EXGF — We are the Hearts
Кит танцует один, и Лэнс бы хотел знать, что играет у него в наушниках. Каждое его движение как вызов — но на площадке перед заброшенным клубом кроме Кита больше никого. Выглядит почти крипово — может, потому все и смотрят. — Везёт ему, — вздыхает Кинкейд, сидя на газоне в обнимку с выключенной колонкой. — С первого курса к Широ в компанию попал. Я бы такой звезде даже батл предложить не решился. — Может, отпиздим его? — лениво спрашивает Гриффин. — Многовато выёбывается. — Сначала Широ отпизди, — хмыкает Ризави. По оскорбленному сопению ясно — уела. Гриффин затыкается, и Лэнсу бы тоже лучше заткнуться, если он не хочет неприятностей в новой компании, но это не в его характере. — Да не выёбывается он. Просто такой. — Выёбистый, — услужливо подсказывает Гриффин. Нет, — думает Лэнс. — Не совсем. Кит танцует как дышит. Может, он и дышит выёбисто, но Лэнсу такое по вкусу. — Я тебе покажу, что значит выёбываться, — говорит он и вспрыгивает на ноги. Гриффин крутит пальцем у виска: — Кита ещё никто в танцевальных батлах не победил. — А я разве говорил, что собираюсь побеждать? — Лэнс скидывает любимую дутую безрукавку и поводит плечами, разминаясь. — Я собираюсь тоже немного повыёбываться, вот и всё. Смысл не в победе, Гриффин. К площадке он идёт как звезда, но это шоу только для своих. Лэнс в курсе, что Кит даже имени его не помнит, хотя они два года просидели за соседними партами. Да пусть бы и помнил — вряд ли Кит сейчас хоть кого-то заметит. Он весь без остатка в музыке, которая сообщает импульсы его телу. Он двигается по воле инстинктов, как животное — очень сексуальное животное, — и Лэнс намерен сделать так, чтобы сегодня Кит его запомнил. В банке от «спрайта» — идеально подходит к его синим штанам и зелёной майке — болтается ещё несколько капель. Лэнс выливает их себе на язык, прежде чем швырнуть пустую жестянку Киту под ноги. Кит сбивается с движения, вскидывает голову, уставляется на Лэнса — глаза темнеют, ноздри раздуваются. Он пинает банку обратно, сжимает кулаки, явно прикидывая, ударить или удрать, — но раньше Лэнс обезоруживает его широкой улыбкой. Озадаченный, Кит вынимает один наушник. Лэнс ловит прыгающую по площадке банку носком кроссовка, поддевает, ставит на донышко и, красуясь, прыгает на неё. Металл покладисто сминается в блинчик; с омерзительным скрежетом крутанувшись на пятке, Лэнс завладевает вниманием своего главного зрителя окончательно — второй наушник вслед за первым исчезает в кармане красного худи. Киту так идёт красный и искреннее недоумение. Довольный собой, Лэнс опускает ресницы, скрещивает запястья за спиной и поводит плечами. В его шоу всё просчитано до мелочей. Пауза в два удара сердца — и он выламывается назад. Широкая майка задирается на животе, падает с одного плеча. Кит смотрит не моргая. На то и ставка. Теперь он точно запомнит. Пинком отправив жестянку в урну, Лэнс поворачивается спиной, раскидывает руки и начинает танец имени себя. Чистая импровизация — в батлах не принято использовать движения, в которых не уверен, но Лэнс и не сражаться пришёл. Он пришёл сдаться в плен, немного поводив своего соперника за нос, — и если Кит этого ещё не понял, то поймёт очень скоро. Но сначала Лэнс его хорошенько подогреет. Словно звезда стриптиза, он сползает на колени, вскидывает бёдра, перекатывается на живот — теперь майка открывает спину до лопаток. Кит всё ещё наблюдает не шевелясь. Поднявшись прыжком, Лэнс подмигивает и манит пальцем. После секундного раздумья Кит кивает. Попался. Лэнс машет Кинкейду, чтобы включил колонку. Нахмурившись, Кит поворачивается — и, похоже, только теперь замечает, что здесь есть кто-то ещё. То есть он серьёзно так погружается в танец? Не терпится посмотреть, на что он способен. На первых звуках трека Кит поднимает палец, прося подождать, и прикрывает глаза, словно хочет услышать что-то, недоступное остальным, словно между ним и музыкой должна установиться некая тайная связь. Выглядит волшебно — и ещё волшебнее первое движение. Расслабленно, словно его телом двигает только мелодия, Кит скользит влево, наклоняется, встаёт на ладони. Блестит чёрный лак на ногтях, обтягивающая майка под худи — к сожалению Лэнса — задирается всего ничего, обнажает только тонкую полоску кожи на пояснице. Прокрутившись на лопатках, Кит поднимается с такой лёгкостью, словно это ему ничего не стоило. Он сильный — но Лэнс гибче, и он покажет, на что способен. Постукивая костяшкой пальца по подбородку, будто в раздумьях, он ведёт бедром, сгибает колено, медленно садится, перекатывается, чтобы встать в свечку — и, глядя Киту в глаза, демонстрирует почти идеальный шпагат. Кит вспыхивает. Не возбуждением — азартом. Он готовит ответ, а Лэнс готовит скучающую мину. Не помешает его подразнить. Скучающую мину удаётся удержать, даже когда Кит почти удачно прокручивается на макушке. Кит ведётся — сводит брови, уголки губ обиженно вздрагивают. Лэнса тянет потрепать его по волосам и утешить чем-нибудь в духе «ты старался, бро», — но Гриффин к его шуточкам уже привык, а Кит всё может принять за чистую монету. Скользящий шаг назад — на лицо падает свет фонаря. Лэнс не любитель сложных трюков. Его конёк — экспрессия. Он встаёт боком. Двигает плечом — лямка майки снова сползает, и Кит ловит её взглядом так, будто хочет схватить зубами, — ведёт ладонями вверх по животу и груди, играет с широким воротом, прежде чем ненавязчиво обласкать шею и вскинуть руки над головой. Сзади доносятся смешки, и Лэнс бросает в темноту за площадкой уничтожающий взгляд. Подколки Ризави его мало волнуют. Его волнует Кит — от его цепкого взгляда по спине натурально расходится жар. Лэнс подмигивает: давай, удиви меня, и я покажу тебе больше. Он обещает — и Киту нужно это обещание. Он принимает вызов. И нет, не пытается состязаться с драматическим талантом Лэнса. Его движения хлёсткие — похоже на тот танец, который он отрабатывал в одиночестве, но на этот раз у его молчаливого монолога есть адресат, и, честно говоря, Лэнс чувствует себя странно. В каждом требовательном взгляде, в том, как Кит встряхивает головой и резко отводит назад плечи, столько… страсти. Неприкрытой и такой же инстинктивной, как всё, что он делает. Это завораживает — сильнее, чем Лэнс рассчитывал. Воля к победе, кажется, заразительна. Кит выиграет, но какой ценой? В батлах так не делают, но Лэнс должен рискнуть. Когда Кит замирает, вытянув к нему руки, Лэнс шагает ближе и скользит пальцами по его предплечью. Глаза Кита изумлённо округляются. Ничуть не смущённый, Лэнс делает ещё шаг — и падает назад. Кит ловит его за талию раньше, чем соображает, что делает. Мгновение они смотрят друг на друга, не двигаясь, — а потом Лэнс закидывает ногу Киту на поясницу. С азартной улыбкой Кит подаётся назад, ведёт ладонью по его бедру вверх и шагает назад. И, чёрт возьми, Лэнс снова показывает ему свою гибкость, а Кит показывает ему свою силу, когда поднимает на руки, чтобы сделать с ним разворот. Однажды дотронувшись, они больше не разлепляются. Так и проще, и сложнее. Они кружатся в луче жёлтого света в пародии на безумное танго с элементами верхнего брейка, и чем дальше, тем тяжелее взгляд Кита. Вопрос только в том, как скоро Лэнс под ним переломится. Решающий момент наступает, когда Лэнс прижимается к Киту спиной и замирает. По животу течёт капелька пота, за ней под майкой следует ладонь Кита в мягкой кожаной перчатке. Ловушка захлопывается, но Лэнс уже не уверен, кто кого поймал. В следующую секунду Кит сдирает перчатку зубами и повторяет то же самое без неё. Его ладонь гладкая и горячая, и на лице такой кайф, будто они с Лэнсом уже трахаются. Самое досадное упущение в слове «будто».Linkin Park — Nobody's Listening
Хрупкую тишину перед началом нового трека разрушают новые голоса. Из темноты парковых тропинок появляются Широ и Адам, а за ними Мэтт. Вся маленькая танцевальная банда в сборе. — Лэнс! — улыбается Широ, который, в отличие от Кита, помнит всех и со всеми дружит. — Привет! Прости, Кит, мы задержались. — Хей! — окликает Мэтт. — Там ещё ребята! Как насчёт батла по-быстренькому? Мы тоже хотим размяться! Первым на площадку ступает Кинкейд, жмёт Широ руку. Ризави прибавляет звук в колонке, перемигивается с Мэттом, и они перед поединком меняются очками. Лэнс ещё успевает заметить, как Адам церемонно кивает смущённому Гриффину, — и тут же забывает обо всём, кроме Кита, потому что Кит повторяет его фокус: выгибается назад, так, что Лэнс беспомощно ложится на него всем весом, и задирает ему майку ещё выше, прижимает сосок, цепляет ключицу. Нечестная игра! Лэнс вспыхивает, выворачивается и от дразнящей усмешки Кита загорается сильнее. Если Кит думает, что заставит его отступить, то не на того напал. Лэнс бросается на него как в атаку. Легко подхватив под колено и поясницу, Кит раскручивает его и с размаху прижимает к себе. Уцепившись за его плечи, Лэнс подтягивается, стискивает коленями его рёбра, и Кит делает то, на что до него никто не решался, — поднимает над головой на вытянутых руках, будто Лэнс ни хрена не весит. Пьяный от адреналина, Лэнс думает: вот на что похож полёт. Кит бережно возвращает его на бренную землю, но невидимые крылья, вмиг выросшие за спиной, остаются. Эмоции хлещут через край. Лэнс перестаёт просчитывать, позволяет музыке вести себя — так же, как делает Кит, но его взрывная грация полная противоположность плавному, текучему стилю Лэнса, и это делает поединок много интереснее. После серии прыжков Лэнс снова опадает на колени, откидывается на спину, выгибается, пока лопатки не касаются прохладного асфальта, направляет на Кита пальцы-пистолеты и готовится смотреть на финальный ответ. Финальный, потому что Лэнс точно больше не выдержит, и совсем не из-за нехватки выносливости. Кит добивает — сдирает с себя худи так яростно, будто ткань жжёт ему кожу, рванув рукава, повязывает себе на талию. Под кожей перекатываются литые мускулы — эта грёбаная майка в обтяжку ничего не скрывает, — длинные волосы хлещут по лицу. И Кит снова играет нечестно — Лэнс готов в суде доказывать, что это удар ниже пояса, — разбегается и, скрипнув наколенниками, въезжает Лэнсу точно между бёдер. Глаза у него бешеные, он тяжело дышит, кусая губу, и опирается на ладони у Лэнса над плечами, — а Лэнс сглатывает, лёжа под ним, и не торопится ничего менять. — Ты проиграл, — лихорадочно шепчет Кит. — Бросил мне вызов и проиграл. — Смысл был не в победе, — усмехается Лэнс, и, похоже, для Кита эта мысль так же нова, как для Гриффина. — А в чём тогда?.. Обняв за шею, Лэнс тянет его ближе — и, пожалуй, стоит запомнить эту позу для секса. Кит ложится сверху так откровенно, что остальное уже кажется лишним. — В этом, — шепчет Лэнс и целует его. Они целуются, лёжа на асфальте, пока у Лэнса по спине не рассыпаются колючие мурашки, а лодыжки не начинают противно ныть. Ладонь Кита на щеке и ещё несколько горячих поцелуев примиряют его с этим, пусть и ненадолго, — а потом Лэнс пытается встать и терпит сокрушительное поражение. — Ауч. Кажется, я переборщил. — Он тянет носки, потом пятки, пытаясь призвать к порядку затёкшие ноги. Кит сгребает его в охапку, поднимает на руки так, будто Лэнс его заслуженная награда за победу, встаёт с ним вместе — а что дальше, Лэнса не особо волнует. Достаточно того, что они целуются всё то время, пока Кит петляет по тропинкам в темноте между деревьев. Колонку едва слышно, когда Кит останавливается и, бережно усадив Лэнса на траву, срывает с пояса худи и бросает на траву. Лэнс принимает предложение. Они трутся друг о друга — теснее, медленнее, уже не прикрываясь соревнованием, — и ни на мгновение не размыкают губ. Кит целуется так же порывисто и страстно, как танцует, и Лэнсу нравится направлять эту бурю. Он первым стягивает штаны — от возбуждения почти больно. Кит прижимает его член к животу, трёт ладонью, захлёбывается стоном — и прижимается своим. У них нет ничего, кроме слюны, и Лэнс сейчас ничего больше и не хочет, ему нравится секс на грани. Кит со стороны и сам словно грань, только зазевайся — обрежет, но присмотрись — увидишь много больше. Челюсти капкана захлопываются у Лэнса на горле, когда Кит растерянно стонет, уткнувшись лицом ему в плечо — ни намёка на привычную агрессию. Лэнс обнимает его обеими руками, как будто пытается утешить, и кончает, стиснув зубы, чтобы не выпустить наружу ни звука. Далёкая музыка на площадке стихает. Похоже, танцевальный поединок тоже подошёл к завершению, но Лэнсу впервые всё равно, кто победил. Лёжа на спине, он смотрит в розовое от городских фонарей ночное небо, глотает прохладный воздух и не знает, как разжать руки. С лёгким вздохом Кит расслабляется. Лэнс боится, что он встанет и как ни в чём не бывало уйдёт, но Кит, слабо пошевелившись, укладывается поудобнее и обнимает Лэнса за плечи. Так, будто и не могло быть иначе. — Я, — прочистив горло, решает обозначить Лэнс, — не знаю, помнишь ли ты меня… — Шутишь? — фыркает Кит; звучит на удивление добродушно. — Мы в одном классе два года учились. Я ещё в младшей школе на тебя запал. — В младшей школе?! — неприлично громко спрашивает Лэнс. — И ты молчал?! — Конечно. — Кит покровительственно целует его в ухо. — Ты же придурок. — Сам ты… — шипит Лэнс и обнимает крепче, улыбаясь от уха до уха. — Сам придурок. — Да, — легко соглашается Кит. Лэнс всё-таки треплет его по волосам. Может, батл он и проиграл, но приз того стоил.16-17.09.2020