ. Кровь. — Руби, дай мне свою саблю, — Твинкл протянула руку пиратке, стараясь не думать о том, что собирается сделать. — Даже не думай, ничего я тебе не дам, — Руби отвернулась, скрестив руки на груди. Фея громко, со злостью, выдохнула. — Дай мне свою саблю, пожалуйста, — почти молила фея, — на нас все заживает быстро, правда! — Я ни за что не позволю тебе ранить себя ради какого-то мерзавца! — Руби была непреклонна. — Алекс! Тогда ты! Дай мне свой меч! — Твинкл повернулась к нему, ее глаза блестели от слез, — у нас мало времени! — Аргх! Рыбья голова! — Руби сплюнула на землю, доставая саблю из ножен и протягивая ее фее вперёд рукоятью, — я потом оторву голову этому осьминогу! Твинкл, не обращая внимания на угрозы, с благодарным кивком взяла саблю в руку, она пыталась не смотреть, быстрым движением рассекая ладонь. Хорошая сталь легко разрезала кожу, фея почувствовала, как рану обожгло болью. Но ей нужно было помочь. Таково ее предназначение. Волшебница вернула саблю пиратке и окропила своей кровью статую, надеясь, что хоть это сработает. Не сработало. Твинкл почувствовала, как катятся слезы по ее щекам, она так надеялась, что хоть это поможет. — Это проклятье не отменить, — Алекс с печалью наклонил голову. — Надеюсь, ты не собираешься целовать этого мерзавца, — Руби с беспокойством глядела на фею, зажимающую раненную ладонь, — он того не стоит. — Это не то, о чем вы думаете, — тихо бросила Твинкл, больше для себя, чем для других, — если так предвзято относиться ко всему, сколько хороших людей может погибнуть! Первую помощь нужно оказывать в любом случае, даже если тебе это не нравится! — Я в этом не участвую, — пиратка швырнула на землю свою шляпу. — Я тоже, — зло буркнул Алекс. Твинкл будто бы слышала, как утекает время. — И я, — Джин скрестил руки на груди. — Ну и идите! Даже если он подонок, он не заслуживает смерти, никто ее не заслуживает! — фея сжимала кулаки, кровь капала на брусчатку, но она не чувствовала боли. Проклятие было очень сильным — оно выдержало два способа из трёх. Его обязательно нужно было добить. Она не колебалась, коснувшись своими губами губ изваяния в лёгком, почти дружеском поцелуе. Что же, золотистое сияние, ослепившее фею даже через сомкнутые веки, говорило о том, что последний способ всё-таки снял проклятие. Барон, освобожденный от каменной хватки, сложился пополам от жуткого, выворачивающего его наизнанку кашля. Твинкл даже перепугалась, что он выплюнет свои лёгкие, так громко и сильно милорд это делал. Но все обошлось. Человек выпрямился, вытирая рот рукавом камзола. Он вежливо поклонился, заставив фею смутиться. Она вдруг снова почувствовала, как жжет ее рану на ладони. — Спасибо, Твинкл, Вы настоящая леди, — его снова согнуло ужасным приступом кашля. Все же, первая помощь не самая приятная вещь в этом мире. Но он, хотя бы, не умер.