Всё еще живы...

Они измотаны. Отряд за последние месяцы уменьшился втрое. Кто-то ушёл, кого-то убили солдаты Мидланда. Они и сейчас продолжают преследование. У Ястребов много раненых, которых они не бросают просто из принципа. Коркус как-то принялся ворчать, что они их тормозят, пока Каска прямо в лицо не рявкнула, что готова выслушать другие предложения, с силой толкнув наемника так, что тот не устоял на ногах. - Не обижайся на неё, - тихо попросил Джудо, помогая приятелю подняться. - Ты же все сам понимаешь. О да! Коркус все понимал, и рад бы был высказать все, что думает о бросившем их Гатсе, после ухода которого все пошло через задницу. А потом отборных выражений хватило бы и для Каски, которая взвалила на себя обязанности командирши, а теперь готова сожрать любого, потому что вконец себя загнала. Дальше бы досталось и Его Гребаному Величеству, и драным солдатам, выслеживающих их с упорством гончих и погоде и...и... Обругать Гриффита, влипнувшего в неприятности, даже у Коркуса язык никогда бы не повернулся.  И поэтому он как-то разом утрачивает пыл, бормочет нечто невнятное и, отвернувшись, уходит искать выпивку. Коркус когда-то считал, что после тридцати наступает старость. Потом, в пятнадцать лет, уйдя в разбойники, он и вовсе не рассчитывал на столь долгую жизнь. Но после стремительного взлета Отряда Ястреба Коркус порой поддавался сентиментальному настроению (обычно после кружки-другой крепкого эля) и все чаще размышлял на тему, что если ты ухитрился стать дворянином, то старость в таком статусе не так уж плоха. Особенно, если встретить её в приличном борделе или в пиршественной зале, где стол будет ломиться от припасов, где они с Ястребами будут вспоминать былые подвиги, а потом его, маркиза,.. мммм, нет, лучше герцога, почтит визитом сам король Гриффит Первый, и все присутствующие обалдеют. Ведь это он, Коркус, был рядом с ним с самого начала восхождения... А теперь что? Неизвестно, жив ли еще Гриффит... Ястребы уже не те... Теперь они в гораздо большей заднице, чем были, когда все только начиналось. И Коркус отчётливо понимает: им снова не подняться так высоко. Слишком сильным и болезненным было падение с вершины мира. Где-то в середине осени ему как раз стукнуло тридцать. И хотя ранние заморочки с возрастом давно позади, самому себе-то Коркус может признаться: он не самый умелый боец, и ему уже не стать лучше. Особенно теперь, когда впервые заныли кости и старые раны после пары ночевок в сырой низине. Как он вообще до сих пор уцелел? Наверно, просто живучий. А может костлявая кума крепко подозревает, что куда бы ей не вести Коркуса, он будет брюзжать всю дорогу без перерыва, вот и обходит стороной. Во всяком случае, Гриффит так и сказал после какого-то боя, где Коркус уцелел буквально чудом... Наёмник тихо горько смеётся, вспомнив старую шутку и взвешивая в руке потертую фляжку. Сделав первый глоток Коркус невольно оглядывается - он не в настроении разделять с кем-то выпивку. И вдруг замечает Джудо, торопливо углубляющегося в лес. Куда его демоны несут на ночь глядя? Одного... Ведь не решил же он дезертировать? Кто угодно, только не Джудо! Коркус цепляет фляжку к поясу и торопливо идет за товарищем. *** Каска страшно похудела и явно не спит по ночам. Джудо невольно прикидывает, что будет, если подмешать ей в похлёбку сон-травы, чтобы отдохнула нормально. Вид у неё сейчас, как у загнанной волчицы... И вообще-то соответствует их положению. Джудо отдаёт ей должное - они живы упорством и яростью нового командира. Сломается Каска - сломаются все. Некому будет гнать их пинками и бранью вперёд, дальше от границ Мидланда. Джудо не уверен, что сможет удерживать отчаявшихся злых наемников от насилия и мародёрства. Он может поддержать раненых и сделать перевязку, он может вовремя укутать плащом несущую караул Каску - она мало от кого может принять помощь, не увидев в этом ничего, кроме заботы. Джудо может красиво наврать Рикерту, что все будет в порядке, вовремя останавливать ссоры... И как же его все это достало. Ободряюще улыбаться. Оставаться тем, кем все привыкли его считать: добрым приветливым парнем, на которого всегда можно положиться. Только ничего этого в нем уже не осталось, считает Джудо. Все ушло в зимнюю ночь с Гатсом, пропало вместе с командиром, умерло под тем утренним обстрелом, замерзло холодными ночами... Ястребы уже не те.  Не тот и Джудо. Но никто этого не хочет видеть. И он продолжает скрывать свои тайны за мягкой улыбкой...  Например, никто никогда не узнает, как ему пришлось добить раненого товарища, когда они уходили в очередной раз от погони сквозь лесную темноту. Слишком громкий кашель, слишком велик риск, что солдаты выйдут на весь отряд. И Джудо принимает решение, из-за которого теперь порой плохо спит ночами... Рядом с этим то, что пришлось унизиться до воровства и не единожды утаскивать отбившихся от дома кур, когда отряд украдкой проходит мимо деревенек, - такие мелочи. Но Джудо почему-то все же стыдно. Но есть хочется ужасно. А еще ему впервые в жизни по-настоящему страшно. Он не хочет умирать так, ни за что, в лесу под кустом. Ему же всего девятнадцать,... Джудо заражает всех вокруг верой в лучшее, но уже ни во что не верит сам. После отбоя тяжелее всего. Густая ночная темнота, туман и бессонница. Дурные мысли. Тревога. Страх за отряд, за Гриффита... Страх сорваться и устроить истерику, когда приходится рыть могилы для скончавшихся от ран приятелей, которые еще утром улыбались в ответ... Страх устроить драку среди своих же. А как хочется порой дать по шее начинающему склоку Коркусу! Хотя бы в шутку, как раньше... Но достаточно искры, чтобы вспыхнуло пламя. Джудо боится стать кремнием, высекающим искру. И эти вечные пустые споры. - Каска, поешь, тебе нужны силы - Спасибо, но... я не могу. Когда-то эта девушка нравилась ему. Очень сильно. Но Джудо был слишком умен и быстро понял, что самое большее на что можно рассчитывать - это звать её старшей сестрой... - Каска, ты сама говорила, что завтра стоит сделать марш-бросок, перейти реку и... Ешь. Она не слышит и смотрит на карту невидящими глазами. - Я не могу, я так устала... "А я не устал?" — Вопрос так и рвется с языка. Дальнейший ее монолог юноша просто пропускает мимо ушей. - ...и Гриффит. Мы так и не знаем где он... Внезапно рождается дурацкое желание надеть Каске миску на голову и встряхнуть. Забота заботой, но в няньки он ей не нанимался... Дежурное утешение: - Мы найдём его. Он сильный и дождется нас. А ты поешь, пока ветром не сдуло. Каска жалобно улыбается уголком губ и вяло опускает ложку в миску. Кивнув ей, парень выходит из палатки наружу. Дует ветер, утром будет дождь. Потом слякоть, бездорожье, невозможность развести костры, и даже банальная походная радость - сушка портянок, будет недоступна. На обед снова придется жрать подмокшие и быстро плесневеющие сухари, напоминающие тюремную баланду, по словам некоторых наемников. Снова зайдет разговор о живом-неживом-полумертвом Гриффите... С тоской отряд примется вспоминать былые дни... Кого-то доконает подхваченная простуда или воспалившаяся рана. А значит им придется рыть новую могилу. Где-то завоют волки. С наступлением темноты, когда каждое дерево кажется вражеским солдатом, в душу вползет липкая паника... Как ему все это надоело! И чувство собственной беспомощности в первую очередь. Вокруг тихо переговариваются товарищи. Раньше этот негромкий гул вокруг всегда успокаивал Джудо, но не теперь. Вот не дай бог его кто-нибудь зачем-нибудь окликнет. Быстрым шагом Джудо уходит в лес. Больше всего не свете ему хочется остаться одному… Просто попробовать от всех отдохнуть. Удалившись от лагеря на приличное расстояние, юноша прислоняется спиной к ели и тупо смотрит на бледную полную луну, по которой ползут первые тучи. Равнодушная холодная стерва, готовая выдать их возможным преследователям. А значит опять... И Джудо просто сползает спиной по стволу, закрыв лицо руками. *** Если бы не желание остаться незамеченным, Коркус бы в голос материл густой подлесок, древесные корни и проклятую сову, напугавшую его своим воплем. Вот куда Джудо несёт на ночь глядя? Если он и впрямь затеял удрать, то он у него получит!.. Да-да! Коркус сразу решил, что тогда он оглушит мальчишку и притащит в лагерь. Это без вечно хмурого Гатса, на котором у всех почему-то свет клином сошёлся, они прекрасно жили и проживут дальше, а это... Это Джудо, который всегда был с ними. На полянке в лунном свете отчетливо виднеется светлая голова. Парень просто сидит у подножия вековой ели, пряча лицо в подтянутых к груди коленях и не шевелится. Спит, ранен или...? Торопясь подойти поближе, Коркус наступает на сухую ветку. Треск. Джудо резко вскидывает голову. А до Коркуса вдруг доходит, что с мальчишкой что-то не так... Даже в лучшие времена, когда не приходилось жить постоянно начеку, Джудо в такой ситуации мог сначала метнуть нож, а потом уже разбираться. Сейчас же он просто смотрит на мужчину, и Коркус вдруг замечает, что Джудо не улыбается, а его глаза странно красные. И лицо....лицо такое... Ну вот как у командира, когда ушёл этот придурок. Пустое. - Э-это я... - зачем-то брякает наемник первое, что пришло в голову и садится рядом. Кажется, он так внимательно еще ни на кого не смотрел. Поэтому и замечает тёмные круги вокруг глаз и светлые полосочки на грязных щеках. С ужасом пялится на искусанные до крови костяшки левой руки. - Т-ты чего?.. - Ничего, - не своим, сдавленным голосом, вдруг тихо отзывается Джудо. - Тогда пошли обратно. - Коркус ненавидит что-то не понимать и начинает сердиться. - Мало ли что.. - Не... Ещё посижу. Я устал, - вдруг признаётся Джудо. - Безумно устал. Коркус начинает закипать, и руки аж чешутся привести в действие свой план. - Если ты затеял бросить нас и свалить, то... Тихий смешок. - Вот ещё. Дурак. Я просто хотел побыть один... Куда я пойду? Вы же все - моя семья. И я не хочу другой. Только... Внезапно Джудо утыкается лицом в плечо мужчины и неловко обнимает. Когда он прижимается ближе, Коркус чувствует, что парня бьёт мелкая дрожь. И принимает единственно верное решение: притягивает Джудо к себе и легонько неуклюже укачивает. Вроде, его самого так когда-то утешала старшая сеструха... И молчит. Да и что тут скажешь? Они оба знают, что все хреново, и будет хреново еще долго. Друг другу-то можно и не врать, все равно они слишком устали, чтобы делать вид, что все нормально. И это даже помогло. Джудо перестаёт трясти и он, подняв голову как-то виновато улыбается уголком губ. Сейчас он даже не похож на себя: слишком смущен своим срывом. Неожиданный порыв ветра всколыхнул верхушки деревьев и ветви кустов, заставив наёмников резко развернуться на шум. Никого. И Джудо невольно хихикает над нелепостью ситуации, вызывая недовольное бурчание: - Не смешно... - Ага, - легко соглашается юноша и с шалыми огоньками в глазах хищно подаётся вперёд, чтобы коротко поцеловать приятеля в губы. Коркус опешил. Вот этого еще ему не хватало: пошёл за приятелем, и нарвался на лесную фею... Впрочем, феи же - это девчонки с большой грудью? А это просто Джудо. Тёплый, живой и ничуть не меньше других одуревший от такой жизни... А почему бы собственно и нет? Может завтра все они сдохнут... А пошло оно всё!.. Надо торопиться ухватить еще кусочек жизни... Торопливые короткие поцелуи... Трескается обветренная губа - такой знакомый солоноватый вкус крови, внезапно распаляет ещё сильнее... Под локоть попадает узловатый корень, вызывая сотню мурашек до кончиков пальцев. Царапины от ногтей на спине. Прямо сквозь рубашку что ли? - Эй!.. - Прости... В светлые волосы Джудо уже набились иголки. Он забавно морщит нос и ерзает, тихо хихикая. - Подожди, ветка... В кусты улетает лысая еловая лапа, и Коркус растерянно провожает её взглядом. Пальцы путаются в завязках на штанах. У Джудо в глазах отплясывают демонята. - Иди сюда... Ловкие пальцы быстро справляются с веревкой, оглаживают бедро, прослеживают застарелый шрам, пересекающий выпирающую косточку... - Могли же всего лишить... - невольно выдыхает Коркус, бросив на шрам взгляд. - Ну...может что-нибудь бы да осталось, - "успокаивая", Джудо слегка сжимает "все" в ладони и медленно скользит по всей длине. - Твою ж... Это… а дальше как?.. Юноша краснеет настолько, что даже веснушки пропадают, и неловко отстраняется, вызвав разачарованый стон. - Дальше?.. Подожди... На хвою летят поясные сумочки и кошелечки. Из них сыплются мелкие монеты, игральные кости, амулет на цепочке, какие-то корешки с травами, баночка с отлетевшей от падения на землю крышкой. По поляне разлился запах мёда. - Мазь от порезов, - смущённо кивнул в сторону баночки Джудо в ответ на недоуменный взгляд. - Сойдёт... Наверно. Во рту у Коркуса становится сухо. Не то, чтобы он совсем не знал, как это бывает у парней, просто все складывалось так дико и стремительно... Эта странная ночь, шелестящий вокруг лес, густой медовый аромат, Джудо, такой тесный и горячий, уткнувшийся лицом в его плечо,.. Глухие жаркие стоны, и совершенно исцарапанная спина... Задыхаясь, Джудо подаётся навстречу толчкам, наплевав на боль, наплевав, что на шум сбежится пол-лагеря... По спине ручьём катится пот, к промокшей насквозь рубашке липнут иголки и мелкие веточки. Но ему наконец-то тепло. Он всё-таки ещё живой!... *** - Да что ты там еще ищешь?.. - Последние штаны отнимаю... Ага, так и знал. - Лучше бы действительно последние штаны снял, чем последнюю фляжку. Коркус ворчит. Джудо лукаво улыбается и смеется. Их мир медленно становится прежним. - Эй, мне оставь... Мы возвращаться будем? - Тогда тебе по дороге придется придумать хорошую историю, как тебя окрутила лесная фея. Видел бы ты себя... Посмеиваясь, Джудо ерошит тёмные волосы, вытряхивая из них лесной мусор, мягко снимает с щеки мужчины налипшую паутинку, и Коркус от чего-то смущается гораздо сильнее, чем за всю ночь. - Ну все, все.. Я пошёл. - Ага, - сытым котом потягивается Джудо. - Иди. Жизнь не то, чтобы налаживалась, и завтрашний переход через реку никто не отменял, но юноша, собирая разбросанные по поляне вещи, снова начинает улыбаться.