Колбаса

Васька и Пушок жили в подвале восемнадцатого дома душа в душу, можно сказать, с рождения. Родились, правда, они не в нём, а в подвале дома напротив — двадцать первого. Их много было выводков, подвал в том доме удобный, большой. Вот только когда его затопило, выбрались они одни. Точнее это Васька выбрался, а Пушка он за загривок вытащил, тот доплыть смог, а до окошка добраться — нет, шерсть у него длинная очень, намокла и тянула вниз. В общем, они как вылезли, так больше никогда к двадцать первому дому не подходили, а поселились в восемнадцатом. Вдвоём. Какие-то другие коты, может, и одиночки, а им нормально. Вместе охотились, вместе за место дрались. Территорию, кстати, большую держали, весь двор был их и помойка на углу, потому как против двоих сразу мало кто рисковал выйти. А кто рисковал, тот улепетывал без половины шерсти и хорошо если на всех четырех лапах. Обычно на бой сначала вальяжно выходил Пушок. Он сам по себе здоровенный, а из-за длинной шерсти казался вдвое крупнее. Если противник его не пугался, а нападал, то гарантированно увязал во всём этом мехе и зубами, и когтями. Тогда наступала очередь Васьки, который в это время сидел в засаде. Чаще всего на крыше подъезда, потому как попасть туда с улицы было нереально, и поэтому никто атаки оттуда не ожидал. Так что Васька внезапно падал сверху прямо на очередного неудачника и в несколько секунд решал исход любой схватки. Ещё с ними жил Маркиз, но этот в драках не участвовал и за территорию не боролся, потому как был почти домашним. Столовался у ведуньи и пророчицы Марианны со второго этажа. Она, конечно, никакая не Марианна, а просто Манька. Прибегала к подвалу в халатике и тапочках каждый раз, перед тем как к ней очередной клиент должен был приехать, и выманивала Маркиза кусками колбасы. А всё потому, что Маркиз был чисто черным, лощеным, и повадки имел такие, которыми ни каждый английский лендлорд похвастаться может. Он ей для антуража был нужен, а колбасу, на которую Маркиз нехотя выманивался, потом Васька с Пушком подъедали. Маркиз у Маньки почти каждый день сидел, а ночевать всё равно в подвал возвращался, потому как у неё всякими ароматными свечами и палочками так воняло, что спать невозможно. В тот раз всё тоже из-за Маньки с Маркизом случилось. Она как раз из магазина шла с сумками и, не заходя домой, попыталась Маркиза к себе зазвать. Вытащила целый батон колбасы в упаковке и давай им размахивать, а все сумки в одну руку переложила. Маркиз как колбасу увидел, так возьми и прыгни на неё. Ума палата… Упали все вместе: и Манька, и колбаса, и сумки, и в сумках там ещё что-то звякнуло и разбилось. Только Маркиз не упал, а как истинный лендлорд элегантно приземлился сверху, на колбасу. А потом схватил её зубами и совсем не элегантно, боком и, загребая всеми лапами, зато очень быстро утащил в подвал. Манька даже реветь ещё толком не начала, только взвыла, а потом снова начала Маркиза звать, уже без колбасы, видно он ей очень нужен был, что она ему и падение и что-то там разбитое была готова простить. Маркиз впечатлился и, как настоящий джентльмен к ней вышел, даже об колено потерся, чтобы она не плакала. Тем более, что колбаса оказалась недоступной, он её зубами схватил, а упаковка не то что не порвалась, а даже не проткнулась. Поэтому он её Ваське с Пушком оставил, а сам пошел выяснять, какая ещё еда у Маньки осталась. Васька с Пушком из-за этой колбасы конкретно так озадачились. С одной стороны даже по упаковке понятно, что там внутри не абы что, а варёнка первого сорта, а с другой, в упаковке-то и проблема. Скользкая, плотная, так что когтями не продрать, и толстая ещё, так что зубами тоже не вариант. Они по всему подвалу с ней катались по-очереди. Рычали, шипели, друг с другом чуть не подрались, впервые, наверное, за всё время, а колбасе хоть бы хны. Несколько царапинок от когтей и там, где Маркиз её зубами прихватил. Так увлеклись, что не заметили ни того, как в другом конце подвала оказались, ни того, что за ними давно Рыжий из шестнадцатого наблюдал. А он как раз дождался, когда они колбасу оставили и друг в друга вцепились, и сиганул на неё прямо от окошка. Только Рыжему до Маркиза далеко, так что грациозно не получилось, а получилось, что Рыжий на колбасе поскользнулся и полетел в одну сторону, а колбаса по инерции в другую. Причем точнехонько сквозь решетку канализации куда-то в туннель между трубами. Васька бы туда, даже спасая свою жизнь, не полез бы, потому что туда ещё залезть можно, а вот обратно уже никак, слишком высоко и решетка ещё. В общем, обидно было так, что он даже за улепетывающим Рыжим не погнался. И Пушок ещё… сел возле решетки и смотрит в одну точку, ни на что вообще не реагирует. Ладно бы колбаса эта, но Пушок в таком состоянии, это выше Васькиных сил было. Он его и вылизывал, и ластился, и за шкирку хватал, а потом устал, лёг рядом и тоже стал на решетку смотреть, куда колбаса ускользнула. Их так Маркиз и нашел вечером, когда сытый от Маньки вернулся. А ещё он чуть ли не половину печеной курицы приволок, потому что в него не лезло уже. Оказывается, к Маньке на этот раз не клиент приходил, а ухажер, и она Маркиза не для антуража звала, а для компании, чтобы самой не так страшно было. А потом Маркиза вместе с курицей за дверь выставила, наверное захотела, чтобы парень не его гладил, а её.