Цель оправдывает средства

       — Вы решили пойти по нестандартному пути?        — Джарвис, мой бесценный, дело в том, что иногда самый безумный вариант априори является самым идеальным.        — И вы не боитесь, что вас не поймут или превратят в жука?        — Брось, Джарвис, мы оба знаем, что я ничего не боюсь. И потом, зачем он так многозначительно смотрел на меня в тот вечер? Я ведь точно знаю, что нравлюсь ему, без шуток.        — Сэр, а что вам мешает действительно пойти и поговорить честно с ним на эту тему? Вы ведь этого хотите, хотите больше всего на свете.        — Да, Джарвис. Все обстоит именно так. Но… Джарвис, я сыграю на опережение. Сегодня он никак не ожидает меня увидеть, ведь по легенде меня вообще нет в стране. Ты ведь сделал все, как я просил?        — Да, босс. Все газеты только и обсуждают, что ваш стихийный и внезапный отъезд в никому неизвестный Маршалимм. Помимо того, что почти никто не догадывается, что такого города в Непале нет, так я еще и прибавил огонька, упомянув вскользь ваше новое увлечение — восходящую звезду богемных журналов Эверетта Диллони. И вдвойне удачно, что он-то как раз уехал на продолжительный срок с гуманитарной миссией в малоизведанные африканские селения и шансов, что пресса доберется до него, нет никаких.        — Отлично, Джарвис, а если какой-нибудь писака и ухватит Эверетта за рукав где-то в пустыне, то наш пострел в теме и он с удовольствием разыграет перед любопытствующими этюд «Страдания молодого дарования вдали от любимого»…        — Мистер Старк, а вам ведь все это очень нравится, признайтесь?        — Да, нравится, Джарвис, не без того. И почему я не могу немножко, самую малость чуть взбудоражить такую ровную и четкую линию пульса нашего обожаемого волшебника?        И Тони усмехается. Старк тонет в этом. Тони весь в этих изумительных глазах.        В этих прекрасных губах, недовольно нахмуренной одной правой брови. В выразительном хмыканье.        В том, что действительно важно…        Это невозможно, но Старк влюблен.        Влюблен и то, что у него так и осталось, словно занозы в сердце, это редчайшее, острое и вполне осязаемое чувство.        Чувство взаимной приязни.        Интерес.        И такое выносящее разум за все пределы логики ощущение.        То немыслимое совпадение.        Они постоянно ищут глазами друг друга, и если не находят, то легкая тень недоумения и разочарования так откровенно ложится на их встревоженные потерей лица, бывшие еще минуту назад веселыми и радостными, что и гадать нечего.        Здесь что-то есть.        Что касается Старка, он давно перестал лгать себе.        Но с магом все сложнее.        Стивен Винсент Стрэндж как будто борется сам с собой, безуспешно пытаясь откатать назад то, чего не сможет изменить.        Волшебник так явно хочет забыться и в то же время скорее болезненно ищет первопричину, уже заболев, что Старк лишь влюбляется с каждым днем еще больше.        Они оба там.        Только вот что Тони делать с этим проклятущим благотворительным балом?..        Едва Старк заметил один приметный красный плащ, как все остальное мигом потеряло значение.        Но вечер, так приятно начавшийся, приготовил для Тони сюрприз.        Его заметили.        Заметили, вполне благосклонно кивнув с противоположного угла зала.        Голубые глаза сверкнули непонятным и взбудораженным, и Тони опять пропал.        Адреналин зашкаливал, и Старк попросту млел.        Но, увы, такой лакомый объект, как оставшийся в одиночестве после беседы с каким-то разудалым журналистом волшебник, недолго оставался один.        Стоило Старку на минуту отвлечься, поболтав со знакомыми, как Стрэнджа непринужденно увели куда-то, пользуясь тем, что все разбились по группам и занимались кто чем.        Кто-то, задорно хохоча, как Романофф, Вижн и Клинт, кружился на танцполе; а кто-то яростно спорил о чем-то, как компания Тора, Беннера и целой массы незнакомого народа, по виду тоже прилетевшего с родины громовержца.        Но Тони не до светских разговоров.        Его продирает снизу доверху странное чувство.        Оно, словно гребень акулы, прорезает Старка напополам.        Ревность.        То, на что Энтони не имеет, по сути, права.        Но ему наплевать.        Сердце не обманешь, и Старка разрывает на части желание рвануться и пойти за ним.        За своим сумасшествием.        Мозг, словно окончательно свихнувшись, транслирует лишь одно.        Страшные, ужасающие в своей незамысловатой правде картины.        Как Стивен целует кого-то в тишине пустого коридора…        Как руки волшебника скользят по чужим плечам, лаская их.        Как Стрэндж опьяняюще медленно закрывает глаза в ответном поцелуе…        «Нет, это невыносимо…» — Старк, уже сорвавший с себя галстук, завороженно ищет глазами дверь, куда ушел чародей.        Мысли о том, что Джарвис, всегда и все знающий, давно намекал Тони, что волшебник очень знаменит, и более того, по слухам, у него в самом разгаре жаркий роман, обжигают, как сухой лед.        «Нет, это все глупости, домыслы падких на сенсации газетчиков. Я не верю. Не хочу в это верить…»        Старк сжимает зубы, даже не замечая, что почти вывернул обе запонки, нервничая и переживая.        — Тони, а ты не видел, куда исчез Стрэндж? С ним хочет познакомиться один мой друг. Старк, мне очень нужен Стрэндж, мы давно договорились, что, как только у меня появится возможность, то я немедленно познакомлю Стивена со стариной Милдаунном … — энтузиазму Тора можно лишь позавидовать.        После динамичных танцев и пары шутливых силовых конкурсов брат Локи все также свеж и весел.        «Надо будет уточнить у Тора, какие волшебные эликсиры он принимает.» — думает Старк, небрежно заявив, что случайно знает, где Стивен, и сейчас его найдет, но это лишь иллюзия.        Пульс слишком частит, и Тони осознает — если он, спустившись вниз в фойе, увидит, что маг с кем-то в обнимку, или, чего доброго, реально целует чужого, то у Старка остановится сердце.        Но Тони находит Стрэнджа мирно беседующим о каких-то Сарийских заповедях сразу с двумя светловолосыми и кареглазыми близнецами, одетыми в серо-зеленые балахоны.        Все трое, уютно сидящие в мягких креслах с высокими спинками, поворачивают головы на шум шагов.        — Простите за беспокойство, но мне очень нужен мистер Стрэндж. Позвольте украсть его у вас на некоторое время.        — Простите, господа Фиорри. Я вернусь, не скучайте без меня. Обещаю, что в ближайшее время мы вернемся к нашей беседе и обязательно решим, как лучше поступить. — Стивен проворно поднимается, вежливо извинившись и пристально глядя на Старка.        — Стивен, прости, но тебя правда разыскивает Тор. Он сказал, что наконец-то сможет тебя познакомить с каким-то именитым магом с их планеты.        Тони и счастлив, и несчастлив одновременно.        Он до безумия рад, что все его кошмарные предположения развеялись как дым, но то, что через пару минут он снова потеряет волшебника из вида, тяготит Старка.        Стрэндж, кивнув Тони и пробормотав что-то об этих нежданных асгардских гостях, быстрым шагом поднимаясь по лестнице в зал, ничем не дает Старку понять, чего ему ждать далее.        Вернувшись в зал, маг уходит с Тором и до конца вечера Старку больше не удается поймать этого неуловимого чародея.        И та толика недовольства, все-таки проскочившая в улыбке волшебника, так и осталась непонятно кому предназначенной, то ли Тору с его сюрпризами, то ли самому Старку, прервавшему какой-то, без сомнений, важный разговор.        После того странного вечера и не менее странных взглядов, которыми, как шпагами, обменялись они с магом, Старк пребывает в легком раздрае.        Он хочет получить ответ.        Каким бы он не был.        Но Старка, как назло, закружат в суете дела, работа потребует полной отдачи, а когда Тони наконец возвращается к сокровенному, то выясняется, что один шальной волшебник улетел в Галактику Эльмидда.        Старк зарывается в проекты с головой, поставив Джарвису первоочередную задачу.        Оперативно сообщить, как только станет известно, что Стивен вернулся.        Нельзя сказать, что Тони не волнуется.        Старк видит Стивена во снах, и все они экстремальные и плохие.        Волшебник все время на грани, он то падает в какие-то бездонные колодцы; то рубится в рукопашной с неведомыми неземными тварями, то его ударяет откатом так, что маг валится на землю, как подкошенный.        Старк сходит с ума.        Тони тоскует и страдает, не зная, как на самом деле обстоят дела.        И, получив такое желанное и короткое «Он вернулся, босс.», похудевший и почти переставший спать Старк бросает все в офисе на заместителя и летит домой…        — Джарвис, он у себя, в Санктуме?        — Да, мистер Старк. Вы намеренно выдержали паузу длиной почти в неделю? Как вам это удалось?        — Сам не понимаю, Джарвис. Я почти свихнулся от ожидания, а наш волшебник и ухом не ведет. Мало того, он почти нигде не бывает со времени прилета. Он не заболел, Джарвис? Я волнуюсь.        — Нет, босс. Мистер Стрэндж в полном порядке, он даже посетил собрание Совета магов, и по сведениям мистера Вонга, страдает совсем по другой причине.        — Интересно, и по какой же? Что так огорчило Верховного повелителя магии? — усмехается Старк, выбирая между серым пиджаком и серебристо-синим.        — Вы, сэр.        — Не понял, и чем я его так сильно расстроил, что наш колдун заперся затворником дома и почти не появляется в свете? — Тони продолжает улыбаться.        Только улыбается он так, словно его к этому принуждают.        Потому что ответ жизненно важен для Старка.        — Босс, давайте начистоту. Я понимаю, что вы устали ждать и в своем обычном пикирующем стиле решили форсировать события. Но не кажется ли вам, что это… немного чересчур?        — Ты о чем, Джарвис? Расшифруй. — Старк забросил одежду и совершенно нелепо старается изучать сводку за день.        Нелепо, потому что он не понимает ни единой строчки из того, что читает.        Потому что Тони прекрасно знает, о чем речь.        О совершенно крышесносной фотосессии для одного мужского журнала.        Где Тони снимался вместе с Эвереттом Диллони…        Шатен с невероятными синими, как топазы, глазами, крепко пожал Старку руку, звучно представившись: «Эверетт, наслышан о знаменитом Тони Старке. Надеюсь, что мы удачно отработаем эту фотосессию.»        И Старку нравится эта искренность.        — Тони, просто Тони. И давай сразу на «ты».        — Без проблем. — и Эверетт совершенно тепло, по-мальчишески улыбается.        И лощеный красавчик испаряется, а на его месте появляется умный, жизнерадостный мужчина, неплохо разбирающийся в людях.        Они делают пару пробных фото, и в перерыве Эверетт, угощая Старка изумительно ледяным швепсом, сделав таинственное лицо, признается: «Тони, извини, но мне почему-то кажется, что тебе совсем не до веселья… Безответная любовь?..»        Тони хочет было по привычке свести все к очередной шутке, но, заметив, какие отчаянные и такие знакомые нотки проскальзывают во вроде бы смеющемся голосе неунывающего и такого удивительно спокойного коллеги по съемкам, вдруг понимает.        У баловня судьбы и любимца публики Диллони тоже все непросто.        — Эверетт, погоди, а как ты догадался? Я совсем потерял сноровку и это так заметно?        — Тони, извини. Нет, никто, кроме меня, ничего не заметил. Просто ты между дублями делаешь такое горестное лицо, что я догадался обо всем сам. У меня… Я просто совсем недавно пережил очень болезненный разрыв и поэтому чувствую такие вещи, как гончая. Прости, если задел, поверь, я не хотел. У тебя тоже все сложно? Если не хочешь, можешь не отвечать, я пойму. Не все любят говорить о личном…        И он встряхивает своими шикарными волосами, словно стараясь спрятать лицо.        Они сокрушенно молчат, а затем Тони говорит: «Эверетт, мне жаль. Но… Понимаешь, мы с ним будто делаем шаг вперед, а потом сразу три шага назад. И я никак не пойму, в чем смысл. Нас тянет друг к другу, но… Он никак не хочет самому себе в этом признаться, и мне не дает надежды…»        — Я понял, Тони. Как игра в одни ворота? Ты за ним бегаешь, а он упорно делает вид, что здесь ни при чем? — прозорливо обозначает основную линию их отношений Эверетт, сверкнув повеселевшими очами.        — Можно сказать и так. Не знал, что ты так хорошо разбираешься в психологии. — озадаченно отвечает Старк.        — Тони, у меня вообще-то Гарвард за плечами. И степень по психологии. — пожимает плечами умница Эверетт.        — Удивил, честно сказать. Не знал, что среди моделей есть нормальные люди. — хмыкает Тони.        — Ты не поверишь, сколько их. Они просто удачно маскируются под пустоголовых… — и они оба заливисто хохочут.        Чуть позже, когда Старка уже переодели в какой-то немыслимый франтовской костюм времен последних французских королей и пока они с Эвереттом, очень похожем на молодого графа или баронета в своем щегольском полуфраке сиреневого цвета с эффектным белоснежным жабо идут к площадке, шумно переговариваясь и смеясь, Диллони предлагает Тони забыть о неурядицах и пошалить.        — Тони, а что ты теряешь? Нет лучшего способа привлечь к себе внимание и вызвать ревность у самого непроницаемого человека, чем намекнув на возможные отношения интересующего его объекта с кем-то другим. И потом, мы же не целоваться будем. Так, мелочи. Положи мне на портретной съемке руку на плечо. Поиграй со светом. Загадочно улыбайся, когда мы будем сидеть тет-а-тет в библиотеке.        — Эверетт, к чему ты меня склоняешь? Ты чертовски хитрый малый! — цокает Старк, усаживаясь на скамью для нового кадра.        — Тони, попробуй. Это всего лишь приманка. И знай, что я не ошибусь, если предположу, что он обязательно заметит все это, будь уверен. — предлагает Диллони, поправляя прическу.        — Допустим, я соглашусь. А на твоей репутации подобные эскапады никак не отразятся? — выдвигает последний аргумент Старк, уже приняв решение.        — Тони, ты смеешься? Да меня рекламщики просто на руках на Олимп вознесут, если пресса взвоет о моем новом романе с самим Старком! А мой агент-пройдоха Снайдерс поднимет гонорары втрое, а в случае чего и в пять раз. И при моем реноме «плохого мальчика» и хулигана это только на пользу. И «там» все перегорело, так что я буду только рад помочь твоей, может быть, более счастливой истории любви. Так давай придадим новых красок вашей интриге!        И они летят в это.        Снявшись так, что вся пресса стоит на ушах.        Их совместный снимок с полуобнявшим смущенного Эверетта за талию и подозрительно близко стоящим рядом и пленительно улыбающимся Старком, обошел, кажется, все издания мира.        — Тони, если он и после этого никак не отреагирует, то я полный профан в любви. Надеюсь, что все же твоя вторая половина не так холодна, как тебе видится. До встречи! И если что, звони, мой номер у тебя есть. Был рад познакомиться и безмерно доволен, что ты оказался таким компанейским и классным. — смеется Эверетт, когда они прощаются в аэропорту.        Диллони едет работать в Осло, а Старк возвращается домой.        Тони невообразимыми усилиями практически заставляет себя выдержать паузу, а потом придумывает всю эту затею с отъездом…        И вот теперь он перебирает рубашки, словно ища что-то неведомое.        — Босс, если вы перестанете себя накручивать и просто полетите к нему в том, что вам нравится, то, думаю, это будет лучшим выходом из создавшегося положения.        — Ты так думаешь, Джарвис? — уточняет Старк, вытащив из недр шкафа еще пару дюжин рубашек и костюмов.        — Да, мистер Старк. Если он вас любит, то какая разница, во что вы одеты, неправда ли?..        — Стивен!        Старк доходит до покоев Стрэнджа, провожаемый тишиной.        Тревожные мысли роятся, как пчелы, в голове Тони.        Ему кажется роковым совпадение яви с одним из его кошмарных снов.        С тем, где Стивен падал в пропасть.        И это безмолвие давит на психику, заставляя Тони прибавить шаг…        — Доволен, Старк? Пришел посмеяться? Как же твой новый фаворит выпустил тебя из рук?        Тони хватают и тащат куда-то, не прекращая очень темпераментно ругаться.        Когда Стивен переходит на старофранцузский, Тони не выдерживает.        — Стивен! Ты можешь хоть на секунду замолчать? Дай мне сказать, умоляю. — и Старк сам жестко прижимает к себе волшебника и внезапно целует вдруг ослабевшего мага в губы.        — Я тебя люблю, ревнивец ты мой. И не было у нас с Диллони ничего, он просто подыграл мне. Люблю только тебя. — и пока маг не начал возражать или вырываться, Тони закрепляет успех таких необычных переговоров еще одним поцелуем.        — Тони, и часто ты используешь такие специфические методы? Или это было впервые? — спрашивает утомленный любовной борьбой маг, когда они уже лежат в постели, доказав самим себе, что это серьезно.        — Стивен... Ты знаешь, я бы пошел на все, чтобы увидеть тебя таким… Таким разъяренным, таким страстным, и таким ревнивым. Цель оправдывает средства, Стивен. Ты нереальный, запомни это. И ты мой. — отвечает Старк, рисуя на груди чародея непонятные знаки.        — Твой, твой. Так как ты говоришь — «цель оправдывает средства»? — вероломно уточняет Стивен, роняя их обоих вниз, на абиссинский ручной работы ковер, изображающий сцены на охоте.        — Стивен!..