вывести из системы

Ноктис и не заметил, как задремал — на самом краю подушки, едва ли не ткнувшись лбом в деревянный каркас кровати. Телефон, в который он успешно залипал последние полчаса своего бодрствования, оказался у него под щекой — Ноктис был уверен, что от него остался уродливый красноватый след. Он недовольно потёр лицо и прислушался —- нет, не показалось, его правда разбудил голос Промто. Комната была крошечная, тесная и тёмная, совсем без окон, но Ноктис был рад и этому. Ночи стали холодными, наполненными завываниями злого ветра, и спать в палатке было невыносимо. Деньги водились редко, каждый гиль доставался потом и кровью — буквально, но такие тихие вечера в дешёвых мотелях стоили того. У них был душ с чуть тёплой водой и две двухъярусные кровати — о большем Ноктис и не мечтал. День выдался гадкий — у них была короткая, но жёсткая схватка с имперцами. Ничего необычного, только Промто едва не попал под пулю, и его спасло только то, что Ноктис успел секундой раньше — рванул в его сторону и просто сшиб их обоих на землю. Синяков на них, конечно, стало в разы больше — зато живые, слава богам, что живые. Может, если бы не этот эпизод, Игги и не позволил им снять комнату, но даже он понимал, что после произошедшего они были слишком взвинчены и напуганы, чтобы продолжать дорогу. Иногда им просто нужна была эта иллюзия безопасности, чтобы не сойти с ума. Игги с Промто ушли возиться с Регалией, которая в последние дни вела себя беспокойно, а Гладио с Ноктисом должны были пойти опрашивать местных — они готовы были браться за любую работу. Ноктис и был бы рад прогуляться и отвлечься от мыслей о произошедшем, но Гладио бесцеремонно зашвырнул его на второй ярус кровати и, бросив на Ноктиса осуждающий взгляд, скрылся за дверью. Ноктис не протестовал — стоило оказаться в кровати, как на него навалилась страшная тяжесть, он и не думал, что настолько устал. Всё тело ныло, глаза слипались, сил хватило только на бездумные игры — собери красную линию, собери синюю линию… Промто говорил негромко и торопливо, говорил — нервно. Ноктис напрягся, хотел приподняться на локте, чтобы взглянуть вниз, но не успел — зашуршала ткань, металлически лязгнула пряжка ремня, а потом Промто застонал — и явно не от боли. Ноктис замер — он не знал, что делать. Казалось, его слух работал на пределе — тяжёлый выдох, влажное движение губ в поцелуе, тихий скрип кровати, когда на неё опустились… двое. Промто был с кем-то, но в темноте Ноктис мог едва различить их силуэты. — Снимай, — прозвучал голос, спокойный и властный, и Ноктис не сразу понял, что это сказал Игнис. Снова скрипнула кровать, зашуршала одежда, сброшенная на пол — кажется, Промто стянул с себя штаны. Ноктис ткнулся лбом в свой локоть и попытался успокоить дыхание. Сердце билось в груди как сумасшедшее, и Ноктис честно не представлял, как его ещё не услышали. Кажется, он безнадёжно пропустил возможность заявить о своём присутствии — и сейчас бы ни за что на свете не подал голос. Того, что он услышал, уже хватало на то, чтобы его фантазия разогналась на полную. Боги, у него было столько вопросов. И раньше ему нередко хотелось исчезнуть, просто перестать существовать на неопределённый срок — пока все проблемы не решатся и не улягутся без его участия. Такое желание у него обычно возникало, когда речь шла о его королевских обязанностях, но сегодня, сегодня всё было в тысячу раз хуже. Они целовались, долго и жарко, и от одних вздохов Промто Ноктису хотелось вылезти из кожи, только бы не чувствовать этой жуткой смеси стыда и возбуждения. — Пожалуйста, Игги, — Промто говорил сбивчивым шёпотом. — Пожалуйста, я так хочу— — Тихо, — приказал Игнис, но его голос звучал куда мягче, чем сначала. Он почти промурлыкал что-то едва различимое — сердце Ноктиса сжалось от того, каким ласковым он был рядом с Промто. — Сейчас будет лучше. Ты отлично держался сегодня. Щёлкнул переключатель — зажёгся ночник у кровати напротив, залив тусклым светом её первый ярус. Между планками на бортике кровати Ноктис наконец смог разглядеть их — Промто лежал на спине, Игнис навис над ним, устроившись между его бёдер, их лиц видно не было. Игнис гладил Промто по голому бедру — Ноктис мог различить, как того било мелкой, болезненной дрожью, как он поджимал пальцы на ногах. Игнис был в перчатках, и они резко контрастировали с бледно-розовой кожей Промто. Перерывы в поцелуях угадывались по тому, как Промто снова начинал бормотать — он говорил тихо, но иногда Ноктис разбирал отдельные фразы вроде “хотел умереть” или “думал, что поцелую”. Промто был на взводе — Ноктис, конечно, и раньше видел его в похожие моменты, когда тот едва мог усидеть на месте, от переполняющей его энергии, но это было другое, что-то глубже и серьёзнее. Ноктис не понимал, что происходит. В какой момент у его друзей появились секреты от него? Он не хотел смотреть, честно, но так и не нашёл в себе сил отвернуться. Промто почти хныкал от каждого прикосновения, ёрзал по кровати, пытался притереться ближе к Игнису. Тот был как всегда спокоен и собран, и только тёмные пятна румянца на щеке выдавали его с головой. Его причёска растрепалась, и теперь светлая прядь то и дело падала ему на лоб. Первое время Игнис ещё пытался смахивать её в сторону, но потом забил на это дело. Самое страшное было не в том, чем именно они занимались. Нет, хуже всего Ноктису было от того, каким привычным для них всё это казалось. Если бы Ноктис не остался в комнате сегодня, когда бы он узнал обо всём? Было странно наблюдать за тем, с какой лёгкостью Игнис ворочал Промто по кровати. Игнис спустился на пол и стал на колени перед ним, подхватил Промто под колени и подвинул его ближе к себе, чтобы прижаться губами к внутренней части его бедра. Если бы он повернул голову чуть левее, его губы коснулись бы члена Промто. — Как тебе хочется? — спросил Игнис. Его голос звучал ниже обычного. Промто беззвучно хватал губами воздух, потом всё-таки сказал: — Быстро. Чтобы всего было так много, что я бы ничего и не чувствовал, — казалось, он хотел сказать что-то ещё, но не стал. Игнис выждал короткую паузу и, кивнув, едва не сложил Промто пополам. Это выглядело неудобно, а ещё страшно горячо. Ноктис бы так вряд ли смог, но Промто всегда был гибким, и только закусил губу, когда его колени почти достали до его же плеч. Он подхватил себя под коленями, и Ноктису пришлось прикрыть рот, чтобы не выругаться. Промто был открытым и уязвимым, до страшного откровенным. Кожа на внутренней части его бёдер была нежно-розовой. Ноктис сглотнул. Член Промто, возбуждённый, с покрасневшей и влажно блестевшей головкой, прижимался к его животу. Игнис словно нарочно старался не прикасаться к нему, всё ходил вокруг да около — трогал грудь и живот Промто, его задницу. В какой-то момент Игнис потянулся к сумке, стоявшей у кровати вытащил оттуда тюбик смазки. Зубами он стащил с запястья перчатку и выдавил смазку себе на ладонь. Погрев смазку в пальцах, он тронул Промто между ягодиц — и тот снова забился в приступе дрожи. — Расслабься, — сказал Игнис, придерживая его за бедро, и уже тише добавил: — Ты бы видел себя сейчас. Промто рассмеялся — это был неправильный, какой-то поломанный звук. Ноктис никогда не видел этой стороны Промто — и это даже не про секс, а про его тихое отчаяние. Промто было плохо, и он пытался спрятаться от этого чувства в руках Игниса. Ноктис не понимал, когда всё стало настолько плохо. Игнис не церемонился с Промто — сразу вставил два пальца, и у Ноктиса пересохло в горле от мысли, что они вошли слишком легко, будто это давно привычное дело. Как часто они этим занимались? Ноктис хотел, но не хотел знать об этом. Промто откинул голову на подушку и закрыл глаза. Он хмурил брови и кусал губы, будто пытаясь удержать стоны, когда Игнис вставлял пальцы глубже. Какое-то время у него это даже получалось, но потом Игнис добавил третий палец и ускорил темп, и Промто застонал в голос. Ноктис был уверен, что никогда не забудет этот звук — стон, полный удовольствия вперемешку со стыдом. Бёдра Промто были вымазаны в смазке, пальцы ходили в нём с громким, неприличным хлюпаньем. В какой-то момент Игнис стащил очки и оставил их на столике у кровати, его лицо и шея блестели от пота. Промто ткнулся лицом в подушку и откровенно хныкал, его живот судорожно вздымался и опускался при каждом вздохе. Он с такой силой вцепился в собственные бёдра, что на них остались ярко-розовые следы, которые, наверное, завтра превратятся в синяки. Игнис то вылизывал, то кусал его бёдра, оглаживал ладонью икры и лодыжки. — Промто, — позвал его Игнис, а тот только и мог, что стонать в ответ. — Не могу, — задыхаясь, прошептал Промто. — Пожалуйста… Игнис подался вперёд и поцеловал его, жарко и развязно. Ноктис прикусил большой палец. Член неудобно упирался в молнию штанов, и ему страшно хотелось подрочить. Игнис взял член Промто в ладонь и сжал его, и Промто забился на кровати, словно его ударило током. Он глотал воздух открытым ртом, а потом зашептал, как заведённый: — Ноктис, Нокт, Ноктис. Долгое мгновение Ноктис не мог сделать вдох — казалось, что-то в нём безнадёжно сломалось. Нет, не послышалось, Промто, растраханный и возбуждённый, правда звал его. Ноктис закрыл глаза, но в ушах ещё стоял голос Промто — жалобный, жадный, почти злой. Игнис наклонился ближе и взял его член в рот. Не прошло и минуты, как Промто кончил и обмяк на кровати, обессиленный, опустошённый. Кажется, его отрубило, потому что несколько долгих минут Промто вообще не подавал признаков жизни, только тихо сопел в край подушки. Светлые волосы липли к его лбу. Игнис где-то нашёл салфетки и деловито вытер рот и пальцы, а потом убрал смазку у Промто между ног. Его жесты были простыми, но полными заботы — Ноктис не знал, что чувствовал глядя на то, как он укладывает Промто в кровать и накидывает на него одеяло. Игнис был возбуждён, очертания его члена легко угадывались под тканью узких брюк. Ноктис прижал ладонь ко лбу — казалось, что у него жар. Он понятия не имел, как выбраться из комнаты незамеченным, хотя это, наверное, и была меньшая из его проблем. Как потом смотреть Промто и Игнису в лицо — это уже вопрос посложнее. Интересно, Гладио знал? Промто зашевелился, потянулся к Игнису и, обняв его за талию, вжался лицом ему в живот. Игнис засмеялся и погладил его по волосам. — В порядке? — спросил он, почесав Промто за ухом. — Я всегда говорил, что у тебя волшебные руки, — отозвался тот и по-кошачьи боднул ладонь Игниса. — Надо сходить в душ, пока ребята не вернулись. Оторву Нокту голову, если он опять спихнул всё на Гладио, а сам слонялся без дела. Промто выбрался из постели и, нацепив какие-то шорты, вышел из комнаты — Игнис напоследок шлёпнул его по заднице. Взяв со стола очки, Игнис вновь нацепил их на нос и неторопливо оглядел комнату. Ноктис замер, поджался, надеясь, что Игнис не разглядит его в темноте. Игнис задержал взгляд на верхней койке всего на секунду — и улыбнулся, насмешливо и знающе. Сердце Ноктиса в очередной раз за сегодняшний вечер пропустило удар.