Кашемир

— У тебя никогда не бывало так, что не с кем сходить в бар? Вопрос, заданный в спину, несколько сбивает Джейсона с толку. Уже перекинув ногу через сидение байка, он оборачивается: Затанна все еще стоит на тротуаре — черный фрак, белые перчатки, серьезные, прозрачно-голубые глазищи. Люди Гордона еще суетятся возле дома напротив, выводя задержанных. Бэтмен, вероятно, имеет беседу с самим комиссаром, Найтвинг, Сирота и Робин тоже крутятся где-то поблизости. С легкой руки Бэт-семейства преступная сеть, торговавшая магическими артефактами в городе, только что закончила свое существование довольно бесславно — не без помощи хорошенькой магички. И вот теперь Затанна Затара спрашивает — всегда ли у него была компания чтоб как следует надраться в кабаке? — Нет, — врет Джейсон с очень честными глазами. — Вот ни разу такого не было чтоб никого не было. На хорошеньком лице мелькает что-то похожее на досаду. — Знаешь, Красный, — продолжает она, уже подойдя ближе. — А вот у меня сейчас именно такой момент. Это была чертовски выматывающая неделя, и теперь, раз уж все разрешилось, я хочу пойти в какой-нибудь бар и там как следует развеяться. Желательно, не одна. Подумав, он все же слезает с байка. — Затанна Затара боится парочки буйных выпивох? — недоверчиво и весело хмыкает Джейсон, — Да ладно, леди, я только что видел как вы размазали трех амбалов по стенке парой слов. Каблучки высоких сапожек раздраженно цокают по асфальту, когда она переступает. — Ну если ты так занят… Так это приглашение. Пару мгновений Джейсон подвисает — это довольно неожиданно, пусть в последнее время они и часто общались, пока работали по делу, но чаще всего ему казалось, что вместе с Барбарой она посмеивается над ним втихомолку. В его присутствии девчачья болтовня тут же затихала, и только лисьи улыбки на их лицах выдавали с головой. Впрочем, работать с ней было приятно. И разговаривать. И смотреть. И… — Ищешь того, кто оплатит счет? — ухмыляется Джейсон чтоб разрядить атмосферу. Вот же кретин. И шутки кретинские. Затанна небрежно ведет плечом. — Могу и твой оплатить. Если с этим проблемы… — Я не сказал, что не согласен. — внезапная улыбка вдруг налезает на лицо, как ни пытается он остаться серьезным и значительным. Затанна довольно улыбается в ответ. Бар действительно неплох — уютный, спокойный, с приличным пивом и коктейлями, которым Затанна охотно отдает должное. Подперев щеку рукой, она неспешно потягивает уже третий космо, когда язык у Джейсона внезапно развязывается. Он вдохновенно травит байки разной степени пристойности, заставляя ее покатываться со смеху. Впрочем, она и сама не прочь выдать что-нибудь веселое. Разговор идет так легко, как будто он незаметно успел набраться. Но когда он отводит взгляд от ее раскрасневшегося лица, его единственное пиво выпито едва ли наполовину. А все равно захмелеть умудрился. Черт. Вместо боевой формы у нее теперь маленькое черное платье и слепяще алый шарф на голых плечах. Менять одежду на ходу — чертовски полезный скилл, она и его переодела в гражданское за компанию. Чтоб не диссонировал, ха. Диссонировать — его второе имя. И хобби. С любопытством Джейсон разглядывает манжеты своей рубашки с блестящими камешками запонок. — Скажи-ка честно, Зи, к концу вечера я случаем не останусь без одежки? — прищелкивает он языком. — Этот город и не такое видал, но все же… Над бокалом она лишь загадочно мерцает глазами и подзывает официанта с просьбой повторить. Персиковый дайкири идет за счет заведения. Из-за алого шарфа на плечах ее щеки кажутся нежно-розовыми, а глаза блестят как аквамарины. Да, он чертовски хмелеет — пиво так и остается недопитым. Ближе к закрытию они вываливаются на улицу. — Тебе не стоит садиться за руль, — со знанием дела Затанна кутает обнаженные плечи в шарф, пока они с Джейсоном неспешно идут по бульвару. — Мы только из бара. Это опасно, и права, все такое… Довольно странно звучит, с учетом что он толком и не пил. Да и прав у него про запас несколько. Поддельных. Но об этом Джейсон решает умолчать. — Можно и такси взять. — пожимает он плечами. Он вообще сегодня удивительно благодушен и умиротворен. Разбегаться по норам еще совсем не хочется. Но пока Джейсон думает как половчее об этом сказать, зацепившись каблуком за выбоину, она спотыкается. Он едва успевает ее подхватить. — Кажется, кто-то перебрал коктейлей. Затанна молча фыркает в ответ, и вид у нее совершенно трезвый. Прикосновение маленькой горячей руки, когда, снимая туфли, она опирается об него, неожиданно крепкое и приятное. — Так-то лучше, — довольно ступает она по еще теплому асфальту босыми ногами. Туфли зажаты в руке, на лице беззаботная, нахальная улыбка. Внутри у Джейсона просыпается какая-то безуминка — не та, которая «вломиться в логово отморозков с пластиковым ножом и энтузиазмом», а скорее «стырить цветы из личных запасов Плюща. Или лед для коктейлей у мистера Фриза». Внезапно он перекидывает Затанну через плечо и идет, игнорируя взгляды прохожих. Ее громкий смех звенит возле уха, ее тело горячее и легкое как перышко. Зажав туфли в руке, она болтает в воздухе босыми ногами. — Погода сегодня отличная. — замечает она вскользь. — Хочу еще веселиться. Ночь и впрямь странная, светлая, почти прозрачная. Даже город словно устал за день и притих, собирая силы для очередной каверзы — но не сегодня. Дышится легко — от Затанны едва ощутимо уже пахнет терпкой сладостью духов и персиковым коктейлем. — У меня есть шампанское, — вдруг ляпает Джейсон невпопад. — Четыре квартала отсюда. Затанна задумчиво глядит на него какое-то время, а потом — кивает. Серьезно? Ближе к дому он тревожно начинает вспоминать: на той неделе Харпер за каким-то чертом припер целый ящик того самого шампанского, был то ли траур, то ли радость, они больше разбили чем выпили. И в итоге… что-то точно должно было остаться. А еще он где-то потерял ключи и приходится лезть по пожарной лестнице. Отчего Затанна смеется еще громче, но после коктейлей колдовать отказывается наотрез. На счастье Джейсона шампанское все же находится в холодильнике. Когда он входит с открытой, истекающей пеной бутылкой, укутавшись в свой теплый и воздушный шарф Затанна стоит у окна. Тонкий профиль словно нарисован на ткани города, она такая красивая, что сердце начинает словно молот биться в грудной клетке. — Ты хотел показать мне коллекцию пластинок. — У меня нет пластинок, — на мгновение Джейсон теряется. Бесшумно она подходит ближе. — Пора бы обзавестись. Маленькие, теплые ладони уверенно ложатся ему на грудь. Облизнув пересохшие губы, он не выдерживает и наклоняется к ее губам, на вид они мягкие и от желания попробовать их на ощупь, на вкус, внутри все сводит. Ее губы податливо размыкаются в ответ: персиковые коктейли и почему-то клубника. Помада? Впрочем, когда ее язык дразняще касается его языка, проскальзывает внутрь его рта, мысли разлетаются как вспугнутые голуби из шляпы. Джейсон снимает с ее плеч мешающий шарф. — Такой мягкий… — ее кожа под ладонями еще мягче. Затанна глубоко вдыхает, глаза ее раскрываются широко, пока он жадно целует ее шею и ключицы. — Кашемир. В ее глазах отражается свет городских огней, темные волосы рассыпаются по плечам в беспорядке. В животе словно раскручивается невидимая горячая спираль, кое-как они добираются до постели — раз, второй, третий. К финалу марафона Затанна едва не отключается прямо в душе. На какое-то время он и сам проваливается в сон — а когда просыпается, электронные часы на стене светятся всего лишь половиной пятого утра. Он выдыхает с неожиданным облегчением. Затанна тихо спит на его плече — ладонь под щекой, яркие без помады губы приоткрыты. От нее тянет чем-то невыразимо теплым, сонным, уютным. Во сне она выглядит невинной — Джейсон точно знает, что черта с два, — но этот запах ее тела и чистого постельного белья… От него мысли путаются, а в паху снова начинает сладко тянуть. Кто бы подумал, что банальный секс в постели может заводить не меньше самого безумного и грязного адреналинового перепихона. Сглотнув, Джейсон осторожно стягивает с нее тонкую простыню, обводит сосок шершавой подушечкой пальца, пока он не становится твердым. Потом слегка задевает кончиком языка, вбирает ртом. Когда отстраняется — влажная от слюны кожа поблескивает под тусклым светом с улицы. С тягучим смешком Затанна запускает руку ему в волосы и прижимает голову обратно к своей груди. — Только скажи, что разбудил меня зря, — ее голос хриплый и сладкий, сама она еще где-то между сном и реальностью. Глаза закрыты. На щеках тень от ресниц. От нее пахнет пудрой и персиками, когда он оставляет поцелуй в ложбинке между грудей, рядом с маленькой родинкой, и опускается ниже. Ее ладонь все еще запуталась в его волосах. Им действительно хорошо вместе. Можно на часах так и будет половина пятого утра? Впрочем, когда он просыпается — Затанны уже предсказуемо нет. Их курсы — параллельные. Она из JLA, он вчерашний Отброс — и возможно, завтрашний тоже. Потянувшись, Джейсон переворачивается на живот. От подушки едва уловимо пахнет ее волосами, на языке у него вкус ее кожи, а во всем теле приятное ощущение расслабленной сытости. Что ж, это был отличный вечер, перешедший в горячую ночку. И кто бы на его месте жаловался, но какая-то крошечная частичка все же противно ноет. Не то что бы он рассчитывал на совместный завтрак — в конце концов, сам предпочитает сваливать из чужих коек первым, — но вот от телефона бы… не отказался. Все что теперь связывает их с Затанной — мягкое полотно алого кашемира. Забытый, он валяется на полу, рядом с нетронутой бутылкой шампанского. Когда Джейсон берет его в руки, от шарфа еще пахнет ее запахом. Вернуть его сразу не выходит. То времени нет, то более важные дела внимания требуют… Три дня спустя он уже почти ненавидит алую мягко-воздушную тряпку, змеиными кольцами свернувшуюся на журнальном столике. Чертов кашемир словно источает дурацкие феромоны, от которых все мысли неизменно сворачивают к его хозяйке. Это невыносимо, он думает о Затанне слишком много. Больше чем стоило бы. Больше чем было бы безболезненно. Поэтому когда Дик по случаю подворачивается под руку, Джейсон с готовностью всучивает ему сверток в бумажном пакете из супермаркета. — Передашь ей, — делает он неопределенный жест рукой. — Затанне. С неожиданной деликатностью Дик спрашивает, прежде чем сунуть в пакет свой любопытный нос и лапы. — Можно взглянуть? — Ты уже все равно влез, — фыркает Джейсон, скрывая неловкость за недовольством. — Мы… зависали в баре пару дней назад, и она забыла свой шарф. Вот и все. Лицо у Грейсона делается сначала удивленное, потом отвратительно понимающее. Как будто бы между строк он прочитал даже то, что сам Джейсон не вкладывал. — И что, теперь ты реально хочешь чтоб его вернул я? — недоверчиво взвешивает он на ладони мягкую шерстяную ткань. — Не то что бы это было мое дело, птичка Джей, но хотя Зи иногда выглядит чертовски легкомысленной, она с кем попало… не зависает. Смотри — не пробросайся Поучения от Грейсона выбешивают еще сильней прежнего. — Да ладно. Тогда какого черта утром она свалила без словечка?! И даже телефона не оставила. Из бара… Утром из бара, мать твою, — поправляется Джейсон обреченно. — Только вот ляпни что-нибудь, Дикки, только попробуй. В общих чертах он рассказывает Дику про вечер — естественно, его барно-уличную часть, дальше черный экран. Тот даже не перебивает и только в конце беззлобно давится смехом. — Боже, Джей, ну чего ты как маленький. Она забывает шарф, — пальцами он изображает воздушные кавычки на «забывает», — Ты его возвращаешь: сам, если хочешь продолжения, или как-то еще — если нет. Что тут непонятного? Элементарно. — Что за гребаные фигурные танцы вокруг до около! — Бедняжке Зи и так пришлось самой звать тебя на свидание. И предлагать продолжить вечер. И… Джейсон чувствует как краснеет. — Заткнись, Дик. Просто заткнись. Закрой свой чертов рот. — Стоит ли ее винить, что ты туп как пробка в намеках? — Верни шарф. — Но мне не сложно отдать. — с каменным лицом Дик едва не покатывается со смеху. — Вообще не проблема. Как раз завтра увижу ее в Зале Справедливости, и… — Дай чертов шарф сюда, Грейсон! — рычит Джейсон. — Или я тебе дам по роже. Поломавшись до опасной грани, тот отдает шуршащий сверток. И только теперь Джейсон осознает что едва не сделал одну из самых тупых ошибок в своей жизни, буквально как Нео увернулся от пули в распоследний момент. Затанну приходится ловить в Нью-Йорке, где у нее выступление. С почти болезненным нетерпением он ожидает финала ее шоу, и только когда она остается одна в гримерке, привычно влезает через окно. Еще раскрасневшаяся, взбудораженная, она едва заметно вздрагивает, когда мягкая ткань шарфа укутывает ее плечи. — Я уж думала, ты не придешь, — улыбается она так ослепительно, что у Джейсона из головы вылетают все заранее заготовленные слова, все остроумные реплики. — Ты кое-что забыла. — Шарф? — приподнимает она тонкую, темную бровь. И да, черт возьми, это кажется тот самый намек, о которых говорил Грейсон. Похоже, он все же учится их ловить на лету. — Нет. — осторожно он отводит растрепанные волосы с ее лица и снимает черный, шелковый цилиндр. — Поцеловать меня на прощание. Закинув руки ему на шею, Затанна исправляет оплошность горячо и сладко, пока дыхание у обоих не становится тяжелым. — Знаю один бар на четырнадцатой авеню. — Джейсон с трудом заставляет себя отстраниться. — Там мы могли бы поговорить об этом. И, пожалуйста, Зи… если ты что-то хочешь, скажи об этом прямо. И вслух. Со смешком она склоняется к его уху и шепчет. Вслух и довольно прямолинейно, пока крышу у него просто не начинает сносить покруче любого урагана Катрина. — Так лучше? — весело спрашивает она. И подумав, Джейсон, конечно же соглашается. На все-все — до последнего слова.