Самый страшный сон

Вулканцы не видят снов. Вулканцы не страдают от них, не переживают прожитые события заново в своих снах. Спок же, хоть и не любит это признавать, является вулканцем только наполовину. И он попросту лишён возможности контролировать это.

***

Джим. Словно через толщу мутной, грязной воды Спок видит, как оборачивают вокруг его бедер фиолетовый пояс. Брачный фиолетовый пояс. Ему сложно просто осознавать свое местоположение, потому что всё перестает иметь значение. Всё, кроме противника, выбранного Т’Принг. Кроме Джима. На негнущихся ногах Спок идёт к Т’Пау, поражая даже её — именно в этот момент наблюдатели оценивают степень необычайности ситуации — и умоляет мудрую вулканку не допустить схватки между ними. Её бесстрастный взгляд смягчается лишь на секунду, но остановить древний ритуал, основу ввереного ей общества, она не в силах. Она не делает исключения даже для него, Спока, своего внука. Разумеется, она знает, понимает вдруг какой-то частью сознания Спок, окутанный красным маревом лихорадки. Т’Пау достаточно короткого взгляда, посланного Кирку. Очевидно, Т’Принг также хватает нескольких минут, чтобы прийти к логически верному выводу. T'hy'la. Т’Принг в бешенстве. Её взгляд, наполненный презрением, резко меняется. Её гордость задета. Нелогично, сказал бы Спок, если бы у него была такая возможность. Он не мог выбрать его рационально. Разве был у него хотя бы шанс быть рациональным, находясь рядом с этим мужчиной?.. Спок не хочет Т’Принг, не хочет вступать в схватку за право обладать этой несомненно красивой женщиной. У него есть t'hy'la, его Джеймс, его душа. Спок перестаёт сопротивляться очевидному около месяца назад, принимая свою судьбу. Разве могло быть иначе?.. Его пон-фарр ожидаем. Логично, что после встречи со своим t'hy'la вулканская кровь горит. Она стремится разделить Время с избранником, убеждаясь, получая подтверждение. Только Спок соединён узами, причём довольно давно. И пусть их связь с Т’Принг нежеланна, она все же достаточно порочна, так как установлена много лет назад. И его кровь признает её, изученную и знакомую, а не Джима, пусть и преднозначенного ему самой Вселенной, но ни разу не познанного. Это теряет значение для Спока каждый раз, когда он видит смешинки в ореховых глазах, ласковую улыбку, предназначенную только для него. Потому что Джим больше не улыбается так никому. — Он мой капитан и мой друг, — отрешенно произносит Спок, после того, как убеждает Т’Пау, что ручается за Кирка своей жизнью. Конечно, она понимает. Все присутствующие здесь понимают, осознает Спок, кроме, пожалуй, Кирка и Маккоя, не способных тонко разбираться в вулканских традициях. Для вулканцев, присутствующих здесь, Спок чуть ли не открыто заявляет на человека свои права, находясь в лихорадка пон-фарра. Что ж, Спок всегда был бунтарем по их меркам. Т’Принг унижена, понимает Спок. Он заставляет себя не злиться на свою нареченную, но не способен сдержать агрессию. Он не в силах даже взглянуть на неё. Спок страшится волны ненависти, накрывшей его с головой. — Т’Принг в своём праве, — ровным голосом произносит Т’Пау, и нечто похожее на сочувствие мелькает на её красивом лице, — все будет так, как должно. Спок обречённо закрывает глаза, теряя остатки жалкого подобия контроля. Когда Спок открывает их снова, он видит перед собой лишь противника и оружие, которое поможет его убить. Лихорадка поглащает его. *** Спок усилием воли возвращает свои эмоции под контроль, когда рука Кирка касается его плеча. Маккой и сестра Чепел облегчённо выдыхают, но это не имеет никакого значения. Джим!.. Спок не в силе остановить этот вопль, вырвавшийся из горла. Он хватает Кирка за плечи, даже не пытаясь рассчитать свои силы. Спок прикладывает буквально титанические усилия, чтобы разжать пальцы и перестать касаться его. Живого. Волна невыносимой боли, захлестнувшей сознание в секунду, когда Спок понял, что убил собственными руками своего t'hy'la, отступает. Его сознание ясно. Он, наконец, способен сделать вдох полной грудью. Он свободен. Узы с Т’Принг разрываются в ту же секунду. Спок чувствует себя невероятно. Ему кажется, что он употребил очень мощный наркотик. Голос Джима, его невероятный голос выдергивает Спока из эмоционального раздрая. — Это была не триоксидная смесь, а нервный парализатор, из-за которого я лишился чувств. Симуляция смерти. — Кирк улыбается той самой улыбкой, у Спока перехватывает дыхание. «Я чуть тебя не убил», крутится в голове Спока. Страх окутывает все его существо. Ему жизненно необходимо коснуться Джима. И он решается на все, решается, как только дверь закрывается за медперсоналом. Спок разворачивает к себе Джима, такого яркого, сильного, прекрасного… И открывает глаза, лёжа на жёсткой холодной кровати. Спок в тюрьме, куда сдался на ближайшей базе в направлении Альтаир VI после передачи командования Скотту. После того, как убил своего командира ради женщины, которую ненавидел. После того, как убил своего t'hy'la собственными руками. И эта реальность — его самый страшный сон.