***
Абсолютно голая, Ольга с тихими стонами опускалась Глебу на член. На диване в квартире Шувалова гораздо удобнее, чем на земле. Он накрывал ладонями горячие голые груди, притягивал Ольгу к себе, целуя и посасывая соски. Она цеплялась за его плечи, интенсивнее двигая бёдрами, дрожала от нарастающего наслаждения. — Два года осталось, — прохрипел Шувалов, впившись пальцами в её покрасневшие потные бёдра. — Что? — удивилась Ольга, не прекращая двигаться. — Хочу шестьдесят девять, дорогуша, — пошло ухмыльнулся Глеб. — А пулю не хочешь? — выдохнула Ольга и нехотя поднялась, вынула из себя его член, взяв пальцами основание, чтобы не сполз презерватив. Она переместилась в изголовье дивана и опустилась Глебу на лицо. Он обхватил её бёдра, и Ольга вскрикнула, когда горячий язык широко прошёл по промежности, задел клитор и проник во влагалище. Глеб лизал ей всё интенсивнее и бёдра не отпускал, чтобы Ольга не могла отстраниться. Наклонившись, Ольга сняла с члена презерватив, провела по головке указательным пальцем. Бёдра Шувалова затряслись, а язык резко вошёл во влагалище. Ольга поцеловала ему под уздечкой и, наконец, взяла член ртом. Она отсасывала, увеличивая темп и глубину, и сама выла, чувствуя скорый оргазм. Глеб фыркал и подмахивал бёдрами, а Ольга давила ему за яичками, массируя простату. — Проглотишь, — он выдавил всего одно слово, на миг отвлёкшись от промежности Ольги. Глеб выгнулся, и Ольга почувствовала, как сперма льётся ей в рот. Она глотала её и чуть не захлебнулась, когда оргазм накрыл и её. Ольга закричала от жаркого удовольствия, а сперма Глеба стекала с губ ей на грудь. — Год остался, — довольно сообщил Глеб, уложив Ольгу рядом с собой. — Эй! — она обиженно поднялась, упёршись руками ему в грудь. — Знаешь, что такое утренний стояк? — спросил он, взяв ладонью её правую грудь. — Ты хочешь, чтобы я с тобой переспала? — Ольга негодовала: ей надо домой. Глеб лизнул ей сосок и крепко прижал к себе. — Еще как, дорогуша, — прошептал он ей на ухо. — С утра повторим.Часть 1
17 сентября 2020 г. в 11:19
Ольга почти что, бежала, поминутно оглядываясь: в каждой тени ей мерещилась погоня. В темноте она спотыкалась, больно ударяя ноги, и наступала на камни — несколько раз едва ли не рухнула с размаху. Мимо неё шли какие-то люди: вальяжно гуляли, болтали. Все беззаботные, а она? Ей казалось, что каждый глазеет на неё, запыхавшуюся и перепуганную, и она отворачивалась. С широкой аллеи Оля свернула на узкую и совсем уже тихую — страшно, но она знала, что срежет угол и быстрее доберется до выхода. В тишине её каблуки стучали о мостовую особенно громко, и каждый шорох пугал до холодного пота. Оля услышала треск в густых кустах у забора и ускорила шаг, как только могла. Ей нужно поскорее пройти это место. Она огляделась ещё раз и никого не увидела, но в следующий миг некто схватил её сзади. Широкая и жёсткая ладонь зажала рот, и Ольгу потащили в кусты, сопя и обдавая запахом крепкого табака. Оля даже мычать не могла — так крепко держали. Её отпустили и пихнули назад — спина ударилась о кирпичный забор. Страх и ужас выжимали бессильные слёзы — на Ольгу надвинулась широкая мужская фигура. Оля ничего не могла сказать, только всхлипывала, закрывая руками дрожащие губы.
— Я видел, как ты кое-что передала клиенту, — хриплым голосом сказал незнакомец, сложив руки на широкой груди.
Ольга этот голос узнала: её поймал Глеб Шувалов. Чёртов Глеб, милицейский опер — вредный, как Глеб Жеглов.
— Глеб, это ты… Это не то, не клиент, — залепетала Ольга.
Она рефлекторно попятилась, но её остановил забор.
— Для опера каждый клиент, кто плохо лежит, — мрачно пошутил Глеб и подошёл поближе. — Статья двести двадцать восьмая, пункт первый, дорогуша. От четырёх до восьми лет. А тебе — персональный расстрел!
Глеб нацелил на Олю указательный палец и сделал вид, что стреляет.
— Пли! — хохотнул он, уставившись на Олю в упор.
Ольга под его взглядом сходила на сопли. По жизни Глеб туп, как чурбак, но своё дело знает. Теперь он вполне мог затащить Олю в застенки и…
— Я не… — Ольга мямлила, изминая подол.
— Ты — да, — Глеб прижал Ольгу к забору и принялся лихорадочно расстёгивать пиджак.
— Ах ты ж! — Оля влепила ему звонкую пощёчину. — Свинья!
И правда, свинья: если приспичило заняться сексом, мог бы прямо сказать, а не хватать и пугать до полусмерти. Ольга была очень даже не против поиграть с его членом: она целую неделю ни с кем не спала. Уже изнывала от одиночества.
Шувалов негромко хохотнул, перехватив её руки и подняв их над её головой. Он сдёрнул лиф её платья, обнажив полные груди, и впился в губы Ольги глубоким требовательным поцелуем. Оля чувствовала, как намокает промежность и набухают губки. Она целовала Глеба в ответ, а он то дёргал её соски, то сжимал ягодицы. Он резко спустился вниз и залез ей под юбку. Клитор Глеб нашёл практически сразу и начал ритмично массировать, а потом — его пальцы скользнули назад и вошли во влагалище. Ольга стонала, а Глеб все не разрывал поцелуй, вводя пальцы поглубже. Он резко вытащил их и отпустил Оля — чтобы сбросить китель и сдёрнуть штаны. Возбуждённый член уже стоял под острым углом — Глеб пару раз сжал его, проверяя, насколько он твёрдый.
— Надень, — сказал он, сунув Ольге упаковку презервативов.
— Так точно, товарищ старлей, — протянула она, разрывая её у него перед носом.
Свёрнутый презерватив она взяла губами и театрально опустилась на колени. У Глеба солидный размер — и такой напряжённый, сосуды надулись, покрыв ствол подобием сетки. Оля провела пальцем по влажной от смазки головке и надела презерватив, вобрав в себя член почти на всю длину. Рвотный рефлекс она давно уже победила — наоборот, это доставило ей удовольствие. Она отпускала его медленно, посасывала, но, наконец отстранилась и встала.
Глеб расстегнул рубашку, частично сняв её с плеч. Его мускулистая грудь рвано вздымалась, набухли шейные вены. Оля разглядывала темные волосы на его теле — в паху их особенно много, и это возбуждало до дрожи.
— Давай! — прохрипел Глеб и развернул Ольгу с себе спиной.
Он задрал её юбку и спустил белье, провёл пальцами между губок, найдя вход во влагалище. Оля выгнулась от удовольствия, когда он надавил.
— Какая ты мокрая, — заметил Глеб, и на ягодицу Ольги лёг звонкий шлепок.
Она сдавленно стонала, чувствуя, как он водит по промежности головкой члена. Всё-таки, тут парк, и её могут услышать. Он ввёл ей без предупреждения и сразу же взял темп, не дав привыкнуть. Оля от удовольствия запрокинула голову, подаваясь Глебу навстречу. Его сильные руки крепко держали её за бёдра — Глеб притягивал Ольгу к себе, чтобы член входил максимально глубоко. Оля откинулась назад, дотянувшись затылком до его плеча.
— Поцелуй, — прошептала она.
Глеб ласкал её груди и тянул за соски, исступлённо целуя в губы. Он не прекращал двигаться и не сбавлял темпа, а Оля положила руку на его ягодицу. Она подавалась ему навстречу быстрее, усиливая удовольствие, и наконец, задрожала в оргазме. Глеб зажал Оля рот, чтобы она не кричала, и продолжал мощно входить.
— Хочу отсосать тебе член, — с трудом выдавила Ольга, пытаясь схватить порцию воздуха.
— Я только этого и жду, — засипел Глеб, сражаясь с жестокой одышкой.
Оля присела и сдёрнула презерватив, бросила на землю. Член Глеба был невероятно твердым, головка полностью открылась и побагровела, с неё стекали капельки смазки. Ольга поцеловала её, обвела языком. Взяла сначала неглубоко, ритмично сжимая пальцами ствол. Другой рукой она приподняла яички — и взяла член чуть поглубже. Она двигалась всё быстрее, сжимая его губами, втягивая в себя. Ольга играла яичками, ласкала мошонку у основания и временами отпускала член и лизала уздечку. Наконец, она почувствовала, как он напрягся, сделавшись твёрдым, как камень. По телу Глеба прошла дрожь, он захрипел и заскрипел зубами. Ольга мастурбировала ему, крепко держа ствол, накрыла губами головку, трогая её языком. Глеб дёрнулся, и Ольга отпрянула — сперма забила толчками, попадая ему на лобок и на пресс. Ольга не прекращала ритмичных движений пока она не закончилась. Глеб расслаблялся, и глубоко дышал, а Ольга начисто вылизывала ему член и тело.
Она поднялась на нетвёрдые ноги, поправила бельё и обтянула юбку, но Глеб схватил её за талию до того, как она успела надеть верх. Её груди упёрлись в оголённый мужской торс — Глеб тоже не успел одеться.
— Хочу пригласить тебя на свидание, — выдохнул он ей в губы. — Вылижу тебе хорошенько вот здесь.
Его палец оказался в вагине, язык прошёл по губам.
— Так точно, товарищ старлей, — Ольга облизала его губы в ответ. — Назначьте время.
— Сегодня вечером, — Глеб поймал её язык, вовлекая в поцелуй.
После оргазма его член опал, но Глеб так и не надел штаны. Ольга аккуратно взяла его в руку.
— Уже вечер, — улыбнулась она.
— Думаю, нам не стоит далеко уходить, — Глеб медленно присел перед Олей на корточки и дёрнул вверх юбку, обнажив колени и бёдра.
Он отстегнул подвязки чулок и снял с Оля трусики, ткнулся носом в лобок. Ольга раздвинула ноги, открывая Глебу промежность. Жёсткие мужские пальцы надавили на губки, широко разводя их, и Ольга задрожала, вжимаясь спиной в шершавую кладку забора. Глеб брал её клитор губами, целовал и играл языком. Ольга невольно хватала его за волосы — на руках оставался воск. Гадко платить за свободу телом… Нет, не гадко — Оля не сдержалась и застонала от удовольствия, когда язык Глеба скользнул от клитора к вагине и вошёл внутрь. Его губы прильнули к промежности — Глеб жадно целовал гениталии Оли, слизывая вытекающую смазку. Одной рукой он придерживал губки раскрытыми, а другой — мял её левую ягодицу. Он хрипел, шумно вдыхая, ёрзал и сучил ногами, а потом вдруг вскочил — за несколько мгновений до того, как Оля бы кончила. Её промежность намокла от смазки и его слюны, жидкость стекала по внутренней стороне бёдер к коленям.
Оля изумилась, испугалась его безумного взгляда. Но не успела и пикнуть, как Глеб схватил её в охапку и забросил ногу к себе на бедро. Ольга взвизгнула: член вошёл в неё внезапным рывком. Глеб сразу заглушил её крик поцелуем и сильнее прижал к себе, когда она начала вырываться. Оля пыталась оттолкнуть его, потому что Глеб напрочь забыл надеть презерватив. Но ей некуда было деться: её лопатки упирались в забор. Наслаждение глубокими толчками быстро лишило воли: принимать в себя голый член оказалось гораздо приятнее, чем с резинкой. Несколько толчков, и Ольга кончила, но Глеб не остановился — наоборот, увеличивал темп. Он сжимал и гладил её ягодицы, покрывал поцелуями шею и плечи, прихватывал губами соски. В Ольге вновь поднималось желание — она царапала Глебу спину и двигала бёдрами ему навстречу, стремясь ко второму оргазму. Мимо кто-то ходил, может быть, и видел их за кустами — слышал уж точно, ведь оба неприкрыто стонали. Но Ольге и на это было плевать.
Дыхание Глеба стало тяжёлым и шумным, он напрягся, стиснув зубы, и его пальцы впились в ягодицы Ольги до боли. Ритмичные толчки превратились в судорожные и рваные, из горла Глеба вырвался сдавленный хрип. Оля ощутила пульсацию, и миг спустя Глеб расслабился, а её лоно с биением заполнила горячая жидкость.
Глеб глубоко дышал и гладил ягодицы Ольги, медленно двигая бёдрами, продлевая себе удовольствие.
— Что ты наделал? — осознав, что случилось, Оля яростно толкнула его в грудь.
Неудовлетворение и вытекающая из влагалища сперма приводили её в ярость. Свинья, эгоист — так рвался утолить свою похоть, что кончил в неё и в ус не дует. Хотя, Оля сама хороша: от удовольствия потеряла башку и ублажала его вместо того, чтобы оттолкнуть раньше.
— Тише, — Глеб облизал палец и прижал к её губам.
Он подхватил Ольгу на руки и уложил на траву. Оля вздрогнула, когда её разогретая обнажённая кожа коснулась холодной росы. Глеб раздвинул её бёдра и начал вылизывать ей губки и клитор, собирая с них сперму. Ольга снова поддалась ему — движения языка приближали разрядку, которую она не получила. Глеб дотянулся рукой до её груди и подёргивал соски, высасывая сперму из вагины. Ольга застонала и изогнулась, кончая — Глеб схватил её за ноги, чтобы она его не задушила.
Ольга поправила растрепавшиеся локоны, стёрла размазанную помаду и снова идеально накрасила губы.
— Могла бы так не стараться, — хмыкнул Глеб, наблюдая за тем, как она густо пудрит нос и щёки.
— Свинья! — фыркнула ему Оля, звонко захлопнув пудреницу. — Не способен держать член в штанах! Тебе повезло, что я на таблетках, иначе я вкатила бы тебе пулю из твоего же макарова!
— А попробуй, удержи, когда здесь ты!
Глеб приблизился к ней и сжал её груди сквозь платье.
— Можешь не бежать через парк, у меня есть машина, — выдохнул он, легко прикусив Оле мочку уха. — Подвезу тебя, к себе домой, присядешь мне на член совсем голая. Четыре года ты отработала, осталось четыре!