Ты всегда был слеп

Этот задорный, но до дрожи холодный и беспощадный смех наполнял все вокруг. Ветер разносил его на десятки ли от его источника. На земле были видны свежие капли крови. Друг перед другом стояли два закадычных друга. Один из них был уже мертв, но превратился в лютого мертвеца, подчиняющегося тигриной стигийской печати, другой же задыхался от отчаяния, а по его щекам вместо слез бежали струйки крови, пропитывая белую тканевую повязку и пачкая белоснежную одежду. Все вокруг будто бы вымерло и на мгновение погрузилось в тихий бездонный омут. На это не нужно много времени, если ты сильный духом человек, который оказался в данный момент на пике отчаяния и безнадежности. Узнать настоящее имя того, с кем жил несколько лет и беззаботно смеялся, о невинных людях, которых ты своим мечом лишил жизни, об убитом тобой же друге, с которым ты был так близок, что лишь по одному звуку его меча, рассекающего воздух, смог узнать его... На горле молодого бродячего заклинателя в момент появился изящный, как и весь он сам, тонкий порез. Из него струйками, словно первые талые ручейки, текла свежая алая кровь. Парень, что без устали хохотал перед разыгрывающимся до сего момента представлением, ошарашенно, с какой-то горечью в золотистых глазах посмотрел на совершившего самоубийство заклинателя. Внезапно наступившая тишина буквально давила на все живое. В момент лёгкий теплый ветерок, проносящий еле уловимый запах зелени, превратился в леденящий душу ветер. Молодой человек в темных одеждах упал на колени перед уже остывающим телом, смотря на труп ничего не выражающим взглядом, с лицом, исказившемся дикой улыбкой, застывшей на губах. И только его глаза цвета желтого клёна больше не сверкали и сейчас были словно пожухлая листва. -ДАОЧЖАН! «Нет, нет, все хорошо, - убеждал он себя, чертя талисманы на желтых листах своей кровью - Он сможет стать лютым мертвецом, я сделаю его своим» Ночь. Луна озаряет пустынный город. Ни одного лишнего звука, кроме шороха листвы. В комнате все верх дном: сломанный столик перевернут в углу, порванные талисманы кружат по ветру, а овощи для ужина валяются на полу вместе с высохшей кровью. В гробу лежит белый будто снег заклинатель с повязкой на глазах. Из раны больше не хлещет кровь, а одежды чисты. Чувство, будто бы он не совершал это роковое движение руки и сейчас просто спит, долго и умиротворенно. Вот-вот он сейчас встанет и по обыденному поприветствует домашних, соберётся и пойдет на рынок, а потом вновь будет успокаивать маленькую слепышку, которая начала перебранку с торговцем, потому что тот подсовывает даочжану гнилой товар. Они все вместе потрапезничают, болтая обо всем на свете, и, когда все лягут спать, даочжан, не ведая что его заметили, положит каждому по конфетке. Но нет, этого больше не случится. Его душа разбита на мелкие кристаллики, которые собрать уже не представляется возможным. И сейчас у гроба лежит темный заклинатель, обнимая мешочек с осколками души своего любимого. Еле уловимая белая тень молодого человека парит рядом. Хоть на глазах его и лежала ткань, он четко видел обстановку. Холодно смотря на человека, лежащего у его тела на полу, он почему-то не мог уйти. Нет, не из-за того, что здесь находилось его тело и осколки души, а из-за какой-то невыносимой горечи глубоко в сердце. Почему-то он не может злиться на этого мальчишку, ровно так же как и оставить. Этот парень принес столько боли в этот мир и водил его за нос столько лет, но почему же он сразу его не убил?! Ведь ему подворачивалось столько удобных случаев. Неосознанно Сяо Синчень дотронулся до лба спящего парня, чтобы смахнуть мешавшую челку. Конечно, он не смог этого сделать, но что-то потустороннее отреагировало на это невесомое прикосновение, и в следующее мгновение его дух оказался в каком-то городе. Вокруг множество людей, но его тянет лишь к одному: мальчику лет пяти, с черными растрепанными волосами, большими эмоциональными глазами цвета осени, одетого в старые лохмотья. Сяо Синчень распознал в ребенке Сюэ Яна. Того самого кровожадного юношу с дьявольски-привлекательной улыбкой. «Так вот каким ты был, пока являлся ребенком. Ангелок. Доверчивый, открытый, словно книга, жизнерадостный...» Сюэ Ян с самого детства бродяжничал и добывал еду любыми возможными способами, как мог. У него всегда была светлая кожа, будто только что выпавший снег. Худой и продрогший в почти в любое время года, а в особенности зимой. Он сливался со снежными пейзажами, но его солнечные глаза продолжали гореть. Это восхищало и заставляло сжалиться над ребенком. Сяо Синчень видел его жизненный путь с пяти лет, а что же он переживал до этого?! Похоже, что то же самое, может и хуже. Дух продолжал следить за взрослением Сюэ Яна, и наконец наступил тот роковой день, когда ему пообещали эти чёртовы пирожные. «Нет, нет, не соглашайся! Это обман!» Сяо Синчень сам не понимал, почему так сильно сжимается что-то в груди при виде избиения этого юного и наивного Сюэ. Призрак невесомо обнимает и шепчет слова утешения ребенку на ухо, когда тот скукожился на пыльной дороге от боли, прижимая в груди раздавленную руку. Даочжан гневно смотрит вслед удаляющейся повозке. Призрак тоже чувствует эту невыносимую боль где-то глубоко в сердце, когда видит как потихоньку гаснут эти живые, полные доверия огоньки в глазах ребенка, перерождаясь в нечто темное, потаенное. Он сам увидел, как люди породили такое недоверчивое но, хрупкое и ранимое зло. Сколько маленький мальчик пережил страданий от светлой правильной стороны заклинательского мира. И он сам... Этот загнанный в угол парень - все тот же ребенок, который доверился ему. Нужно было просто выслушать. Просто поговорить. Выяснить все словами, а не кровью. Так вот, как выглядит раскаяние, о котором все твердят. Сюэ Ян не сделал за годы проживания в городе И ни ему, ни А-Цин ничего дурного. Смеялся, ел, грустил, гулял, шутил и спорил как простой человек. Давал советы, заступался и поддерживал, конечно своеобразно, но все же. Бесспорно, он сделал много ужасного, но как же второй шанс, про который все твердят, но не дают. И он не дал. И только сейчас его собственная душа видит, как все было. «Ты всегда был слеп...» Эта фраза была брошена Сюэ Чэнмэем в один из вечеров в городе И, тогда Синчень не понял к чему это было, но сейчас ясно осознал. Он видит, как сражается с Яном, когда они только встретились. Как сам с самого начала наставил меч, не давая объясниться, загоняя в угол. И объявляя их врагами. Спустя несколько лет Сюэ Ян висел на волоске от смерти, и даочжан, не ведая, кого на самом деле спасает, помог ему. А тот не может понять - явь ли это. О нем впервые кто-то заботится, не прося ничего взамен. Сначала темный заклинатель ищет скрытые мотивы, чтобы разгадать коварный план, но все это время он жил, не видя злого умысла в действиях даочжана. И через несколько лет доверия получает тяжёлый удар меча в живот. Это даже не предательство, просто его настоящее имя раскрылось, и вновь ему не дали и слова вымолвить. И вот Синчень видит свою смерть, даже не от Цзянцзая, а от свой беспомощности. Все действия Сюэ Яна лишь игра, которую он использует, чтобы защититься. И когда он снова остался один, то может искренне выразить скорбь и горе, без той маски, которую он постоянно надевает. «Прости. Прости меня.» Сяо Синчень продолжает наблюдать как живёт Сюэ, как тот прижимает к себе мешочек с осколками души и подолгу смотрит на конфетку, что оставил ему в последний раз даочжан. Сюэ Ян все же причинил вред А-Цин, что жаждала справедливости и вернулась не с адептами клана, а лишь слепым призраком без возможности говорить. Сяо Синчень видел все и мог лишь воздушно обнимать и безгласно успокаивать их обоих, тех, кто его больше никогда не увидит. Даочжан был даже не призраком, а частью тумана, что обволакивал город. Его никто не замечал. Смертельно раненый Сюэ Ян сбежал от Вэй Усяня и Лань Ванцзи, у которых остался мешочек Цзянькунь, и Сяо Синчень, что был частично привязан к осколкам своей души, отбросил и эти остатки. Он последовал за Сюэ Яном, что уже был на пороге смерти. Сюэ Ченмень тут же осознал не столько свою кончину, к которой он был готов ещё с того дня, когда свершил свою месть, а сколько беспомощность. Он лишился самого ценного, что у него было: осколков души любимого и потемневшей от времени конфетки от него же. Он до сих пор чувствовал этот сладкий вкус на своих губах, и от этого так отчаянно больно. Сюэ Ян не сможет переродиться из-за темной энергии, Сяо Синчень тоже, но он забирает часть этой тьмы себе и молится. Искренне молится, чтобы в другой вселенной он и Сюэ Ян вновь встретились. Чтобы они были вместе и не решали все кровью, повторяя ошибки предшественников... *** Две фигуры - темная и белая - идут по пыльной улочке города И. Они о чем-то беседуют, но тут их окликает весёлый и звонкий девичий голосок, на который пара оборачивается. Можно заметить, что их пальцы переплетены вместе очень крепко и в то же время нежно. Девочка в зеленоватых одеждах с бамбуковой тростью подбегает к ним. Все вместе они подходят к зданию, и пока парень в темных одеждах вновь спорит о пустяке с девочкой, мужчина в белом с повязкой на глазах поворачивается к ним лицом, чтобы успокоить и позвать: - А-Ян, А-Цин, идёмте кушать. Они заходят в дом. Вечереет. А-Цин уже спит в своем гробу, а Сяо Синчень нежно целует в лоб Сюэ Яна, ложась рядом с ним. Завтра к ним должен прийти в гости Сун Лань. Нужно утром дать а-Яну побольше конфет, что бы он вновь не начал словесный поединок с его другом. Но это все завтра. Сейчас же Сяо Синчень обнимает молодого человека, лежащего рядом, а тот, ища тепла, прижимается к нему ещё ближе.